Диаспора Мист.

Военная академия Асгарда. Год после поражения Альтрона командой мстителей… Удар, ещё удар. Бедный мешок с песком. Усиленные тренировки непременно должны приводить бойца к улучшению достигнутого результата... Ну, или хотя бы помогать выплеснуть эмоции. - Скверно. Очень скверно. Впрочем, ты же девочка, тебе простительно... - с насмешкой произнес Льюис - один из солдат эйнхерии самого Одина. - Маме ты не осмелился бы сказать такое! - огрызнулась в ответ Деверо, - О, привет, Люциус! - неожиданно воскликнула она уже совершенно другим тоном, с улыбкой взглянув за плечо старшего брата. "Сейчас он обернется, и ему будет больно" - подумалось обозленной девчонке. Удар. Мимо... Её правая рука оказалась в плену у сильного кулака тренированного бойца, а левая пыталась ее освободить. В свою очередь Льюис тянулся свободной рукой к её волосам, чтобы схватить белую очковую кобру, прибывшую на помощь своей хозяйке. Деверо защищалась не хуже своего старшего брата, но ее слишком часто подводил гнев в битве с ним, уж слишком он изводил её своими насмешками. К тому же, она знала, что с лёгкостью смогла бы противостоять Льюису и даже одержать над ним победу, если бы не Йорун. Освободившись от, казалось бы, мертвой хватки и, вооружившись самодельным дзё отчаянная девчонка приготовилась к повторному нападению, но... - Ещё одно движение, и твоей кобре конец! - угрожающе произнёс Льюис, сжимая извивающуюся змею у самой головы. Наглая улыбка ознаменовала его мнимую победу над заведомо слабым противником, и Деверо с хмурым видом протянула руки к своей любимице, отшвырнув палку в сторону. - Тебе не надоело издеваться над бедной девочкой? - раздался голос за спиной Льюиса. Люциус вернул Йорун младшей сестрёнке. Кобра зашипела на своего давнего обидчика, любившего крепко сдавливать ей шею, и с наслаждением обвилась вокруг горла своей хозяйки, когда та в очередной раз спасла ее от смерти ценой победы в поединке с ненавистным девятнадцатилетним братом. - На счёт "бедной" я мог бы поспорить. К тому же ей восемьсот девятнадцать*. Пусть отвыкает от поддавков, - невозмутимо объяснил свое поведение Льюис. - В честной битве она не оставила бы тебе ни единого шанса, - насмешливо заявил двадцатисемилетний мужчина, поглядывая на Деверо, ласкающую свою змею, так, что было совсем непонятно, на чьей он стороне. - В честной битве я бы порвала вас обоих на кусочки, - засмеялась хитрая девчонка и собрала свои короткие вьющиеся черные волосы с висков в маленький хвостик. - Не позволяй своему гневу править балом. Он не должен превосходить твою силу и ловкость, - добавил старший брат и позвал за собой Льюиса, так как им обоим уже нужно было возвращаться на крейсер. - Гнев на поле брани важен равно как мастерство или сила. Он питает их, когда мысли о любви и братстве на исходе. А где видано, чтобы брат хитростью одерживал победу над братом? Где же хваленая любовь к ближнему? - негодовала Деверо. - Будешь постарше, я, так и быть, расскажу тебе, что такое любовь к ближнему на поле боя, где каждый сам за себя и помнит лишь тех, за кого сражается, - ехидно объявил Льюис. Он ещё не успел познать настоящей любви, но все же имел немало друзей, к которым питал нечто наподобие братских чувств. - Любовь сильнее войны. Это все знают. Война – не решение, это необходимость, возникающая в случае открытой угрозы... - Спору нет, предисловие из учебника по основам военного мастерства ты выучила блестяще, - иронически заметил Люциус, и оба брата направились к выходу, не теряя бдительности. Пожалуй, они были вполне готовы отразить любой удар своей сестры. Льюис ожидал его, чтобы ещё раз потешить свое самолюбие, а Люциус собирался доказать, что гнев – враг всегда и везде, что бы там не писалось в этих учебниках столетней давности. - Знаю, вы меня любите, и я вас люблю, братья. Но, боюсь, что в вас слишком много бахвальства... Чудесные карие глаза девочки ярко сверкнули, почти мгновенно стали зелёными и сузили зрачки, сделав их невероятно похожими на змеиные. Удар. Точно в цель... Оба брата споткнулись на ровном месте и стукнулись головами. - Как? Уже? - спохватился Льюис. - Тебе же ещё нет восьмисот восьмидесяти двух*! - удивился Люциус. - У меня сегодня замечательный день!!! - нараспев объяснила Деверо, разведя руками. Братья снова забыли про ее день рождения, а она только и выжидала удобного момента, напомнить о своих особенных талантах. - Что ж, Ди1337, поздравляю с приобретением телекинестических способностей; королева Фригг была бы довольна твоими новыми успехами, - с грустной улыбкой сказал вошедший в зал мастер Бенедикт. - А вас двоих ждёт Вилли Борсон, - поспешно добавил он и незамедлительно втащил за собой сильнейшего бойца среди тех, кто был достоин тренироваться с самым опасным противником. В военной академии Деверо была лучшей из достойнейших претендентов на посты дворцовой охраны, но ей было суждено стать Валькирией. Её тренировки проходили вместе с детьми новой эры. - Раз, два, три... Ещё раз. И так до потери пульса. Раз, два три... Быстрее, не то лишишься сознания, получив удар по голове, - причитал мастер. Зал постепенно наполнился новобранцами. Деверо каждый день занималась в три раза дольше остальных. Сначала сама для отработки движений, потом под надзором учителя со своим давним партнёром по тренировкам, чтобы освоить технику, а потом с бойцами из эйнхерии Одина, чаще всего с кем-то из братьев, улучшая мастерство. - Так, значит, теперь у тебя полный набор: невидимость, телепатия, сила внушения, телекинез и ещё какой-то не проснувшийся талант? - уточнил пятнадцатилетний противник Деверо в учебном поединке на мечах. Лязг металла. Зря он отвлёкся. Девчонка повалила его на пол с пронзительным криком, который должен был стать победным кличем, но больше напоминал вопль падающей чайки. - Я ещё не овладела телепортацией. Придется ждать совершеннолетия, чтобы утереть нос моему любимому старшему братику, - усмехнулась Деверо, протягивая руку побеждённому. - Почему ты так мечтаешь его победить? Тебе же, вроде, достаточно применить парочку своих фокусов, чтобы он молил о пощаде? - с удивлением поинтересовался Джеральд - лучший друг самой опасной девчонки академии, глубоко застрявший в зоне дружбы без единого шанса на выход. - Я хочу сделать его на его же поле - обойти все возможные исключения из правил в его игре! Чтобы он перестал меня считать недостойным противником! Чтобы он заплатил сполна за все годы моих унижений! В этот момент она отпустила руку и сжала её в кулак. Её друг уже твердо стоял на ногах и приготовился отразить удар, но она топнула с досады ногой, и № 2800 сделал глубокий выдох. - Не могла бы ты уточнить, кого бы ты с удовольствием заставила страдать? - деликатно попросил Джеральд. - Всех, кроме тебя и ещё нескольких человек. Но у тебя все равно нет шансов. Не надейся! - И всё-таки, можно ты сойдёшь с моей ноги. Пожалуйста. - Ой, прости. Не заметила. Но согласись, на войне бывает в сто раз хуже... Но тут мастер Бенедикт подошёл к ним напомнить, что на разговоры у них есть свободное время после тренировок, и дорогой друг Деверо был в очередной раз повержен, улетев в стену, обитую кожаными вставками, набитыми соломой. Больше они не разговаривали и не сбивали друг друга с ног, однако им было о чём поговорить. Через короткое время Деверо нужно было впервые самой отыскать дорогу в Саннлейкансхейм, и существовала большая вероятность того, что она получит ещё и какое-нибудь задание, чтобы подтвердить факт своего присутствия в саду истины. - Как думаешь, Грегори, что меня ждёт? - поинтересовалась девочка, перейдя к заключительной тренировке. - О, это ты вовремя спохватилась. Хоть это и совершенно бесполезно, - отмахнулся от ответа двадцатипятилетний молодой человек. - А почему? - удивилась Деверо. - Потому что сад сам решит, что с тобой случится, и сможешь ли ты из него хоть что-нибудь унести. Одно я знаю наверняка - он словно живой. Когда мы с братьями очутились в нем впервые, он задал нам хорошую трёпку, разделил, напугал и, что удивительно – отпустил. Мы никого не встретили - ни крупных животных, ни людей, ни уж тем более чудовищ. Значит, расклад всего один - сад удивительным образом разумен, как и его обитатели: птицы, насекомые, мелкие зверьки и змеи. - Расскажи, расскажи, что же с вами приключилось! Ты мой единственный советчик. Мой верный друг и брат! И потом, я тебя без этого не отпущу. Грегор не мог отказать сестре. На ее стороне и так осталось лишь стойкое меньшинство: он, Неон, Вольфрам и Рейнхард. Остальным братьям надоело, что все вокруг пророчат их особенной сестре великое будущее. Даже Люциус перестал за нее заступаться, отнекиваясь: "Раз особенная, значит, способна на большее, чем все мы" или "Чем мы можем помочь?" или "Мы тут не при чём". И было это очень обидно, потому что Деверо никогда не задирала нос и не принижала достоинства других людей, несмотря на то, что ей было намного легче овладевать многими вещами, чем другим. *Рассказчик указывает тот возраст, который присущ внешности героев, как если бы они жили на Земле. *819 лет по земному летоисчислению = 13-и асгардским годам *882 года по земному летоисчислению = 14-и асгардским годам.