котёнок

намджун видит чимина ещё тогда, когда только заезжает на парковку перед каким-то засранным клубом в самой заднице сеула под проливным дождём. тот обнимает себя руками и чуть пошатывается, оглядываясь по сторонам. а намджун нервно паркуется и так же нервно вылетает из машины, направляясь к чимину, который позвонил ему десять минут назад со словами "я в каком-то стремном клубе, пьяный и облапанный каким-то исключительно непривлекательным мужчиной. забери меня, пожалуйста, джун-и." ну, намджун и поехал. но правильнее будет сказать, что он со звериным рыком сорвался в этот блядский клуб, забив огромный и толстый болт на незаконченный проект по истории искусств, который ему нужно сдать завтра. но никакие проекты не имеют значения, когда чимин что-либо просит. чимин видит намджуна и давит из себя пьяную улыбку, которая на улыбку вообще-то не особо похожа, больше на неловкий оскал, потому что чимин не умеет подделывать эмоции. а пьяный чимин особенно. — джун-и, я так рад тебя видеть, - улыбается и тянется обниматься, сверкая своими стеклянными глазами. — спасибо, что приехал, - он утыкается намджуну в шею и тяжело дышит, пока намджун кладёт свои руки ему на спину и прижимает к себе. они могли стоять так всю оставшуюся ночь, но промозглый ноябрьский дождь морозил кости. — ты очень сильно напугал меня, - спустя минуту нарушает тишину намджун. — поехали домой, чимин-а.

***

намджун с чимином знаком давно. судьба свела их в компании общих знакомых, что состояла из учеников танцевального и композиторского факультетов. они сразу спелись на фоне своей безумной и глубокой любви к искусству. безусловно, их друзья тоже любили искусство и все вытекающие, но чимин и намджун любили это все на каком-то особом уровне, который невозможно было объяснить словами, но который можно было объяснить цветами, запахами и ощущениями. чимин для намджуна был цвета розового антика. нежный, лёгкий на подъем, улыбчивый и донельзя ласковый мальчик, который по выходным напивается вусмерть и ждёт своего принца на белом коне (на чёрной тойоте). у них были странные отношения, которые тоже сложно обьяснить словами. они тянулись к друг другу, да, но делать с этим никто ничего не собирался. они могли обниматься часами, иногда перекидываясь бессмысленными репликами, могли держаться за руки, могли бесконечно долго смотреть друг другу в глаза, не опуская взгляд ниже. почему происходящее между двумя летящими творческими натурами игнорировалось - неизвестно, но и обсуждать механику их взаимоотношений никто не хотел. по крайней мере намджун. он боялся услышать то, чего слышать не хочет, поэтому тему эту не поднимал. обнимал, держал за руку, целовал в макушку ласково, прибегал по одной просьбе, уступал чимину свою кровать, когда тот оставался на ночь, готовил завтраки и любил. но не говорил ни слова, потому что был поглощён страхом отвественности, которая возляжет на него в виде его же озвученных чувств. они обретут форму, а этого не нужно никому. поэтому он затаскивает сонно-пьяную тушку чимина в свою квартиру, облокачивая его на стену, чтобы стянуть с того ботинки. чимин расфокусированным взглядом смотрит на намджуна, что стоит перед ним на коленях, в попытках разобраться со шнуровкой на чиминовых говнодавах, и совсем незаметно улыбается, запуская пальцы в волосы намджуна. они у него густые и жесткие из-за ряда осветлений. и белые как снег. аж глаза режет. намджун наконец-то стягивает с чимина ботинки и поднимает взгляд. у него резко внизу живота всё скручивает и вся выдержка, блять, рушится к чертовой матери, потому что чимин тянет волосы намджуна, заставляя того рвано выдохнуть и прикрыть глаза на секунду. — намджун, - шёпотом зовёт чимин, не разрывая зрительный контакт. взгляд у него чётче, брови немного нахмурены, словно он за секунду протрезвел. — встань. встаёт и беззастенчиво, но мягко прижимает чимина к стене всем весом, дыша тому в шею. чимин одну руку кладёт намджуну на плечо, а вторую запускает в волосы на затылке, сжимая и притягивая ещё ближе к себе. у намджуна, блять, сердце не на месте, дыхание сбивается окончательно, а изо рта чуть не вылетает жалкое хныканье, которое обусловлено безумным переизбытком эмоций и чувств, что намджун попросту не может уместить в себе. — чимин, - тихо шепчет сквозь резкие вдохи, боясь нарушить такую волнующую тишину. — что происходит? — я не знаю, я просто, - чимин все ещё немного пьян, это слышно. он всем телом прижимается к намджуну, прогибая поясницу под его ладонями. — так сильно хочу тебя чувствовать, намджун, так хочу, - говорит прямо ухо, задевая губами мочку с небольшой серёжкой и пуская по спине намджуна мурашки, что проходят словно удар током. и эти слова окончательно рушат изначально шаткие границы, рамки, цепи и другие ограничители в голове намджуна, которые мешали ему касаться так, как того в действительности хотелось. он не сдерживает себя, кусает чиминову шею с силой, наверняка оставляя после себя красный след. зализывает место укуса и в точности повторяет свои действия, переместившись по шее выше. чимин задыхается и откидывает голову назад, предоставляя намджуну холст, на котором оставляют резкие мазки губами, зубами и языком, расписывая и украшая полотно яркими красками. а намджун уже расцеловывает линию челюсти, утопая в желании подняться выше, к пухлым губам. руки надавливают на поясницу чимина сильнее, тот прогибается как кошка, и намджун нежно целует его щеку. — джун-и, пожалуйста, - чимин притягивает намджуна к своему лицу и касается его носа своим, оставляя между их губами какие-то жалкие пару сантиметров. — поцелуй меня, давай, ты же хочешь. — а ты хочешь? - намджун опускает взгляд на пухлые губы чимина, сжимая его талию сильнее. — скажи мне, чимин-а, ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — да, очень сильно хочу, пожалуйста, - чимин закидывает руки намджуну на плечи и толкается бёдрами вперёд в умоляющем жесте, показывая, что он действительно очень хочет. и намджун отпускает ситуацию окончательно. впивается в губы чимина резко, не жалея, выбивая из того протяжный стон, который в поцелуе отдаётся приятной вибрацией. сходит с ума, дорвавшись до губ, на которые всегда тайком опускал взгляд, думая о их вкусе. а на вкус они как желание, которое томилось месяцами, сладкий скулёж и джин-тоник. намджун опускает руки на ягодицы чимина и сжимает их, а чимин в ответ высоко стонет, снова толкаясь бёдрами вперёд и жмётся ближе. — такой нежный, - намджун вырвался из тягучего поцелуя и принялся облизывать мочку чиминова уха, играясь с рядом блестящих серёжек. — так отчаянно жмёшься ко мне, котёнок, это сводит меня с ума. — честно признаётся и сильнее сжимает ягодицы, вынуждая чимина опустить голову на его плечо и жалко скулить. — не молчи, скажи мне что-нибудь. — намджун берёт в ладони чиминово лицо и заглядывает в любимые глаза, в которых только похоть, слёзы и непонятная намджуну нежность. — так давно хотел тебя поцеловать, что мне кажется, что я сейчас отключусь от переизбытка эмоций. - абсолютно честный, разнеженный и возбуждённый. у намджуна от этих слов, господи прости, краснеют щёки и коленки начинают подкашиваться. он поднимает руки обратно чимину на талию и нежно улыбается. — насколько давно? - с любовью всего мира в глазах шепчет, целуя чимина в щеку. — где-то, блять, с первой нашей встречи, если мне не изменяет память, - чимин плавится из-за резкой перемены атмосферы и смущается из-за своих же слов. — меня смущает то, что я сказал сейчас. — котёнок, - намджун тихо смеётся, показывая очаровательные ямочки. он делает глубокий вдох и крепко обнимает чимина, вдыхая запах его волос. — я влюблён в тебя. идёт ва-банк. говорит нежно, так, словно терять ему нечего. — джун-и, - чимин, кажется, смущается ещё сильнее, потому что прячет своё лицо в плече намджуна и рвано дышит. голос у него дрожит. — я тоже влюблён в тебя, - шепчет тихо-тихо. — очень сильно. атмосфера между ними нежная, цвета розового антика. намджун думает, что она была бы на вкус как шоколадное молоко с печеньем. — пойдём спать, чимин-а, - намджун мягко улыбается и гладит чимина по спине. — мы пойдём спать только в том случае, если ты поцелуешь меня ещё раз, а потом мы ляжем в месте, и ты не уйдёшь на диван как обычно, - чимин перебирает волосы намджуна и смущённо хихикает. — я никогда не умел тебе отказывать, - намджун говорит это прямо чимину в губы, а после целует.