Судьба штука извращённая

— Странно шпоры нет, — задумчиво хмыкнул профессор Каэдехара, задерживая чуть дольше приличного пальцы на бёдрах своего студента. От этой реплики все присутствующие на экзамене обернулись на одногруппника. А сам препод продолжил свою речь, наконец убирая руку: — Чего елозишь тогда, Куникудзуси, словно не на стуле сидишь? Если не готов, то не трать время и готовься к пересдаче. По аудитории прокатилась волна смешков, а вот самому Куникудзуси было не до смеха. Парень поднял умоляющий взгляд, но мужчина уже продолжил свой путь между рядами студентов. Он периодически заглядывал в работы, что-то отмечая для себя, делал замечания, пытавшимся списать бедолагам, и просто занимал себя как мог, пока будущие профессионалы своего дела сосредоточенно строчили ответы на попавшиеся в билетах вопросы. Только Скарамучче не удавалось сконцентрироваться. Анальная пробка, вставленная в него рукой профессора, то и дело меняла скорость вибрации, отвлекая и путая мысли. А управлял ею сам препод. Вообще весь поток, готовясь к сессии, думал, что экзамен у Каэдехары будет самым лайтовым. Мол молодой, сам только выпустился, помнит каково это не спать ночами и заливать в себя бесконтрольно кофеин, в жалких попытках выучить всё не выученное ранее. А хрен вам! Скарамучча прекрасно знал, что, за этими улыбочками и оторванным от бренного мира видом, скрывается настоящий садюга. Злобный. Безжалостный. Извращённый. Способный даже Дьявола надурить. Поэтому по закону подлости, а главное по прихоти вышеупомянутого, к экзамену у молодого препода пришлось готовится с рвением никогда до этого не проявленным ни на одной сессии. А выяснилось это только после консультации, проведённой за несколько дней до момента Х. Там препод им сообщил о форме экзамена и, что ни каких вопросов для подготовки не будет. Лишь с улыбочкой сказал: «В билетах будет только то, что мы изучали». И если кто-то мог подумать, что отношения с этим самым садюгой-пидорюгой могли послужить нехилым бонусом, то тоже обломитесь. Как бы Скарамучча не вымаливал хоть каплю помощи или поблажки… в общем, стало только хуже. Его развели, как ребёнка. Разозлённого и не следящего за языком ребёнка. Поэтому приходилось сидеть, плавясь от возбуждения и страха быть пойманным. А всё потому, что парень совершенно перестал следить за словами наедине со своим мужчиной. Вот и ляпнул, что сможет любое задание выполнить за полчаса. Кадзуха воспринял это, как полноценный вызов. Поэтому вибратор выключится лишь за 30 минут до конца экзамена. А пока приходится просто пялится в листок с вопросами и сдерживать стоны. — Кадзуха, я закончил, — подал голос один из одногруппников, вставая с места со своими ответами. — Уверен? Тогда клади на трибуну. И напоминаю, как только последний студент выходит из кабинета, засекаете полчаса и возвращаетесь по одному ко мне с зачётками. С каждым будет проведён разговор, где я задам третий вопрос, решающий вашу оценку за экзамен. Хэйдзо, раз первый сдал, значит первым и жду, после проверки письменной части. Скарамучча мысленно взвыл. Из-за него всем придётся сидеть дольше. И его за это по головке не погладят. Скорее хорошенько так треснут. Возможно, это будет даже Тарталья. Спасением от него может быть только историк, к которому тот упорхнет. Если старик не свалил уже. Неожиданно вибрация изменилась. Резко сменившие монотонный режим, сильные частые волны буквально вышибли из Скарамуччи стон, и заставили сжаться и уронить голову на сложенные на парте руки. — Куникудзуси, — строго позвал его профессор. — Не отвлекай других. Если ничего написать не можешь, то иди. У тебя, как и у всех, ещё будет шанс на устной части. Скарамучча лишь мысленно обкладывал препода матом. Пульсация анальной пробки усилилась, хотя казалось больше некуда. Парень боялся представить, как выглядит со стороны. Но болезненно ноющий от возбуждения член сейчас волновал больше. Не сдержавшись, студент опустил одну руку под парту. Благо ремень он не надел сегодня, а молнию удалось расстегнуть без звука. Прикрывая, освобождённый член, полами огромной толстовки, Скарамучча принялся, медленно аккуратно ласкать себя. Было сложно не сорваться на быстрые ритмичные движения. Но что бы его не поймали за таким позорным и извращённым занятием, приходилось продолжать лежать головой на парте, и массировать только головку. Но даже от этого пришлось сильно закусить губу, дабы не начать стонать в голос. — Какой у меня извращённый студент, — голос Кадзухи неожиданно раздался над самым ухом, а его ладонь легла поверх руки студента, заставив двигаться по всей длине и дрожать всем телом, от накатывающего с каждым движением удовольствия. — Вместо выполнения экзаменационного задания решил подрочить. Так хочешь попасть ко мне на пересдачу? Смотрю у тебя уже вошло в привычку это. Вместо учёбы просто стелишься под своего препода. Так легко учиться, когда для получения знаний нужно просто раздвинуть ноги и просить, чтобы их в тебя вдолбили. Говоришь, что хочешь всё отработать, но каждый раз, как малолетняя нимфоманка умоляешь тебя трахнуть. Что ты говоришь своему профессору каждый раз? — Профессор, пожалуйста, трахните меня своим прекрасным членом и заполните спермой, — проскулил Скарамучча, пока его рука, под напором профессорской быстро двигалась по всей длине. Свободной ладонью он впился в плечо мужчины, уткнувшись в плечо, не а силах выносить эти сладкие муки. — Интересно, — Кадзуха зашептал в самое ухо парня, ускоряя движения рукой на его члене и включая максимальную скорость анальной игрушки. — Как широко ты будешь раздвигать свои стройные ножки ради этого экзамена? Сдавленно всхлипнув, Скарамучча излился в руку мужчины. — Кадзуха, — дёрнулся парень, когда пелена оргазма спала и он понял что и где случилось. Но аудитория была пуста. На преподавательской трибуне лежала стопка листов А4. А сам препод с похотливым взглядом слизывал сперму с руки. — Ну, считай, письменную часть ты сдал, — усмехнулся Кадзуха, отходя от студента. — Не зря же ты всю неделю доказывал мне, что являешься искусным феллатрисом . — Кем? — потупился парень. — Говорю, на письменную часть насосал, — посмеивался мужчина, убирая стопку ответов на первую парту и садясь за проверку. — Придурок! — Скарамучча скомкал свой пустой лист и бросил в сторону препода, быстро собираясь и вылетая из кабинета. Стоило двери за ним захлопнуться, как анальная пробка, про которую парень успел позабыть, и, которая почему-то была не активна, вновь завибрировала внутри. От неожиданности Скар споткнулся, но удержав равновесие, поспешил в уединённый дальний туалет. Умываясь там холодной водой и пытаясь игнорировать ощущения собственной плоти, парень просто проклинал своего бойфренда. И какого чёрта он рискнул тогда и согласился поехать? До встречи с этим… этим… этим красивым, харизматичным и просто великолепным ублюдком, всё было хорошо. Редкие случайные половые связи, мастурбация под порно и, не выходящие дальше фантазий, кинки. Ну вот надо было Каэдехаре оказаться таким идеальным? И точно таким же извращённым, как сам Скарамучча! Чтобы парень не придумал, о чём бы не фантазировал или какие бы идеи не хотел предложить, Кадзуха уже придумывал, как их воплотить в жизнь. — Чертов туалет! — Скар пнул дверцу одной из кабинок, не понимая даже на что злится. Неожиданно в голову пришла идея, как подразнить своего парня, а заодно и немного отомстить. «Профессор, я снова в этой самой кабинке с игрушкой в попке. Так хочется, чтобы Вы сейчас открыли дверцу, застукав меня за дрочкой» — быстро печатает и отправляет Скар. Ответ приходит быстро и несколькими сообщениями: «С удовольствием бы выполнил твоё желание, но боюсь Венти не поймёт, если я уйду с экзамена.» «У меня есть идея. Сними это для меня на видео. И не забудь просить хорошую оценку.» Скарамучча вздрагивает. Он не знает, что придумал Кадзуха, но уверен, что ему это понравится. Проверяя нет ли кого-нибудь поблизости, парень закрывается в одной из кабинок, предварительно забаррикадировав дверь в туалет, стоящей в углу шваброй, что всунул в ручку. Сердце начинает стучать в затылке от волнения. Во-первых, в тот раз парень был уверен, что его не застукают, и мы знаем чем это закончилось. Во-вторых, он никогда не делал даже просто эротическая фоток, не говоря уже о видео. И, в-третьих, его никогда не просили о чём-то таком. Возможно, он бы отказался. Кадзуха не стал бы его заставлять. Но любопытство, азарт и похотливость сделали своё дело. И вообще нельзя сказать, что Скар никогда не думал о записи своей дрочки. И вот, все звёзды сошлись в этот день и этот час. Установив телефон на крышке бачка унитаза и подрубив наушники, парень понял, что чертовски сильно заводится. На экране было видно его тело от плеч до середины бёдер, а значит главные части будут видны. В нетерпении, Скар включил запись, представляя, как это будет смотреть его парень. Руки начали двигаться сами собой. Как и губы, просящие о пересдаче. — Профессор, пожалуйста, дайте мне шанс на пересдачу, — оглаживая себя через одежду начал парень. Сквозь толстовку он огладил грудь, спустился к выпирающему члену, сжав его и на выдохе-стоне продолжил говорить. — Профессор Кадзуха, посмотрите на меня. Мне так жаль, что я завалил экзамен. Буквально сгораю от стыда. Но я готовился к пересдаче, как мог. Расстегнув штаны, парень сперва просто ласкал свой член, спуская вещь c бельём до колен, пока всё само не спустилось до пола. Всё это время он описывал свои чувства, где главным был стыд. И это не было частью его роли или чем-то таким. Ему было действительно стыдно. Ведь прямо сейчас в универском толчке он, буквально, записывал порно для своего препода. При этом прося поставить ему хорошую оценку за экзамен, ведь он готов отработать её любым способом. — Профессор, я даже готов для Вас сзади, чтобы Вы могли брать меня в любой момент, — Скарамучча повернулся спиной к камере, задирая огромную толстовку, чтобы всё было видно и раздвигая ягодицы. — Профессор, Вы вставили в меня эту штуку и я не хочу её доставать. Она так приятно вибрирует во мне. Хотя, вот бы заменить её на Ваш член. Парень повернулся на камеру облизывая свои пальцы, проверяя все ли в порядке с кадром. И увидел себя, отклячившего зад ближе к камере, одной рукой оттягивая ягодицу, развратный и вульгарный. Приятная волна прошлась по всему телу от понимания, что это фиксирует камера, для дальнейшего просмотра. — Профессор, вот бы Вы сейчас оказались передо мной, чтобы я мог Вам отсосать. Так хочу стоять перед Вами на коленях, с Вашим членом во рту, пока Вы держите меня за волосы, задавая нужный темп. При этом управляя игрушкой во мне, как в том видео, что я смотрел здесь, в нашу первую встречу. А потом кончили мне в рот, сказав, что я недостаточно постарался и этого мало для экзамена, — сам не заметив, отдаваясь во власть фантазиям, Скар начал трахать себя игрушкой. В ушах шумело от перевозбуждения, а перед глазами мелькали картинки, умело нарисованные воображением, а собственный рот не хотел затыкаться. Вероятно, парень умрёт от смущения и перевозбуждения, когда Кадзуха увидит этот ролик. И стоило подумать о мужчине за просмотром этого, как всё тело прошибло охренительно приятным спазмом, заставив закатывать глаза и стонать, с силой кусая ткань толстовки, чтобы как-то заглушить себя. Кое-как устояв на ногах, Скар стыдливо уставился в пол, завершая запись. В голове был туман, хотелось упасть в мягкую кровать, прижимаясь к своему бойфренду. Чтобы он, как обычно поглаживал по спине, целовал куда-нибудь в висок или щёку. Но нужно ещё тащиться обратно на экзамен. Приведя себя в порядок, Скар направился к аудитории. Ходьба была делом сложным, из-за продолжающейся слабой вибрации. Кажется ещё чуть-чуть и он перестанет чувствовать свой зад. Особенно после того, как отымел себя этой штукой. Но есть и плюс! Его дырочка была сейчас настолько расслаблена, что без проблем сможет принять в себя хоть несколько Кадзух. Перед аудиторией торчали ещё несколько студентов, ожидая своей очереди. Скар, окинув всех суровым взглядом, решил от греха подальше, не приближаться. Однако у Тартальи были ну совершенно другие планы. Выскочив радостно из кабинета, и заметив товарища, рыжий поспешил к нему. — О, вот и ты! — подлетая и хватая друга в свои медвежьи обнимашки, Аякс принялся хвастаться полученным «отлично». — На самом деле всё было не так уж и сложно. А вопрос, так вообще лайтовый. Зря только трусились все. Хотя и понятно, ни вопросов, ни ответов. Хитрюга белобрысая. Кст, чем займёшься после экзамена? Это последний. Может затусим потом? Обмоем очередную закрытую сессию? — Ты может и сдал. А я ещё не знаю. — Во имя Царицы… Кадзуха ещё никого не отправил на пересдачу. Уверен, ты тоже сдашь. И Скар и впрямь сдал. Ответив на три грёбанных вопроса. Кадзуха был непреклонен и спрашивал его как мог. Уточнял всё. Задавал заковыристые вопросы. И поставил треклятое «отлично» в зачётку. Но так и не вернул, хитро убирая её к себе в рюкзак. На вопрос «Какого хрена?», заявил, что не будет ставить оценки за просто так, но вот пригласит парня на отработку с огромным удовольствием. Отработку зачётки. И Скар начал догадываться зачем было нужно видео, которое он так и не отправил, но оно понадобилось. — Посмотри на себя только, — прошептал в самое ухо Кадзуха, трахая своего парня-студента, заставляя смотреть на экран ноутбука. — Вот как ты готовишься? Скарамучча умирал от ощущений. Через полуприкрытые глаза он смотрит на самого себя, пока его прямо сейчас имеет профессор. И Каэдехара не затыкался. Он комментировал всё увиденное. Вдалбливал в стол. Этот демон даже не говорил сегодня ничего просто так. — А ты и впрямь максимально раздвинул ножки, — усмехнулся мужчина, целуя чужую ногу. Студент был в восторге. Профессор заставил его сделать поперечный шпагат в стоячем положении и сразу вошёл, благо занятие стрип-пластикой свободно позволяло такое проворачивать. Поэтому Скарамучча не чувствовал ног, но упивался ощущением члена в своей дырочке. Скулил, плакал, умолял. И закатывал глаза от удовольствия. Когда его накрыло волной оргазма, парень думал, что вообще свихнётся. Так всё было ярко и непередаваемо. Кадзуха вскоре тоже кончил, изливаясь на чужие ягодицы и спину. А после заботливо всё стёр, уложил в кровать и, как обычно целовал. Он был до одури контрастным. Сперва заставлял умирать от стыда и смущения, а потом молча заботился о приятно вымученном парне. Был строгим преподавателем и при это другом студентов и любовником для одного конкретного. Скарамучча обожал его. А тот отвечал тем же. И ничто не могло этого изменить. Или…