Красная камелия

      Минхо сильно обнимает Ёнбока, как только младший возвращается в свои покои — все эти два дня он ночевал — да и в принципе жил — у Чана, потому что ему было банально страшно одному. Из-за этого он, правда, создавал некоторые трудности Бану, которому нужно было работать и который одновременно с этим не мог оставить Ли одного, видя, как тот страдает. Но сейчас Ёнбоку лучше, он, наконец, смог спокойно сидеть в покоях Чана, пока тот был в тронном зале или ещё где-то во дворце.       Он знает о том, что Сохён с матерью уже во дворце, но пока ни одну из них не видел. И даже не знал точно, хотел ли их видеть. Он понимает, что на них нельзя злиться только потому, что они приняли выгодное для них предложение — тем более, они ведь и не знают о том, что Чан с ним встречается, — но он не может подавить в себе это чувство. Ему, как минимум, обидно, несмотря на то, что он изначально понимал, что им с Чаном будет сложно. И он правда наивно надеется, что помолвка по каким-либо причинам в итоге сорвётся. Это не спасёт от других возможных кандидаток, но, тем не менее, оттянет неприятный момент на ещё какое-то время.       — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Минхо, и в его глазах отражается такое истинное, неподдельное беспокойство, что Ёнбок понимает тут же — он совершенно ни при чём. Ну не мог он его отравить. — Я в порядке, — мягко улыбается младший. — Не беспокойся обо мне. — Я так рад, — Минхо снова его обнимает, и Ёнбок, если честно, очень удивляется этому: он и не думал, что Хо может быть таким тактильным, обычно он ведёт себя достаточно отстранённо. Видимо, и правда очень переживал. — Я волновался за тебя. Не поверишь, как сильно я испугался, когда ко мне пришёл Сынмин в тот день и рассказал всё. Я и так себе места не находил, когда тебя повели к госпоже Бан, а тут ещё и такие новости. Всё время как на иголках. — Хэй, всё отлично, — Ёнбок снова улыбается, поглаживая старшего по спине одной рукой, а другой приобнимая его за талию. — Всё обошлось, и это главное. — Я очень рад, — снова повторяет Минхо, облегчённо выдыхая. — Вроде бы, я знал, что тебя спасли, так что можно было не переживать, но я не мог перестать это делать, пока не увидел тебя лично. — Почему ты тогда не приходил ко мне? — Не хотел беспокоить, — признаётся Хо. — Тем более, ты ведь жил в покоях Его Величества, я просто не имею права приходить туда просто так. — Глупости какие, — усмехается Ёнбок. — Ты не просто так туда пришёл бы. Тем более, Чан ведь хорошо к тебе относится. Минхо виновато вздыхает, опуская взгляд в пол, и Ёнбок совершенно умиляется его состоянию: в конце концов, такого Минхо и правда редко можно увидеть. — Знаешь что, — начинает младший. — Давай сходим в сад? Чан всё равно сейчас работает, а я не выходил на улицу несколько дней. Мне нужно освежиться. И Сынмина с собой позовём, да? Старший слабо улыбается и согласно кивает.       Они втроём неспеша идут по саду — Сынмин, соскучившийся по старшим, увлечённо щебечет о чём-то (кажется, в какой-то момент в его разговоре упоминается Чанбин, и никто совсем не удивляется этому), Минхо просто внимательно слушает, а Ёнбок, мягко улыбаясь, разглядывает распустившиеся камелии, невольно вспоминая тот случай с Чаном в саду. Когда они проходят мимо красного куста, Ли на несколько секунд останавливается — парни этого не замечают — и, прикидывая что-то в уме, срывает один бутон. Улыбка на его губах становится хитрой, когда он прячет цветок в глубокий карман. Он спешит догнать друзей, пока те не заметили, что он отстал.       Вскоре, когда они проходят мимо журчащего ручья, бегущего между красиво уложенных садовых камней, к ним навстречу выходит девушка примерно их возраста. Они разом останавливаются, завидев друг друга. Девушка растеряно хлопает ресницами, и все трое парней, спохватываясь, уважительно кланяются — даже если это не та, о ком они, не сговариваясь, единодушно подумали, то по её дорогим одеждам всё равно ясно, что по статусу она выше их. — Прошу, не надо, — произносит вдруг она, и парни непонимающе на неё смотрят. — Я не люблю... это всё. Мне тяжело смотреть на людей, которые так приветствуют меня. Сейчас здесь, кроме нас, никого нет, так что правда не стоит вести себя так официально. Друзья выпрямляются, переглядываясь, пока девушка неловко мнётся напротив них. Она красивая, даже очень — большие для кореянки глаза, длинные ресницы, густые волосы, заплетённые в пышную косу, золотая цепочка на шее и нежного сиреневого цвета ханбок. Девушка робко улыбается всем троим, застенчиво складывая опущенные руки в замок. — Я Сохён, будем знакомы. Ёнбок вдруг неожиданно сам для себя широко улыбается — его догадка подтвердилась. Он, конечно, слышал, что дочь госпожи Чхве красавица, но чтобы настолько... Она очаровательная. — Я Ёнбок, — произносит он, всё ещё улыбаясь. — Рад знакомству. — Сынмин, — подхватывает Ким, по привычке собираясь вновь поклониться, но вовремя останавливается. — Красивые имена, — улыбается Сохён, после чего переводит взгляд на Минхо. — А ты?.. Ли растерянно моргает, словно смахивает с себя какое-то наваждение — судя по его виду, он о чём-то задумался, — и прочищает горло перед тем, как ответить. — Меня зовут Минхо. Очень рад познакомиться с Вами. С тобой, — тут же исправляется он. Ёнбок и Сынмин непонимающе смотрят на него, чуть нахмурившись, пока Сохён напротив них хихикает — кажется, её позабавил неловкий ответ старшего. — Как мило, — улыбается она. — А давно вы тут гуляете? — Нет, — отвечает за всех Ёнбок. — Мы, можно сказать, совсем недавно пришли. — Я тоже, — девушка издаёт смешок, облизывая губы. — Тогда, может, вы будете не против, если я составлю вам компанию? Я здесь никого не знаю, кроме госпожи Бан и его Величества, да и тех видела очень давно. А одной проводить время довольно... скучно. — Конечно, — энергично кивая, соглашается Минхо, едва не выкрикивая ответ, и Сынмин с Ёнбоком вновь переглядываются, стараясь сдержать смех. — Похоже, Минхо очаровали, — шепчет Ким Ёнбоку на ухо, пока Сохён с Ли-старшим начинает идти чуть впереди. Ёнбок улыбается, смотря на них, и вместе с тем испытывает какую-то необъятную смесь эмоций. Похоже, назревает что-то интересное.       — Я познакомился с Сохён, — указательным пальцем водя по золочёному ободку чашки, произносит Ли. Чан поднимает на него заинтересованный взгляд, отрываясь от своего ужина. — И как? — осторожно спрашивает он, будто опасается чего-то. — Что как? — хихикает Ёнбок, и Чан, видя, что тот расслаблен, тоже успокаивается. — Как прошло знакомство или как она мне? — И то, и другое, думаю, — бегло улыбается старший. — Отлично. И то, и другое. Она такая милая. Поначалу было неловко, но позже, когда мы продолжили гулять все вместе, стало легче. Мы все быстро к ней привыкли. Особенно Минхо, — Ёнбок не удерживается от озорного смешка. — И что это значит? — усмехается Бан. — Кажется, она ему понравилась, — Ли допивает свой чай, ставя чашку на блюдце, и облизывается. Чан задумчиво отводит взгляд в сторону и барабанит по столу пальцами. Ёнбок внимательно наблюдает за ним. — Интересно, — хмыкает Чан, потирая подбородок. — С одной стороны, это не очень хорошо, вообще-то. Но с другой... может нам помочь. Пока не знаю, как именно, но что-нибудь придумать можно. А как Сохён себя вела рядом с ним? Ёнбок пожимает плечами. — Она ко всем одинаково хорошо относилась. Хотя мне показалось, что рядом с Минхо она проводила всё же чуть больше времени. Но и ты не забывай, что она уже настроена на то, что вы поженитесь. Так что вряд ли она рассматривает Хо как кого-то большего, чем просто друга. — Я не забываю, — улыбается Чан. — Так, просто мысли вслух... Ладно, во всяком случае, нам не стоит делать поспешных выводов. Увидим, что к чему приведёт. Ты поел? — он переводит тему, и Ёнбок молча кивает в ответ. — Отлично. Пойдём. Они встают из-за стола, Чан берёт младшего за руку — этот жест стал настолько привычен для них обоих, что они выполняли его уже полностью рефлекторно, но при этом каждый раз ощущали трепет в груди, — и выводит из зала в длинный коридор дворца.       Они идут какое-то время молча, им комфортно рядом друг с другом даже так. Вокруг тихо и пусто, время уже позднее, потому что Бан долго работал, и с ужином они припозднились, но никто из них не устал. — Кстати, знаешь... — начинает Ёнбок, когда они почти подходят к его покоям. — Я хотел подарить тебе кое-что. — Зачем? — спрашивает Бан, и младший фыркает, поднимая на него осуждающий взгляд. — То есть тебе можно меня задаривать, а мне — нет? — Но я это делаю, потому что у меня есть для этого средства. — Не забывай, что ты отдал мне свои кольца. — Ты всё-таки продал их? — Обменял, — хитро улыбается Ёнбок. — Уверен, тебе понравится. — Ну хорошо, уговорил, — усмехается Чан. — Идём. Они быстро доходят до покоев младшего. Ёнбок сначала хочет сам взять подарок, но вспоминает про кое-что ещё, и поворачивается к парню лицом. — Ты можешь зайти, — улыбаясь и закусывая губу, произносит Ли, и старший, хмыкая, проходит внутрь следом за ним, закрывая двери.       Ёнбок зажигает свечи на столе, так как на улице уже темно — всё же почти конец осени, темнеет рано, тем более время само по себе сейчас позднее. После он заходит за ширму, снимает с вбитого в стену гвоздика колчан, достаёт камелию из кармана — её лепестки уже чуть примялись и подсохли с краёв, но она всё равно такая же красивая, какая и была — и, наконец, выходит, вставая напротив Чана и молча протягивая ему всё это.       Бан поначалу просто смотрит на его руки, его лицо не выражает каких-либо эмоций, и Ёнбок начинает беспокоиться, думая, что старшему не понравилось, хотя, вообще-то, он был уверен в своём подарке. Но спустя несколько секунд Чан улыбается и, поднимая взгляд на парня, спрашивает: — Решил, что будет хорошей идеей воспользоваться моей же схемой? Ёнбок хихикает, смотря на бутон красной камелии в своей руке, и, недолго думая, вкалывает его в чужие волосы, чуть привставая на цыпочках. — Лучше бы что-нибудь по поводу колчана сказал. Я его так старательно выбирал, между прочим. — Он чудесный, — хмыкает Чан, кончиками пальцев пробегаясь по золотой вышивке на подарке. — Мне очень нравится. — Правда? — Конечно. Я бы ни за что не стал тебе лгать. Да и, тем более, это всё же подарок от тебя. Я был бы рад что угодно принять из твоих рук. Ли радостно довольно улыбается и, когда его взгляд непроизвольно возвращается к цветку в волосах Чана, неловко прикусывает губу. — А что насчёт... камелии?.. Он произносит это таким почти беззвучным шёпотом, что, не будь вокруг так тихо, Чан бы его не услышал. Бан улыбается абсолютно влюблённо, смотря на то, как краснеет личико младшего в свете восковых свечей, и откладывает колчан на стол. — Если ты действительно готов, то я буду рад сделать тебе ещё один подарок. Ли только сильнее краснеет от этих слов, на секунду пряча лицо в маленьких ладонях, но всё же смотрит на Чана после. — Я готов, — отвечает он. — Только... всё равно ещё немного боюсь. — Мы не обязаны делать всё сразу. Поверь, есть много способов получить удовольствие и без проникновения. — Ну прекрати, — хнычет младший, вновь закрывая лицо руками, и Бан смеётся с него. — Ты смущаешь меня. — Я просто говорю как есть, солнышко, — он с улыбкой наклоняется, оставляя лёгкие поцелуи на маленьких пальчиках, и Ёнбок опускает руки, робко смотря на него. — Обещай, что всё пройдёт хорошо, и ты не сделаешь мне больно. Бан на несколько мгновений стопорится, не совсем понимая, говорит Ёнбок конкретно об этом случае или же обо всём, что сейчас вокруг них и между ними происходит. Но, тем не менее, ответ для любого из этих вариантов у Чана есть лишь один. — Обещаю, — искренне заверяет старший, подхватывая парня на руки. — Я никогда не смогу навредить тебе. Ёнбок обожающе скулит, пряча вновь покрасневшее лицо в чужом плече, пока старший несёт его до кровати и бережно укладывает на неё, нависая сверху и оставляя тёплый поцелуй на его щеке.       Ёнбок чувствует широкие горячие ладони на своей талии, они так бережно гладят его сквозь мешающую сейчас ткань, что парень не сдерживается от тихого всхлипа, подставляясь под ласки. Чан спускается поцелуем к его губам, мягко, почти невинно накрывая их своими собственными, и Ли обнимает его за шею, запутывая пальцы в тёмных волосах и распуская причёску. Бутон бесшумно падает на простыни рядом с Ёнбоком, и Чан, улыбаясь сквозь поцелуй, начинает освобождать парня от одежды.       Ли тяжело дышит и гулко сглатывает, отрываясь от пухлых губ старшего, чуть приподнимается, позволяя себя раздеть — на этот раз он совершенно не стесняется, словно они не первый раз собираются зайти дальше обычных поцелуев, — и поэтому даже не пытается прикрыться, когда оказывается лежащим под Чаном полностью обнажённым. Старший восхищённо скользит взглядом по его стройному телу, оглаживает ладонями подтянутый живот, хрупкую талию и мягкие бёдра — вся кожа парня усыпана множеством веснушек, крупных и мелких, бледных и ярких. Чан не сдерживается и языком широко облизывает сладкую кожу чуть выше пупка. Ёнбок под ним мелко вздрагивает и стонет тихо, ладонью прикрывая рот. — Мой звёздный мальчик, — шепчет Бан, мелкими нежными поцелуями осыпая бледное тело и дразняще скользя по нему кончиками пальцев, очерчивая бока, талию и ноги. Ёнбок выгибается под ним, тянется к ласковым прикосновениям и смотрит на старшего сквозь пелену в глазах. Его зрачки уже потемнели и расширились, и в свете свечей на столе это кажется неимоверно красивым.       Бан улыбается, спускаясь ниже, и влажно целует головку возбуждённого члена, и Ли от неожиданности дёргается, издав какой-то мяукающий звук. С губ Чана слетает тихий смешок, и он обхватывает тонкий член Ёнбока пальцами, кончиком языка с нажимом потираясь о головку. Младший сильно выгибается, простонав неожиданно громко даже для себя, цепляется пальцами за простынь и непроизвольно сжимает бёдра и сводит колени вместе — Чан едва успевает отодвинуться. Он мягко, но настойчиво вновь раздвигает ноги младшего в стороны, удерживая одно его бедро свободной рукой, и снова обхватывает губами влажную головку. Ли едва не плачет от такого напора, ему так хорошо, несмотря на то, что старший ещё по сути ничего не сделал, но для Ёнбока это всё в новинку, приятных ощущений слишком много, и пальцы на ногах и стопы обдаёт жаром из-за этого. Чан, стараясь выделить больше слюны, толкается в уретру, из-за чего парень под ним пищит, вновь вздрагивая и сжимаясь; он ласкает набухшую головку языком и опускается ниже, насаживаясь ртом наполовину.       Ёнбок совершенно с ума сходит, вновь стонет громко и зарывается пальцами в распущенные волосы Чана, в порыве страсти сжимая их у корней, отчего старший мычит, посылая по напряжённому члену вибрацию. Ли давится воздухом и толкается вперёд, закидывая дрожащие ноги на широкие плечи. Бан всё ещё одет, младший хочет чувствовать его тело кожа к коже, но даже сказать ничего не может, потому что, кажется, совершенно забыл, как это делается. Чан обхватывает его ягодицы ладонями, мнёт длинными пальцами покрасневшую кожу и насаживается до конца, сглатывая вязкую слюну вперемешку с предсеменем и втягивая щёки. Ли едва не кричит от такого, ещё крепче впиваясь в его волосы пальцами, сгибает ноги в коленях и снова прогибается в пояснице, крупно вздрагивая и зажмуриваясь. Ему просто невыносимо хорошо, по коже струтится пот, а тело окутывает волнами жара, и с каждой секундой сладкое тягучее возбуждение охватывает его всё сильнее и сильнее, заставляя кусать губы и стонать практически беспрерывно.       Чан понимает, что сейчас будет, поэтому гладит дрожащее тело младшего руками, до куда может дотянуться в таком положении, мокро облизывает ствол и двигает головой вверх-вниз. Останавливается на самом кончике, снова трётся языком о щёлочку уретры, выбивая из Ёнбока громкий скулёж, и резко опускается до самого конца. — Да! — выкрикивает Ли, уже не зная, куда себя деть, ему так сильно хочется кончить, что кажется, что он сейчас умрёт. — Чанни, прошу тебя, ещё чуть-чуть, — хнычет он, вжимаясь затылком в простыни. Бан повторяет движение всего пару раз, и Ёнбок, сжав руками подушки над головой и громко рвано выдохнув, кончает, зажмурившись и прикусив губу. Он дрожит, оргазм накрывает его с головой, пока Чан проглатывает его сперму и отстраняется, вытирая уголки рта большим пальцем. — Как ты? — чуть сипло спрашивает он, подтягиваясь выше на кровати и заботливо убирая с чужого лба прилипшие к коже пряди. Ёнбок обессиленно выдыхает, облизывая губы и смачивая пересохшее горло. Чан, спохватившись, наливает воды в кружку и возвращается, помогая ему приподняться и сесть, чтобы выпить. — Я отлично, — Ли устало и сонно моргает, возвращая кружку старшему. — Но ты же не... — Всё в порядке, — улыбается Бан. — Сам справлюсь. — Я хочу помочь, — дует губы младший, и Чан, любовно хихикая, оставляет на них быстрый поцелуй. — Ты же почти спишь, котёнок, — он мягко бодает носом его щёку, на что Ёнбок притворно недовольно мычит. — Не беспокойся обо мне, правда. Ложись спать. Я зайду за тобой утром. — Обещаешь, что в следующий раз ты разрешишь и мне сделать тебе хорошо? — Обещаю, — улыбается Чан, оставляя ещё один нежный поцелуй на остром подбородке. — А теперь спи. Давай, — он помогает младшему улечься, убирает его одежду с кровати и подхватывает бутон, оставляя его лежать на столе. Ёнбок устраивается поудобнее, поворачиваясь на бок и прикрываясь тонким одеялом, и с обожанием в глазах смотрит на старшего. — Так сильно люблю тебя. Чан вновь улыбается, сердце щемит от такой искренней, непринуждённо брошенной фразы, и он не удерживается от ещё нескольких поцелуев, оставляя их на сонном лице младшего. — Я тебя тоже, мой маленький. Тушить свечи? — Не нужно, — отрицательно мотая головой и зевая, отвечает Ёнбок. — Просто закрой плотнее окна. — Хорошо, как скажешь, малыш, — кивает Чан, всё ещё не в силах стереть улыбку с лица. Он поднимается, выполняя просьбу Ёнбока, всё же задувает одну свечу, свет от которой мешал бы парню нормально спать, и, оглянувшись на младшего и видя, что тот уже заснул, выходит из его покоев, тихо прикрывая за собой двери.