Один выстрел

      Это случилось на планете, название которой вам ничего не скажет, в огромном давно перенаселенном мегаполисе, коий принципиально ничем не отличался от тысяч остальных. Небо, затянутое смогом, стеклянные небоскребы, едва не закрывающие собой сияние местной звезды, и заторы на дорогах, растянувшиеся на сотни миль… Лишь причина оных была не самая обыденная. Люди не разрывали небеса воем сирен, и не содрогали землю беспомощной матерщиной в адрес друг друга. Сегодня был выходной. Спешить на работу, единственной весомой причиной опоздания на которую было чье-нибудь вторжение или теракт, не приходилось. Просто на центральной площади системный губернатор должен был произнести торжественную речь на годовщину вхождения данного субъекта в состав корпорации «Владоф». Вот корпус «Медведицы» и перекрыл все мыслимые и немыслимые подходы. Но людям было все равно. Тех, кому положено было присутствовать на этом спектакле, уже на него загнали. А остальным без разницы, где наконец-то отдохнуть, скушав гамбургер или посмотрев интересный фильм. Можно и в своем автомобиле, раз уж в кафе или кинотеатр было не добраться.       Александр Сатория. Так звали губернатора системы. Тип, мерзость которого усугубляется не только тем, что он жестоко покорил этот мир, а и лозунгами под которыми это произошло. Корпорация «Владоф» очень любила эксплуатировать тему классового неравенства, рассказывать об угнетенных и угнетателях. Обещать первым защиту от вторых если те, например, ударят в спину действующим хозяевам планеты в нужный момент. Выступив в роли пушечного мяса и понеся многотысячные потери. А потом этих несчастных обманывают. На планете не меняется ничего кроме логотипа. Красной пятиконечной звёзды на черном фоне. Однако Его, того, кому было плевать на все кордоны всех корпусов любой армии шести галактик, это интересовало исключительно с прагматичной точки зрения. Как вводные данные, касаемые его очередной Цели. На чердаке одного из многочисленных жилых муравейников в спальном районе, с видом на площадь, хоть и очень дальним, даже несколько ограниченным более презентабельными бизнес центрами, уже несколько часов выжидал худший кошмар сильных мира ассасин Зеро. Его и не интересовали архитектурные достопримечательности площади Объединения. Он несколько недель искал место с которого в окуляр оптического прицела будет видна заветная трибуна губернатора. И, разумеется, нашел его. Затхлое, на которое охранка никогда не обратит внимание.       Ассасин Зеро… Кем был этот человек? Ответить на этот вопрос не мог никто. И человек ли он вообще? Убийца уже и сам не мог до конца быть уверенным. У людей пять пальцев на руках. У него только четыре. Вроде как это более подходящая комбинация для обращения со снайперской винтовкой. У людей есть отдышка. У Зеро её не было. Ассасину не подходило сердце, которое может устать, если его носитель вступит в длительный близкий партер. Люди испытывают холод, жару, жажду, могут простудиться. У Зеро же и не было чем сморкаться в маске, заменившей лицо. Ассасин не может позволить себе оплавиться на планете в триста плюс по Цельсию, как и не может отвлечься, наслаждаясь морским бризом. У людей есть эмоции. Ну хоть где-то совпадение. Одна эмоция у Зеро всё-таки была. Жажда к этим самым эмоциям. Проделывать круглые отверстия в черепах или рассекать податливую человеческую плоть индивидуально подобранным под него плазменными клинком — это всё от чего он мог получать удовольствие. И он научился этим наслаждаться. Ещё. Больше. Новых врагов. Сильных врагов. С каждым годом таких для ассасина становилась всё меньше. И с каждым годом всё более редким явлением становилась та никем не виденная слеза. Слеза столь дефицитного наслаждения. А с ней постепенно трещала и та последняя ниточка с человеческим.       Площадь пришла в движение. Те немногие попадающие в прицел сгорбившиеся работники военных заводов, которых согнали на мероприятие, беспокойно загудели. Цель была близка. Мгновение и в небо взмыла огромная пурпурная голограмма, позволяющая лицезреть правителя в многоэтажную величину и в выгодном ему устрашающем свете. Крепкий мужчина. Боец. Пришедший во власть с окопов, а не роскошных вилл. Он мог бы довольно достойно побороться за свою жизнь. Мог бы, если бы ему позволили.       — Товарищи! — взревел Александр, воздев руку над головой и сжав крепкий кулак в жесте «Рот фронт» — Братья! Сестр… — пространство вокруг губернатора озарила электрическая вспышка. Это бронебойный патрон пробил энергетический щит, а с ним и голову мужчины. Грузное тело отлетело, словно весило как пушинка. Зеро знал, из чего нужно стрелять. На шлеме триумфально высветилась цифра «ноль». Так всегда происходило при успешном обнулении противника. Народ в панике разбегался. По трибуне сайгаками скакали не менее опешившие «Медведи». Но ассасин уже не следил за этим. Его дело было сделано, и нужно было как можно быстрее проследовать к заранее подготовленной точке эвакуации. Пока снайперскую лежку не обнаружили дроны.