Пока кружат снежинки

      — Мы отправляемся на миссию в Тинворт.       — Когда?              — Завтра утром. — Драко опускается на скамейку рядом с ней, принимая кружку с кофе и делая большой глоток.       — О… только ваша… эм… команда? — Гермиона хотела захватить ещё что-то из еды, но в записке Драко однозначно от всего отказался.       — Ещё пара выпускников с Когтеврана, хотя бы у них есть опыт.       — Вас тоже готовили. И вы тоже уже участвовали в миссиях…       — В мелких стычках, это не то же самое.       Гермиона знала, что эта миссия будет отличаться от тех, в которых участвовала она сама до её перевода помощником колдомедика в лазарет или участвовал Драко. Или остальные «перебежчики». Ей никогда не нравилось это слово. Слизеринцы, которые отказались от навязанных воспитанием идеалов были достойны большего. Не самое популярное мнение, но девушка к такому давно привыкла. Малфой, Нотт, Забини, Дафна Гринграсс и ещё пара выпускников с их факультета присоединились к Ордену где-то около года назад, но некоторые до сих пор смотрели на них с недоверием. Грейнджер почти не виделась со слизеринцами, пока Драко и Тео не попали в лазарет после того, как им разрешили приступить к тренировкам, а не только прятаться в убежищах. Ей хотелось верить, что авроры относились к этой группе, как к любым другим бойцам, и их подготовка была достаточно тщательной. Но уверенность в этом гасла с каждым косым взглядом.       Гермиона не знала, в чём конкретно заключается миссия в Тинворте и понимала, что Драко не расскажет ничего действительно важного. Орден давно был озабочен утечкой информации. Ей оставалось догадываться. В лазарете она слышала лишь обрывки разговоров, недостаточно, чтобы сложить пазл до конца. Что-то про работу под прикрытием, про сомнения насчёт достаточной подготовки группы и про надвигающуюся опасность. Хотя опасность грозила им всем каждый день.       — Орден не послал бы вас на миссию, если бы вы не были готовы.       — Ты слишком хорошего мнения о них. Им всё равно на «перебежчиков», просто не хватает людей, чтобы закрыть бреши. Тинворт чем-то важен для Ордена, но кто мы, чтобы знать зачем.       Ей должно было быть всё равно. Такие же пациенты, как и остальные. Но невидимая верёвка каждый раз тянула её к палате слизеринцев, даже когда работа заканчивалась.       Она не особо знала Тео раньше, чтобы заметить разницу, но то, что Малфой стал другим, взрослее или осознаннее, бросилось в глаза сразу. Вероятно, это объясняло её тягу к нему. Родственные души? Или противоположности притягиваются? Точно нет. Гермиона считала себя слишком логичной и цельной личностью, чтобы верить во всякую романтическую чушь.       Она говорила себе, что ей просто было скучно и одиноко в тот момент. Гарри и Рон с небольшой командой авроров всё время в поисках крестражей, остальные друзья тоже были редкими гостями в её убежище, потому что выполняли собственные задания. Поэтому зерно интереса к Малфою проросло так быстро. Сначала это было просто общение, не без язвительности и споров.       Когда Малфой в очередной раз выводил её из себя и шутил про их пару с Уизли, Гермиона, нахмурившись, ответила, что между ней и Роном никогда ничего не было и не будет. Драко удовлетворённо ухмыльнулся, словно разговор прошёл точно по его плану. «Вот же скользкий змей», — подумала тогда Грейнджер.       Общение переросло в какое-то особенное любопытство, потом почти в привязанность, а потом к ней пришло осознание, что всё это не просто от скуки.       И вот теперь они сидят в холодной деревянной беседке во дворе одного из немногих убежищ с лазаретом и от тревожности из-за его отъезда начинают подрагивать руки.       — Мы должны были отправиться сегодня утром, но с портключами вышла очередная накладка.       — Может быть, вы и завтра не отправитесь. — Она надеялась, что у них будет ещё немного времени вдвоём.       — Нет, Девис слышала, что всё улажено. Так что пора попрощаться. Не хочу будить тебя утром после поздней смены. И не люблю длинные слезливые прощания. Знаешь, может быть, если бы мы расстались в прошлый раз, сейчас тебе было бы проще.       — Отпустить тебя?       — Да.              — Драко, это так не работает.       Он тяжело вздыхает и ничего не говорит. Уже почти стемнело и заметно похолодало, даже для начала ноября, так что никто не мешает их одиночеству в продуваемой беседке.       — Вам сказали, на сколько вы отправитесь? — Решает она сменить тему.       — Нет, может быть месяц-два, а может затянуться на полгода. Так что не жди.       — Что? Почему? Не говори так.       — Говорят, когда не ждёшь, время идёт быстрее.       — Чушь. Вы сможете вернуться раньше, если что-то пойдет не так? Или вызвать подкрепление? — Грейнджер задаёт вопрос с надеждой, заглушая внутри себя голосок, который уже знает ответ.       — Нет, — хмыкает Драко, — у Ордена и так не лучшее отношение к «перебежчикам», так что у нас нет права на ошибку.       — Ты отличный волшебник, Драко, и… — начинает Грейнджер.       — Это будет не так важно, если задачи ставят идиоты…       — Драко! Нельзя никуда ехать с таким настроем! — восклицает она, слегка оглядываясь по сторонам, пугаясь собственного громкого голоса. Гермиона не бывала на главных собраниях руководства Ордена, но верила, что их планы достаточно продуманы. Надеялась. Хотя ситуация со временем усугублялась, ресурсы Ордена истощались. Все надеялись, что им хватит пары месяцев, чтобы дать отпор Пожирателям, но в этот раз противник вёл себя умнее.       — Грейнджер.       Она поднимает на него взгляд, делает медленный глоток остывшего кофе из кружки в руках. На самом деле, ей не хочется пить, но нужно занять руки, чтобы они не тряслись, а ком в горле ослаб. Она всегда старалась подбодрить товарищей перед миссиями, и этот раз не станет исключением. Грейнджер не хочет показать ему, что ей на самом деле за него чертовски страшно, она хочет, чтобы день перед долгой разлукой вспоминался с улыбкой. Поплакать успеет позже. Когда останется одна.              — Страшно.                    — Я знаю.       Он никогда не был так раним перед нею.       — Я буду скучать.       — Я тоже.       Ей казалось, что у неё в запасе так много слов, которые она хочет сказать ему, целые тирады напутствий, почти поэмы о чувствах. Но сейчас, сидя рядом с ним, она понимает, что ей достаточно «Люблю тебя» и «Жду».       — Кажется, тебе пора на смену. И мне тоже нужно закончить приготовления с командой.       — Угу. — Ей не хочется так быстро прощаться, но её действительно уже ждут в лазарете.       Гермиона взмахом палочки отправляет обе кружки с недопитым и остывшим кофе на кухню. И медлит.       Они с Драко поднимаются с лавочки и идут в сторону дома, держась за руки, будто подростки, будто мир не заставил их повзрослеть раньше времени. Почти возле крыльца Драко тянет девушку в сторону и приобнимает за талию. Она поднимает лицо вверх, изучая его черты, запоминая цвет глаз, не зная когда увидит снова.        Драко мягко целует её, и сначала ей этого чертовски мало. Но затем он углубляет поцелуй и она ощущает знакомую пульсацию в теле.        Перед глазами вспышками пролетают воспоминания. Как он нежно моет её волосы, кажется, справляясь с этим лучше неё самой, а затем его руки скользят ниже, оглаживая ягодицы. Как он закрывает ладонью её рот, чтобы заглушить стоны, пока они занимаются сексом на столе в пустом кабинете возле лазарета. Как они наслаждаются друг другом на рассвете, когда Драко будит её лёгкими поглаживаниями, дразнит соски, и возбуждение накатывает на неё мягкими волнами сквозь дымку полусна. Как она отталкивает его слишком увлёкшуюся руку с её бедра посреди общего обеда в столовой, желая продолжить начатое позже. Как он шепчет ей пошлости и похвалы, пока она двигается на нём. Неспешное изучение тел друг друга. Спонтанный секс в случайном уединённом уголке убежища. Украденные моменты счастья посреди затянувшейся бури.       Грейнджер чувствует, что он сильнее прижимает её к себе во время поцелуя. Понимает, что не только она будет скучать. Она не хочет, чтобы он даже допускал мысли, что этот поцелуй может не повториться. Работая в лазарете, она как никто другой знает, что не все миссии Ордена удачные.        — Извини меня.       — За что?              — За всё. Не знаю, что ещё сказать, никогда не умел, знаешь.              — Да, я тоже.       Они молча обнимаются ещё пару минут. Она не готова признаться даже себе, что старается вдохнуть поглубже, чтобы запомнить его запах сильнее, и надеется успеть стащить что-то из его гардероба. Возможно, ту тёплую толстовку, которую он часто оставлял в её комнате. Зайдя в дом, они расходятся, стараясь не оглядываться.

~*~

      Малфой присылает патронуса примерно раз в неделю, такая магия слишком сильна и легко отслеживается, использовать её можно редко и только в безопасных местах. Разговоры выходят короткие. Но от них всё равно становится легче. Даже если потом она плачет в одиночестве, говоря себе, что это просто выходят накопившиеся эмоции. Моменты слабости накатывают внезапно, в остальное время девушка старается казаться бодрой и деятельной.       Гермиона смотрит в окно на падающие снежинки, она переживает за всех друзей и близких, но временами ей становится особенно тревожно. Ей не хочется надоедать окружающим своими проблемами, не хочется ещё раз объяснять, не все вообще осознали, почему её беспокоит Малфой.       Тогда она повторяет про себя одну и ту же фразу. Отправляет аффирмации вселенной? Так это называет Парвати? Или это мантра, как говорит Луна? Наверное, что-то из этого. Гермиона методично выводит палочкой буквы и слова лёгкой дымкой повисают в воздухе.       Драко в безопасности и к Новому году вернётся домой живой и здоровый.