***
— Моя принцесса снова не в настроении? — Проваливай, — бесцветно ответила Ингрид, не удосужившись даже взглянуть на незваного гостя. — Не до твоих шуточек сейчас. — М-м, немного грубовато, Вам так не кажется, моя принцесса? — юноша сделал обиженное лицо, то ли пытаясь обратить на себя внимаем, то ли действительно показывал свою боль. Так или иначе, он добился конечной цели. Девушка повернула голову в сторону двери, лицезрев на пороге молодого человека лет семнадцати, непринужденно облокотившегося о дверной косяк. На нём снова эта нелепая шапка, смешная обувь и довольная ухмылка, как у кота. — Да, ты прав, прости, — обречённо выдохнула, прикусила губу. — Просто… просто сегодня ужасный день. — Из-за предстоящей…. Не успел он продолжить, как Ингрид вскрикнула⁚ — Не смей! Не смей произносить это отвратительное слово, Мишель. Шут слабо хихикнул на всё это, но перечить девушке не стал, ибо слово маленькой принцессы было для него законом. Выждав ещё несколько секунд, парень всё же решил войти в покои госпожи. Неспешным шагом он приближался к огромной кровати на которой Ингрид и сидела. Он ждал, что госпожа прикажет остановиться или не прикасаться к ней и пальцем. Но такого приказа не последовало и тот со спокойной душой смог сесть рядом. Мишель не часто наведывался к ней в покои, во избежание грязных слухов, которые могли очернить честь девушки, однако это вовсе не мешало им видится за пределами спальни. — Почему ты здесь? Твой приход может вызвать подозрения, тем более сейчас. — Я не мог сидеть ничего не делая, пока моя принцесса находится в таком прискорбном состоянии, — признался Мишель. — Да и если быть честным, мне глубоко наплевать на беспочвенные слухи и на тех, кто их распространяют. Плевать до тех пор, пока они не касаются Вас и Вашего достоинства. — Это очень мило с твоей стороны, — Ингрид слабо улыбнулась, а Мишель лишь покачал головой. — Не стоит. Я лишь говорю как и есть — это мой долг. — Долг, — слово вянет на языке. Казалось, что принцесса потеряла смысл данного слова, слишком уж много раз оно повторялось. Она выплюнула его как невкусную конфету. — Что для тебя есть долг, Мишель? Юноша не на шутку задумался над ответом, потёр подбородок, нахмурив густые брови. Принцесса удивлённо захлопала глазами, ведь не видела его настолько серьёзным и сосредоточенным. Она словно зачарованная наблюдала за молодым человеком, открывая для себя новые стороны друга. «Когда он серьёзен, выглядит весьма привлекательным юношей», — подумала девушка, однако тут же отбросила мысли, посчитав их неприемлемыми. Стала наблюдать дальше, и, наконец, после нескольких мучительных минут ожидания шут внезапно выпалил: — Делать людей счастливее. Сделать всё возможное, чтобы даже в самые тёмные времена с лиц не исчезала улыбка радости. Пожалуй, это и есть мой долг перед страной, перед королём, а главное — перед самим собой. Принцесса тепло улыбнулась, умиляясь ответу шута. Мишель казался ей светлым и добрым, несмотря на то, что иногда его шутки были грубыми и неуместными. Пару раз он чуть не лишился головы, но каждый раз молодому человеку удавалось выскользнуть из объятий смерти. Вот что значит быть мастером своего дела. — А я вот не знаю, — грустно ответила собеседница. — Не знаю в чём моё призвание. Я не хочу жертвовать своей жизнью ради кого-то. Несмотря на то, что этот кто-то — мой родной отец. Скажи, Мишель, если бы ты был королём, пожертвовал ли своим чадом? Отдал бы её в лапы чудовища ради благополучия страны? — Понятия не имею, — лишь повёл плечами. — Я никогда не хотел быть королём. — Совсем? Даже мысли не было? Юноша кивнул. — Совсем. Мне не нужна золотистая корона, у меня есть своя. Шут снял свой огромный колпак, с величаем поднимая его ввысь. Не удержавшись, принцесса залилась детским смехом. Звонким и по-настоящему искренним. Девушка взяла красную «корону» и надела на голову, предварительно сняв тяжёлую крону и распустила высокий пучок. Длинные, каштановые волосы волной легли на хрупкие плечи, раскрывая красоту капризной принцессы во всей красе. Парень просто обомлел от такого зрелища и смотрел на госпожу с приоткрытым от удивления ртом. — Что? — усмехнувшись спросила та, примеряя шутовской колпак. Мишель откашлялся, в попытке сгладить ситуацию. — Могу ли я просить Вас почаще ходить с распущенными волосами? Извините за столь наглую просьбу, моя принцесса, но я не могу не восхититься Вами… Ингрид, неожиданно для себя, была приятно удивлена таким комплиментом. За свою жизнь ей удавалось слышать такие слова множество раз от разных личностей, но почему-то именно слова придворного шута вызвали трепет. Было ли это из-за того, что юноша был дорог ей, или потому, что был до жути честным она не понимала, но сомневаться в его словах не было никакого смысла. Сама не зная причину, принцесса тихо произнесла: — Хочешь… их потрогать? Мишель удивился во второй раз. Он не знал как правильно реагировать на это и стоит ли вообще как-то реагировать. Сглотнув ком в горле, тот слабо улыбнулся. Его рука медленно потянулась к локонам, касаясь их кончиками пальцев. Они были мягкими, словно шёлк, такие же мягкие, до безумия красивые, что от них не оторваться. Воспользовавшись таким моментом, капризная принцесса вогрузила свою корону на кудрявую голову, вызвав у юноши удивление. Ингрид довольно хихикнула, совсем как маленькая девочка, получившая любимую конфетку. — Ну вот, теперь ты король, — шепнула девушка, но после почему-то поспешила исправится⁚ — Ну, или принц. Принц. Слово мёдом легло на тонкие уста, даря душе тепло и радость. Именно сейчас, с её короной на голове, юноша действительно был похож на прекрасного принца, готового разрушить всё, лишь бы быть рядом со своей любовью. Она словно только открыла глаза, увидела простого шута с абсолютно другой стороны. В это мгновение они будто бы напрочь забыли о своих ролях и смотрели друг на друга как на обычных людей. Она — не его госпожа, которую Мишель должен слушаться, а он — не подданный, которым она должна повелевать. Неосознанно принцесса потянулась к лицу шута, пригрев ладонью левую щёку, а после вытянула шею вперёд, продолжая смотреть прямо в глаза. Девушка забыла как дышать, заглушила голос разума, повинуясь чувствам. — Ингрид, — юноша сам не понял как назвал госпожу по имени. Всё случилось слишком быстро и слишком чувственно. Пожалуй, будь они в иной ситуации, Мишель бы не находил себе места от стыда, даже не смел бы смотреть в глаза после этого, но сейчас, когда капризная принцесса заставила его трепетать от волнения и страха ему было наплевать на чёртовы формальности. — Не стоит, прошу. — Боитесь за свою шкуру, Ваше высочество? — насмехаясь шепнула та, на что получила своеобразный ответ. — На этот раз шкура у нас общая, моя принцесса. Ингрид фыркнула, тыкнув пальцем молодого человека в грудь, после чего тот, не удержавшись, рассмеялся, вызвав огромное недовольство госпожи. — Всю романтику испортил, зараза такая! — Но Вы всё равно меня любите, я же знаю, — снова эта довольная ухмылка. — Люблю, и если бы ты родился принцем, я бы вышла за тебя замуж. Совместив приятное с полезным, так сказать, — отвечает загадками. Так, чтобы он не смог понять, что это было на самом деле. Если воспринимать это как простую шутку, то для неё это было слишком уж серьёзным заявлением, а если воспринимать это как признание, то тогда… нет, это совсем непохоже на Ингрид. Вот так вот говорить о чувствах, словно констатировать как неизменный факт? Такого Мишель и в мыслях представить не мог, а посему отшучивался как мог. — Надеюсь, Вы не сделаете меня своим любовником. Я просто ужасен в постели. — Мишель! — недовольно воскликнула принцесса. — Я не это имела ввиду, и вообще, я ведь просила не напоминать мне об этом! Ты не сдержал обещания и теперь должен мне одно желание. — М-м, правда? — кратко кивнула в ответ. — И чего же желает моя принцесса? — Помоги мне избавиться от жениха. Шут вдруг встрепенулся, набранившись всем телом. То, с каким равнодушием Ингрид отчеканила свою прихоть вызвало у него нешуточную тревогу. Он не понимал, что имела ввиду капризная принцесса, посему глядел на собеседницу настороженным взглядом. — Что? Ты смотришь на меня так, будто я прошу тебя убить человека. — Разве не так? — осторожно уточнил юноша. — Господи, конечно нет! — с плеч словно упал огромный груз и тот смог облегчённо выдохнуть. — Я лишь прошу убедить отца отменить помолвку, свадьбу, союз. Всё что угодно, лишь бы я осталась тут. Ты ведь тоже хочешь, чтобы я осталась здесь, не так ли? «Не представляете насколько сильно». — Я сделаю, всё, что смогу, моя принцесса, — внезапно юноша отвёл взгляд и облизнул пересохшие губы. — Но если мне не удастся уговорить короля и Вы будете вынуждены уехать, то прошу… — запнулся, сглотнув сдавливавший ком в горле. — Прошу, заберите меня с собой. — Взять с собой? — Не хочу, чтобы Вы были одни там, в незнакомом месте. Мне даже страшно вообразить то, что с Вами будет происходить, и, возможно, я смогу скрасить всю эту серость. Я очень дорожу Вашим существованием, Ингрид, и не хочу, чтобы Вы страдали. Девушка чуть не расплакалась, слушая его слова. Он говорил это с такой нежностью, заботой и беспокойством, что ей казалось, ещё немного и шут расплачется вместе с ней, дав волю всем эмоциям, которые тот держал за семью печатями. Несмотря на широкую улыбку до ушей, никто, кроме него самого не знал, что творится в душе. Никто даже понятия не имел какая из эмоций являлось настоящей, а какая просто часть образа. Не теряя ни секунды, девушка заключила верного советника в крепкие объятия, утыкаясь носом в плечо. Она плакала. Плакала, пока Мишель безмолвно гладил её по спине, успокаивая. «Моя несчастная принцесса… любовь…» Прикрыв веки, юноша пытался сдержать поток разрушительных эмоций. На деле, предложи Ингрид избавиться от жениха тем способом, о котором успел подумать, он бы согласился. Да, жестоко, да, страшно, но видеть как твоя любовь умирает от горя — зрелище куда страшнее. И если говорить начистоту, Мишель врезал бы королю, если бы, конечно, мог. Жаль, положение не позволяло, а так ведь хотелось. — Когда я узнал о решении короля, — тихо начал он, — чуть не сошёл с ума, мучился так же, как и Вы. Меня захлестнули такие сильные чувства, что это просто не передать словами. Нужно было видеть это своими глазами. Всю ночь я думал о Вас, представляя как Вы плачете в подушку. Когда я представлял это, у меня сердце кровью обливалось. Я думал⁚ как жаль, что я не могу утешить её, обнять и наконец признаться… Ингрид выпустила шута из объятий, взглянув на него недоумённым взглядом. — Признаться в чём? — Мишель накрыл нежные руки принцессы своими и начал поглаживать костяшки. — Не мог признаться себе в том, что до безумия хочу называть Вас моей принцессой. Только моей. Всё перевернулось вверх тормашками. Девушка обомлела, приоткрыв рот от искреннего удивления. Она и представить не могла, что человек, с которым так тесно общается может быть к ней неравнодушен. Всю свою сознательную жизнь, Ингрид мечтала о храбром принце в сияющих доспехах, богатом мужчине, который готов ради неё на любые подвиги. По большому счёту судьба дала ей всё, что она хотела, ну, или почти всё. Её королевское высочество не знала что ответить, лишь потупив взгляд глядела на шута, сжимая его ладонь. — Мишель… — Я понимаю, что ответить очень сложно, но я готов ждать сколько нужно, и… — в ответ её Высочество покачала головой. — Мишель, просто верни мне корону и закончи начатое — поцелуй меня! Не думая ни секунды он снял с себя величественную корону, положив её в сторону, а после… накрыл её уста своими, заставляя задыхаться госпожу в самых различных, совершенно новых ощущениях. Ни Ингрид, ни Мишель не видели друг друга, ведь оба предпочитали целоваться с плотно закрытыми глазами. — Верните колпак, моя принцесса, — с придыханием произнёс молодой человек, на что Ингрид тихо усмехнулась. — Верну, когда придёт время, Ваше высочество.Часть 1
16 декабря 2022 г. в 15:42
С самого утра Ингрид не находила себе места из-за съедавшего её беспокойства. Как бы придворные дамы не пытались, принцесса словно находилась в неком трансе и совсем не слушала надоедливые речи.
Ей было не до этого. Молодую девушку больше интересовало решение проблемы под названием «брак». Такое и вслух произносить страшно, а когда вдруг понимаешь, что этот день неумолимо приближался— становилось тошно. Что делать шестнадцатилетней Ингрид, которая не готова столкнуться с суровой реальностью, которая до сих пор летала в облаках, веря в кристально чистую любовь, которая ждала того самого принца на белом коне, готового пожертвовать всем ради неё? Ровным счётом — ничего. Даже если бы ей захотелось, она всё равно не сумела бы повлиять на отца, ведь всё было уже давным-давно решено. Конечно, без явного согласия самой принцессы.
«Это твой долг» — уверенно заявлял отец, пока несчастная Ингрид сидела в полном недоумении. В чём именно заключался её долг? В том, чтобы страдать во имя благополучия страны, которая рушилась буквально на глазах? Ну уж нет, на такие большие жертвы она пойти не готова. Положение дел усугубляло то, что девушка знать не знала своего будущего супруга. Ей было известно лишь то, что он принц и то, что он намного старше, может на пять, может на десять, а может на двенадцать лет. И это вся информация, которую удалось заполучить своим собственным трудом.
— Может, всё не так уж и плохо, Ваше высочество? — пыталась успокоить фрейлина, но почему-то делала только хуже.
— Не так плохо?! — взровалась на это высказывание Ингрид, заливаясь краской от всеобъятного гнева. Служанки завидев это сразу замолкали, а девушка напротив, заводилась на горе всем обитателям замка. — Да как вы, глупые, не понимаете! Я не хочу выходить замуж за незнакомого человека. Не. Хочу. Мне нужен настоящий муж, понимаете? Муж, который будет меня холить и лелеять, целовать, шептать нежные слова по утрам. Мне нужен человек, которого буду любить я и он будет любить меня также сильно.
В ответ на её розовые мечты тихонько посмеивались, но не со зла или из-за того, что принцессу считали дурочкой. Она была слишком наивна для этого мира, даже слишком.
— К сожалению, такого не бывает, принцесса.
— Не бывает? — карие глаза наполнились горькими слезами. Слова словно комом сдавили горло, начали душить.
От чудовищной безысходности хотелось выть и кричать, не жалея бархатного голоса. Девушка не знала, что отвечать на такие высказывания, ведь где-то в глубине души понимала, что так оно и есть, но по неведомым даже ей самой причинам Ингрид не хотела признавать это. Предпочитала серой реальности радужные фантазии, в которых всё идёт по личным прихотям, в которых она жила в собственном замке вместе со своим ненаглядным принцем в сияющих доспехах. Но мечты оставались лишь мечтами. Мечтами, которым к большому разочарованию, не суждено было сбыться. И когда девушка понимала это, то впадала в глубокую тоску. Да в такую, что никто, даже король, имевший столько власти и величия, не смог успокоить капризную дочь. Но как гласит народная мудрость⁚ для каждого свирепого льва найдётся свой укротитель.
У принцессы, конечно, он тоже был.