Hottest Scene You’ve ever Seen

Эрен знает, как выглядит. Он четко знал это еще лет с пятнадцати, когда коллега отца, мистер Оуэнс положил свою ладонь на его колено за праздничным столом в день благодарения. Уже тогда, глубокой ночью думая о властной руке мистера Оуэнса, мерзкого лысеющего мужлана, Эрен знал, что это могло бы ему понравиться. Если бы мистер Оуэнс был чуть более подтянутым. Если бы был на несколько лет моложе. Если бы. Это было слишком легко — исправить, дополнить его образ в голове и сместить фокус на эту руку, властно прижимающую его к стулу. Эрен кончил, не успев представить, что могло бы быть дальше. Теперь Эрен знал, что могло бы быть дальше. Он знал, как нужно посмотреть, когда нужно увести взгляд. Когда смех может сыграть на руку, а когда лучше всего нахмуриться и кивнуть со знанием дела, затем широко распахнуть глаза и приоткрыть рот, будто весь этот треп, которым тебя пытаются накачать — лучшая вещь, что ты слышал в мире. Будто гребаная подборка интересных фактов из видео в инстаграме — научное открытие, совершенное тем, кто его говорит. В большей степени Эрену было насрать. Он слушал лишь мельком, ловил интонацию, кивал, когда нужно, смеялся, когда требуется, и прогибался, чтобы получить желаемое. Вставал на колени, открывал рот и получал заветную вспышку боли перед тем, как на язык ляжет что-нибудь тяжелое и заставит задыхаться. Эрен любит секс. Любит то, какой эффект он производит на всех этих мужчин. Любит, когда его трахают, и любит подчиняться. Он работает в клубе уже больше двух лет, и условия здесь правда просто шикарные. Для студента, когда-то живущего в прогнившей общаге с дырой в стене и двери, тогда это было идеальным вариантом. Со временем Эрен втянулся. Иногда Домы из большой любви давали ему пачку денег перед тем, как вызвать ему такси. Иногда просили о встрече снова, поднимая ставку. Это поднимало уровень жизни Эрена. Как и его самооценку. Все стало сложнее, когда Жан, его одногруппник, проследил за ним и узнал, чем он занимается. Сначала это был просто шантаж, но Эрен быстро дал понять, что с ним такое не сработает, и Жан решил быть настойчивее. Эрен знал, что он нравится Жану. Замечал его взгляд, такой же, как у всех Домов в большом зале. Такой же, как когда-то у мистера Оуэнса. Он думал, что может согласиться на секс с ним. Из интереса. Жан не был во вкусе Эрена, но мог бы там оказаться, если бы показал хорошие умения. Но все, что Жан делал — это пытался внушить Эрену, что он — шлюха, принадлежавшая ему. Он избивал Эрена, а потом трахал жалкую минуту, обкончавшись и падая на застеленную кровать. Эрен игнорировал его в университете, а затем пытался найти Дома раньше, чем Жан заявится в клуб. Это работало, но Эрен все равно не мог расслабиться полностью, все время ожидая, когда придет этот придурок и выкупит его. Вчера он даже успел сделать ставку, пока не пришел тот мужчина и… Эрен улыбается, касаясь пальцами щеки и возвращаясь в реальность. Он собирает волосы в высокий пучок, вспоминая, как мужчина тянул его за волосы. Не так слабо, как резинка для волос, и не так сильно, чтобы вырвать все волосы к чертям. Идеально. Он вспоминает об ударах, надевая джинсы, и ему приходится прикусить губу, потому что боль вспыхивает воспоминаниями под кожей. Эрен думает о светлых глазах, прожигающих его насквозь, когда он стоял на коленях, и сдерживаться становится все труднее. Эрен думает о том, что впервые за много лет о нем правда позаботились после секса. Он знал, что это было правилом, но все пренебрегали им. Все, кроме того мужчины. Эрен вспоминает ощущения влажного и теплого полотенца после, когда даже глаз открыть не мог от удовольствия и расслабления. Вспоминает, как заботливо с рук сняли ремень и помогли лечь набок. Как прохладная заживляющая мазь легла на все ушибы. Вспоминает, как волосы осторожно развязали и провели по ним пальцами. И как на утро накормили завтраком и вызвали такси без адреса, чтобы соблюсти приличия и личное пространство. Эрен хотел бы продолжить это. Он знал, что мужчина иногда приходит в клуб, но слишком редко, чтобы Эрена никто не занял до этого. В клубе была возможность занять Эрена на месяц, два и более, но этой возможностью редко пользовались, потому что она была не так выгодна, как одноразовые покупки. А, учитывая частоту посещений, Эрен мог не надеяться увидеть мужчину раньше, чем через пару месяцев. Уже в университете Эрен садится подальше, все прокручивая и прокручивая в голове вчерашний вечер, когда Жан садится к нему. Эрен не показывает свое раздражение, доставая тетрадь и думая о том, что теперь придется притворяться прилежным учеником, чтобы его не отвлекали. — И как вчера все прошло? — спрашивает Жан, не поздоровавшись. Армин и Микаса оборачиваются с парты спереди, и Эрен берет ручку в руку, вращая ее. — А что вчера было? — спрашивает Армин, улыбаясь, и Эрен прищуривается. Жан знал рычаги давления. Микаса, как и Армин, могли рассказать родителям о том, что происходит. Да, те не могли запретить Эрену делать этого, ведь он был уже совершеннолетним, но из-за этого могли возникнуть сложности. — Мы были в клубе вместе, — говорит Эрен тише. — И Эрен подцепил себе нового папочку, — Жан усмехается, и Эрен вздергивает бровь. Учитывая, сколько мужчина выложил за него, «папочка» идеально подходило. — То, что мне купили один коктейль, который ты не можешь себе позволить, не значит, что он — мой папочка, — Эрен мягко улыбается, смотря Жану в глаза, и тот тушуется под смех Микасы и Армина. — Да ладно? Ты сдался за один коктейль? А как же поломаться для приличия? — Микаса касается ладони Эрена, и он улыбается в ответ. — Он был слишком хорош, чтобы строить из себя недотрогу, — Эрен улыбается шире, и Микаса щелкает его по носу. Жан цокает языком и закатывает глаза. Эрен возвращается в клуб через пару дней, когда от шлепков на заднице не остается и следа, а удары ремнем можно распознать, только если знать, что они были. Он надевает ошейник со своим именем, затем надевает топ, состоящий из кристаллов на тонких лесках, из-за чего казалось, будто кожа усыпана бриллиантами. Эрен пытается поправить смоки-айз, который больше похож на то, что его уже выебали и довели до слез, хотя вечер только начался. Он хмурится и успевает сунуть в рот конфету перед тем, как их просят выйти в главный зал. Эрен выходит третьим, проходя вперед под свет красных и желтых софитов, и все тело подрагивает по привычке, уже зная, для чего он здесь. Эрен прикрывает глаза и мягко двигается по кругу вслед за другими сабами. Этот мужчина всегда брал парней, похожих на девчонок. Миниатюрных и светлых. Этому нравились накаченные парни с короткой стрижкой. Эрен лишь вежливо улыбается им, и те кивают в знак приветствия. Эрен останавливается у Дома, похлопавшего себя по колену и прикусывает губу, кладя руку себе на грудь, заставляя кристаллы плясать и сверкать, и опуская ладонь все ниже. Он мягко улыбается и смотрит прямо в чужие глаза, когда замечает, что в зал заходят еще несколько Домов. Они занимают свои места, и Эрен знает, что это значит: Домов с обычным доступом не пускали после начала церемонии подбора. Это были Домы с серебряным доступом и выше, а они платили в два и три раза больше, и Эрену было бы выгодно перейти сразу на них, но он не мог, так как этот Дом уже показал свой интерес. Эрен поворачивается спиной по просьбе, и его взгляд встречается с потемневшим холодным взглядом. Ему кажется, будто расплавленное серебро мгновенно смыкается на его шее ошейником, и Эрен замирает, смотря только на него. Мужчина скользит взглядом по Эрену, и это ощущается, как волна раскаленного металла: обжигающе, удушающе и властно. Эрен дышит чаще, сердце сбивается с ритма, и он отворачивается, словно в бреду, вспоминая, что он на работе, и здесь есть законы и правила, и он не может просто взять и уйти к нему. Эрен ловит взгляд Дома, все еще задыхаясь, будто только вынырнул из кипящей лавы, и тот смотрит на него так блекло, тускло, что Эрен сдается тут же. Он чувствует нужный взгляд на своей спине, ягодицах, и мягко прогибается под ним. Первый Дом смотрит на него, но Эрену все равно. Он делает это ради совсем другого человека. Просто потому что этот огонь внутри хочется распалить до пожара. Эрен наклоняется к собственной ноге и ведет по ней пальцами от щиколотки до колена, а затем на бедро, чуть сжимая, чтобы показать, как ему нравится. Он ведет пальцами по едва заметным линиям от ремня, и они загораются под кожей. Дом отворачивается к другому сабу, и Эрен облегченно кивает и двигается дальше, сразу переходя в сектор более высокого доступа. Нет, он не идет к мужчине. Не сейчас. Во-первых, потому что есть правила движения по кругу. Во-вторых, потому что у его ног уже вьется миловидный Саб, и Эрен — ревнивая сучка и хочет привлечь внимание. Тоже заставить ревновать. Их взгляды пересекаются, когда Эрен поднимается по ступенькам, и он показательно двигается к другому Дому. Мужчина усмехается и закатывает глаза. Эрен отворачивается, пытаясь сдержать улыбку. На ошейнике появляется первый брелок, означающий, что его хотят занять. Домы всегда азартны, поэтому самое сложное — взять первый брелок, а дальше они сами сделают свое дело. На шее появляется второй, третий и четвертый брелоки, а затем Эрен передвигается туда, куда хотел попасть с самого начала. Мужчина отгонял от себя Сабов последние полчаса, лишь следя взглядом за Эреном. Бабочки в животе кружили и взлетали к горлу, и Эрен пытался дышать спокойнее и не двигаться слишком быстро, чтобы не закончить эту прелюдию раньше времени. Нет никакого приветствия, издевки или замечания. Только взгляд. Приятным кольцом стискивает его ребра, забирается под кожу и прижимает к земле. Эрен опускается перед ним на колени и вытягивает руки к тяжелым высоким ботинкам, прогибаясь в спине, словно кошка. С такой прической брелоки на его ошейнике нельзя было скрыть, и это вызывало азарт. Согласится ли мужчина на конкуренцию? Станет ли вообще участвовать в торгах? Потому что Эрен хотел бы. Потому что Эрен думает, что не хочет никого другого сегодня. Мужчина касается своего колена, и Эрен подползает ближе, потираясь о него щекой. Джинсы приятно трут кожу, и он прикрывает глаза. Тонкие пальцы задумчиво оттягивают ошейник, проводя по нему в подсчете брелков, а затем легко вплетаются в волосы, чуть оттянув от себя и затем сильнее прижав к колену. Эрен приоткрывает рот от того, что зубы больно упираются в щеку, и член дергается под шортиками. Хостес подходит к мужчине, пытаясь выяснить, почему тот задерживает Эрена, и мужчина разговаривает с ней, задумавшись, и его хватка становится мягче. Он гладит Эрена по волосам, заправляя выпавшие пряди за ухо. — Леви Аккерман, — мужчина повторяет свое имя громче, и оно вспыхивает под веками Эрена, отпечатываясь в сознании. Леви Аккерман. Леви Аккерман подтягивает его за ошейник, уводит из зала, а затем сажает в свою машину. Леви Аккерман подъезжает к своему дому и вежливо открывает перед Эреном сначала дверь машины, а затем дома. Леви Аккерман указывает ему на душ снова, а затем Эрен опускается перед Леви Аккерманом на колени, и мир перестает существовать. Эрен хочет произнести его имя. Почему-то кажется, что если он этого не сделает, то мужчина исчезнет, и он останется один. — Так хорошо? — спрашивает Леви, перетягивая руки Эрена веревкой за спиной. Эрен замечает, что она расположилась на его груди, животе, стянула ребра, и осознание окидывает его волной со спины. Он даже не заметил, как его связали. — Да, — Эрен чувствует, как почти перестает дышать, когда чувствует, как веревка, словно змея, стягивает тело чуть сильнее. Она ложится на бедра, когда Леви помогает Эрену лечь щекой на ковер. Его бедра призывно приподняты, а колени твердо упираются в пол. Ошейник с недовольным цоканьем падает на пол, и Эрен ощущает себя свободным. Он дышит часто и быстро, потому что доступ к кислороду так легко перекрыть одним поворотом запястья Леви. Голова уже сейчас идет кругом, а затем веревка крепко сжимается на горле, и Эрен чувствует, как кислород покидает его тело, а вместе с тем вся кровь приливает к члену. Он не может вздохнуть, поворачивает голову вбок, пытаясь, и замечает этот взгляд. Жадный. Торжествующий. Властный. Их взгляды встречаются, когда из глаз Эрена начинают течь слезы, и доступ к кислороду возвращается. Эрен старается вдыхать маленькими порциями, чтобы не отключиться, когда Леви переворачивает его, сжимая щеки и заставляя посмотреть на себя. — Боже, ты такой красивый, Эрен, — Леви гладит его по щеке большим пальцем, и Эрен с готовностью раскрывает рот шире, принимая его. Несмотря на его комплимент, Леви смотрит на него так, будто Эрен никогда не будет его достоин. Будто он мог бы, но старается недостаточно, чтобы забраться на вершину мира, и веревка вновь стягивается на его ребрах и шее. Эрен послушно раскрывает губы, когда Леви давит на язык сильнее, и его взгляд оставляет ожоги, словно от удара плетью. Все лицо Эрена горит, и он дрожит от возбуждения. В этот раз кислорода перестает хватать, но Леви все не отпускает, и Эрен пугается, пытаясь дернуться, но тот лишь цокает языком, и Эрен прекращает любые движения. Хватка расслабляется, и Эрена снова ставят на четвереньки, удерживая руки за спиной. Желание густыми волнами накатывает все сильнее, и когда в Эрене оказываются пальцы, он блаженно стонет севшим от удушения голосом. Он подается назад, начиная тонуть в ощущениях, за что получает легкий шлепок по заднице, и это окрашивает все вокруг в красный. Колени разъезжаются, стираясь о ковер, руки, плечи и грудь горят, растираемые веревкой, а члена касается только атласный материал так и не снятых шортиков. Пока пальцы внутри заставляют Эрена взлетать в поднебесье, свободная рука оглаживает его бедра, и Эрен плавится под этой лаской. Пальцы сменяются членом, и все так медленно, чувственно, что Эрен впервые жалеет, что не видит Доминанта. Ему хочется видеть, как дрожь проходит от низа живота к плечам, и Леви ускоряется, сжимая бедро крепче. Эрен ощущает всем телом, как хочет видеть каждую мелочь, заставляющую Леви кончить. — Желтый, — произносит он тихо, и все прекращается. Это происходит так резко, что в ушах звенит от тишины. Эрен ощущает дрожь от желания быть ближе, просить больше, чувствует, как эмоции волной накатывают слишком быстро, и веревка падает к его ногам, больше не оказывая давления, а затем сильные руки легко переворачивают его на спину. — Леви, — наконец-то произносит Эрен, и имя жаром расползается по его груди. — Эрен, — Леви зовет его осторожно, и тот понимает, что дрожит. Он протягивает еще связанные запястья к Леви, и тот позволяет обнять себя, крепко обхватывая Эрена по талии и прижимая к себе в ответ. Леви сидит на коленях, на нем все еще рубашка, и его брюки лишь немного спущены, и Эрену кажется, будто он в каком-то бреду, и все, что ему нужно — это прикосновения к этому телу. Под дрожащими пальцами рубашка исчезает с широких плеч, а затем его тянут на диван, и Эрен оказывается сверху, восхищенно смотря на Леви и задыхаясь от возбуждения. Брюки соскальзывают на пол, и Эрен садится на бедра Леви, наклоняясь к его плечу и с наслаждением вдыхая его парфюм, а затем позволяя перехватить свои запястья и удержать их за спиной. — Все в порядке? — Леви спрашивает прямо в губы, и Эрен хочет поцелуй. Он тянется вперед, но Леви легко шлепает его по ягодице, и Эрен прикусывает губу. Эрен кивает, прогибаясь и позволяя члену снова скользнуть внутрь. Вторая волна жара проскальзывает от низа живота к щекам, и Эрен запрокидывает голову, поднимаясь и опускаясь все ниже с каждым движением. Член касается простаты, и эгоистичное желание кончить прямо здесь и сейчас простреливает мозг, но Эрен быстро приходит в себя, когда веревка вновь перекидывается через его шею, и Леви управляет натяжением, обматывая ее вокруг своего запястья. Эрен двигается быстрее, его задница опускается на бедра Леви с влажными частыми шлепками, и он чувствует, как с лишением кислорода возбуждение становится просто невыносимым. Он двигается жадно, быстро, впиваясь ногтями в плечи Леви, когда тот отпускает веревку, и Эрен наклоняется к его плечу, кусая. Леви шипит от боли, но ничего не говорит, и Эрен думает, что это похоже на разрешение. Он проводит зубами выше, начиная прогибаться в пояснице с каждым толчком все медленнее, чувственнее. Он ощущает каждый изгиб на члене, а под губами и зубами эта потрясающая мраморная кожа, и ему так хорошо, как никогда в жизни не было. Теплые ладони ведут от ягодиц к пояснице, пока Эрен нежно прикусывает кожу все выше и выше, почти добравшись до линии челюсти чередой укусов. — Достаточно, — низкий шепот звучит, как удар молнии, и Эрен не успевает запротестовать, когда его перекидывают через бок, и он оказывается прижат к подушкам. Его руки крепкой хваткой удерживаются над головой, пока вторая рука удерживает под коленом и Леви трахает Эрена так глубоко, что кажется, будто член касается самого сердца. — Не отводи взгляд, — Леви встречает его на полпути к отступлению, потому что это слишком. Слишком чувственно, слишком горячо, и Эрен так хочет кончить, особенно когда с каждым глубоким толчком его член трется о пресс Леви. Эрен прикусывает губу, за что получает пощечину, и два пальца беспардонно вторгаются в его рот, глубоко толкаясь в ритм с членом в его заднице, и он стонет, давится слюной, сглатывает и продолжает сосать. Оргазм так близко, и Эрен не может отогнать его, прогибаясь и прося большего, большего, большего трения. — Можно, — говорит Леви, и Эрен кончает тут же, как послушная сучка, не прикоснувшись к себе. Он стонет, скулит, и Леви удерживает его за бедра, грубо трахая и кончая, и это лучшее, что Эрен видел в своей жизни: как мужчина напрягается, его брови сводятся к переносице, и он прикусывает губу, а потом тихий стон срывается с его губ, и Эрен с наслаждением закрывает глаза, позволяя образу отпечататься в памяти. Сначала в сознании такая пустота, что кажется, будто где-то взорвалась бомба, и Эрена оглушило. Он пытается сфокусироваться на собственном дыхании, но ему так хорошо, что фокусироваться вообще на чем-либо не получается. Он понимает, что Леви ушел, когда слышит шум воды где-то далеко. Тихие шаги все ближе, он не может даже поднять руку, которая безвольно упала и касается ковра. Леви опускается на колени рядом с Эреном, и теплое полотенце касается внутренней стороны его бедра. — Прости, — шепчет Леви, когда Эрен вздрагивает от неожиданности, так и не открывая глаз. Леви водит полотенцем по бедру вверх и вниз, и Эрен чувствует, будто его качает на волнах. После Леви аккуратно берет его за руку, распутывая крепкий узел, затем перемещает Эрена, заставляя завалиться на себя в подобии объятий, и убирает веревку с груди и ребер. Эрен утыкается носом в теплую шею и не хочет отпускать Леви. Он знает, что это пройдет. Чувства. Но сейчас так хочется утонуть во всем этом. Хочется пропитаться чужой заботой. И Эрен хнычет, совсем тихо и хрипло, и Леви усмехается и подхватывает его за бедра, заставляя обхватить свое тело ногами. Он доносит Эрена до спальни, где они были в прошлый раз, и кристаллы с топа Эрена опадают на темные простыни. Он медленно засыпает, слишком наплевав на то, что будет дальше.