Шрамы на твоих ладонях

Шумные вечера в тавернах Ловкравта были обычным делом, вкусная еда и отличная выпивка всегда привлекали клиентов, под действием алкоголя даже самые тихие люди начинали подпевать песни, которые играли местные барды, некоторые люди выходили в центр помещения и начинали танцевать. Подобные вечера, когда посетители могли отпустить себя, снять ежедневную маску, были очень важны, они позволяли снять напряжение, отдохнуть от дневной суеты. Крайне редко за столами оставались сидеть люди, никак не заинтересованные в происходящем, однако такое случалось, в основном это были рыцари, имеющие право расслабиться только у себя дома, учёные, заскочившие перекусить, или пожилые жители города, не привыкшие к подобным вольностям, всё же новый император был менее консервативных взглядов на управление своим государством. В этот вечер среди посетителей одной таверны можно было выделить такого отстранённого человека. Светловолосый парень сидевший в дальней части помещения казался не очень увлечённым происходящим, его сосредоточенный и серьёзный взгляд был направлен на листы пергамента, словно он пытался прожечь в них дыру. Однако с этим серьёзным, в данный момент, видом совсем не вязалось заказанное им блюдо, несмотря на дальний стол его было прекрасно видно, сладкий десерт сделанный из дорогих слив и жгучей мяты был очень частым заказом среди детей, уж слишком приторным был вкус «Морских завитков», но молодому поколению он приходился по вкусу, старшие же не очень любили такие блюда. Почти доев свой десерт светловолосый парень поднял взгляд на толпу веселящихся людей, голубые глаза смотрели пронзительно, словно изучая, как фермер выбирающий овец на продажу. Иногда, совсем редко, взгляд его перемещался к барной стойке, если быть точнее, то на самого бармена, к его удивлению это была девушка, на вид чуть старше самого парня, стройная, с рыжими, уходящими в жёлтый волосами собранными в высокий хвост и заколотые необычной палочкой с цветком, скорее всего привезённой из заморских государств, такие штуки, если ему не изменяет память, были очень распространены среди лесных эльфов. Необычно, и со вкусом. Закончив со своим заказом и прекратив прожигать людей взглядом светловолосый направился в сторону “алкогольного рая“, не забыв прихватить свою стопку пергамента и карандаш, который до этого лежал за ухом, дожидаясь своего звёздного часа. По пути к противоположному концу таверны его пару раз задели уже подвыпившие люди, их было четверо, он с точностью запомнил черты лиц этих весельчаков. Увидев приближающегося посетителя девушка натянула вежливую, рабочую улыбку, она знала что парень смотрел на неё, что он разглядывал, но вида не подавала, будто так и должно быть, и это пугало, во всех смыслах, рыжеволосая словно привыкла к постоянным взглядам, словно если до неё начнут домогаться она лишь натянуто улыбнётся. Парню этот факт совсем не нравился, он не привык к подобному, любой намёк на сексуальные отношения был для него ужасным, поэтому ему стало не по себе, даже можно сказать, что он испытывал отвращение к себе после этих разглядываний. Но с другой стороны, это ведь был научный интерес, ему понравилось как недочёты внешности сочетаются друг с другом создавая очень красивую, почти идеальную внешность, она словно сошла к картины, как неприкосновенное божество. Парню пришлось вырваться из своих мыслей, ибо до барной стойки он уже дошёл. Сев на один из стоящих перед ней стульев он глянул на список напитков, к счастью, тут был не только алкоголь, его идеальное тело не идеально в его принятии, пьянеет он очень быстро. Именно по этому выбор пал на довольно простой напиток — Один яблочный сок, пожалуйста, — слетела с губ фраза, голос его был довольно тихим, в комфортном тоне, так, как матери обращаются к своим детям, нежно, даря ощущение спокойствия, безопасности и умиротворённости. — Я думала, что после тяжёлого рабочего дня учителя предпочитают вино. Фраза застала юношу врасплох, с недоверием глянув на девушку он задумался, ведь на уроках эту особу он не разу не видел, возможно у него обучаются её знакомые или родственники, но тогда как она его узнала, только из-за описания внешность? Нет, такого не может быть, обсуждение преподавателя это последнее дело, его ученики не из таких, он уверен. Тогда что ещё могло произойти? Активную мыслительную деятельность прервал стук бокала о барную стойку, девушка глядела на него со смешинкой в карих глазах, её видимо забавит его реакция. — Ваш сок, и не волнуйтесь так, я просто посмотрела на ваши записи на пергаменте, там ведь лекция, не сложно предположить, что Вы преподаёте, скорее всего, алхимию, я ведь права? Теперь губы девушки расплылась в довольной улыбке, кто бы мог подумать, что она будет так внимательна к деталям, что ж, это даже интересней. — Да, Вы правы, это записи к предстоящей лекции по основам современной алхимии, или же ОСА, Вы уже знакомы с этим академическим предметом? Раз уж Вам удалось распознать в этих записях алхимию Вы должно быть ознакомлены с основами. Лицо алхимика не выражала абсолютно никаких эмоций, как застывшая во времени фарфоровая кукла, до безумия красивая, и такая же хрупкая. — Ага, я изучала алхимию какое-то время, и пожалуйста, зовите меня Кассандра, не люблю формальности. — Что ж, рад знакомству, Кассандра, ты можешь звать меня А́мос. Хихикнув в кулак девушка протянула руку для рукопожатия, спустя пару секунд раздумий руку протянул и Амос. От этого действия их отвлекли двое мужчин, пришедших за парочкой бокалов вина. На секунду парень позволил себе мысль, о том, что мужчины пришли вовремя, но лишь на секунду. *******

Быстро шагая по улицам уснувшего города Амос не мог унять чувство нарастающего беспокойства, словно что-то должно произойти, что-то максимально плохое, изменяющее всё на корню. Поэтому, и только поэтому он сейчас не торопится домой, а бродит по пустынным улицам родного города, это опрометчиво, ведь создатель ждёт его, ждёт его возвращения уже как три часа, плохо заставлять её ждать, однако это лучше очередной панической атаки, поэтому он ни куда не торопится. Находясь здесь, в полной тишине его начинают нагонять мысли, которые в течении дня отправляются в долгий ящик, сейчас, видимо, самое время его разобрать. Создатель часто говорила ему, что он должен, нет, обязан мыслить рационально, независимо от ситуации, сейчас он следует её совету, нужно отвлечься, “моральное заменяется физическим, если ты начинаешь чувствовать слишком много эмоций, просто сделай себе больно физически“, так она говорит, поэтому Амос снимает перчатку скрывающую его руку до локтя, достаёт небольшой кинжал из под пояса и направляется в небольшой проулок, туда, где люди ходят очень редко. Остановившись в подходящем, по его мнению, месте парень заносит руку с кинжалом для удара по второй руке, но не успевает ничего сделать, как за занесённую руку цепляется маленькая перебинтованная ручка, глянув в нужную сторону он натыкается на большие, ярко-голубые глаза маленькой девочки с длинными светлыми косичками до лопаток. Она смотрит на него с огромной серьёзностью, понимая, что парень собирается делать, эти переглядки длятся долго, минут пять, Амос не смеет пошевелиться, один рывок рукой, и хрупкое запястье девочки будет сломано, он давал клятву, что не навредит ни одному ребёнку, это вне его права, поэтому не шевелится, а просто ждёт действий своей “спасительницы“. — Мама говорит, что боль себе причиняют люди, которым очень плохо, вот здесь, — указывая в область груди говорит девочка, — если людям больно там, то им нужно помогать, пойдём, мама может сделать лучше, она помогает тем, кому больно. Девочка звучала уверенно, но он чувствовал, как подрагивает её маленькая ручка, видел, как она смотрит на кинжал, но глаза этого маленького человека не выражали страха, они были наполнены стремлением выполнить поставленную цель, в них словно горел огонь. Осторожно опуская руку с кинжалом, дабы не навредить этому хрупкому существу, Амос убирает его обратно за пояс, ему всё ещё страшно, плохое предчувствие никуда не делось, лишь немного утихло, но этого вполне хватает чтобы трезво мыслить, поэтому он озвучил свой вопрос почти сразу. — Почему ты здесь? Обычно дети боятся темноты. — А зачем её бояться, она же не опасная, наш город защищают сильные рыцари! — глаза ребёнка горели яркими огоньками, когда она говорила о рыцарях, эти маленькие огоньки жизни всегда были чем-то прекрасным для парня, видеть это было восхитительно, искорки вдохновляли его на многое, ведь реальные, неподдельные, в отличии от него, эмоции были непонятны ему, Амос хотел изучать их, наблюдать и надеяться, что когда-нибудь сможет испытать подобное лично. Перехватив руку старшего девочка потянула его в нужную сторону, прочь из этого маленького закутка, где человек пытался навредить себе, нанести ещё несколько не сходящих шрамов, малышка видела их, такие же как у её матери, только на ладонях, у матери они по всем рукам. — Давай, пойдём, и мама поможет тебе, ну же, пойдём, топ-топ, — настойчиво просила девочка, подтягивая его за руку, маленькое настырное существо, именно так он бы описал её. Сдавшись под напором ручек Амос сдвинулся с места и направился за малышкой, она вывела его на основную улицу в сторону главной площади, они прошли два поворота, направляясь в место, куда попасть сейчас он не хотел от слова совсем. Или ему просто кажется. Да, просто кажется, эта девочка никак не связана с создателем, она обычный человек, или гибрид эльфа… Как он не заметил этих остреньких ушек? Рукха говорила правду, под действием эмоций ты становишься невнимательным. Создатель знает лучше, создатель знает больше – это парень твердит себе на протяжении многих лет, поэтому он должен успокоиться, вдох-выдох, вдох-выдох, перекрыть глаза и дышать, досчитать до десяти, а можно и до ста, да, до ста было бы отличным вариантом. Из мыслей его выдёргивает голос ребёнка, она вроде говорит, что они на месте, за весь путь Амос так и не узнал её имени.