Извини, Рампо-кун

Эдгар искренне любит Рампо, но глубокое чувство вины не позволяет ему признаться. Эдгар беспрекословно привязан к инфантильному детективу, вот только ничего не может с этим поделать, как бы сильно не желал. Начало одиноких душевных страданий было положено тогда, когда Рампо бесцеремонно ворвался в его жизнь, зацепил ещё восемь лет назад, безжалостно растоптал достоинство писателя и сравнял с землёй. Но вместо ненависти, Рампо по непонятной причине стал в глазах Эдгара кем-то вроде Бога из-за своей гениальной дедукции, кумиром, вынуждающим работать не покладая рук, чтобы рано или поздно стать соперниками, достичь небывалых успехов, стереть нахальную ухмылку с лица Эдогавы, узреть, как в обычно хитро прищуренных глазах наконец отражается то, что испытал По на собственной шкуре. Эдгар, в принципе, уже глубоко уверовал в непобедимость детектива, поэтому не расчитывал в почти равные нулю шансы на победу, но эта слепая вера заставила борьбу с Рампо стать единым смыслом жизни. Кто бы мог подумать, что всё способно перевернуться с ног на голову всего за один миг, стоит из уст объекта воздыханий Эдгара вдруг вырваться похвале и признанию небывалых успехов. Тогда Рампо, пусть и невзначай, умело задел за живое, хрупкое, незащищённое место в сердце, поднял целую бурю эмоций, поставил в неловкое положение, и, возможно, догадался даже об этом. Рампо по-особенному отнёсся к По и стал особенным в его понимании. С тех пор, Эдгар тратит большую половину времени и сил на написание нового детектива, в надежде поставить Эдогаву в тупик и обозначить совершённую месть самым большим достижением жизни. Эдгар всегда и везде ходит в компании своего любимого енота Карла, поэтому часто смотря одновременно на него и Рампо, вдруг находит их обоих милыми и прекрасными, от чего смущённо улыбается, зная, что такую неосторожность заметит идущий рядом детектив и начнёт допрашивать писателя. Эдгар ненавидит толпы людей, но всё же любит ходить с Рампо на расследования, где можно наблюдать действие сверхдедукции во всей красе. Эдгар сломлен усталостью, ведь опять не спал всю ночь из-за наплыва вдохновения, удручённо вздыхает, но всё равно приходит в агентство лишь для того, чтобы проводить Рампо до магазина сладостей и оплатить каждую покупку. Эдгар невероятно счастлив, когда ему даруется шанс встретиться с ним, провести время, порой наедине или в квартире самого По, ибо Рампо слишком холодно, а до агентства идти долго. Эдгар бросает всё и готов отдать любые деньги и нервы, когда Рампо вдруг меняется в лице, боязливо озирается, рискуя опозориться, но убедившись в обратном, порой изливает душу писателю. Именно в такие моменты Эдгар ненадолго возвращается с небес на землю, вспоминает о том, что никакой Рампо не идеал, а обычный человек, травмированный ребенок, на деле неверящий в себя и нуждающийся в поддержке и заботе. Эдгар прячется у себя в спальне, словно планирует совершить преступление против человечества, но на самом деле лишь с трепетом в сердце и горящими щеками перечитывает небольшие прозы, которые пишет по вечерам после тяжёлого дня, проведённого в компании Рампо, где главными героями оказываются персонажи, до боли напоминающие самого автора и его друга. Когда Эдгар осмелел настолько, что начал обращаться к Эдогаве, как к другу, пусть лишь в собственной голове, мягко говоря, опешил. Как ни крути, а от правды не убежишь: он буквально потратил шесть лет на сокрушение великого детектива, ещё два года на общение с ним, причём достаточно близкое и в итоге стал другом. Эдгар очень неожиданно осознал, что уже не так нуждается в мщении за былые обиды, однако ничего вслух не признал, продолжая уверять Рампо в преследовании старой цели. Поверил ли парень с зелёными глазами, способными прочесть каждого человека и вещь стало необычной загадкой, которую только он и раскроет. Важнее лишь то, что у По всегда было алиби для прихода в агенство, где его появление превратилось в обыденность, вручить Рампо новый детектив и просто провести время в его компании. Тот момент, когда Эдогава поудобнее усаживался в кресло, держа в руках очередной том, написанный специально для него, доставал из кармана, полного фантиков, очки, готовый вот-вот раскрыть истину, всегда завораживал Эдгара. Сердце писателя замирало в немом ожидании и восхищении прежде, чем на чужом лице вдруг возникнет самодовольная улыбка, книга шумно закроется и будет положена обратно на стол, возвращаясь в руки автора, а читатель её без труда объяснит весь сюжет и мотив убийцы. Когда же Эдгар осознал, что его восхищение начало всё чаще посвящаться не столько несравненной дедукции, сколько её обладателю, он смутился. И смущён был не только из-за того, что ловит себя на мысли о внешней красоте Рампо, а ещё и потому, что сердце начинает бесстрашно и отчаянно тянуться к нему. Несколько месяцев назад Эдгар сдался и принял тот факт, что влюбился в заносчивого инфантильного детектива, который ведёт себя слишком грубо, называя всех вокруг себя идиотами, не знает никаких границ своих возможностей, способен потеряться даже по дороге до ближайшего магазина и всем своим видом так и просящий, чтобы его кто-то хорошенько ударил по голове. У Рампо отвратительный характер, но Эдгар просто души не чаял в своей первой и последней любви. Почему последней? Да потому, что после такого, как Эдогава уже не хочется любить никого иного, ведь он слишком хорош и определенно Эдгару по вкусу, но это сочетание отнюдь не подарок. Эдгар всеми силами подавляет желание вдруг нарушить личные границы парня, разрушить невидимую стену между ними, обнять, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Эдгар всё чаще пишет про Рампо, но не маленькие рассказы про взаимную любовь, теперь это полноценные романы, наполненные душевными терзаниями писателя, мечтами о том, как он поцелует Рампо в щёку, лоб, нос, губы, а порой, его фантазия заходит в самые страшные долины, из которых приходится выбираться почти сразу. Обычно, когда дело доходит до подобного, Эдгар сразу останавливается, вскакивает со стула, как ошпаренный, смущённый собственной раскрепощённостью, закрывает книгу и прячет на нижней полке шкафа, чтобы больше никогда о ней не вспомнить, не дать никому постороннему прочесть всю правду о сердечных мечтах Аллана. Порой чувства изнутри начинают разрывать сильнее обычного, оттого он пишет письма с признанием, пишет в совершенно разное время суток, в разном настроении, уже готовый завернуть в красивый конверт и отнести в агенство, дабы вручить прямо в изящные и любимые руки Рампо. После этого поступка, он бы навсегда исчез из жизни детектива, по той причине, что смелости на повторную встречу, когда не останется никаких сомнений в знаниях собеседника о том, какой силы ураган чувств беснуется на душе, жалостливо ноющей от горя. Однако Эдгар никогда так не поступит. Каждое письмо и каждая работа, где есть хоть малейший намёк на влюблённость писателя в детектива, безжалостно отправлены в тот же шкаф, а того хуже под кровать, чтобы так и остаться взаперти, без возможности вырваться наружу, заявить о себе, подобно тому, как сам же Эдгар закрывает чувства в сердце. Он корит себя за то, что вцепился в него, что совершенно неспособен отпустить. Его терзает собственная беспомощность в этой ситуации, ведь он ничего н не может сделать: спросить прямо, узнать у кого-то, в конце концов, просто любить этого несравненного ни с чем в мире Рампо, на что найдет тысячу и одну причину изо всех сил ударить себя по лицу, а потом ещё, и ещё. Рампо Эдогава — великий детектив и умнейший человек, живущий беззаботно, окружённый вниманием и определённо знающий, что всегда будет нужен не только агентству, не только Йокогаме, не только жалкому Эдгару. Рампо Эдогава — луч солнца, пробившийся сквозь густые кроны деревьев, которые прячут Аллана По в его маленьком мире грёз. Рампо Эдогава — хитрый лис, сам того не замечая, влюбивший в себя одинокого писателя, по детски наивный, весёлый, но в то же время, никому неподвластный бесчувственный гений, чьё сердце холоднее льда. Но Эдгар надеется, далеко не на то, что в один день, Рампо улыбнётся ему и скажет до какой степени устал ждать признания. Больше всего, Эдгар уверен в том, что не заслуживает внимания такого прекрасного человека, как Эдогава, поэтому считает дни, когда на него обрушится поток гнева от возлюбленного, когда на него сурово, с ненавистью посмотрит каждый член агенства, выставят взашей, хлопнут дверью и прикажут больше никогда здесь не появляться. И он уйдёт в последний раз, ведь скорее всего после этого его собьёт машина, ведь По будет не в состоянии обратить внимание на что-то, кроме слов "ненавижу тебя, По-кун", которые ещё долгое время будут отдаваться в висках, пока стихнет не только голос в голове, но и биение сердца писателя. Единственный, кто будет переживать о нём — Карл, который никогда не оставлял своего хозяина, но видимо лишь из-за того, что ему нужны еда и крыша над головой. Эдгар готов извиняться перед Рампо несколько раз на дню за то, что просто существует, не говоря уже о всех испытываемых чувствах. Эдгар всеми силами подавляет внутри себя всё живое, лишь бы перестать не просто любить, а вообще что-либо чувствовать, дабы больше не приносить никому бед. Эдгар приходит к Рампо всё реже и реже, не только из-за того, что пишет одни романы про них, а не детективы, а без них ему там делать попросту нечего, но и потому, что не заслуживает видеть его личное солнце, в чьих лучах можно греть разбитую душу. Эдгар знает, как виноват перед Эдогавой, перебарывает себя и удаляет почти единственный контакт в телефонной книге. Эдгар в жизни Рампо больше не объявится. Он устаёт после нескольких бессонных ночей, во время которых писал и писал о том, как измучен постоянно молчать о своей любви, как великолепен Рампо внешне и внутренне и о том, как ему жаль, что парню приходится терпеть общество такого ничтожества, как По. Он ставит последнюю точку в абзаце маленького эссе на тему "извини, Рампо-кун, я полюбил тебя", где подробно описывает, как заслуживает смерти за каждый раз, когда позволял себе в упор смотреть на Эдогаву влюблёнными глазами, пусть те и скрыты чёлкой. Он не ел с того момента, как закрылся в комнате, не пуская даже Карла, отчаянно царапающего дверь с внешней стороны, сел за стол и начал писать, писать и писать, пока рука не отвалится или закончатся чернила. Шанс того, что закончатся сами мысли невелик. Рампо уже давно стал исходом всех дел и размышлений Эдгара, за что бы писатель ни брался, а всё сводилось к одному потоку, где раз за разом звучало это назойливое, как муха, имя. Он упал на кровать, сломленный от бессилия и поглощающего чувства вины, которое лишило нормальной жизни, отобрало покой, которого в трагичной писательской судьбе и так всегда не хватает. Из забытия выводит громкий голос, раздавшийся прямо над ухом. Эдгар не знает, умер он или просто спал, не в силах встать с кровати, но по всему телу разрастается пульсирующая боль, которой полагается начало из самой души. Наконец-то, знакомые нотки недовольства начали пробуждать сознание, от чего По на секунду решил, что попал на тот свет, где каждая мечта непременно станет явью. — Отвечай, ты убить себя решил? — Гнев, смешанный с еле уловимым беспокойством оказался живым, как и Рампо, кругами ходящий по комнате. Эдгар с трудом поднялся с кровати, всё ещё не до конца осознавая происходящее. Стоило ему подать первые признаки жизни, как Эдогава тут же замер на месте и уже не крича, пусть и с прежним возмущением, продолжил говорить. — По-кун! Как ты меня напугал своим отсутствием. Пришлось поднять на уши всё агенство, чтобы кто-то срочно отвёл меня к тебе, — парень облегчённо вздохнул и уселся рядом с писателем, который удивлённо глядел на него. Ему показалось или Рампо прямо заявил, что беспокоился за него? — Чего смотришь? Может ответишь, что всё это значит? — Детектив вывел друга из задумчивости, когда сунул в чужие руки небольшой лист бумаги. Эдгар послушно принял вещь и начал читать аккуратно написанный текст, узнавая в этих строках одно из писем с признанием в любви. В это мгновение сердце упало и сломалось. Всё кончено. Рампо поймёт, что тот всё это время был в него влюблён, не просто восхищался, а желал стать ближе, появлялся в агенстве ради того, чтобы любоваться им, а не чтобы улучшать свои писательские способности. Эдгар, не в силах посмотреть на сидящего рядом Эдогаву, зажмурился, осознавая, как к горлу подступает тошнота. — Извини, извини, Рампо-кун, извини, — шепчет он раз за разом, всё тише и тише, всем своим нутром ощущая, как пол уходит из под ног, а сам он теряет контроль над телом. Уже нет смысла прятаться за лживыми строками детективов, ускользать от вопроса и пытаться остаться рядом. Эдгар сдаётся и на этот раз, отдавая себя на растерзание жестокой судьбы. Он лишь на миг приоткрывает глаза, замечает как никогда прежде серьёзное лицо Рампо, и закрывает вновь, надеясь провалиться сквозь землю. — По-кун, не извиняйся. Я ведь люблю тебя, — непривычно спокойно произносит Эдогава и этими словами останавливает всё.