Прилегающее - успеется.

Доброе утро. Сегодня новый день. Сегодня все будет по-новому. Из-под одеяла вылезать вообще не хочется – холодно, дико холодно. Кошаки спят, крепко прижавшись друг к другу. Встать, поежиться, посмотреть в окно. Тротуары устланы рыжими, желтыми, красными листьями и слегка присыпаны снегом. Удивительно легко дышится в этот момент. Когда в первый раз за год видишь снег. Подтянуть шорты, осмотреть свежие татуировки на груди, хорошенько потянуться и взглянуть на спящее на диване тело. Сходить в душ, умыться, разогреть остатки вчерашнего ужина – готовить ведь совсем не хочется. - Доброе утро, - улыбаюсь, мягко ложась рядом с тобой. - Привет, - улыбаешься, сонно потирая глаза, - опять сосешь палец во сне. Насупилась, хмыкнула, собралась вставать с кровати, но сильные руки, ухватив за бока, прижимают к себе. - Пусти! Ты меня обидел! – вырываюсь, хлеща ладонями везде, куда только могу дотянуться. Звонко ударила тебя по щеке, но ты лишь усмехнулся, крепко, но не больно сжав мои запястья. Уже даже не холодно – оба раскраснелись от недолгой, но утомительной борьбы. Я, как всегда, оказавшись прижатой к кровати, и, почувствовав короткий поцелуй в нос, резко ощутила холод. Ты встал и ушел в ванную. Пробравшись на кухню и сидя за столом, я ждала тебя. Знаешь, я скучаю без тебя, даже когда ты вот так на пару минут уходишь в ванную. Услышав тихий щелчок открываемой двери и почти бесшумные шаги в спальню, я удосужилась встать и заглянуть туда. А ты, черт тебя дери, копаешься в моем ноуте! Здесь мое терпение кончилось – моя ладонь звучно столкнулась с твоей задницей. - Ну все, дрянь, ты нарвалась! – шипишь ты, резко выпрямляясь. - Да это я нарвалась?! Да это ты нарвался! Отталкиваю тебя от ноутбука, а ты сжимаешь меня так, что я не могу двинуть рукой. Вырываю руку, закрываю твои глаза, а ты хватаешь за руку. Закрываю собой ноутбук, а ты закидываешь меня на плечо и спокойно читаешь мои работы. Кусаю тебя за бок, а ты лишь звонко шлепаешь по пятой точке. - Прекрати! Ты не имеешь права читать мои личные документы! Это мое! - Заткнись, блондинка мелкая. - Ах, это я блондинка мелкая?! Ах, ты… Ты знаешь, кто ты вообще?! - Да, детка, помяни меня грязным словечком. Дочитываешь, ставишь меня на пол и улыбаешься. Делаешь шаг вплотную, хотя, казалось бы, куда еще ближе. Пячусь назад, а ты продолжаешь идти ко мне. Смотря на твои губы, стою, спиной вжавшись в стену. Ты стоишь, прижавшись ко мне, и смотришь, и смотришь… - Почему ты такая маленькая? - Да пошел ты, - выдыхаю. Наклоняешься и целуешь. Так медленно, почти лениво. Целуешь шею, переходя на ключицы. Подхватываешь за бедра и поднимаешь. Комфортно обвиваю твою талию ногами, повисая. Голова кружится, а воздуха катастрофически не хватает, и от каждого прикосновения разгоряченная кожа нестерпимо ноет, а в глазах все плывет. Вдруг – резкий щелчок, треск, звон разбитого стекла. Лопнула лампочка. Темнота окутала нас с головой (ведь шторы не пропускают ни лучика света), - и от этого обстановка только больше сближает. Укладываешь на ощупь на кровать, сам нависаешь сверху. Даже в такой темноте видно, как блестят твои глаза. - Что ты вытворяешь?! – вздыхаю, когда ты ведешь губами по шее и прикусываешь мочку уха. - Издеваюсь. Хихикаю, и тут же изумленно вздыхаю, когда ты кусаешь кожу на груди, новую татуировку, и сплевываешь. - Горько. - Оксид железа, а чего вы хотели, - губы расплываются в улыбке, открывая ряд белых острых зубов, которыми я когда-то прокусила тебе ухо. Прихватив тебя за ягодицы, притягиваю тебя ближе к себе, улыбаюсь. И вдруг до тебя доходит вся нелепость ситуации. Почему-то мы хором засмеялись. Почему? А черт его знает. Просто смешно. - Вот и выдалось бурное утро. Смеялись полчаса… Но, знаешь, так даже лучше. А все прилегающее – успеется.