Чернильное Сердце

      Мик       После свидания с лордом прошла неделя, а я до сих пор не могу отойти. Гоняю в мыслях все со мной в тот вечер произошедшее. Особенно наше столкновения и его действия после. Легкие, нежные, касания прохладных пальцев, сначала едва заметные поглаживания по щеке, потом ниже к губам, а взгляд и плещущееся в глазах желания мной обладать и никому не отдавать вызвало ступор, потом накатил жар и желание сбежать на другой берег озера. От ощущения Марволо рядом, в груди, в районе солнечного сплетения, растекалось тепло, казалось по венам не кровь бежит, а что-то сильно-алкогольное. Мне рядом с ним на удивление приятно находиться. Что, мать вашу, это было?       Помогал отвлечься от мыслей о свидании Том. Я сидел в кольце его рук, откинув голову на плечо. Том, прижавшись щекой к моему виску, гонял дыханием мурашки по плечам, спине, периодически касаясь легким поцелуем уха или виска. Именно так я и отошел от столкновения с Марволо и его касаний, взглядов и желаний в бездонных, черных глазах с алыми искрами. Рядом с Томом все становилось не важным и далеким. Да и что может чувствовать тот, чье сердце, душа и эмоции живут отдельно? Осколком души с крохами эмоций и чувств, которые погружены во тьму, что-то светлое, теплое, нежное чувствовать невозможно. А то, что было на озере – старался об этом не думать.       Переключился на воспоминания о бывшем директоре Дамблдоре. После того, как я вернулся в школу, проведя день с Сириусом, стал любимейшим днем в этом году. Подарок до профессора дошел и теперь он «радовал» всех гостей и профессоров, и директоров ароматом своей сущности. Тот, кто вежливый и воспитанный, такие как профессор Синистра, Вектор, Баблинг, а так же профессор Снейп – вели себя так, словно ничего такого от Альбуса не исходило. Отстранялись от запахов. А вот те, кто просто не понимал, что происходит, или специально привлекал к аромату Дамблдора внимание – спрашивали или прямо говорили об этом. Особенно Каркаров. На вид они друзья, старые и закадычные, но на деле Каркаров не переваривает Альбуса всеми фибрами души. Игорь из-за него прошел через круги ада, судебные тяжбы и недельные заседания.       Фраза Каркарова меня поразила и воодушевила на новые свершения и пакости в сторону одного конкретного – бывшего директора: «- Альбус, ты, по-моему в фестралью какашку встал. Проверь ботинок.» И тут же зубы профессора заскрипели от злости, а скулы свело от фальшивой улыбки. Хагрид, по доброте душевной и не знанию что происходит, не отрицал запаха, исходящего от профессора Дамблдора, но спорил с Каркаровым, говоря: «- Не, Игорь, это не фестралья, а гиппогрифья кучка под ноги Альбусу попала» и новая порция смеха оглушило Большой Зал. Громко, зычно и долго смеялись болгары. Их бас все еще стоял в ушах, как и красное, словно вареный рак лицо бывшего директора.       Мы с профессором Снейпом и деканом лишь переглянулись, глазами друг другу улыбнулись и приступили к обеду. Не знаю, как для остальных, не выразивших свое мнение, для меня Альбус пах как гнилые яблоки. Такой приторно-сладкий запах разлагающего фрукта, лежащего гниющим боком на земле, скрывающий гниль фрукт, показывающий все еще яркую, спелую свою часть. А когда поднял, с надеждой помыть и съесть, тут же бросил. Увидел и учуял ее запах. Без намека на сидр или яблочный виски, просто гниль.       Не откладывая на потом, собрал Люциусу воспоминания этого замечательного момента во время обеда, передавая все до единой прозвучавшей фразы, адресованные Альбусу, поместил их во флакон и отправил с Валли. Какое-то время провел в гостиной, у камина. Читал и так до ужина. А потом перевязал раны Тома, пригласил его на индивидуальный виолончельный концерт. Том пошутил, что это наше очередное романтическое свидание. Не отрицал, шел в любимый музыкальный класс, держа парня за руку.       Между ног моя любимая виолончель, в руке смычок и полились родные сердцу и душе мелодии из сборника «Магия Музыки», подаренные мне профессором Снейпом. Том стоит, склонившись к фортепиано, подпирая ладонью подбородок. Закрыв глаза - слушает музыку, а я играю. Только для нас. И так, пока не заканчивается время Тома вне тетради. А потом чернильной дымкой он растворяется, становясь частью тетради. Я же убираю на место виолончель, покидаю музыкальный класс, иду в комнату. До конца каникул буду спать один. Даже Флокс и та уползла в спячку. А куда я не знаю. Весной объявится.       Отступление       Рождество. Этот праздник для каждого особенный. Для кого-то он семейный, только с родными и близкими, для кого-то индивидуальный, один на один с собой, а для кого-то этот день от других не отличается. Лично для меня этот праздник всегда был чем-то волшебным, радостным, несущим счастье в сердца окружающих. И не важно какими способами я этого добьюсь. И вот уже четвертый год все идет не так, как я планировал. Мое праздничное настроение катиться в Тартар. А виной всему один конкретный поганец – Поттер. В первое и второе Рождество этого паршивца я страдал от «Огненных подарков». Третье рождество – его внимание меня минуло, но оторвался он на Хеллоуин, концерт и ненавистная Магия Музыки с Чарами Души.       Думал, он потерял запал, особенно после ситуации с родителями, которые потеряли память. Надеялся, что запал его поутих, как и гонор. Что он присмиреет. Но нет. Не помогло сдержать его в узде даже участие в Турнире. Предоставил ему шанс проявить себя, показать достойным титула Героя. Но он снова меня расстроил. Дракониху одолел не боевыми заклинаниями или проклятиями, не силой отобрал яйцо, с отвагой и шашкой наголо прорубая себе путь, а музыкой. Усыпил дракона Магией Музыки, тихо забрал яйцо и так же бесшумно покинул арену. Махнул рукой, ладно, как прошел так и прошел. На втором месте, не на последнем – плевать.       Но тут снова удар по моему спокойствию - Святочный Бал, танцы, и «Здравствуйте!» от Флитвика. Поттер и какая-то полуяпонка-полуфранцуженка играют на цинях и используют ненавистную Магию Музыки, вплетая Чары Души. Скрипя зубами, едва удерживаясь от желания порвать струны и залить воском их рты, глаза и уши провел вечер. Потом Поттер ушел камином к Сириусу.       Сочельник, поздравления, подарки и среди всех коробок, свертков вижу маленькую коробочку с ленточкой. Парфюмерия, как давно мне не дарили что-то подобное. Фирма «Персефона», выпустила не так давно подавитель запахов для Омег во время течки. Запах духов скрывает феромоны Омег от нежелательных Альф. У «Персефоны» новая линия «Дурман» - личные духи, с припиской: «Ваш личный запах усилится и станет преобладать над остальными». Брызнул каплю духов на манжет рубашки, встряхнул и почувствовал аромат цветов, набор из нескольких видов, а так же травы. Что-то луговое. Приятное сочетание.       На следующий день, перед тем, как спуститься к обеду, брызнул по капле на запястье, в бороду и присоединился к остальным. Видел, каким удрученным и загруженным вернулся от Сириуса Поттер. Услада моим глазам. Но тут мое настроение снова нарушилось отвращением, отстранением и зажимающимися носами профессоров и студентов, словно от меня исходило смрадный запашок. Кто-то просто молча отсаживался, кто-то вставал и уходил, а кто-то, как Игорь спрашивали:       - Альбус, ты по-моему в фестралью какашку встал. Проверь ботинок, - и звучно так рассмеялся, а его ученики за ним следом. Видел, как улыбались другие профессора и Флитвик, явно проникшиеся замечанием Игоря. А Хагрид стал с Игорем спорить, сказав:       - Не, Игорь, это не фестралья, а гиппогрифья кучка под ноги Альбусу попала, - и Зал снова огласило громким смехом. Громко, зычно и долго смеялись болгары. Их бас все еще стоял в ушах, а я заливался краской. Уверен, в духАх дело, они в сочетании с моим личным запахом вызывают разные, и весьма неприятные ароматы. Для окружающих я пахну по-разному. Для Каркарова – фестральем навозом, для Хагрида – гиппогрифьими какашками. Но, кто же мне их подарил? Узнаю.       Не откладывая на потом, навестил парфюмерный магазин. Спросил продавца о фирме «Персефона» и о новой линии «Дурман». Продавец так расхваливал этих умельцев, способных сочетать не сочетаемое, и создавать нечто необъяснимое, что не давал мне и слова сказать. А когда же высказал свое мнение и наконец-то заткнулся, я спросил, как мне найти этих создателей, чтобы отблагодарить за подарок. Но, увы, они присылают образцы через гоблинов или сов. Сами парфюмеры не показываются на глаза поставщикам и владельцам магазинов.       - Жаль, - говорю, а продавец спросил причину, по которой я интересуюсь парфюмерами, создавшими линию «Дурман», сказал о подарке и о том, что вокруг меня происходит. Что пахну я для окружающих неприятными запахами, например, какашками и навозом. Продавец непроизвольно улыбнулся, но, увидев мой недовольный и серьезный взгляд, тут же извинился, сказав:       - Видимо, вам достался запах «Багрянник», цветок означающий предательство, поэтому для всех вы пахните тем, что им больше всего не нравится. А сами ощущаете сбор из трав и цветов. Скорее всего, содержимое этого флакона усовершенствованный под вас лично аромат. Основная линия «Дурмана» - это усилитель запаха сущности, - пояснил мне продавец, спрашивая с собой у меня подарок или нет, чтобы убедиться, тот это запах или нет. Показал ему флакон с подаренными духами, а продавец открыл колпачок и вдохнул, подтверждая: - все так, мистер Дамблдор. Это как раз тот самый аромат.       - И что мне с ними делать? – продавец развел руками, а я махнул на все и вернулся в школу. Даритель так и остался для меня загадкой. И все же меня не покидала мысль о том, что этот подарок дело рук паршивца. Только у него такого таланта нет. Он определенно одаренный, как магически, так и музыкально. Но парфюмерия…       Рождественское настроение так и не вернулось. Лишь радость от предстоящего второго тура. Поганец под водами Черного Озера – что может быть прекраснее? Только стребовать с русалок долг. Мне мало простого погружения в воду, хочу насладиться мучениями Поттера. На остальных мне плевать. Пусть достают своих пленников и валят прочь из озера. Важен паршивец и его страдания. Стребую у русалок, чтобы они взяли в плен магглокровку и не отпускали его. Пусть Поттер потеряет время, глядишь, и друга под водой оставит. Именно этим и займусь в ближайшее время – угрозами. Русалки, как темные твари боятся огня, вот и пригрожу им устроить уху озерного масштаба.       Мик       Время до второго испытания прошло быстро. Не успели оглянуться, как наступил февраль, а с ним и Черное Озеро, в которое нам нужно было погрузиться. И мы с Гером, девочками и слизеринцами так и не поняли, кого у нас заберут или что украдут. И узнал. На утро испытания. Проснулся, а Гера в комнате не было. Искал его повсюду, но так и не нашел. Даже Дар Банши применил, вызывая видения. Но смерть Германа не видел, меня это радовало, но я понимал - он на дне Озера. Именно его мне придется вытаскивать со дна. Ладно, прорвемся. Когда шел к Озеру меня догнал профессор Снейп и дал Жабросли. Сказал: «Проглоти и разжуй, а потом прыгай в воду». Сказал ему в ответ «Угу» и попросил быть наготове принимать меня и Гера. Профессор не понял при чем тут Герман, пояснил:       - Именно его мне придется доставать со дна Озера. Герман и его спасение - мое испытание, - показа рукой на водную гладь.       Профессор готов был прыгнуть в озеро за парнем вместо меня, но вместо этого сунул еще одну порцию Жаброслей, на всякий случай. Спрятал его в нижнем белье, больше негде и шел к трамплину. Пока ждал товарищей по испытанию, завязал волосы в хвост. И вот, рядом стоят француженка и болгарин. В руках обоих палочка. И по сигналу они прыгнули, я а засунул в рот Жабросли. Гадость редкостная, прожевал и проглотил, одновременно с этим погружаясь в воду. Пара вздохов, и воздух мне не нужен, на шее, в районе сонной артерии - жабры, ноги превращались в ласты, на руках удлинялись пальцы, а между ними перепонки. В воде я все прекрасно видел и погружался все глубже и глубже. Мешались водоросли, но я проплывал между ними.       Опустившись совсем глубоко, почти на дно видел пленников. Приближаясь столкнулся с Пешковым, он уже спас своего пленного, осталась висящая француженка и Герман. Друг был погружен в сон, на слова не реагировал. А стоило мне подплыть ближе, как русалки налетели и атаковали. Ничего не понял, и завис без движения. Они успокоились. Но стоило мне снова подплыть и протянуть к Герману руку, атака возобновилась. Меня окружили и наносили мелкие, но глубокие и ощутимые порезы, было жутко больно, особенно под водой. И когда действие Жаброслей подходило к концу, а вторая порция была уничтожена русалками, понимал - воздух заканчивался, и мне осталось пять минут от силы.       Злость и гнев застила мне глаза, хотелось их всех утопить в этом озере, и плевать, что они подводные жители. На грани сознания, когда воздух был практически на нуле, в мыслях услышал шепот: «Кричи! Кричи, Банши!». И я крикнул. Собрал всю оставшуюся волю в кулак и крикнул, вложив магию. От моего крика разошлась во все стороны энергетическая волна, сметая русалок на фиг. Не зная как, но я порвал путы Германа, и поднялся наверх. А у поверхности, теряя сознание и уже падая на дно, меня и Германа спасли, чьи-то руки нас подняли и отнесли к берегу. Там меня и Гера ждал профессор Снейп. Влил в рот какое-то зелье, от которого стало тепло. Потом накинул мне на плечи теплое одеяло, разморило и хотелось спать.       - Банши, приносим извинения! – слышал чей-то голос и отключился.       ***       Жуть, а не второй тур. Чуть на дно не ушел, с Германом на пару. Благо русалки прониклись к моей сущности Банши и помогли – подняли нас на поверхность. За это им спасибо, и плевать на последнее место. Жизнь дороже. А еще одна из способностей Дара – Крик Души, о котором я узнал от поверенного рода, когда написал о случае под водой. Крик Души – это выпускаемая мной энергетическая волна с эманациями смерти. Может быть направлена как на атаку, то есть я могу голосом и энергетикой смерти прижать к земле и давить, пока противник или не сдастся или не помрет от лопнутых барабанных перепонок или кровоизлияния в мозг, а так же на поиск. Опять же или мертвого (души, или тела, или и того и другого), или живого, но находящегося на грани, между жизнью и смертью. Крик Банши – это крик моей души с вплетенной магией. Короче энергия смерти в чистом виде.       - Жуть ты, Поттер, а не волшебник. И Спиритист, и Банши! Кошмар! – причитала Панс, а мы с Драко и Тео над ней смеялись. Но шепотом, так как       Гер все еще спал. Ему, как и мне здорово досталось. Двухсторонняя пневмония и температура под 40 целую неделю и практически не спадает. Вокруг Гера вьется, охает и ахает не только мадам Помфри, а так же профессор Снейп, который готов дневать и ночевать около кровати парня. А тот в бреду только его и называет, прося быть рядом. Короче жуть, а не год. И ничего не радует, даже пакость, сделанная бывшему директору. Он ходит, бродит, на всех косо смотрит и ищет виновного. И не найдет, потому что мы с профессором знатно запутали следы. А поверенный не смертник раскрывать имена владельцев фирмы «Персефона». Вот профессор и ходит, бродит, ароматом больше не пользуется. Одного раза вполне хватило, как ему, так и окружающим.       Февраль давно закончился, на дворе март и приближающийся трэш! Течка у Омег и гон у Альф. А у нас Турнир, и две школы, одна из которых – Омеги, другая - Альфы. И я даже представить боюсь, что будет. Ничего хорошего – точно. К своим-то я привык, и давно не обращаю внимания на парочек, зажимающих друг друга по углам или в пустующие классы. Это ученики одной школы и большая часть из них парами обзавелась. Обновить метку, закрепить связь и можно жить тихо, мирно и спокойно, а тут… даже представить страшно. Но, поживём – увидим.       Пока что у нас уроки и задания, а еще капитан решил провести тренировку. Глядя на него, к нам, в тренировочной игре присоединились и слизеринцы. А потом подтянулись когтевранцы. И лишь гриффиндорцы сидели на заднице ровно. Лишь Уизли что-то вякал и пытался сказать свое слово, мол, смысл нам тренироваться, если игр в этом году нет. Его никто не слушал, для всех он – пустое место, ноль без палочки, ноль без дырочки. Он в этот год один, поддержать и защитить его некому. Близнецы выпустились. Так что он сидит и не вякает, так, что-то едва-различимое мяукает, не более.       И вот, закончился март, начинался апрель. А с ним и гон. Наши парочки уединялись, обновляли и закрепляли связь и сияли обновленными метками. Кое-кто, не буду показывать пальцем, и говорить вслух – потерял девственность и теперь связан по рукам и ногам надолго. Кажется, на всю оставшуюся жизнь. Осталось только школу закончить, в академию поступить и можно смело семейное гнездышко вить. Все ровно и у Блейза с Харукой. Они таки соединили свои запахи сущностей и создали пару. По ходу, Забини в Шармбатон на этот год переведется или Харука в Хогвартс, чтобы быть ближе к паре. Я был рад за друзей, а они за меня. Ведь лорд прислал очередное письмо, все таким же способом – совой.       - Мик, к тебе посланник летит, - толкнул меня в бок Гер, показывая на птицу, несущую в клюве письмо. Протянул сове руку, она спикировала ко мне, мягко приземлившись на подставленный локоть - отдала конверт, получила порцию ласк и печенье.       А приглашение в этот раз странное, обозначенное. Место и время то же самое, у кафе Розмерты после обеда. И даже указан наш маршрут и развлечение. Ханами – это праздник весны в Японии, в эти дни японцы любуются цветущей сакурой. Длиться это любовании от пяти до десяти дней. И именно в эти дни Марволо зовет меня на свидание. Простое времяпровождения. Плед, чай с бутербродами и цветущая сакура. Вот и все свидание.       - Романтика, не отнять, - говорит Ханна, - должно быть красиво, розовые лепестки сакуры, все ими усыпано. Наверное, даже небо розовое, - замечталась она, а я думал над тем, что было бы не плохо взять у кого-нибудь фотоаппарат, чтобы запечатлеть такую красоту. И я даже знаю, у кого я могу попросить фотоаппарат – Сириус или Марволо. Но лучше крестному напишу. Не откладывая в долгий ящик, написал письмо и шел к Валли, нес послание. Валли щелкнул клювом и расправив крылья – упорхнул.       Шел в комнату. Ловил по пути заинтересованные взгляды болгар. Кто-то проходил мимо, когда я не среагировал на зов флюидов и не откликнулся сущностью, а кое-кто не принял отказ. в ход пошли уговоры. Расправлялись плечи, задирался вверх нос, на меня смотрят сверху вниз с превосходством, таким образом и действиями явно намекая на близость. Уверен, и флюиды сущности распускались. Искал от меня хоть какого-то отклика, но нет его, и не будет. Я просто улыбался и проходил дальше. Альфа же шел следом. И у самого входа в гостиную меня прижали к стене:       - Омежка, почему ты не реагируешь? Милая, красивая Омежка, - шепот и касание к щеке горячих пальцев, от гуляющего огня и возбуждения, заправляется за ухо прядь, а чуть ли не в губы сказано: - будь моим, Омежка.       - Отвали, Альфа. А то прокляну и детородного органа лишу, - палочка упирается ему в член и яйца, заклинание Секо и его шарики и палочка покатятся в штаны и скатятся на пол, - я не шучу. Не откатишь их от меня, без них останешься, - и не намека на улыбку, все тихо, спокойно, едва слышно, и конечно толику магии смерти в голос, а потом такая тихая, шепотом угроза: - евнухом станешь, если не отвалишь.       - Хорошо, этот раунд за тобой, Омежка.       - Проясню, - убрал палочку в рукав, а с волос стянул резинку, распустив белые пряди по плечам и груди, - представлюсь, раз ты не удосужился спросить мой статус и считаешь меня Омегой. Я – Михаэль Ирвин Поттер, Бета.       - Бета! Поттер! – потом видит белые волосы, и шепот на грани различимого, одними губами: - Банши! – ух ты! Вот так вот по статусу крови и роду понял, что я Банши. Молодец. А потом болгарин извинился: - прошу меня простить, наследник Поттер, был не прав, - и я принял извинения. Ушел к себе. С того раза болгары на меня даже не смотрят, а если встретятся взглядом, то его тут же отводят. Вот это я понимаю – страх и ужас магического мира.       И да, о страхе и ужасе - свидание с лордом. День встречи подкрался незаметно. С меня фотоаппарат, который прислал Сириус с помощью Валли, а с него все остальное, угощение и развлечение. Ну, я еще у мадам Розмерты пирожные купил. Праздник все-таки. Не бутербродами же Ханами отмечать. Так что в назначенное время и место я ждал Марволо. А он с рюкзаком за спиной появился из дымки телепорта, протягивая мне руку в пригласительном жесте. И я протянул руку в ответ.       Меня перенесли в Японию. На склон, на травку, с видом на сакуру. Расстелили плед, в руках горячий чай и бутерброды, а я еще и пирожные предложил. Марволо не отказался. Когда чай выпили и все съели сделали пару фото. Как меня и лорда на фоне сакуры, так и нас вместе. Какая-то семейная пара не отказала и засняла нас двоих, меня улыбающегося и серьезного Темного Лорда. И так мы просидели несколько часов. Сидя рядом, плечом к плечу. А потом закат и все в розовых тонах, лепестках и хотел встать и пройтись, как оказался прижат к пледу, без возможности сдвинуться.       Лорд уснул на мне, по-хозяйски прижимая мою руку наподобие мягкой игрушки, переплетая наши пальцы, устроившись головой на плече. Во сне он расслаблен и нет той складочки между бровей, губы не сжаты в тонкую линию, а чуть приоткрыты, волосы растрепаны и лежат локонами на лице и моем плече. И правда красивый мужчина, интересный собеседник, и неоспоримо выдающаяся личность. Если бы у него было сердце, эмоции и чувства, то не устоял бы. А так, мне просто приятно быть рядом. Хотелось бы видеть Тома на месте Марволо. Но, увы, я рядом с его взрослой, темной, мрачной и холодной версией. Только почему-то душа в данный момент тянется к нему, к Темному Лорду.       Мне не безразличен Том, приятна и дорога его компания, а от поцелуев и прикосновений крышу сносит, возбуждаюсь от объятий и касаний на раз-два. С Марволо такого нет, в его компании я чувствую себя защищенным. Иногда мне кажется, что я и правда важен и нужен. Иногда. И вообще, я запутался. А все почему, так этот коварный, темный волшебник спит в моем присутствии, рядом, обнимая мою руку. Вот как мне не думать о нем?       - Я уснул? – пробурчал Марволо, отпуская руку, потирая переносицу, - домой пора. Уже стемнело. А тебе еще к третьему туру готовиться. Так что пошли, - вставая на ноги, потягиваясь, зевая, протянул мне руку. А я не отказал, протянул в ответ. Меня резко подняли на ноги. Собрали все вещи и аппарацией оказались в Хогсмиде. Ничего на прощание не сказав – лорд ушел. Ушел и я, вернувшись в гостиную и комнату. Там я быстро переоделся, принял душ, заглянул к Тому, поменял ему повязки, а о свидании молчал, лишь на ночь прижал к себе, поцеловал его в висок и сказал: «до завтра». Мне улыбнулись и ответили тем же. Да, определенно, странное свидание и мысли о темном лорде. На этих мыслях и уснул.       ***       Третий тур Турнира – это лабиринт полный тварей. А в руках всего лишь палочка. Но не это меня волновало, а то, что среди организаторов появилась новая личность. Кто? Марволо. Отныне он носит имя: Марволо Морфин Мракс лорд Слизерин. А как лорд рода самого основателя школы, он не мог оставить без внимания такое мероприятие, как Турнир Трех Волшебников. Явно лорда узнали все, кому не лень.       Особенно яро на его личность среагировали четверо: Альбус, Грюм, Северус и Каркаров. Ох и страху в его глазах я видел, думал обосрется на месте от одного лишь присутствия лорда рядом. Но, нет. Госпожа миловала и дерьмо он держал при себе. Марволо было наплевать на взгляды, на все, кроме одного. Профессор Снейп. Его страх перед лордом и склонившаяся голова, говорила, что он виноват перед ним. Но у меня была к нему личная просьба, не вредить Северусу, он дорог мне. Марволо меня услышал и дал слово не убивать и не причинять боль. На этом и договорились. И я ушел в лабиринт. Меня поддерживала Флокс, прятавшаяся в рукаве.       Эта поганка объявилась неделю назад, сказала, что влюбилась и нашла себе пару. Летом они будут активно вить гнездо. Так что подруга остается в школе. А пока она моя напарница по испытанию. Что-то на меня нападало, я отбивался. Монстры и темные твари, призраки и боггарты обходили меня стороной. Когда этап с монстрами закончился, начался этап личных столкновений. Делакур на меня не нападала, была частью растительности. Я же отражал атаки болгарина, решившего убрать меня с дороги. В итоге оказался в кустах он, а я шел к кубку. На пути никого. Касаюсь ручки и переношусь в начало лабиринта. А Делакур и Пешков уже на старте.       - Поздравляю с победой, мистер Поттер, - пожимал мне руку Марволо, а шепотом сказал: - с меня подарок, Мик, - я всего лишь кивнул.       Потом долго, очень долго я принимал поздравления всех профессоров и директоров. Даже Дамблдор пожал мне руку, похлопал по плечу и сказал, что я молодец, отстоял честь школы. Козлина бородатая еще и зубоскалит. Сам же меня в этот Турнир пихнул, скотина такая. А так же распорядителей, вручивших мне как победителю еще и тысячу золотых монет. Кубок же остался в школе. Еще десять лет никто не заикнется о Турнире. А Чемпионом все это время будет Хогвартс.       И вот, Турнир закончился, экзамены сданы, гости разъехались. Мы проводили всех и приглашали некоторых. Особенно Харуку. Она ответила неоднозначно, что-то вроде видно будет. И Блейз, партизан такой молчит и ничего не говорит. Ладно, у меня будет время летом, пообщаюсь с профессором Снейпом, он должен знать о Забини больше, чем мулат нам рассказывает. А пока мы собирали вещи, обещая друг другу или писать, или навестить.       Вышли, и дружной желто-зеленой компанией шли на платформу. Над головой кружит Валли, за спиной висит рюкзак, а Флокс, как и собиралась, осталась в школе, с женихом, готовиться к змеиной свадьбе. Такой же компанией со слизеринцами и присоединившейся к нам Луной ехали домой. Поезд и купе. Приехали, разбежались по родным, и первым делом я просил Сириуса отправить меня к маме и папе. Мне не отказали и мы тут же, аппарацией перенеслись домой.       - Мама! Папа! – кинулся я в их объятия.       Долго меня не выпускали из рук, покрывали поцелуями макушку, требовали рассказать, почему я стал белым и кого за это побить или отравить. Говорил, что это Дар полностью пробудился и увы, ничего не сделаешь. Мама с папой уже перестали удивляться. Принимали меня таким, какой есть. Только Сириус хотел уйти, оставить нас с ними наедине, как мир перед глазами качнулся, кольнуло в груди, казалось и глаза мои пронзило иглами, свело судорогой пальцы на руках и ногах, а из носа что-то капало. Дрожащей рукой дотронулся, поднес к глазам и узнал запах. Теряя сознание, произнес:       - Чернила…