Mari
Ну вот. Блэка затащили в библиотеку. Мир схлопнется через 3…2…1… Ладно, если серьёзно, то в последнее время мы из неё почти не вылезали. Потому что положение наше было весьма плачевно. В один прекрасный день (то есть вчера) Регулус соизволил набраться смелости и сообщить нам, что мы в пизде.
Оказывается, пиздюк времени зря не терял и все эти дни подробно изучал фактор того, каким образом волшебники попали в наш мир. Он очень долго пытался объяснить свою теорию мне и Рине, но понял её только Римус.
Поэтому мы разделились на команды и с утра пораньше стартанули по разным библиотекам. Лили заботливо сделала нам сэндвичи в дорогу и очень тревожно предлагала мне одеть свитер под куртку. Я её учтиво заверила, что прогноз погоды весьма надежный и ссать ей не из-за чего.
Рина предательски бросила на меня Блэков, а сама упархала
гулять по Лондону с Люпином изучать оставшиеся библиотеки. Я ее, естественно, не осуждаю. Римус вокруг неё носился и такими оленьими глазами смотрел, что у меня самой уши начинали краснеть. Повезло так повезло.
А я отсиживала жопу в не очень удобном кресле. На первый взгляд оно показалось мне чудесной альтернативной холодного пола, но уже немного позже я начала сомневаться в адекватности своего мышления.
Напротив сел Бродяга. Ещё один счастливчик.
Его Регулус не заставлял лопатить тонну книг. Вообще не очень ясно зачем он с нами поехал. То ли устал созерцать стены квартиры, то ли надеялся увидеть город немного ближе, чем из окна автобуса или такси. Боже, какой ужас, мы ведь почти не гуляли по Лондону, кроме того дня, когда ебанули супермаркет. Ужасное упущение.
Сириус как будто прочитал мои мысли и легонько толкнул рукой. Моя ладонь лениво свалилась с толстых страниц книги. Я подняла на Блэка глаза. Парень кивнул на выход, немного сщурив глаза от хитрой улыбки.
Я покачала головой. Как бы скучно и тяжело это ни было, делать рано или поздно это кому-то придется. Тем более, кто знает сколько у нас осталось времени.
— Боже, да хорош быть занудой. Пошли просидим в кафе два часа, а Реджи скажем, что очередь была, — юноша уже поднялся, чтобы уйти.
— Нет, Сириус, иди, если хочешь. Это неправильно бросать здесь его одного, а самим валить пить кофе.
Я услышала, как этот черт тяжело вздохнул.
— Можем поспорить на то, кто расскажет более ëбнутый анекдот официанту с серьёзным лицом.
Громко цокнув, схватив пальто и рюкзак, я вскочила и рванула в ближайшую кофейню. Сириус мог бы меня догнать быстрее, если б не ржал, как сумасшедший и не цепляясь за каждый фонарный столб.
Внутри маленького заведения было тепло. От моих сапог оставались мокрые следы, а парень притащил целый музей грязи на подошве. В любом случае, он с этого посмеялся и сказал, что один из его отпечатков похож на динозавра.
Я повесила на вешалку пальто, которое было сырым и снаружи, и внутри. Самое приятное, что мы сели рядом с маленьким камином. От него остались уже одни мерцающие угли, но жара все равно хватало аж до нашего столика.
Блэк тряхнул чёрными кучерявыми волосами. Когда он делал так, то был похож на собаку.
В помещении отсутствовал верхний свет вообще. На стенах и столиках уютно пристроились красивые светильники. Погода стояла пасмурная, поэтому, света из окон тоже не хватало, чтобы разогнать повисший полумрак. Огромные бархатные шторы начинались где-то так далеко вверху, что я с трудом могла разглядеть потолок.
К нам незаметно подошёл официант. Незаметно настолько, что мы оба вздрогнули, когда худощавый рыжий парень вдруг заговорил откуда-то из полумрака и предложил сделать заказ. Сириус попросил кофе и я, не долго думая, последовала его примеру. Хотелось завязать разговор, но я никак не могла придумать тему. Блэк бездумно перебирал пальцами краешек кружевной салфетки с вышитыми маленькими звездочками.
— Я хотела тебе кое-что показать, — наверное, я начала слишком серьезно. В ладонях и груди появилось неприятное чувство волнения. Бродяга с интересом посмотрел на меня.
— Точнее, это песня. И я хотела дать тебе ее просто послушать, — я занырнула рукой в сумку и достала наушники. Один протянула Сириусу.
Как только я услышала первые ноты, мне показалось, что сердце стучит где-то в горле прямо им в такт. Блэку, наверное, она покажется очень длинной. Так всегда бывает с новыми песнями. Для меня она пролетела слишком быстро и я всегда слушала её до дыр, не желая отпускать из мыслей слова и мелодию.
«Calmati», ti ho detto, «Guardami»
«Успокойся, — сказал я тебе, — посмотри на меня».
È finito il tempo di nascondersi dietro quegli angoli
Прошло время прятаться по углам.
Adesso dimmi dove corri e perché ansimi
А теперь скажи мне, куда ты бежишь и почему задыхаешься »
Сириус говорил, что знает итальянский, а я помнила слова наизусть. Мне хотелось увидеть его глаза и понять, что он знает о чем поётся в песне. Но Бродяга опустил взгляд на руки, нахмурился и замолчал.
«Non l'hai mai visto chi ha ballato coi fottuti diavoli
Разве ты никогда не видела того, кто танцевал с гребаными чертями?
Chi è cresciuto con sogni forti e mani fragili
Того, кто вырос с большими мечтами и слабыми руками?
Chi è stato spinto nella fossa, schiacciato ai margini
Того, кого столкнули в яму, прижали к обочине»
Я думала сделать это еще до того, как по настоящему встретила Блэка. Откуда то у меня была уверенность, что, если дать ему послушать мои любимые песни, то он сразу увидит, что я думаю. Странно, наверное, но это было даже лучше, чем начать просто говорить об этом.
«E sono tanti gli stracci che ho preso senza lamentarmi
Меня столько раз пинали, а я не жаловался.
Io sono zero, ma lo zero piscia in testa a te e il tuo gruppo
Я ноль, но ноль мысленно мочится на тебя и твою группу.»
Сириус молча продолжал слушать песню. Он блуждал взглядом по своим рукам, вертел серебряное кольцо. Я про себя продолжала приговаривать слова и молилась, чтобы он делал то же самое. Бродяга вдруг дёрнулся и выпрямился на стуле, уставился на мой телефон. Он услышал что-то. Юноша нервно убрал с глаз струящиеся тёмные пряди и прижал наушник к уху.
И тут произошло что-то важное. Блэк наконец-то ухмыльнулся и ласково посмотрел на меня. Тёмные густые брови были сдвинуты, но глаза сияли, как будто зеркала. Мне не показалось.
Этот момент я запомню надолго.
Я буквально почувствовала, как с души ушло что-то вязкое и неподъëмное. Стало легче дышать, легче думать, легче смотреть вдаль. Эта лëгкость освобождала и пьянила. Иногда, чувство, что тебя поняли бывает сильнее чем дружба или любовь.
Рыжий официант прервал мой внутренний монолог, наклонившись и поставив перед нами две прелестного вида чашки с кофе.
«Striscia, prega, confonditi
Ползай, умоляй, вливайся.
A noi il coraggio non ci manca, siamo impavidi
Нам хватает смелости, мы бесстрашны.
Siamo cresciuti con i lividi sui gomiti
Мы выросли с синяками на локтях.
Non ce ne frega un cazzo di te
Плевать мы хотели на тебя
E del tuo gruppo con cui mangi, strisci, preghi, vomiti
И на твою группу, с кем ты ешь, ползаешь, молишься, блюëшь. »
Песня закончилась. Блэк убрал наушник и поднес к губам горячее кофе. Оно обожгло ему губы и язык, парень смешно сморщился, но потом снова засмеялся и сказал:
— Какая-то ебанутая песня.
— Ты, кстати, тоже.
— И ты.
Мы заржали и хлопнули друг друга по рукам, обращая на себя взгляды других гостей. Было на самом деле не так смешно, как я смеялась, но у меня попëрло слишком хорошее настроение.
Когда кофе было выпито, а мой язык развязался достаточно, чтобы начать пересказывать сюжет Властелина Колец, Бродяга предложил забрать Регулуса и вместе погулять по Лондону.
О таком веселье я даже мечтать не могла. Наше припизднутое настроение было настолько неуправляемым, что даже Реджи скоро раскрепостился и расслабился. Он начал шутить немного дурацкие хорни шуточки, ржал со страшных мусорных баков и пиздил ногами сугробы вместе с Сириусом. Парень тусовался с нами по-своему неуклюже, выдавал что-то странное и смеялся невпопад, но видеть младшего Блэка в хорошем расположении духа было очень радостно.
Он однажды отстал немного от нас. Обернувшись, я заметила, что Регулус стоит рядом с крошечным ларьком и уже протягивает продавщице деньги. Женщина, укутанная в кучу пестрых платков, уронила в маленький подарочный пакетик какое-то украшение.
Ничего странного, кроме того, как он ей блять заплатил? Галеонами?
— А откуда у него… — я нахмурилась и уже собралась позвать Регулуса, как вдруг Сириус меня резко развернул и потащил дальше.
— Я сам у него аккуратно спрошу.
— Про деньги? — Я на него удивленно вытаращилась.
— Че? Нет, про подарок его новому предмету воздыхания.
Бродяга рукой изобразил пакетик, который мы только что видели. Какой нахуй предмет? Он познакомился с кем-то? Че, ахуел, гад? А как же Рина?
—
Да, блять, Мари! — Блэк это сказал с таким красноречивым выражением, что я чуть не заржала, — я говорю про Гринбраер.
АХАХХАХА, ЧТО… Я хохотнула и прижала ладони ко рту. Это только Сириус Рине такую кличку дал? Или Регулус?
Боже, сто процентов Сруня знает больше, чем мы. Это получается Рину можно будет поздравить с первой взаимностью. Нет, стоп нахуй, а как же Римус?
Ну она же не будет с двумя одновременно встречаться. Это уже тогда какая-то подростковая драма со школьной стервой получается. Ой, мамочки, а если они за неё подерутся? Как в моем любимом фанфике. Тогда это уже боевик. Лишь бы не поубивали друг друга, придурки.
Регулус дерется лучше, но на стороне Римуса мародеры. Ой, ужас, лучше сейчас ставки не ставить.
Парниша нас спешно догнал и как ни в чем не бывало пошел рядом. Я на него внимательно посмотрела. Кто бы мог подумать. Так сразу и не скажешь, что за девушку убить готов. Ну и ловеласина ебучая.
— Что в пакетике, красавица? — Блэк заманчиво подëргал бровями, обращаясь к брату, — Алая роза для рыжей дамы сердца?
— Сервиз блять, — так же учтиво дал ответ Регулус.
Вот здесь меня прямо прорвало. Через улицу, наверное, было слышно мой хрип, который некоторые умудряются назвать смехом.
Как только мы вернулись, Марлин не дала мне даже снять шапку, запихнула в спальню и закрыла дверь. Я кое как ухватилась за комод, чтобы не потерять равновесие, и недоумевающе развела руками.
— Ты чего, Марлс?
— Боже, да у нас тут такое случилось.
Желудок провалился куда-то вниз, а ладони мгновенно стали холодными. Девушка решительно надавила мне на плечи и усадила в кресло.
— Рассказывай ей, — Маккиннон строго глянула на Лили, которая сидела на кровати, а сама уселась на подлокотник рядом со мной.
— Ну… — Эванс немного помолчала, — Я сказала Марлин, что мне понравился Джеймс… Очень понравился.
— Я РЫГАЮ, — Блондинка чуть не свалилась с кресла, — Она при чем не так сказала!
— А как?! — Лили зашипела на неё в ответ.
— Ты сказала, «он клоун, но мне хочется его поцеловать, когда он так укладывает волосы».
— Тише, Марлс! — Щеки Эванс вспыхнули таким пунцовым цветом, что еще чуть-чуть и слились бы с рыжими волосами. Девушка со всей силы швырнула подушку в нашу анальную дебоширку.
Маккиннон стала на четвереньки и начала делать вид, что она кошка, которая отрыгивает шерсть.
— Ого… Ну так. Это же круто, — Я развела руками, — Поздравляю, Лили!
— Да где там круто, блять! Он клоун, моральный ублюдок, идиот, не умеет играть на гитаре и смеется с шуток Эмануэля с Пуффендуя. Эмануэль умеет шутить только про чью-то мамку и про еблю! — девушка упала передо мной на колени и почти зарычала, — И иногда у него грань между этими шутками стирается.
Я молча посмотрела на распереживавшуюся Лили.
— Ну, он так себя вëл, когда мы потерялись с ним вдвоём. Ухаживал за мной, как будто я хрустальная. А вчера мы вместе смотрели «дневники принцессы» и он так улыбался мило…
— Эта сучка мне 6 с половиной лет рассказывала как сильно она его ненавидит, а сейчас снеслась, — Марлс покачала головой, — Ты забыла как он на 3 курсе специально обрыгал стол слизернцев овсянкой?
— АХАХХА, ЧТО? — Я заржала.
— Та, легенда. Ему за завтраком стало плохо, он понял, что подпирает, до туалета бы все равно не успел, поэтому нарыгал на слизеринского загонщика. Ну, сказал, что целился в него, а попал, куда попал…
— Марлин, ты же сама его хвалила за это.
Блондинка цокнула языком.
— Так, а что плохого в Поттере? — я решила потихоньку переходить на сторону Лили.
— То, что мы знаем, что Джеймс — безответственный кусок дурака, который никогда не повзрослеет. Который не умеет признавать вину и, к тому же, буллит пол школы.
Здесь Эванс правда опустила виновато глаза. Я тяжело вздохнула.
Пиздец, а не денёк. Лишь бы Рина и Римус вернулись с хорошим новостями.
