Устало приоткрыв глаза, блондинка присела в кровати, за окном темень — на часах начало третьего. Рядом лежащий мужчина недовольно перевернулся на другой бок, натягивая на обнажённое тело тёплое одеяло до носа. Звонок повторился, следом завибрировал телефон — Миражанна Штраус-секретарь. «Совсем ебанулась что ли?» Сунув голые стопы в мягкие тапочки, Люсьена подцепила любимый халат с кресла — туго завязывая шёлковый пояс. Провела пальцем по экрану и ответила настойчивой волшебнице перевоплощений.
— Какого Зерефа тебе не спится?!
— Доброй ночи Люси, впустишь?
Включая свет в кухне. Хартфилия тяжело вздохнула, бросая тоскливый взгляд на прикрытую дверь спальни. Повернув забытый в замочной скважине ключ, отварила двери. «Ну проходи, раз пришла. Чего тебе?»
Осенняя ночь выдалась довольно холодной для пепельноволосой девушки в тонком пальто, заставляя прятать красный нос в тёплом шарфе. Мира быстро расстегнула замшевые сапожки, оставляя их в прихожей и скользящим взглядом прошлась по хозяйке дома на речной улице. Тёмно-синий шёлковый халатик до середины округлых бёдер, растрёпанные длинные волосы и сонный взгляд.
Люсьена была непривычно домашней в данный момент, вызывая в тёмной душе некое спокойствие. В перемешку с привычной ревностью. Блондинка забрала у голубоглазой пальто и шарф — скрываясь за зеркальной дверью гардеробной. Замечая краем глаза знакомый серый мех, торчащий из-за края двери.
— Так, что же сподвигло тебя прийти ко мне? Не помню, чтобы мы были подругами.
Ставя кипятиться чайник, Хартфилия достала пару больших кружек и закинула в каждую по таблетке цитрусового лиственного чая. «Его любимый… Я пришла поговорить на счёт Лаксуса. Из-за тебя мы снова поругались.»
— Если мне не изменяет память, именно ты закатила ему скандал — из-за того, что мастер отправил нас на совместное задание от Совета. Это естественно, ведь мы много лет были напарниками и хорошо сработались.
Хартфилия не ждала от неё согласия с этими словами, просто поставила перед Штраус чашку ароматного напитка и хрустальную вазочку с миндальным печеньем. Садясь напротив, тело приятно побаливало, в воспоминаниях проскальзывали горячие ладони на тонкой талии и сбивчивый шёпот в затылок.
— Он не приходил?
Покачав головой, Хартфилия пригубила немного чая. Прожигая карим взглядом притихшую Миру, рассматривающую незнакомую обстановку. «А я ведь впервые пришла к тебе, здесь уютно.»
— Ты услышала, что хотела? Дреяра здесь нет.
В подтверждение её слов в спальне послышался шорох одеяла и гулкие шаги, тихий скрип окна и щелчок зажигалки. «Кто там?» Привстав, Мира уже хотела проверить свою догадку, но была остановлена спокойной реакцией согильдийки.
— Мужик. Или ты думала, что у меня никого нет?
Вскинув аккуратную бровь, Люсьена кисло улыбнулась —
тише никак нельзя было? Мысленно прошипела блондинка, скрывая лёгкое волнение за фарфоровой кружкой. Мира понимающе улыбнулась.
— Я догадывалась, что у тебя появился мужчина. Он из нашей гильдии? А кто?
— Из наших. Позже узнаешь, не хотим сейчас афишировать. Думаю тебе пора, сама доберёшься?
Кивнув, девушки прошли в прихожую, где Хартфилия сняла с плечиков пальто и наглухо закрыла дверь шкафа. Сталкиваясь со своим отражением, она устала врать ей. За последние три года светловолосая сбилась со счёта, сколько раз обманула их милую барменшу? С этим нужно что-то делать.
— Держи, твоё пальто. И купи уже себе что-нибудь потеплее, Дреяр всю неделю говорил о твоей беспечности к собственному здоровью. Будь осторожна…
— Спасибо тебе, Люси. Жаль, что мы не стали подругами.
Хартфилия удивлённо распахнула глаза, когда пепельноволосая, головная боль, порывисто обняла её — выпорхнув за дверь. Совершенно не обращая внимания на поджатые губы согильдийки, повернувшей ключ.
На тонкую талию легла широкая ладонь, проводя по бедру, и лёгкий поцелуй в висок с тихим «Спасибо…». Вздохнув, чувствуя неприятный осадок на душе — Хартфилия прижалась губами к уголку ветвистой татуировки, на подтянутой грудной мышце. Утыкаясь в крепкое плечо лбом.
— Чай? Кофе?
Цепкие пальцы сжали ягодицы, приподнимая — длинные ножки обвились вокруг мужского торса — тихий стон сорвался с приоткрытых губ, когда разгорячённая кожа соприкоснулась с холодной поверхностью зеркала. Тонкий шёлк накалился, прилипая к вспотевшей спине. «Моя принцесса…»
Растянув розовые губки в улыбке, девушка обняла крепкую шею любовника и игриво прошлась кончиком языка по ровному ряду белых зубов. Вызывая утробное рычание мужчины, который, толкнувшись бёдрами в ничем не прикрытую промежность, накрыл приоткрытый ротик мокрым поцелуем. Забираясь руками под мягкую ткань подаренного ей ночного халатика, развязывая тонкий поясок — открывая себе прекрасный вид на сочное женское тело. Проходясь большими, покрытыми мелкими шрамами, ладонями по линии талии, лёгкими движениями пальцев пересчитывая позвонки, пробираясь всё выше. Одним резким движением срывая ненужный в данный момент элемент гардероба, кидая его к двери…
Пройдясь острыми ноготками по широкой груди, царапая рельефный торс, спускаясь к небольшому просвету между загорелыми телами — Хартфилия провела пальчиками по бусинке клитора, запрокидывая голову от наслаждения. Чувствуя мокрые поцелуи на шее, плавно перетекающий к выпирающим ключицам и горячие ладони на груди, которые
(не)идеально подходили к ней. «Непослушная принцесса…»
Сильные руки мужчины подняли её и сжали тонкие запястья над головой, свободной рукой спуская резинку спортивных штанов, собирая вздыбленным членом просочившиеся из влагалища соки и размазывая их по толстому стволу. Чуть опуская покрасневшую девушку по стене, насаживая на крупную головку — замирая. Выходя из узкого тела и медленно входя, вызывая тихие стоны и жалобный скулёж. «А как тебя ещё накажешь. Чего ты хочешь?»
— А то ты не знаешь! Ах, сука… ммм!
Недовольно прорычав, мужчина прикусил тонкую шейку — оставляя кровоточащий след, резко отпуская руки девушки. Прорываясь в узкую пизду почти всей длиной, упираясь в пульсирующую матку. Под громкий крик удовольствия, шлёпая по большой заднице. Сильными, размашистыми движениями толкаясь внутрь стонущей подруги, жадно целуя покусанные губы.
— Чья-ты девочка?
— Твоя-я-ах!
Подмахивая бёдрами, Хартфилия наманикюренными пальчиками зарылась в светлые зачёсанные назад волосы, сжимая их кулачками. Он вытрахал из её головы желание разорвать порочную связь, пропуская по телу лёгкие разряды электричества. Стараясь проникнуть в закрытую шейку матки, покорить строптивую волшебницу.
Содрогаясь в ярком оргазме, пачкая вытекающей с влагалища спермой дорогой паркет — Хартфилия, поддерживаемая подрагивающими руками, едва держалась за тренированные плечи, впиваясь в них ногтями. Прислушиваясь к ускорившемуся биению сердца, скрытого рёбрами и мышцами — на затворках сознание понимая, её бьётся в унисон.
— Давай свой жгучий кофе…
Спустив стройные ножки, принимая помятый халат — чуть шатаясь, Хартфилия пошла вперёд, доставая из шкафчика медную турку и пачку кофейных зёрен. «Лекс, когда ты скажешь ей о нас?»
— Принцесса, давай не сейчас.
Сжав ручку кофемолки, светловолосая прикусила кончик языка.
Что со мной такое? Нас не поймут все они. За отточенными до автоматизма действиями, Хартфилия совершенно не слышала монолог мужчины — в голове стучала мысль о собственном бессилии.
(Не)идеальная. Эта связь для Дреяра просто слабость животных инстинктов, к чему весь этот разговор? Тупая влюблённая дура.
Разлив горячий напиток по чёрным чашкам, поставила одну перед хмурым Лаксусом, а сама отошла к приоткрытому окну. Забираясь на подоконник, тоскливо вглядываясь в речную гладь.
— Я не хочу портить отношения с Мирой или дедом, ребята тоже не поймут моих действий. Мне кажется, что именно она моя — Амари. Я не понимаю, почему меня так тянет к тебе. С тобой просто…
«Удобно.» резко отозвалась блондинка, прикуривая кончик длинной сигареты — раздражение в перемешку с тупой болью захлестнуло кровоточащее сердце. Ему просто удобно приходить к ней и спускать напряжение (!), упиваясь приятным ароматом спелого граната с нотками лавра. «Убирайся.»
— Ты чего завелась то? Всё же хорошо было!
Хартфилия переломила сигарету — бросая в недопитый кофе. Босыми ногами подходя к Дреяру, который искренне не понимал изменения настроения у подруги. «Прекрати играть со мной Дреяр! Хватит! Я не бездушная кукла, я — человек! И если ты не можешь понять меня — убирайся из моего дома!»
Указав на коридор, Люсьена сжала края халата, отворачиваясь к раковине. Белоснежная чашка со следами персиковой помады напомнила о том, что около часа назад на месте мужчины сидела его девушка — Миражанна, которой она нагло врала в глаза. Схватившись за ручку кружки, швырнула её в стену —
Ненавижу! Ненавижу эту выскочку!
— Пошёл вон! Видеть тебя не хочу!
Чуть дёрнувшись, словно от пощёчины — Лаксус молча вышел из кухни, на мгновение скрывшись в спальне и уже одетый в привычные брюки с рубашкой — проронил лишь хмурое «Ты права, думаю нам не стоит общаться какое-то время.»
Громкий хлопок двери заставил обессилено скатиться по стене, пряча красные от подступивших слёз глаза в подтянутых коленях. «Ненавижу! Я ненавижу тебя!»
Хартфилия так и не смогла заснуть, пролежав посреди кухни в позе эмбриона до рассвета. Задыхаясь от рыданий, впервые со смерти отца — впервые за пять лет. Прислушиваясь к тиканью настенных часов в гостиной, размышляя о своих поступках.
— Люси! У тебя открыто было, Джувия вошла… Что с тобой?!
Перевернувшись на спину, Люсьена пустым взглядом посмотрела на подругу. Одетая в тёплый вязанный свитер и чёрные узкие джинсы, Локсар выглядела очень мило и тепло — если не считать испуга на бледном личике при виде столь
(не)идеальной картины. Кисло улыбнувшись истерзанными губами, блондинка тяжело поднялась на ноги — покачнувшись.
— Всё в порядке Джу, присядь пока. Я умоюсь и приду. Хорошо?
Скептически осмотрев подругу, девушка кивнула и сняв с себя широкий шарф — повесила на проклятую спинку стула, где ранее сидела Мира, а за ней и Лаксус. Устало проведя по запутанным волосам — Хартфилия скрылась в ванной.
Локсар покачала головой, взявшись за стоящий в углу веник с совком — принялась собирать острые осколки, ранее красивого набора кружек, замечая засохшие капли крови на месте, где лежала Хартфилия. Набрав в чайник воды, поставила кипятиться на подставку.
Приняв горячий душ, я даже не стала смотреть в зеркало — опухшее лицо и красные глаза — и так знаю, что ничего привлекательного. Прилепив на лицо тканевую маску, затянула пояс чистого махрового халата и выключив свет — вышла к Джу.
Синеволосая волшебница привычно хозяйничала на кухне подруги, на столе стояли тарелки с глазуньей и горячие бутерброды. Мягко улыбнувшись, Хартфилия прислонилась плечом к широкой арке — любуясь.
Отмороженный дурак, каких поискать. Такую девочку упустил.
Вздрогнув от неожиданности, Локсар едва не уронила вымытую сковороду, поймав её потоком воды. Люсьена подходила к столу, улыбаясь. Настолько, насколько позволяла маска на лице.
— Джу, я задание взяла, меня не будет какое-то время.
— Джувия поняла, но… с тобой точно всё хорошо?
— Да, в полном.
Они болтали ещё добрые три часа, за которые успели прибраться в кухне, а Люсьена ещё и собраться на задание. Ей уже 25, с учётом семи лет на острове так и вовсе за тридцать… Пора бы и о семье задуматься.
Оставив пожилой соседке запасной ключ от квартиры, чтобы она поливала цветы в её отсутствие, Хартфилия попрощалась с подругой взяв напрокат монокат — покинула Магнолию, чувствуя как всё сильнее болит израненное (не
)идеальное сердце.
***
Войдя в здание гильдии, Дреяр отмахнулся от назойливого Драгнила и прошёлся хмурым взглядом по залу. Находя лишь мило общающихся между собой Миру и деда, которые завидев его подозвали к себе.
— Приветик дорогой!
Волшебница выпорхнула из-за барной стойки, целуя в щетинистую щёку. «Привет.»
— Дед, где Болельщица?
— А, Люсичка ещё вчера взяла задание от совета, там на полгода работы. Сказала, что хочет подумать над чем-то. Эх, такая девушка пропадает, вот бы был я помоложе…
Свалила значит? Оно и к лучшему.
Заказав пива, он отправился к ждущим на втором этаже Громовержцам и остаток дня наблюдал за гильдией. Сердце билось непривычно тихо, от чего ощущалась какая-то неизвестная ранее тоска.
***
Взмахнув мечом, девушка в облике одного их духов зодиака, стряхнула с лезвия чёрную субстанцию и, чуть покачнувшись, наконец-то добралась до руин.
— Козерог, ты уверен, что в этот раз мы пришли в верное место?
— Да Люси, я чувствую тёмную энергию, исходящую от храма. Она идентична той, что осталась на дочери заказчика.
«Тогда идём.» Хартфилия сменила обличие рака на звёздное платье близнецов и вошла в руины храма вслед за другом.
***
Лаксус терпел три недели, после их ссоры на её кухне, но девчонка походу решила его наказать. Сжимая в ладони телефон, он ждал звонка. Звонка, не поступившего ни через день, ни через неделю.
— Дед, в каком городе задание у Хартфилии?
— Внучек, тебе зачем?
— Хочу задание взять с командой, ни дай бог столкнуться с этой истеричкой. Ну так где?
— Бери смело, не пересечётесь. Кстати, ты знал, что Мирочка присматривает свадебное платье? Тебе пора бы задуматься о семье, о моих правнуках наконец!
Отвернувшись от внука, Макаров продолжил читать полученное утром письмо от Люси. В котором она рассказывала о том, что задание попалось с подвохом, но всё в порядке и они справляются. А так же о том, что встретила молодого человека и сейчас они встречаются…
— Я рад за тебя Люсенька…
***
Склонившись над землёй, позволяя нехитрому завтраку освободить желудок, Хартфилия вытерла рот рукавом кофты и села на ступеньки почти восстановленного храма. Состояние отвратительное!
— Пигалица, может уже перестанешь отрицать очевидное?
— Не хочу…
Качая головой, Хартфилия продолжала беззвучно ронять горькие слёзы на холодный мрамор. Представляя, насколько (не
)идеально предстала перед своими друзьями. Вздрагивая от неожиданности, когда тёплые руки Водолея обняли её за плечи.
— Плачь, будет легче. Просто прими его, обещаю, ты его полюбишь. А про Дреяра, он дурак и звёзды видят правду… А пока плачь, сегодня можно.
Отгоняя Льва обратно в храм, Водолей тихонько покачивала подрагивающую девушку. Когда-то она так же успокаивала её мать…
***
— Лекс, ты чего дёрганный такой в последнее время?
— Может до него стало доходить, что теряет нечто невероятно важное в своей жизни? Ну или как минимум заблуждается?
— Да отвалите уже, меня последние дни потряхивает словно магия скачет из крайности в крайность. Ещё и поясница болит, словно по ней половина гильдии прошлась.
Посмотрев на вытянувшиеся лица Фрида и Ёлочки, Дреяр раздражённо перевёл взгляд на входную дверь. Неосознанно надеясь, что вот-вот она откроется и войдёт его светловолосая головная боль.
Совершенно не замечая, как их чтец душ опускает забрало и качает головой.
Тяжело видеть, как у дорогих людей болит душа по их собственной глупости.
— Фрид, можешь отнести Мире пустые кружки и заказать ещё?
Согласно кивнув, мужчина вышел из-за стола и отправился к барной стойке. В то время, как Эвергрин и Бикслоу наблюдали за реакцией командира, но тот ни на секунду не перевёл взгляд от дверей на свою девушку. Которая, в свою очередь, мило общалась с его другом.
— О, Люси звонит!
— Дай сюда.
— Да шучу, просто ты уже третий месяц сам не свой. Может признаешься уже? Хотя бы самому себе…
***
Опуская подол платья, Хартфилия садится на кушетке и выжидающе смотрит на врача. Им оказался симпатичный молодой мужчина с пленительными голубыми глазами.
— У вас девочка, двадцатая неделя беременности, развивается хорошо, есть какие-либо жалобы?
— Магия перестала восполняться, токсикоз жуткий и сил совсем нет. Постоянно клонит в сон, а вот аппетита нет.
— Могу я уточнить? Отец ребёнка, волшебник?
— Убийца драконов…
***
Схватившись за сгиб локтя, Дреяр принялся расчёсывать его до красноты. Словно оса ужалила.
— Ты чего? Лаксус, как тебе этот домик? У него большой задний дворик и рядом школа с детским садом.
— Тебе не надоело фигнёй заниматься? Я разве намекал на свадьбу или общий дом? Если мы встречаемся, это ещё ничего не значит. И прекрати над ухом жужжать!
Переместившись в её квартиру, он завалился на кровать и уткнулся носом в подушку, этот аромат настолько
(не)идеален. Как услышал тихие шаги по коридору и знакомое «Пунь!»
— Плю?! Люси с тобой?
— Пун-пунь? Пун.
Пожав маленькими плечиками, дух прошёл в спальню девушки и открыв шкаф приложил ладошку к сейфу. Вытаскивая из него папку с документами и закрывая.
— Ты чего делаешь? Плю, где Люси?
— Пун-пун!
— Как не может призвать тебя?
— Пунь-пуунь!
— Всмысле магией не может пользоваться? Она в порядке?
— Пун!
Растворяясь в золотом сиянии, снеговичок ручками очертил большой живот на себе и помахал на прощание Дреяру. Которого теперь мучал вопрос, почему Хартфилия не может использовать магию…
***
Идя под руку со Львом, Хартфилия не без его помощи вышла из поезда, за последние полгода город совсем не изменился, в отличии от девушки.
Пряча под тёплым свитером худые руки, она едва могла идти, придерживая живот. Отросшие волосы были собраны в высокий хвост, открывая вид на острые черты лица и синяки под глазами.
— Спасибо тебе, Локи.
— Ради тебя, что угодно сделаю!
***
Прошло восемь месяцев после их ссоры в квартире Хартфилии. Четыре месяца после разрыва с Миражанной. Ещё два он молча наблюдал за аккуратно сидящим на безымянном пальце колечком, проглатывая слова, ругаясь с дедом.
Когда он поймал её на выходе из гильдии, с насмешкой спрашивая об отце ребёнка — не твой, жениха. Она убежала, а его захлестнула такая волна гнева, что дышать было тяжело. И сейчас, не чувствуя постороннего запаха в этом доме, Лаксус просто хотел обнять её. Последний раз.
— Можно я… обниму тебя?
Он повторил вопрос, смотря в уставшие родные глаза, на которые падала противная светлая прядка. «Ну обними, раз это тебе так нужно.» Холодно отозвалась Хартфилия, не замечая печальных глаз бывшего напарника.
Большие ладони мягко опустились на плечи, обводя стройный, несмотря на интересное положение, силуэт и смыкаясь на болевшей весь вечер пояснице. Лаксус зарылся носом в распущенные волосы подруги, вдыхая полюбившийся много лет назад аромат женского тела. Упругая выпуклость живота упиралась в его крепкий торс, протестующе пихаясь. У неё вроде восьмой месяц.
— Дреяр, задушишь нас.
— Прости…
И этот момент навсегда отпечатался в памяти волшебника, ведь всё было так правильно, так
(не)идеально. Рядом с ней, стало наконец-то спокойно.
***
Он не видел Хартфилию примерно неделю с того вечера, как они обнимались на её кухне. Постоянно погружённый в дела гильдии, гоняемый дедом по мелким поручениям, Дреяр буквально валился с ног прям в кабинете мастера.
И сейчас, идя к Полюшке за каким-то там зельем, для своего старика, Лаксус никак не ожидал встретить там Хартфилию, встающую с кушетки.
— Ты чего здесь?
— Малец, вот то зачем пришёл, чеши от сюда.
Полюшка буквально выгнала его, пихнув в руки пару склянок, громко хлопнув дверью. Только вот его драконий слух очень уж чётко расслышал слова целительницы.
— Вероятность того, что ты выживешь при родах, почти равна нулю…
Ноги подкосились от услышанного, а голубые глаза слепо смотрели перед собой, стоя за углом дома. Ближе к окну. Лаксус слышал, как Хартфилия прощается с Полюшкой и, не без помощи Льва, идёт в сторону города. Слышал, как ломался голос девушки и успокаивающие слова духа:
— Я знаю выход Люси.
***
Лаксус заявился к ней ближе к ночи, когда девушка только вышла из душа, поправляя на большом животе края его футболки. Цепкий взгляд успел рассмотреть синие вены, ползущие по нежной коже.
— Чего тебе?
— Поговорить надо.
Устало вздохнув, поправляя под глазами зелёные патчи, Хартфилия направилась на кухню. Лаксус сел на тот же ненавистный стул, что и в тот раз. От чего девушка сжала губы в тонкую линию.
— Могу предложить только чай, Локи выкинул весь алкоголь.
Про кофе она не сказала ничего, но слышал, что Лев припёр целую коробку в гильдию. На радость его бывшей девушки, Миражанны. Меньше затрат.
— Говори и проваливай.
— Я скучал…
— Это всё?
Девушка стояла к нему спиной, выпивая какую-то несъедобную, совсем неприглядную, жижу с ложки. Тут же скривившись. И если бы не драконий слух, уловивший ускорившееся сердце Хартфилии, мужчина бы подумал, что ей всё равно.
— Уходи.
— Люси, посмотри на меня.
— Убирайся из моего дома, Дреяр.
Видя, как подрагивают узкие плечи, Лаксус лишь крепко обнял подругу со спины. Казалось, он чувствовал, как горячие слёзы обжигают грубую кожу на крепких руках. Это было куда больнее, чем впившиеся в неё короткие острые ноготочки волшебницы, пускающие дорожки алой крови.
— Не могу, просто не могу без тебя. Я с ума сходил эти восемь месяцев без тебя…
— Я беременна, у меня скоро свадьба.
— Я буду рядом…
Её слова заставляли сердце болезненно сжиматься, ведь она так
(не)идеальна. Только понял мужчина это слишком поздно.
***
Спустившись на первый этаж гильдии, дабы взять очередную чашку жгучего перечного кофе у Кинаны, вот уже третий месяц заменяющей всеми любимую Миражанну. Которая неожиданно для всех, кроме него, взяла отпуск. Лаксус заметил мило беседующую с Биской Хартфилию. Всё ещё Хартфилию, где же её женишок, когда его невесте вот-вот рожать.
— Спасибо, Кинана.
— Ммм…!
— Люси?
Резко обернувшись, разливая по барной стойке чашку горячего напитка, Лаксус едва успел подхватить под руку отошедшую от стола Люсьену. Красивое личико перекосила гримаса нестерпимой боли, выгибая тело.
— Полюшку сюда!
Мир словно замер для Дреяра, он слышал деда словно сквозь толщу воды. В голове отпечатался сдержанный крик, вырвавшийся из пышной груди Хартфилии. Подхватив девушку на руки, осторожно прижимая к себе, боясь причинить ещё больше боли, он с ноги открыл дверь лазарета, где уже была Венди с Джувией. Подготавливая всё к предстоящей операции.
— Ложи её сюда, только аккуратно.
Если небесная волшебница была занята своей работой, то Локсар от чего-то прожигала его ненавидящим взглядом. Только было как-то не до неё, когда Хартфилия сжала в руках простынь, а маленькое тело неестественно изогнулось, сопровождая каждое движение несвязным шепотом и болезненными криками. По бледным щекам текли слёзы, а его просто выставили за дверь.
Полюшка пронеслась мимо него меньше чем через три минуты, даже не обратив внимания на напряжённого мужчину, что скатился по стене. Готовый кусать локти и рвать волосы на голове.
— Волнуешься?
Бикслоу с Эвергрин подошли к нему неожиданно тихо, иногда вздрагивая от криков роженицы. Да, сейчас её голос был далеко (не
)идеален. Только всем было плевать на это.
— Ненавижу себя, если бы я тогда не струсил. Она бы не уехала и ничего этого бы не было.
— Ох, я бы поспорил с этими словами!
Рассмеялся над словами друга кукольник, прижимая к себе нахмурившуюся девушку. Хотевшую разочек проехаться веером по загривку напарника.
— В смысле?
***
Ребята заставили его спуститься на ужин, когда стрелка часов перевалила за восемь вечера. Кинана пару раз приносила чашку с кофе, вздрагивая. В гильдии стояла непривычная тишина, вызванная плохой изоляцией комнат. Пока в один момент, уставшие, болезненные, хриплые крики не прервал детский плачь.
— Бухаем за Люську!
Но Лаксус уже спешил к дверям лазарета, из которых вышла уставшая волшебница. Держа в руках таз с красной водой.
— Явился наконец-то. Поздравляю, у тебя дочь.
Зажимая в зубах белоснежный фильтр, голубоволосая покачиваясь и подрагивая шла по коридору, в сторону уборной. Смотреть на непривычно бледное лицо подруги было — больно? Этот ребёнок убил её.
Люсьена лежала на белых простынях слишком большой для исхудавшего тела кровати, подключенная к мерзко пищащим аппаратам и с какой-то маской на лице. Её длинные, потерявшие свой блеск, светлые волосы разметались по плечам и подушке — запутались. Кожа была покрыта капельками пота, которым пропитались простыни.
— Лю… Люси?
Пронзительный писк и подоспевшая Полюшка, оттолкнувшая в сторону Венди. Стало так тяжело дышать, почему он не слышит, как бьётся её сердце?
Взгляд метался от стеклянной кроватки, где кряхтел красный ребёнок с золотистыми волосиками, к пытающимся завести сердце подруги волшебницам. А до ушей доносился тихий плач Локсар с конца коридора, перебиваемый счастливыми криками и тостами с первого этажа.
