Возникшая из пламени

      В наше время существует множество россказней о войнах, путешествиях и приключениях. Какие-то из них реальны, другие — дополнены вымыслом, а третьи и вовсе не имеют никакого отношения к реальности, но поди разбери все эти письмена — вовек не поймёшь что к чему.       Где-то пишут, что вот тот-то и тот-то ходил охотиться на драконов в горы Эрмрата, а драконов там и в помине не было. Но жили там удивительные существа — Виверны. Часто путали русалок с сиренами, гномов выставляли в очень уж плохом свете, а заслуги некоторых людей превышали в несколько раз. Но на любой крючок найдётся рыбка, что уж тут говорить о путешествиях и загадках, которые люди порой предпочитают доброй пинте эля. И лишь читателю решать, поверить в то, что он только что прочёл, или оставить книжный роман всего лишь книжным романом.       А эта история началась давным давно, когда ещё на полях не скрещивались клинки, когда короли были милостивы к судьбам своих поданных, когда магия считалась священным источником знаний, и люди только-только начинали познавать её. Перенесёмся в земли бескрайних лесов и бурных рек, в те места, где дриады не боялись присутствия людей, а даже наоборот — вступали с ними в пляс как только примечали где-то неподалёку. Заблудившийся путник, опечаленная девушка или заигравшиеся и уставшие ребятишки — все находили здесь то, что искали: правильный путь, улыбку и отдых. В округе царили счастье и спокойствие, здесь нечего было бояться.       Даже самой глубокой ночью, придя в леса ДокАруа, не стоило ожидать угрозы. Но безопасности ради матери всё равно не позволяли своим детям надолго задерживаться где-либо, будь то лес, соседнее поселение или площадка для игр. И не зря. Ведь именно ночью всё перевернулось с ног на голову: умер король, честный и всеми любимый правитель ДокАруа.       Долгие годы он поддерживал мир между миром людей и теми, кто был вне его. Король считал всех равными и предпочитал жить в согласии, но не все его поданные были с ним согласны.       В ту же ночь, когда короля не стало, умерло первое ни в чём не повинное существо — арбра. Арбрами называют лесных существ, издревле находившихся под покровительством дриад. Они дальние родственники энтов, только куда меньшего размера, более ловки и сообразительны. Ростом чуть меньше человеческого, кожа их покрыта корой, а вместо волос — свисающие ветви, которые то цветут, то увядают, и по этой особенности можно определить, что происходит вокруг. Когда на земле царит мир — они распускаются и благоухают, а когда тучи на небе предвещают кровопролитие, арбры в страданиях сбрасывают свои цветы. Но вскоре настали те времена, когда некоторые из этих существ стали полностью высыхать изнутри.

***

— Ну, Ульрих, выпьем же за то, что никакие твари больше не будут шататься по лесам и затягивать наших детей в свои болота! — провозгласил бородатый великан, подняв над своей обросшей рыжими волосами головой кружку с элем. — Да здравствует новый король! — Ульрих повторил его жест. — Слава великому роду людскому! — послышалось из глубины трактира. — Урааааа, — закричали все присутствующие в этом просторном, но плохо освещённом помещении.       Кружки опрокидывались одна за другой и наполнялись с такой же частотой. Лужи пива, сидра и эля виднелись и на полу, и на столах. Уже высыхающие, липкие, и новые, только что пролитые. В трактире стоял шум, который был слышен на всю округу. Веселье шло полным ходом, и в самый его разгар в двери трактира вошла высокая фигура, полностью покрытая плащом. Нижнюю часть её лица закрывала повязка, а верхнюю — капюшон, из под которого виднелись только ярко-зелёные глаза, наполненные ненавистью и болью.       Фигура прошла в помещение и приблизилась к трактирной стойке, за которой и без того было тесно. — Чего желаешь? — спросил хозяин. — Выбор у нас большой. — Желаю знать, где Либерта, — громко и чётко произнесла неизвестная фигура. — Где же она? — А на что тебе сдалась девчонка? — поинтересовался сидящий за трактиром пьянчуга. — Она небось давно валяется в какой-нибудь канаве. — Где Либерта? — голос становился звонче и настойчивее. Испепеляющий взгляд незнакомки прожигал хозяина трактира. — Я знать не знаю, где дитя. Но она-таки проклятое создание, и новый король не оставил бы её в живых. — Точно, не каждый ведь рождается, когда планеты становятся в ряд. Не каждый, будучи человеком, им не является. Не у каждого половина головы покрыта чёрными волосами, точно смоль, а вторая её половина, как первый снег — девственно-белая. Она двуликая. — Где она? — спросила фигура в последний раз. — Шла бы ты отсюда вместо того, чтобы искать проклятое дитя. Король Атрос борется с нечистью, ибо все эти отродья — порождение ада. Из-за них страдают люди, а такие детишки...       Не успел пьянчуга договорить, как его голова слетела с его же плеч, а ледяной меч оказался в умелых руках незнакомки.       Все затихли в одночасье и устремили свои взгляды на кровавую картину. — Моё имя Тюэра, я пришла забрать Либерту. В твоих же интересах отдать мне дитя, а иначе здесь полягут все, и я всё равно найду её. — Мне не о чем с тобой разговаривать, Тюэра. Я верен новому королю и не в моих интересах прятать кого-либо. Девочка была вверена мне на содержание, но никто не приказывал мне её убивать, — произнёс хозяин, спокойно и уверенно. — Ты лжёшь, причём не очень искусно, — усмехнулась фигура. — Ты был верен прежнему королю и чтишь его до сих пор. И как, наверно, печально смотреть на ликующие лица пьянчуг, которые лицемерили раньше и лицемерят теперь, м, Геант? И девчонку ты забрал, думая, что защитишь её, да только есть люди поумнее тебя, — незнакомка облокотилась на стойку. — Она — человек, — Геант посмотрел девушке прямо в глаза. — Она родилась от людей, но сущность её не человеческая. — Это слухи. — Отдай мне её. Сейчас же, — и меч снова метнулся в воздухе, перерезав глотку очередному пьянице.       В этот же миг на фигуру в плаще накинулись ещё несколько человек, однако все они через мгновение уже лежали на полу, тёплые и обмякшие.       Девушка вмиг развернулась назад, приготовив меч к бою. А с её головы упал капюшон, обнажив длинные пряди русых волос. — Стоп, — крикнул владелец. — Что ты сделаешь с ней, ведьма? — Я не ведьма. Охотница. — Кто-то здесь меня дурачит, не так ли? Одно движение, и меч был у горла Геанта. — Ещё слово, и я перережу тебе глотку. — Вот она! — послышалось сзади. — Я нашёл двуликую!       Не убирая меч, охотница обернулась.       Перед ней стояла маленькая девочка, одетая в лохмотья, напоминавшие старые тряпки, которые не годятся даже для мытья полов. Лицо девочки было измазано сажей, как и всё её тело, и волосы. Но всё же на голове виднелись и грязно-серые пряди, которые некогда были белоснежными. Девочке было на вид не больше пяти лет. — Что ты с ней сделаешь? Зачем она тебе? — снова произнёс Геант. — Ты верен королю? — спросила охотница. — Я верен королю, — послышался уверенный ответ. — Тогда доверься мне, это его приказ, — девушка отвела взгляд от хозяина трактира и направилась к девочке.       Подойдя к ней, охотница тщательно осмотрела ребёнка, и кивнув самой себе, словно в знак подтверждения своих же мыслей, одним движением перерезала девочке горло.       В этот момент даже самые пьяные посетители трактира протрезвели. Некоторые из них отвели свои взгляды, одного даже вырвало прямо в полупустую кружку с пивом. Воцарилась тишина. Охотница взяла на руки бездыханное тело девочки и направилась к выходу, как ни в чём не бывало. А человек, который привёл малютку на верную смерть, нарушил всеобщее молчание: — Положено начало концу! Долой нечисть! Да здравствует король Атрос! Да здравствует людской народ! — Ураааа! — звучало теперь отовсюду.       Когда люди в трактире вернулись к своему кутежу, который был теперь украшен ещё одним поводом, из-за дальнего стола в самом углу залы одновременно поднялись три высокие фигуры в плащах. У каждого на указательном пальце виднелась печатка с лисьей мордой: это были люди короля. Они ушли бесшумно, словно тени, и никто не заметил ни их присутствие, ни исчезновение. — Вот так да, вот так представление, старик! — произнёс человечек маленького роста, обращаясь к трактирщику. — Да, Фанни, да, — промямлил здоровяк. — Ты чего это, Геант? Небось перенервничал, а? А девчонка-то ничего так, бойкая. Ууух, кровь в жилах стынет! Люблю таких! — Фанни почесал за ухом. — Малышку жалко только... Чем дитя провинилось? Да и кто сейчас верит в россказни старух, которые якобы видят будущее? Никто не видит будущее. Кстати, где Гретта? Это милое дитя, как хорошо, что её не было здесь так скоро.       Трактирщик наполнил свою кружку пивом и залпом выпил три четверти. Его не задевала болтовня Фанни, да и не слушал он её. Парнишка был недалёкого ума, но зла никому не причинял. Порой он помогал Геанту по работе: то пиво нальёт, то уберёт мусор, да и получал за это свою копейку, которой хватало на ту же выпивку и еду. А жил он прямо в трактире. — Прости, Фанни-малыш, подмени-ка меня пару часов за стойкой, — приглушённо произнёс Геант. — А ты куда? — Нужно проверить запасы в погребе. И пополнить их. — Но ты же вче... — начал было Фанни, но трактирщик уже спускался в погреб.       Он находился всего в нескольких шагах от стойки, не запирался на ключ, а просто прикрывался крышкой. В погребе царил кромешный мрак, и трактирщику пришлось зажечь свечу, чтобы хоть что-нибудь разглядеть.       Тусклый свет озарил немаленькое помещение, набитое бочками и бутылками. Там и вправду было полно всего, и не было нужды не только пополнять запасы, но и проверять их. Но Геант пришёл вовсе не за этим.       Спустившись вниз по лестнице, трактирщик прошёл вдоль всего погреба, остановившись у самой невзрачной бочки, наполненной ромом. Отодвинув ей и ту, что стояла за ней, он обнажил ещё одну дверь. Только она вела не совсем вниз, а по большей части была подземным ходом. Оставив подсвечник со свечой рядом с дырой в полу, Геант наклонился и издал несколько звуков, напоминавших птичье пение.       Прошла минута, вторая, и из тоннеля в полу выглянул детское личико, чьё сонное лицо исказилось в страхе. Малютка была острижена коротко, так коротко, что скорее походила на мальчика. Её волосы были в пыли и сале, а лицо — измазано грязью. Она молчала. — Не бойся, малышка, тебя никто не тронет. Через несколько дней ты сможешь выбраться отсюда, и я отвезу тебя к своей бабке. Она позаботиться о тебе. А я стану тебе отцом, поняла? На глазах малютки появились крупные слезы, которые лавиной потекли из глаз. — Ну тише, тише, — прошептал трактирщик, — тебе ещё многое предстоит пережить. Она вытирал её слёзы своими руками. — Наверно, ты голодна, а? — Геант достал бумажный свёрток, лежавший за соседней бочкой. — пока что я буду класть еду сюда. Вот, видишь? Он протянул девочке свёрток, в котором оказалось несколько кусочков хлеба, ветчина и орешки. Ребёнок принялся есть, а Геант, убедившись, что с ней всё в порядке, встал и собрался уже уходить. — Я буду проведывать тебя, Либерта. Только ничего не бойся и не плачь. Пока я с тобой, ты в безопасности, — сказал он и двинулся к выходу.       Геант поднялся из погреба. Фанни в этот момент веселил публику: зал ухохатывался глядя на дурочка, запутавшегося в собственных портках.       Желая остаться незамеченным, трактирщик проскочил через заднюю дверь прямо во двор. Это был старый цветущий сад, который он держал для души и не подпускал к нему никого, кроме Фанни и своей дочурки, Гретты.       На дворе стояла тёплая летняя ночь, но звёзд практически не было видно, а луна горела бледно-синим пламенем.       Геант сделал один круг по саду и подойдя к самому крупному дереву, опёрся на него и осел на землю. — Верен ли я королю? — еле слышно прошептал Геант. — Конечно, мать его, я верен королю. Но не тому самозванцу, который взял его титул, — глаза его наполнились слезами. Горькими солёными слезами, — Ах, Гретта, бедная моя Гретта... Обжигающие капли скатывались по щекам здоровяка, они врезались в землю, прожигали её, вдавливали и уничтожали.       Геант плакал. Наверно, впервые в своей жизни он плакал.