Очень вкусное оливье

Оливка был милым мальчиком. Прямо божий одуванчик. Никого не обижал и вел себя прилежно. Но, как говориться, в тихом омуте черти водятся. Оливка, маленький растяпа, потерял ключи от дома. И после садика не мог открыть входную дверь. Стоял, барабанил по трубам, стенам, окнам. Надеясь, что хоть кто-то, находящийся сейчас в доме, услышит его и впустит в квартиру. Но все было тщетно. Оливка уже полчаса сидит подле двери и ждет хоть какой-то помощи. Он хотел вызвать МЧС, но злая тетя Наташа украла у него с телефона деньги. Оливке оставалось бомживать. Малыш уже успел представить, как он сидит один ночью на лавочке. Голодный, холодный ребенок, к которому никто не пришел на помощь. Оливка начал плакать. Но ТУТ! Важно шагая, в подъезд зашел Черносливчик. Он перелетел через лестницу и врезался лбом в Оливку. Второй был счастлив, как никогда раньше. Вот он! Его Спаситель! Но Чернослив был каким-то мутным, задумал что-то. Пакостник маленький! Братья зашли в квартиру. Разулись, улыбнулись и пошли по своим делам. Оливка сидел на кухне и рисовал Фурри порн. Ну, нравилось ему. Не осуждайте ребёнка! За стеной, в которой жил Назуй, Черносливчик с кем-то ругался по телефону. От его визгов полопались окна и барабанные перепонки Оливки и Назуя. Даже труп Ринто на балконе скукожился. — Оливкааа! — К Оливке подошел злой Чернослив. Младший сначала опешил. С кем его старший брат так поругался, что теперь ходит и пыхтит, как самовар. Казалось, сейчас из ушей Черносливчика пойдет дым. — Какого ХРЕНА МНЕ ЗВОНИТ ТВОЯ ВОСПИТАЛКА И ГОВОРИТ, ЧТО МОЙ НЕНАГЛЯДНЫЙ ОЛИВКА МАТОМ РУГАЕТСЯ?!!?! Оливка знатно охуел от такой предъявы. Та мразь все-таки настучала на него. Оливка сильно сжал карандаш в руке, представляя на его месте шею Василисы Андреевны. — ТЫ ЧО СОВСЕМ ОПУПЕЛ? — Черносливчик яростно размахивал кулаками, колотя воздух. Естественно, он был зол. Самое первое правило Черносливской Империи — не материться. И Оливка нарушил его. Вот хулиган! Младший покраснел от стыда и уставился на пол. Ну не мог он смотреть на злого Черносливчика. Не сдержится, заржет, и Чернослив ещё сильнее разозлится. — ЧО СТЫДНО СТАЛО? Сказать НЕЧЕГО? — Черножопик не унимался и, навалившись на Оливку всем телом, давил на него физически. Младший не мог продохнуть. Он начал кашлять и задыхаться. Оливка схватился за горло, сжимая его настолько сильно, насколько это было возможно. Боль не утихала. — КУРИТЬ МЕНЬШЕ НАДА!!! — А я … кхе кхе… и не курю! — Оливка наконец-то смог ответить брату. Вот это да! — РОТ ЗАКРОЙ! — Чернослив ударил Оливку по руке. Схватил за воротник и потащил своего младшего брата в их общую комнату. Пока они шли Оливка посносил все комоды и вазы. Но было не до них. Это последние минуты жизни Оливки в этом доме. Скоро его снова продадут арабам в секс рабство. — ЕСЛИ КАМАР НЕ ЗАНИМАЕТСЯ ТВОИМ ВОСПИТАНИЕМ, — Чернослив толкнул оливку на двухспальную кровать и снова навис над ним. — ЗНАЧИТ БУДУ Я!!! Что это нацист вообще несёт?! Какие-то странные у него методы воспитания. — Б-братик… — Оливке было страшно. Он впервые видел своего брата таким. Ну почему он постоянно попадает в подобные ситуации? То Бдю, то Оливьеса, а теперь и его любимый старший брат. — МОЛЧАТЬ! — Рявкнул злой Черносливчик. Он одним рывком стянул с Оливки штаны. Вместо трусов приемный носил подгузники. Он слишком много срал и всем надоело постоянно отмывать стены от говна. Чернослив потянулся руками к Оливке, намереваясь избавиться от подгузника. Но Оливка старался уворачиваться, перекатываясь по кровати из стороны в сторону. Это он хотел трахнуть своего брата, а получается совершенно наоборот! Вскоре такие перевороты надоели Черносливу и он привязал ножки Оливки к кровати с помощью одеяла. Это конец… Черносливу садисту херову хотелось помучать брата подольше. Поэтому тот принес с кладовой спички. Сначала он поджег одну. Поднёс к стопе Оливке и наблюдал, как медленно нога чернела, а по щекам Оливки текли слёзы. Теперь никто не будет сомневаться, в том что Оливка негр. Спички догорали. Вскоре они и вовсе закончились. В комнате сильно воняло. Оливка не мог перестать кашлять. Это Чернослив сидел в противогазе! Пожалел младшему брату тоже прихватить! Оливка был полностью черный. Неотличим от настоящего негра. Оливка не мог ничего сказать. Он все плакал и плакал. Сквозь всхлипы он что-то хрипел, молил брата перестать. Но Черносливу было фиолетового. Черносливу захотелось большего экстрима. Из-под кровати он достал деревянный ящик, с прибитой сверху дощечкой. Голыми руками он выдрал гвозди, и поставив ящик себе на колени, изучал его содержимое. Оливка дрожал от страха. Он мог ожидать от Чернослива что угодно. И это пугало. Чернослив достал маленькую машинку на пульте управления. Ни на секунды не медля, он отправил ее в анальное отверстие Оливки. Негритёнок очумел. Машинка разгуливала по его кишечнику. Даже там дороги были лучше, чем в Самарской области. Нижнюю часть тела Оливки будто парализовало. Он чувствовал болезненные и неприятные ощущения, но произнести или сделать что-то не мог. Слезы ручьем лились из его глаз. Чернослива подобное зрелище возбуждало. По его телу проходила маленькая дрожь от нетерпения и возбуждения. Обстановка в комнате накалялась. Наконец-то старший сын взял Бдю за яйца и стянул собственные штаны. К большому сожалению, ноги Оливки мешали Черносливчику засунуть свой член в брата. Поэтому тот нашел просто гениальное решение этой проблемы. Он притащил с кухни тесак. Интересно о чем думали соседи, из дома напротив, когда видели голого детсадовца в крови с тесаком в руках? Уверен, их посещали не менее извращённые, чем сам Черносливчик, мысли. Чернослив отрубил Оливке ноги. Второй уже охрип от всего происходящего за эти 10 минут. Находившись будто в трансе, он мертвым взглядом смотрел на действия его брата. Потерять сознание ему не позволял брат. Тот постоянно колотил его, как только замечал, что Оливка уже отключается. Оставалось только молча терпеть. Чернослив вытрахал Оливку как маленькую сучку. Вся кровать была испачкана. Кровь хлестала из Оливки, пачкая стены. Негритёнок умер. Он потерял огромное количество крови. Испытал неописуемую боль. И всё это ему нанес его старший брат. Черносливчик решил, что просто так оставить Оливку не самое лучшее решение. Родителям явно не понравится испачканные кровать и стены. Чернослива не мучала совесть. Он не чувствовал стыда за содеянное. Ему это даже понравилось. Вид немощного, дергающегося от боли, брата только разжигало в нем садистские наклонности. Потупив десяток минут в стену, обдумывая, что же теперь делать, Чернослив вспомнил, как его мама раньше приносила с работы оливье. Никто не интересовался откуда она могла его взять. Главное, что вкусно. К вечеру вся семья была в сборе. Не хватало лишь одного звена. К счастью его пропажу так и не заметили. Звон посуды и мелкие разговоры. Действительно спокойный семейный вечер. — А говорил, что не умеешь готовить, — засовывая в рот очередную ложку оливье, предъявила Холифи. — Вообще-то я говорил, что ненавижу это, — раздраженно процедил Чернослив, закатывая глаза. — сегодня у меня хорошее настроение. Вот и решил вас побаловать. На его лице появилась улыбка до ушей. Хотя внутри него все сжималось. Он боялся. Он старался не перевернуть весь разговор против него самого. Он понимал, что поступил неправильно, но не мог не признать, что ему было весело. — Это реально вкусно. Мой сынок молодец! — радовалась мама Рин, уплетая оливье за обе щёки. Да. Черносливчику стоит почаще готовить своей семье оливье.