Нож, веревка, стул

Щелчок. Свет резко ударил по глазам, и мужчина зажмурился, отвернув голову от света. Когда глаза стали привыкать, он открыл один глаз, затем другой; Чарльз сразу заметил, что очки опасно съехали на кончик носа, и вот-вот упадут, поэтому он хотел было поправить оправу, но руки не двигались - он был связан и привязан к стулу. Вся грудная клетка была открыта для удара, и эта мысль послала импульс в мозг, отчего по телу пробежалась волна страха, отдаваясь разливающимся адреналином где-то в желудке. Он сидел так, что руки и ноги были привязаны к дереву, оставив взору грудь, живот и бедра - самые опасные места для ранения. Мужчина поежился и постарался начать дышать спокойнее, словно его сейчас не убьют чёрт знает где. Ведь даже не понятно, будет ли мужчина мучаться так же, как и предыдущие прибывшие на этот злосчастный остров? Звук шагов привлёк к себе всё внимание режиссёра, и тот обернулся на сторону звука. Грантем, если это вообще Грантем, медленно приближался, держа в руках какие-то бумаги, по всей видимости, не обращая на Лоннита никакого внимания. Руки в перчатках положили бумаги на стол, и убийца склонился над ними, облокачиваясь локтями на стол, перенося вес на руки. Он долго что-то читал, а потом посмотрел в сторону мужчины, опасно сверкнув глазами. Дю'мет оттолкнулся от стола, по инерции встав. Лоннит очень боязливо смотрел на то, как Грантем подошёл к стене напротив и убрал ранее не замеченную Чарли тряпку, обнажая содержание за куском ткани. В глазах засверкало так ярко, что режиссер зажмурил один глаз, а другим смотрел на.... Металл. Ножи. Топоры. Щипцы. Длинные гвозди и молотки. Чарльз сглотнул, когда убийца взял в руки нож и аккуратно, но вместе с этим - ловко, словно это не нож, а бокал вина, перевернул его, направив на мужчину. Словно кошка, Грантем подходил всё ближе и ближе к своей жертве, не отводя взгляда. Он словно не дышал, сокращая дистанцию быстрее, чем хотелось бы. Мужчина дергал руки по очереди, надеясь, что хоть одна из верёвок даст слабину и разорвётся с треском. Словно внутри что-то обрушилось, и Чарли поднял голову, смотря снизу вверх, встречаясь с взглядом глаз убийцы. В них было спокойствие, немного насмешки и что-то ещё, что Чарли никак не мог опознать. Вроде годы работы в журналистике, он должен людей читать как книгу, но везде есть исключения. - П-почему ты не убил меня в той комнате? Зачем я тебе живым тут? Ты мне глаза вырежешь, да? Или просто убьёшь сразу? - поток нескончаемых вопросов с заметным страхом и боязнью в голосе очень забавлял Дю'мета, отчего тот еле заметно улыбнулся уголком губ и наклонился вплотную к Чарли, приставляя лезвие ножа к горлу, и мужчина сразу замолчал. Нервное сглатывание в тишине комнаты ощущалось слишком громко. Дю'мет протянул руку в ледяной перчатке к лицу Чарли, большим пальцем поднимая его очки на лоб. Спустив ладонь на пыльное и покрытое испариной лицо, он оттянул нижнее веко правого глаза, оголяя сосудистые и слизистые оболочки глаза. Кончик лезвия опасно прислонился к глазному яблоку, но потом аккуратно пополз вниз, минуя щетину и ворот всё ещё чудесным образом застегнутой рубашки. Грантем, задумчиво прищурив взгляд, изредка поглядывая на лицо мужчины, проводил кончиком ножа всё ниже и ниже по торсу. Чарли сидел так, словно врос в стул всеми конечностями, боясь лишний раз вздохнуть или издать какой-либо звук. Галстук под голубой жилеткой приковывал взгляд Грантема, и тот, поддев узел кончиком, легким движением развязал его. Галстук, словно змея, сполз на правое бедро мужчины. Открылся взор на шею, где остался след от последней встречи с Дю'метом - синяки, багровые пятна и кровоподтеки. Кончик ножа провел по шее, вблизи трахеи и остановился под подбородком, вынуждая поднять голову так, чтобы взгляды пересеклись. Чарли паниковал. Он банально боялся этого человека, ведь сейчас все возможные сценарии смерти отходили на второй план по опаске, на первый план выходило то, что сейчас его просто красиво вскроют ножом, как плюшевую игрушку. Однако, пока нигде нож не разрезал кожи и не остался в толще мышц или органа. Левая рука убийцы подняла галстук с бедра и завязала его на глазах. Теперь Чарли паниковал ещё сильнее, ведь его зрительный путь восприятия окружающей среды нарушен и прекращён. Он даже не увидит то, как его будут потрошить. Единственное, что он будет чувствовать - боль. Жгучую, долгую, невыносимую и нестерпимую боль. Настолько неприятную, что выстрел себе в висок окажется тем ещё благословением божьим. Дю'мет улыбался. Ему нравилось то, как его жертва словно муха в паутине паука - пытается барахтаться и выбраться оттуда, сохранить свою никчемную жизнь. Очки были аккуратно отложены на стол, жилетка расстегнута, точнее, разрезана ножом в районе пуговиц, так как не хотелось расстегивать её собственноручно. Последней преградой осталась рубашка, которую Дю'мет всё таки решил расстегнуть сам, то и дело касаясь теплой кожи ледяными, как смерть, руками в перчатках, отчего Чарли то и дело вздрагивал, покрываясь мурашками. В свете холодной лампы кожа выглядела довольно бледной, а ровная грудь, словно холст, должна быть исписана рукой мастера. Ведь все убийцы отчасти художники. По крайней мере, Грантем так считал. Нож прислонился к коже, и Лоннит в панике задёргался, подняв брови и поворачивая голову в разные стороны, невербально говоря "нет!". Кончик лезвия погрузился в верхние слои кожи, без намерения убить, лишь поцарапать так, чтобы остался видный след. Буква "C" была выведена менее болезненно, чем остальные, однако из-за близкого расположения рядом сосков было очень жгуче, очень хотелось увернуться от ножа. Царапины жгли холодом, зудя и изнывая. "O" было больнее, так как для выполнения круга Грантем сделал два глубоких надреза, из которых начала сочиться тонкой струйкой алая кровь. "M" и "P" вышли самыми лёгкими, скорее всего из-за того, что буква "О" всё ещё приковывала к себе всё внимание мозга, и он не успел опознать боль на других буквах. "L" две палочки были сделаны легко и просто, лишь потом пришло осознание и покалывание в месте надрезов. "I" хоть и выглядела на росчерк ножом, все равно под конец ушла глубже в кожу, заставляя кожу быстро краснеть и зудеть. "C" в отличии от первой, была сделана тремя прямыми надрезами, и в месте пересечений болела сильнее остальных частей. "I" для эксперимента была сделана другим углом кончика лезвия ножа, из-за чего ощущалась ужасно больно, обжигая льдом. "T" уже практически не ощущалась, так как болевой порог был преодолен, и мужчина еле сдерживался, чтобы не издать никакого звука боли. Complicit. Соучастник. Ведь очень хорошо сделанная подстава на кассетной записи укажет на Чарли; по крайней мере, так будут думать его друзья и коллеги. Сильно сжимая зубы и еле-еле сдерживая болезненные стоны, чтобы не вывести убийцу из себя, Чарльз закинул голову вверх, стараясь как-то абстрагироваться от боли. Грантем был доволен: его картина была закончена, однако не хватало какой-то детали. Маленькой, но, тем не менее, очень важной. Проведя рукой в кровавой перчатке по щеке, Дюмет положил руку на шею, точно повторяя отпечатки своих же действий ранее, легонько придушивая мужчину, чтобы тот наконец-то заткнулся. Убийца хотел тишины для своего хитрого плана. Лоннит перестал дергаться, лишь поверхностно дышал, стараясь успокоится. Он прислушивался ко всему, что происходит вокруг него. Вдруг уголка губ коснулись чужие губы, и если бы не лезвие ножа, которое опасно упиралось в солнечное сплетение, то он бы закричал от неожиданности, и благоговейного, чистого ахуя. - Может, подружку заведешь, приятель? - попытался отшутиться как-то мужчина, но резкий укус в шею заставил его прикусить язык. Щёку опалило дыхание, а чужие руки поползли от колен по бедру вверх. Рефлекторно мужчина попытался свести ноги, но веревки лишь жалобно скрипнули, не давая свободы действиям. Выдыхая, Чарли постарался хоть как-то противодействовать убийце, но всего его попытки выглядели так, словно у него приступ. Руки, уже без перчаток, провели по груди, спускаясь ниже и ниже. Он обвел царапины на груди Чарли, задел соски, и сжал руки на талии, опускаясь на колени. Руки плавно перенеслись на колени, оглаживая переход колена в бедро. На правую ногу лег головой Дю'мет. Чарли опустил голову, хотя в этом не было никакого смысла - плотная ткань галстука предотвращала доступ всякого света. Грантем, опираясь руками об бедра, немного приподнялся, опаляя дыханием кожу живота Лоннита. Все его остаточные сомнения о том, что сейчас с ним будут делать, развеялись, стоило услышать до боли знакомый звон пряжки ремня. - Ох, эм, я не из этих, так что, - начал в панике и легком страхе говорить Чарльз, но стоило губам коснуться торса, как мужчина мигом вытянулся по струнке, поджимая губы. Пальцы, теплые пальцы человека, который хочет убить его, его команду и убивший огромное количество человек до него, прямо сейчас стоит перед ним на коленях и хочет ему отсосать. Где такое видано, где такое слыхано?.... Однако эти ловкие пальцы бегали по телу, распаляя мужчину, всё ещё сопротивляющегося, хоть и не так охотно. В голове он был яро против, но тело брало своё. Найдя самую чувствительную точку на теле своей жертвы, боковая область шеи, убийца улыбнулся. Он встал на ноги, прижимаясь верхней частью корпуса к своей жертве. Проводя носом по шее, кусаясь, и пуская в ход язык, Грантем снял пояс Лоннита, отчего тот со звоном упал на пол. Звук молнии был красноречивее всего спектра эмоций и мыслей в голове Чарли, который сейчас хотел сквозь землю провалиться. Ему нравилось, чёрт возьми. Грантем запустил руку в трусы, сразу окружая член кольцом пальцев и сжимая под головкой, ни на секунду не прекращая своих действий возле шеи. Чарли не издал и звука, хотя такая практика стоила ему огромных усилий. Двигая рукой вверх-вниз, изредка закручивая, мужчина ждал чего-то. Какого-то условного знака. Режиссер еле сдерживал себя, не позволяя себе практически дышать, думая, что если он будет молчать - Грантем перестанет и потеряет интерес. Хотя последнего одновременно и хотелось, и не хотелось в одинаковой степени. Движение руки становились активнее, сильнее, и укусы в шею сменились на поцелуи, то и дело переходя в засосы. Чарли выгнулся дугой, насколько ему позволяла спина, и поджал пальцы на руках и ногах, собирая всю свою выдержку в кулак. И вот. Стон. Еле слышный, стыдливый и приглушенный. Но зато он был полон удовольствия вперемешку с неловкостью. Именно тот знак, который ждал Дю'мет. Он быстро опустился обратно, и, выдохнув на член для проверки, положил руки на бедра, чтобы контролировать ситуацию на все 100%. Наличие фиксации на ногах может подвести, да и корпус никто не привязывал, так что мобильность может быть. Чарли дернулся, опуская взгляд вниз. Закономерная темнота, однако все остальные чувства стали острее в несколько раз, компенсируя отсутствие зрения. Лизнув головку, Грантем смотрел вверх, ища ответ в выражении лица. Мужчина закусил губу, выдохнув. На пробу взяв в рот всю головку, Дю'мет сжал бедро, вынуждая мужчину издать какой-нибудь звук. Незамедлительно Лоннит наклонился как смог низко, и издал стон, побуждающий к продолжению. Убийца провел языком по всей длине несколько раз, ожидая реакции. Чарли затуманенным мозгом понял, что ему нельзя молчать ни в коем случае, поэтому дал себе волю. Разжав зубы, и откинувшись обратно на стуле он хрипло произнёс: - Ах ж ты сука, - и сразу прикусил губу, так как Дю'мет взял в рот столько, сколько смог. Задыхаясь от ощущений, Чарли попытался двинуть бедрами, но тяжелые руки больно сжали ноги, намекая, что с ним будет много плохих вещей, если он нарушит план Грантема. Язык обвивал венки достаточно медленно, чтобы заставить Лоннита сойти с ума или отрубиться. И такая сладкая пытка будет продолжаться до тех пор, пока Чарли перестанет стесняться на ровном месте, и, наконец-то, издаст хоть один полноценный звук. Выпустив член изо рта, Грантем еле ощутимо провел ножом от пупка до основания члена, делая явный намек. Мужчина упирался, упрямился и отказывался расслабляться, даже если тело уже плыло на волнах долгожданной эйфории. Но какая бы хорошая выдержка у него не была, всё терпение кончается, рано или поздно. Издав короткий звук между выдохом и шипением, Чарли был вознагражден влажным поцелуем в головку, а после нечленораздельного удовлетворённого мычания, на грани с хрипом - текстурой ладони на стволе. - Значит, - говорил Чарли, задыхаясь, - тебе нужно говорить, да? Сука, - коротко ругнулся мужчина, когда губы сомкнулись кольцом. Двигая головой медленно, но ускоряя движения время от времени, Грантем получал целый спектр приятно ласкающих слух звуков: стонов, хрипов, ругательств и нечленораздельных слов. Каждое движение головой выбивало из мужчины стон, с каждым разом становящийся всё громче и несдержаннее. - Блять, - ругался мужчина на выдохе, когда убийца выпускал член, и снова вбирал в себя по новой, усиливая движения. Мужчине сносило крышу конкретно. Он начал забывать, где он, кто перед ним, ему никогда в жизни не делали такой великолепный минет. Грантем всё ещё не давал никакой свободы движений, сильно и крепко держа бедра мужчины, но движения его становились более размашистыми. Воображение Чарли ему не помогало от слова совсем, перед глазами так и стояли картины того, как возможно это выглядит со стороны: на коленях, всё время смотря в глаза, стоит мужчина с черными от возбуждения глазами, и заглатывает всю длину. Язык скользил вверх и вниз, голова - за языком. Чувствуя то, как мужчина крепче натягивается и то, как несдержаннее его стоны становятся, Дю'мет расслабил горло, принимая всю длину. Чарли задохнулся, и зашелся еле заметной дрожью, кончая, и непроизвольно сгибаясь пополам настолько, насколько позволяет поза. Веревки жалобно затрещали, но выдержали давление. Лоннит долго пытался отдышаться, возраст берёт своё. Его одели и застегнули, однако грудь оставили открытой на распашку; видимо, Дю'мету уж очень понравилась надпись. Шуршание со стороны он слышал словно сквозь воду, и пришёл в себя лишь тогда, когда Грантем развязал галстук и предстал перед ним в своем обычном виде - в фартуке, с маской и шляпой-котелком. Он показал мужчине свою левую руку в новой перчатке, на которой осталось... - Боже, просто выкинь её, пожалуйста, - закрывая один глаз, попросил Чарли, краснея. Вторым он наблюдал за тем, как не прерывая зрительный контакт Дю'мет слизывает белые капли с пальцев. Чарли, опустив голову вниз, сдавленно застонал, чувствуя знакомое разливающееся в паху тепло. *** - Чарли? - крикнул Марк, увидев знакомую кепку на улице. - Марк? Кейт? - радостно ответил Чарли, поворачивая голову в сторону своих друзей. - Мы всё видели, Чарли. Боже, я думала, он убьет тебя! - со слезами на глазах сказала Кейт, бросаясь в объятия Лоннита. Чарли побледнел и почувствовал, как кровь покидает его тело, заставляя коленки сдавленно заскрипеть и подкоситься. - Что вы видели? - полумертвым голосом спросил мужчина, думая, как лучше всего оправдаться. "Я не гей"? Нет, тут так не работает. "Я не хотел"? Ну да, если бы я не хотел, этого бы не было. Наверное. "И как вам"? Боже, ты не можешь придумать что-то более адекватное, Чарльз? - Как ты сгорел! Господи, Чарльз, если бы ты умер, я, - Кейт не успела договорить, как рядом раздался крик Джейми.