***
Когда Даст добрался до комнаты, он увидел Кросса уже на вершине кровати. Снизу его было почти не видно. Значит, Кросс максимально близко прижался к стене. Его дыхание было нарочито растянутым. Даст вспомнил, как намеренно растягивал вдохи, когда пытался скрыть очередной всхлип от брата после того, как в двухсотый раз понял, что начался новый геноцидный таймлайн. Ему казалось, что он начал принимать это как данное, неизбежное, но именно в тот момент он не выдержал. — Кросс, ты уже спишь? — спросил Даст и его подозрения усилились, когда Кросс не ответил, — Кросс, я поднимусь к тебе? — Я устал. Ложись спать, — голос Кросса был немного рваным. — Хочешь поговорить об этом? — спросил Даст и подошел к лестнице. — Даст, пожалуйста ложись спать. Я очень устал. Давай поговорим утром, — ответил Кросс. Остановившись, Даст отпустил лестницу. Давить сейчас было не лучшим решением. — Хорошо. Спокойной ночи, — сказал он и через пару секунд добавил, — Разбуди меня, если передумаешь.***
Кросс открыл глаза, когда приземлился на пол. Он не почувствовал сильной боли, лишь неприятное головокружение. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы открыть глаза и увидеть, что над ним возвышается Найтмер. Он не сразу смог подняться. Тело казалось неуклюжим, а конечности отказывались слушаться. Словно хромая собака, он пытался встать на ноги. — Кросс, ты должен покинуть мой замок, — сказал Найтмер, заставив Кросса содрогнуться. Чувство, что он вновь потерял всё за одно мгновение, настигло его вновь. Снова. Стоило ему хоть немного нарушить правила, как его ждало наказание. Он — ничтожество, которое второй раз подряд разрушило всё, что было у него. — Босс, я клянусь, это был первый и последний раз, — Кросс, опираясь на прут кровати, все-таки смог подняться, — Отныне я никогда не нарушу вашего приказа, сделаю всё, о чём бы вы не попросили. Всё что угодно, лишь бы вновь не возвращаться в ужасающее одиночество, не слышать оглушительный писк от тишины вокруг. Лица Кросса коснулось что-то теплое. Такое успокаивающее, заботливое. Вразрез с ощущениями, это оказалось щупальце Найтмера, которое приподняло его голову, чтобы Кросс мог увидеть этот взгляд. Это выражение лица Кросс так боялся. Именно после такого взгляда Кросс на долгие часы оставался один в запертой на ключ комнате, где его окружала лишь звенящая тишина. Когда Кросс поднял голову, то на месте Найтмера он увидел его лицо. Он был зол, разочарован. — Ты с самого начала была неудачной идеей. Он поднял руку, чтобы душа Кросса покорно переплыла к нему в ладонь. Чтобы он смог сжать, уничтожить свою главную ошибку. Но он тут же, словно глуб дыма, растворился в воздухе, а затем сжался в единый маленький шарик, который переплыл к Найтмеру. — А я думал, откуда в моем замке разом взялось так много негатива, — сказал Найтмер. Кросс вновь сжался. Он не знал, что ему делать, если его выгонят. Впервые за то время, что его мир был разрушен, он почувствовал, что у него появилось место в этой мультивселенной. Он хотел каждое утро готовить рядом с Хоррором, относить Даста в комнату, а затем часами разговаривать с ним. Даже с бычьей маской Киллера он готов был мириться. Найтмер постучал по шару, который прокрутил моменты этого сна и слегка нахмурился. — В твоих глазах я правда выгляжу таким? — спросил Найтмер. Голос на этот раз был не злым. Скорее грустным, разочарованным. — Нет, Босс… — ответил Кросс, — Пожалуйста, простите, этого больше не повторится. Я больше не нарушу ни единого вашего указания. Найтмер сжал шар в руке, заставив его испариться и Кросс вмиг ощутил прилив спокойствия. Словно долгий белый шум, который не переставал звучать в его голове, мигом рассеялся, позволяя ощутить безщвучную тишину. — За что ты сейчас извиняешься? — спросил Найтмер и подошел к сидящему на коленях мечнику. Он сел рядом и, при помощи щупалец, аккуратно положил его голову к себе на колени. — За то, что предал вас, — на этот раз спокойно ответил Кросс. — И как же ты это сделал? — спросил Найтмер. — А ещё я проголосовал за то, чтобы кот Киллера остался в замке без вашего разрешения. Найтмер положил руку на лоб Кросса. — Босс, это всё сон? — спросил Кросс. — Для тебя — сон. А для меня — вполне себе реальность, — ответил Найтмер, — Кросс, скажи, ты правда считаешь меня тем, кто может выгнать из дома лишь из-за какой-то кошки? — Нет, Босс. Но тогда речь шла не о кошке, а о нарушении вашего приказа. — Насчет кота, то, не отрицаю, тут ты провинился, — сказал Найтмер, — Но не настолько, чтобы я захотел бы выгнать тебя из своего замка. В мультивселенной не на столько много достойных воинов, чтобы разбрасываться ими. Если бы Кросс мог, то он бы точно испытал счастье. Но умиротворение, дарованное ему Найтмером, сейчас казалось гораздо ценнее. Как же порой было хорошо ничего не чувствовать. — Босс, разрешите задать вопрос? — спросил Кросс. Найтмер кивнул, — В замке я никогда раньше не видел снов… — Я ненадолго приостановил действие своей магии. У меня остались вопросы, которые я хотел бы обсудить наедине. Я хотел сделать это утром, но Даст заметил, что ты очень плохо себя чувствуешь во сне, — сказал Найтмер. Кросс слегка вопросительно посмотрел на него, но спрашивать не стал: цепочка сложилась сама собой. Неужели он плакал во сне? Даст волновался за него и пошел к Найтмеру? — Ты уже год работаешь на меня, а я лишь сейчас могу поговорить с тобой настолько открыто. Даже обидно признавать, что только после действия успокаивающей магии, когда ты не можешь бояться меня, ты начал говорить со мной честно. — Я боюсь не вас, — возразил Кросс, — Мне страшно, что в один день я разочарую вас и вы поймете, что я не достоин находиться рядом с вами. — То, достоин ты или не достоин, решать уже не тебе, а мне, — сказал Найтмер, — Кросс, до тех пор пока ты служишь мне, я буду относиться к тебе как к своей семье. Запомни это. Семья. Раньше для Кросса это слово воспринималось как тот круг лиц, перед которыми необходимо неустанно контролировать каждую мелочь. Каждое действие необходимо продумывать на два хода вперед, чтобы не разочаровать. Но сейчас, когда это сказал Найтмер, Кросс впервые подумал, что оказывается это слово может быть таким уютным. — Когда ты вышел, я понял, что не задал тебе главный вопрос, который задавал всем остальным. Почему ты решил позволить Киллеру оставить кошку? — Киллер в последнее время очень много делал для меня. Я хотел сделать хоть что-нибудь для него, — ответил Кросс, — За последнюю неделю я узнал о нем больше, чем за всё то время, что я был здесь. Раньше мне казалось, что Киллеру вряд ли будет интересно что-то, кроме его УР. Но когда я увидел, как сильно он боится, что его заставят избавиться от своей кошки, я не смог не поддержать его. — Похоже, теперь я понял полную картину всей ситуации, — сказал Найтмер. Кросс почувствовал, как его приподняли. Тело казалось легким, словно воздушный шарик. Стоит его подбросить и он медленно полетит. Кросс почувствовал под головой что-то мягкое, слегка прохладное. Кровать. Наверняка Даст опять открыл окно. Стоило ему только подумать об этом, как он оказался в темной комнате. Кросс сразу понял, что проснулся. В этом сне Найтмер действительно разговаривал с ним, или же это был фантомный образ? Кросс почувствовал, что его часть кровати немного теснее чем обычно. Глазам не понадобилось много времени, чтобы рассмотреть сквозь темноту Даста, который, видимо, забрался к нему. Найтмер говорил, что именно он заметил его состояние. Неужели он разговаривал сквозь сон. Кросс коснулся своего лица и обнаружил дорожки слез. Он все-таки плакал во сне? Получается, слова Найтмера из сна были правдивыми. Неужели все-таки не сон. Значит Найтмер действительно назвал его семьёй? Даст спал так же тихо, размеренно, так же как и всегда. Он волновался за него? Настолько, что попросил Найтмера помочь? Кросс аккуратно, чтобы не разбудить соседа по комнате, взял его за руки и прикрыл глазницы. *** Утро для Кросса оказалось днем. Он проснулся лишь к двенадцати часам. Голова слегка болела после долгого сна. Всё тело казалось тяжелым, но при этом Кросс впервые за долгое время чувствовал себя отдохнувшим. Даста уже, похоже, давно, не было ни рядом, ни на нижней кровати. Похоже, это был первый раз, когда Кросс умудрился проснуться позже него. Кросс спустился с кровати и вышел из комнаты. Он попытался вспомнить, нужно ли ему было готовить завтрак. Наверняка, раз он спал, Хоррор возложил это на себя. Когда Кросс спустился, было, на удивление тихо, несмотря на то, что в гостинной был Киллер. Неужели Найтмер уже огласил наказание? Был ли он зол, когда Кросс не явился во время? — Доброе утро, — сказал Кросс. Ему ответил лишь Хоррор. Даст просто кивнул, а Киллер даже не дернулся, смотря в какую-то дальнюю точку. Не было похоже на то, что он его не услышал. Скорее намеренно игнорировал. От этого неприятное давящее чувство волнения вновь вернулось к Кроссу. Слова Найтмера всё-таки были сном и он должен был собирать свои вещи? Или же из-за него наказали всех? — Найтмер ещё ничего не говорил по поводу вчерашнего? — спросил Кросс. — Он несколько раз спускался, а затем поднимался обратно наверх. Видимо ждал, пока все соберутся, — ответил Хоррор. — Понятно, — ответил Кросс и побрел на кухню. Судя по тому, что на столе его ждала стопка Блинов, Хоррор действительно взял завтрак на себя. Он включил теплый, остывший с утра чайник и взял банку кофе. Но её тут же вырвали у него из рук. Даст стоял прямо за ним. Подкрался незаметно, что он, как и вчера, не слышал его шагов. Вместо кофе он всунул в руки Кросса успокаивающий чай. — Я тебя вчера разбудил, да? — виновато спросил Кросс, — У тебя сразу получилось заснуть после этого? — Нет, не сразу, — буркнул Даст, — Ты меня очень напугал. Ты так сильно трясся, мне даже показалось, что ты задыхаешься. — Что? — переспросил Кросс, — Я так сильно плакал? — Ты не просто плакал. Сначала ты начал что-то бессвязно бормотать, а когда я пытался тебя разбудить, ты начал задыхаться, — сказал Даст, — Мне казалось, что ты в какой-то момент совсем перестанешь дышать, поэтому я попросил Найтмера помочь, а затем лёг рядом с тобой. — Извини, разбудил тебя посреди ночи второй раз, — виновато сказал Кросс. — Оба раза были полной виной Киллера, — Даст зло посмотрел на упомяннутого скелета, что до этого зло пялился в стенку. Но после слов Даста он вскочил с дивана. — Никто не просил Кросса соглашаться! — в голосе Киллера послышалось рычание, словно это его наказали из-за Кросса, а не наоборот, — Я же говорил, что Кросс — действительно пятилетка. Не надо обвинять меня в том, что он свое решение! — Учту, что в следующий раз, когда тебе понадобится помощь, я сделаю ровно противоположное тому, что ты просишь, — прорычал Кросс. Он бы высказал ему все, что думает, но после пережитой ночи то ли у него не было сил на эмоции, то ли магия Найтмера продолжала действовать. Киллер же развернулся к противополодной стене, чувствуя, как его душа начинает рябить, переходя из мишени в сердце, что в последнее время появлялось все чаще и чаще. И ведь Киллер был действительно благодарен Кроссу: всё-таки тот был пай мальчиком, который всегда строго следовал правилам, а здесь решил сделать исключение. Когда утром Найтмер сказал о том, чтобы Кросса не будили, Киллер не знал, что и думать: сначала думал, что Босс наказал его порцией ночных кошмаров, затем, что заставил в наказание выполнять грязную работу посреди ночи. Благо, когда Даст рассказал свою версию происходящего, обстановка разрядилась. По крайней мере на первое время. Сначала Киллер хотел поблагодарить Кросса и даже забыть о коровьей маске на целый месяц. Но что-то щелкнуло в нем, стоило ему увидеть Кросса. Слегка рассеянный взгляд, еле заметные мешки под глазами. Он не понимал, откуда взялось это жжение в груди. Раньше Киллер часто испытывал злость. Злость на себя, злость на человека, что раз за разом перезагружал его мир. Ничего из того, что он чувствовал раньше нельзя было сопоставить с тем, что он чувствует сейчас. Почему он так злится, когда должен испытывать благодарность? Или же он настолько пропитан негативом, что все хорошие чувства умерли в нём? Киллер подождал, пока его душа остановится на одном состоянии, коим стало сердце. Киллер ненавидел это состояние своей души. Он засунул руку в карман, где находился его телефон, на пару секунд замер и вытянул устройство. Зайдя в мессенджер, позволяющий отправлять сообщения между мирами, он набрал: «Мы можем поговорить?» Затем добавил: «Желательно сегодня» Через пару секунд его сообщения были отмечены как прочитанные, а еще через десять ему пришло согласие. — Не ждите меня сегодня на обед, — сказал Киллер, поднявшись с дивана. *** Киллер ненавидел чувствовать. Чувства приносили боль. Чувства заставляли его вспоминать о прошлом. Если так и будет продолжаться, он вряд ли сможет помочь Кроссу. Если он хотел, чтобы тот в него влюбился, то он должен превзойти хранителя альтернатив по всем параметрам. Это его очередная миссия, а каждая миссия строится на выработке четкой и хладнокровной стратегии. — Ты пришел раньше назначенного времени. Для тебя это необычно, — услышал Киллер и обернулся. — Я же сам тебя позвал, Коллор, — сказал Киллер. — Да, но раньше я даже так ждал тебя дополнительно, как минимум, полчаса, — сказал названный. В своих руках он держал два стаканчика кофе, один из которых протянул Киллеру. Как только одна из его рук освободилась, он сел на скамейку рядом с ним, — Похоже дело реально серьезное. — Я хотел попросить тебя о просьбе, — сказал Киллер, — Ты дашь на некоторое время отправить тебя на лабораторные опыты? К несчастью для себя, во время вопроса, Колор отпил кофе, и, стоило ему услышать вопрос Киллера, он непроизвольно вдохнул воздух, от чего и захлебнулся. — Не то, чтобы я вот так сразу отказывался, но… Скажи честно, это была идея того осьминога? — спросил Колор. Сам он не то чтобы одобрял решение Киллера работать на того, кто хочет лишить весь мир счастья и надежд. Предлагал даже перекантоваться у себя. Но Киллер был не из тех, кто пускал на ветер обещания, которые дал когда-то. А том числе речь шла и об обещании служить Вселенскому злу. — Нет, просто сегодня я подумал, что хотел бы знать точные причины, по которой меняется фаза моей души, — уклончиво сказал Киллер, что не ушло от чуткого взора Колора. Тот давно знал Киллера и понимал, что за этой просьбой скрывается оставшаяся часть айсберга. — У тебя проблемы с душой? — спросил Колор самый вероятный вариант, — Только не говори, что ты умираешь. — Нет. Нет! Не умираю я! — ответил Киллер на немного взволнованный взгляд Коллора, — Просто в последнее время она начала очень часто переходить в форму сердца. Намного чаще, чем в обычно. Поэтому я хотел бы найти способ предотвратить это. — Понятно, значит это нечто похожее с тем, что я могу сделать с твоей душой, — подвел итог Колор, — А есть какие-нибудь предпосылки к смене фазы твоей души? Есть что-то общее в моментах, когда она меняется? А вот этого Киллер точно не хотел говорить: сам понимал, как это будет звучать. — Никаких, — ответил Киллер. — Килс, я же вижу, что ты что-то скрываешь. Я не против помочь тебе, ты же знаешь. Но тебе не кажется, что если я буду помогать, то у меня есть право знать, что с тобой происходит? — спросил Колор. Возможно эти слова были немного грубыми, но он знал Киллера ни один год и понимал, что тот любил находить извилистые пути к решению проблемы, если самый верный и логичный оказывался ему не по нраву. Киллер некоторое время размышлял о чем-то. Колор терпеливо ждал, пока тот примет решение. — Я хочу помочь кое-кому забыть одного мудака, — начал Киллер, — И этот кто-то очень в этого мудака влюблен. А я, можно сказать, немного похож на этого мудака. Колор уже примерно понимал, во что всё сложилось в итоге, но не стал перебивать Киллера, давая ему возможность выговориться. — А теперь, находясь рядом с тем, кому я помогаю, моя душа всё чаще и чаще начинат переходить в сраную фазу сердца, — рыкнул Киллер, — А я хрен пойму, что с этим делать. Колор убедился, что Киллер закончил на этом, подождав несколько секунд и облегчённо выдохнул. Он уже боялся, что его другу сделали отворот-поворот, погрузив его душу в ещё больший мрак. — Если ты действительно хочешь помочь ему влюбиться, то будет лучше всего не отвергать эмпатию, — Колор понимал, что Киллер пытался решить эту задачу руководясь старым добрым методом: бей сильнее и победишь. Но сейчас был совсем другой случай. Впервые за долгое время кто-то смог сдвинуть давно застывший лед в душе его друга. И если сейчас не направить его на верную тропу, то велика вероятность того, что этот лед не просто намертво застынет, а поглотит его изнутри. — Да вряд ли, — ответил Киллер, — Мудак, в которого он умудрился влюбиться, вообще не имеет души, так что в эмоциональном плане он стоит на одном и том же уровне, что и я. А ещё в моменты, когда моя душа начинает обретать форму сердца, я чувствую, что начинаю злиться. — Получается, он тебя раздражает? — задался вопросом Колор. — И нет и да. Сам по себе он мне не противен, но… — Киллер зло выдохнул, — Ты бы всё понял, если бы сам увидел его. Ему в задницу словно палку засунули: я клянусь, что ни разу не видел его ссутулившимся. Ходит вечно с каменным лицом. А когда речь доходит до поручений босса, то выкладывается так, будто это ему больше всех надо! А потом как щенок приходит и всем свои видом просит, чтобы его похвалили. Киллер продолжал говорить, не осознавая, что его душа вновь преобрела форму сердца, а Колор не уведомлял об этом, иногда кивая, когда на него переводили взгляд. Если бы Колор не знал своего друга, то подумал бы, что тот действительно раздражен тем фактом, что ему приходится встречаться с тем, кого он так бурно описал. Но Киллер не был тем, кто станет уделять много внимания тому, что ему не интересно. Если бы его нынешний партнер действительно раздражал бы его, то он вряд ли бы уделил его описанию хотя бы минуту своего внимания. Киллер долгое время жил в зациклившимся геноцидном таймлайне, где все, кого он когда-либо любил, раз за разом умирали жестокой смертью. Киллер был единственным, кто помнил о том, что они умерли. Его нынешнее понятие о любви было сильно искажено. Да и к тому же, Киллер никогда не рассказывал своему другу о том, что он был когда-то в кого-то влюблен. А потому совсем не исключено, что эта влюбленность была первой. Колор невольно усмехнулся. Киллер прямо сейчас вел себя как первоклассник, который до сего момента играл только с мальчиками, а, прийдя в школу, увидел красивую девочку и, не понимая собственных чувств, начал выражать их по-своему. — Тогда почему бы тебе не сделать этого самому? — предложил Колор, решив зайти издалека. Во-первых, потому что не стоило давить на Киллера утверждением фактов о том, что его нынешний партнер ему действительно интересен. Это могло полностью оттолкнуть Киллера от желания продолжать отношения, — Нет ничего плохого в том, чтобы желать похвалы, особенно, когда она заслужена. А тот, с кем ты встречаешься, в последнее время делал для тебя то, за что ты был ему благодарен? — Не то, что бы он сильно желал услышать мою оценку… — сказал Киллер, — Он сделал для меня одну штуку из омлета, риса и кетчупа сразу после того, как я сказал, что люблю кетчуп. А ещё помнишь я говорил, что он не любит нарушать правила? Так вот, как раз вчера он нарушил одно из нерушимых правил. Вероятно, из-за меня. И, возможно, из-за этого провёл ночь в агонии. По крайней мере так мне сказали. Киллер вновь почувствовал прилив злости от воспоминаний о том, как Даст рассказывал о том, что произошло ночью. — И это меня бесит! — Так, постой-постой. Давай разберемся. Он нарушил это правило из-за тебя и это принесло тебе какие-то проблемы? — уточнил Колор. — Скорее наоборот: это я попросил его нарушить правило и он согласился, — ответил Киллер, слегка нахмурившись, — Это было из-за Сехмет. Ты же знаешь, что Найтмер запретил приносить животных в замок. И тот, кому я помогаю, согласился не рассказывать ему. В итоге Найтмер узнал, но пока что все живы. Частично. — Подожди, я немного запутался, — сказал Колор, — Я правильно понимаю: он, вопреки правилам, согласился сокрыть то, что Сехмет живет у тебя? Киллер кивнул. — И Найтмер узнал об этом, из-за чего его наказали вместе с тобой? — Почти. Найтмер ещё не придумал наказание. — Мне кажется, ты чего-то не договариваешь. Я не понимаю причины твоей злости, — сказал Колор. Киллер отвернулся. Не мог же он сказать Колору, что хотел сам увидить выражение лица Кросса этой ночью. Наконец-то застать его настолько уязвимым. Увидеть, как каменная маска безразличия рушится, обнажая так тщательно скрываемые за ней чувства. Кросс кажется, хотел быть тем, кем совсем не являлся. Словно он был в написанной кем-то пьесе и играл роль персонажа, который был похож на него, но при этом в корне отличался. Киллер знал, что шарф Кросса постоянно сдавливает его шею, но тот никогда не снимал его. Он знал, что Кросс гораздо лучше сражается, когда держит меч в правой руке, но несмотря на это, мечник почти всегда держал оружие в левой руке и лишь, когда ту сводило из-за продолжительного боя, перекладывал его в правую. Колор выдохнул. Очевидно, Киллер прямо сейчас абсолютно и безнадежно путался в своих чувствах. Несомненно, ожидать от ответа сейчас вряд ли стоит. А если на него начать давить, то он вряд ли впредь обратится к нему за советом. Не дай Рипер Киллер, за неимением иной помощи, пойдет просить советов Найтмера. — Ты говорил, что твой соперник не имеет чувств, — Колор решил сдать немного назад, — А ты зайди с другого фронта. Покажи своему партнеру, то, чего он не сможет получить от него. — А? Ты уверен? — спосил Киллер и, пока тот не успел опомниться, Колор продолжил: — Иными словами, твои ныишние чувства являются твоим приемуществом. И, если правильно разыграть карты, они станут сильным оружием. — Ты имеешь ввиду, как дубинка против ножа? — дух Киллера в момент поднялся, — Дубинка, конечно, хороша, но лишь ножом легче всего проделать в теле дырку. А дырка в теле смертельнее перелома. Хотя смотря какого перелома: если бить в череп… Хотя и нож в черепе опаснее будет. — Ага. Наверно, — сказал Колор, радуясь, что его аргументов хватило, — А, если не секрет, что будет, если твой парень всё-таки влюбится в тебя? — Мы этого не обговаривали, но, — Киллер самодовольно усмехнулся, — Если он уже сейчас готов нарушать для меня правила, то он совсем скоро осознает, что чертовски влюблен в меня. И если он уж очень хорошо будет упрашивать, то я, так уж и быть, соглашусь продолжить наши отношения. Киллер довольно усмехнулся. А ведь секунду назад совсем понурым был. — Как мало тебе нужно, чтобы задрать нос, — оценил Колор. Его рассуждения прервало что-то мягкое, что коснулось его ноги, заставив кость зачесаться. Из-под скамейки раздалось долгое, ленивое мяукание. — Девочка моя! — Киллер опустил голову, а затем забрался под скамейку, чтобы достать из-под нее кошку, — Сехмет, скучала? Я, кстати, тебе знаешь какую вкусняшку принес? С индейкой, как ты любишь. Киллер зарылся в карман куртки, вынув оттуда пару пакетиков влажного корма. — Кстати, если Найтмер узнал о Сехмет… — Колор потёр нос и чихнул. Магия, пылающая на его голове вспыхнула особенно сильно, — Где она будет ночевать? Я, конечно, днем могу за ней присматривать, но если я буду заводить её домой на ночь… — Да, твоя аллергия, — сказал Киллер, — Найтмер прямо сейчас решает наказание для нас. Я не уверен… если он запретит держать Сехмет в замке, то придется искать ей нового хозяина. Взгляд Киллера вновь стал понурым. Колор знал, как сильно его друг любил свою кошку. Он правда хотел помочь, но и сам понимал, что не стоит предлагать больше того, что он может дать: аллергия могла вызвать достаточно сильный приступ. — Я, на всякий случай, спрошу у своих друзей, — пообещал Колор, — Я думаю, — он вновь чихнул, — Что Если спросить у Эп… — вновь чихнул, — Я лучше тебе позже напишу, — выдавил Колор и вновь чихнул, — На расстоянии, после чего раздался хлопок телепортации. Киллер даже не успел поблагодарить друга за совет. — Ну что же мы будем с тобой делать? — протянул Киллер, пуская кошку к себе на плечо. Он прошел к углу, где у Сехмет были расположены миски с едой и водой. В одну из них Киллер и положил корм, который кошка, спрыгнув, тут же начала с аппетитом есть. Лишь стоило ему начать гладить кошку, как в его голове раздался голос Найтмера, который объявил о сборе. — Ну, сейчас, думаю, и решится твоя судьба, — вздохнул Киллер.***
Взгляд Найтмера в этот раз был более расслабленным. Единственный глаз, пусть и строго, но более снисходительно обошел его подчиненных. Наверное Киллер впервые так сильно нервничал на собрании. Кросс же, вопреки своему обычному поведению, был более расслабленным. Его скуловые кости слегка отливали сиреневым оттенком, который подтверждал беспокойную ночь. Киллер впервые видел его таким: спина, хоть и ровная, но плечи слегка опущены. — Вернемся к нашему прошлому разговору, — сказал Найтмер, — Напомните мне, когда я принял решение о запрете животных в замке? — Когда в этом замке стало котов больше, чем скелетов, — «услужливо» напомнил Даст, — Именно поэтому я был против затеи с кошками. Они скребутся по ночам, а чего стоит лишь увидеть их светящиеся глаза в темноте. Дасту один раз уже приходилось сталкиваться с кошачьими глазами в темноте. В голове в тот момент, как раз шумел голос брата, когда он увидел открывающуюся дверь, в проеме которого сверкали глаза. Подумал тогда, что призраки всех убитых им пришли по его душу и с неморгающим взглядом смотрел на приближающееся существо, пока то не прыгнуло на его подушку и с мурчанием не сделала из нее свою временную кровать. — Понятно. Тогда как насчет того, чтобы изменить наше правило о запрете животных на их возможное количество? Не больше трех, — сказал Найтмер, поймав на себе шокированные взгляды Даста и Хоррора. — То есть Сехмет может жить здесь? — Киллер сперва не осознал, что Найтмер говорит серьезно. — При условии, что твой кот не будет заходить в мою библиотеку и кабинет, — ответил Найтмер, — Увижу следы её когтей на своих вещах и будешь лично возмещать ущерб. Ни у кого нет возражений? Найтмер выждал пару секунд, прежде чем продолжить. — Тогда полагаю, что на этом можно прейти к основной части нашего собрания и обсудить планы на эту неделю. Как показало ваше последнее задание, я могу возлагать на вас определенную ответственность, — сказал Найтмер и выложил на угол стола стопку бумаги, — Это задачи, которые нужно сделать за неделю. Кто за что отвечает, решает Киллер. Разумеется, я буду переодически приглядывать за вами, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. На этот раз шокированные взгляды поймал на себе Киллер. Право сказать, Найтмер и сам долго колебался над этим решением, однако последние события показали, что руководство командой занимает у него слишком много времени. Стоило ему слегка выйти из графика, как он практически потерял контроль над ситуацией. Сразу же возникает вопрос, что же будет, если ему будет необходимо отлучиться от работы на несколько дней. — На этом я считаю собрание оконченным. У кого-нибудь есть вопросы? — спросил Найтмер. Но все были настолько ошарашены новостью, что не смели произнести ни слова. Киллер мелькнул глянул на Кросса, представляя, о каких ужасах его правления тот уже успел подумать, но его лицо оставалось таким же спокойным. Обычно мечник никогда не позволял себе расслабиться и даже в окружении сокомандников он казался постоянно напряжен. Его глаза были слегка усталыми, но не пустыми, как это было после смерти хранителя миров. Молчание Найтмер принял за положительный ответ и первым вышел из кабинета. — Кое-кто теперь в моей власти, — пропел Киллер. — Кросс, ты же не… — Даст вспомнил о том, что Кросс этим утром говорил о собственном увольнении при таком исходе. — Нет, я тогда просто шутил, — ответил Кросс. Сегодня у него не было сил злиться. К тому же, его скудная реакция была обусловлена тем, что Найтмер сказал об этом решении еще несколько часов назад. После его завтрака тот попросил его помочь ему с некоторыми бумагами. Во время этого процесса они долго разговаривали как о том, что произошло в его сне, так и о том, насколько Киллеру можно доверить руководство некоторыми заданиями. А потому Кросс знал практически обо всем, что скажет Найтмер на этом собрании. Он только хотел выйти в след за боссом, когда ему на телефон пришло уведомление. Разблокировав экран, Кросс обнаружил, сообщение Киллера с просьбой встретиться в его комнате. После утреннего инцидента, Кросс не был очень сильно настроен говорить с Киллером. Наверняка, после всего, что тот узнал, его считают слабаком. Он не должен был показывать свои слезы, свою слабость. Ты никогда не должен просить кого-либо о помощи. Даже захлебываясь кровью ты должен до последнего сохранять лицо Кросс мотнул головой и встал рядом с косяком двери Киллера, ожидая, когда тот подойдет. Через пару минут он услышал шаги позади себя. — Всё-таки пришел? — спросил Киллер. В его руках была стопка папок, которые оставил Найтмер, — Я бы открыл тебе дверь, но руки заняты. Кросс понял намёк и открыл дверь перед ним. Он дождался пока владелец комнаты зайдет в неё, а затем вошел следом. Комната Киллера была чище, чем он думал. Конечно, здесь был легкий беспорядок, но когда Кросс представлял место, в котором тот живет, то думал, о хаосе, при котором не виден даже кусок пола из-за груды мусора. Кросс и сам не был чистюлей