Fun
Ученый обходит искусственный лес снова, ища свое творение. Огромный круг освещал это место, имитируя солнце. Если смотреть на это «солнце» очень долго, можно увидеть точки светодиодов, ослепляющих глаза. Раздается шуршание и красные глаза перемещаются к точке шума. Кукольное тело чуть трещит, выглядывая из-за дерева, и увидев на себе взгляд, спряталось за ним вновь, а потом и вовсе убежало в гущу травы. Если бы не освещение, то Диамкей и не отыскал бы этого сорванца вновь, ведь блеск от лучей выдавал оппонента сполна. Парень в красных очках щурится, ища блестящее тело и находит его на другом конце растительности, почти рядом с милым домиком. Диам тихо подходит к одноэтажному зданию, рассматривая его и погружаясь в воспоминания о его строительстве. Он все еще искренне благодарен своему другу — Альцесту, что помог сотворить этот шедевр. Домик был по краям из стволов дуба, делая опору для стен, а крыша была в виде треугольника, что в концах закручивался. Но если присмотреться, то уже видно потрепанность, то тут, то там торчали щепки, об которые кукла не раз уже царапался, да что уж кукла, сам Дима не раз натыкался на занозы. Пока мысли одна за другой витали в голове, сзади раздался хруст листьев и на плечи к красноглазому прыгает виновник торжества. — А я тебя поймал! — Вскликивает парень, хихикая, его подбородок, как у щелкунчика, то поднимается, то щелкает по губам. — Когда ты уже меня поймаешь? — Боюсь, я уже не в возрасте для таких игр. — Смеется Диамкей и снимает с волос красные лабораторные очки и одевает на глаза. Он чуть жмурится, привыкая, а потом направляется с ношей на плечах в сторону дома. — Пойдем уже на осмотр, а то мне надо еще бумажки всякие заполнять! — Хмуриться, вспоминая о той кучи макулатуры на столе, и это ещё не смотря в ящики… Парнишка на спине смеется, шатая шарнирными ногами, мычит какую то песню, не зная откуда. А Дима лишь думает, как унять энергию в этом тельце. Ученый шуршит ногами и дойдя до деревянной хлипкой лестницы, отпускает кукольные руки, чтоб искусство встало на ноги. Сорванец сразу же срывается с места, топая ногами и поднимаясь по лестнице к двери и распахивает ее, садясь на розовую кровать. Диам отстает на пару мгновений, переводя дыхание после лестницы, сранная лестница. Он садиться на свой коронный стул, вытаскивая из сумки всякие приборы, и кукла радуется, беря смазку для шарнир, ведь его не раз уже скрежетали. Ученый смеется радости парнишки и просит протянуть руку для первого теста. — Давай, как обычно, по сценарию. Дай проверю твои суставы пальцев. — Кукла протягивает одну руку, держа второй все еще колбу, словно боясь, что ее сейчас отберут. Диамкей аккуратно проводит пальцами по шарнирам, чуть оттягивая фаланги, что бы глянуть на нить, что связывает их. Чистота и порядок, парнишка следует всем его указаниям, ни разу не пропуская промыв деталей. — Ты молодец, все довольно чистенько, ты даже саму нитку моешь что ли? — Усмехается и смотрит в кукольные глаза, что жмурятся, или пытаются выдать эту эмоцию. — Похвально, похвально. Так-с, давай дальше, корпус. — Кукла выпрямляется, и раздается более слышимый звук скрежета шарнир. Дима поднимает вопросительный взгляд на парнишку, что стыдливо отводит взгляд. — Я… Упал с дерева вчера, почти сразу же после твоего ухода… — Кукла поджимает нижние веки. Дима выдыхает, смотря нежно, понимающе. Он лишь гладит парнишку по голове, лохмача искусственные волосы. Сорванец смотрит на ученого с звездочками в глазах. Оставшийся осмотр прошел более гладко, смазывая детальки, Диамкей начал напевать какую то мелодию, а кукла в такт цокал ногами по полу. Медленно, но в уютной мелодии, ученый смазывал шарниры, проверяя их на движение. Так, проверив как двигается механизм на стопе, он выдохнул, вставая и прекращая напевать. Озорник глянул на создателя и начал следить за его действиями, как тот складывал и аккуратно клал все друг на друга, как поправлял то, что немного не влезало. Дима повесил на ремень сумку и направился к двери, но остановился на пороге, глядя на куклу, что неловко мялся на одеяле. — Что, даже не обнимешь на прощанье «папу»? — Смеется тот, расставляя руки для объятий. Кукла резко засветилась от счастья, подбегая и крепко стискивая мужчину в своих ручонках. Чуть постояв, он все же отпускает Диамкея и смотрит ему в след, следя за его шагами в сторону двери из помещения. Солнце двигается и парень переводит взгляд на небо, которое переливается с ярко голубого на более темный тон, почти становясь черным. Он глядит на дверь, поворачивается и, заходя в дом, закрывает дверь и подходит к кровати. Почти на автомате, словно робот, откидывает одеяло и ложиться ровно прямо, что бы ни один шарнир не зажевала простынь. Укрывает себя одной рукой и закрывает глаза. Он не спит, потому что куклам не нужен сон, но он просто отключает свой разум, смотря в черноту без сознания.Temple
Дима тяжело выдыхает, закрывая дверь. Он искренне любит свои творения, но работа значила более важную роль. Если он потеряет эту работу, то их… Просто уничтожат или дадут другого «опекуна». И Диамкей не хотел этого. Как бы он не доверял свои коллегам, но были среди них и такие личности, которым он не дал бы даже на сохранность свои очки. Смотрит на дверь, на маленькое одностороннее окошко, что показывает внутренний мир комнаты. День сменяется ночью и мужчина видит, как кукла смотрит на дверь пару мгновений, а потом заходит в дом и исчезает из поля зрения. Дима косится на дверь рядом, шагая и убеждаясь, что у второго его творения тоже настала «ночь». Ученый шагает в сторону коридора и по помещению раздается стук сапог. Смотря на дизайн интерьера, Диам не раз ловил себя на мысли, что это похоже на трубы канализации, хорошей такой, чистой только. Мысленно проводит взглядом по уже вызубренные надписям на золотых табличках, он находит свою и заходит в кабинет. Тут как обычно полумрак от плотных штор, пахнет большим количеством кофе и красок. Проходя он чуть рассматривает фото на стене, не заостряясь на них вниманием. Он и так много времени потратил, играясь с одним из парнишек. Так что он быстро достал черную ручку и взялся за очередной документ, расписывая в нем что нужно. Запах кофе заменял ему настоящий кофе, дабы взбодриться.Living tissue
Парень смотрит в потолок, стараясь проснуться. Он лег… Достаточно поздно. Все мысля о чем то и теребя нитки на коже. Он все еще не привык к новым ниткам, их не должно быть так много, откуда они? Когда он пропустил момент, что их стало много? Ноги чуть дрожат от пола, словно нехотя вставать, но ихA new doll
Душенька слышит скрип двери и бежит к ней, восторженно встречая «отца». Дима удивленно вскидывает брови, удивляясь объятиям сразу у входа. Кукла радостно что то быстро лепечет, ученый не понимает ни единого слова. — Душка, по медленнее, я же ничего не понял! — Он улыбается, обнажая вампирские клыки, идя за эмоциональным парнишкой. — Повтори, пожалуйста. — У меня есть имя! Имя! — Восторженно вскликивает он, прыгая от счастья. Дима сияет, спрашивает «Какое?», «Какое?» и кукла щелкает ртом, поднимая нижние веки. — Душенька! Душенька! — Ученый смотрит пару секунд, а потом хихикает и говорит, что имя чудесное, волшебное, милое. Парнишка бежит к дому, счастливо лепеча что то еще о том, что он сделал уже за утро. Дима верит каждому его слову, ведь кукла чиста как стеклышко, никогда не соврет. Все равно проверяет его шарниры, так, по привычке, слушая и смотря на новые связанные свитера или коврики. Диамкей рассматривает их, удивляясь такой тонкой работе, хвалит парнишку и целует в волосы, словно сына. Обещает, что зайдет еще вечером, если дела позволят. Парнишка светится, говоря, что будет ждать. И вновь обнимает на прощание и как только слышит скрип закрытой двери, бежит к трещине за деревом. — Обсидиан! — Шепчет он, надеясь, что знакомый ответит. Парнишка ждет одну, две секунды… — Душенька! — Раздается по ту сторону и парнишка видит чумазого в чем то черном знакомого. — Что нового? — Он смеется, стирая с щек жидкость. — Я сделал коврики и свитер! — Говорит он, отстраняясь от щели и показывая свитер, вертя его, что бы полюбоваться. Берет коврики и развертывает их, показывая узоры и узлы. — Свитер я еще давно делал, а коврики за утро сделал, вот, два! — Садиться напротив щели и смотрит на светящиеся глаза Обси. Оппонент отмирает, чуть ли не вопя, говорит, что у Душеньки золотые руки, хвалит, светится от красоты. Душенька смущенно хихикает, закрывая глаза. — А кто ты? — неожиданно спрашивает Обси, показывая на свои локти, намекая на шарниры. Душенька смотрит на них, хмыкает, говорит, что не знает. Вертит их в разные стороны, то на сто восемьдесят, то на триста шестьдесят. Обсидиан на другом конце пытается повторить, не получается, ойкает от боли. Душка беспокоится сразу же, спрашивая, все ли хорошо. Обсидиан смеется, разминая руку, показывая, что все хорошо. Оба смеются, им нравится компания друг друга. Душенька спрашивает у Обси, что тот делает и парень начинает рассказывать неизвестные кукле вещи, но тот молчит, хотя сначала выслушать. Душенька чувствует себя хорошо, он впервые за долгое время ощутил что то новое, он хочет больше узнать об этом чувстве, хочет больше узнать про Обсидиана!Joy and Treatment
Диамкей счастлив, его творение дало себе имя! Он не может описать своего восторга, по этому идет в кафетерий и хочет поделиться своей новостью с коллегами. Идя по «трубам» Дима снова обдумывал бумажки и, не замечая никого вокруг, шел заученным еще в первый его день тут путь. Темные двери кабинетов сменились на серые, рабочие и технические помещения. Зайдя в такую дверь с надписью «Отдых», Диам как обычно прочел и корявым почерком подпись снизу «И Жирафа». Кличка одного из сотрудников, что любил подвыпить и расслабиться, по этому то и подписали его имя снизу. Кто именно сделал подпись сам красноглазый уже не помнит, но предположение летит к одной высокомерной персоне с крыльями. В кафетерии шум, многие тут обсуждают свои проекты, но в более мягкой атмосфере, чем офисе. Ученый ищет глазами своего друга и направляется к нему, махая, чтоб его увидели. Альцест отрывается от телефона, замечая друга и встает с места, заключая друга в приветственные объятия. Смеется и усаживает бедного вампира рядом, расспрашивая, что такого произошло серьезного, что бы он «мистер-у-меня-дела» пришел в такое место. — Да у меня новшество! Один из моих мальчиков дал себе имя! Имя! — Восторженно рассказывает он в ответ. — Я так долго этого ждал, он настолько в себе понятен стал, что дал себе имя, понял, что он живое существо! — Лепечет Дима, раскидывая руки в восторге. — Вау! Поздравляю, чел! И какое имя он себе дал? Надеюсь не какое то замудренное, пха-ха! — Смеется своим чуть басистым голосом, хлопая друга по спине. — Душенька. — Отвечает чуть смущенно Диам, почесывая затылок. — Скорее всего из-за того, что я его иногда кличил его как «душка», как то обдумал слово и вот… — Альцест заливается смехом, говорит, что имя хорошее, подобает кукле. Дима подхватывает смех более вяло, устало. Оба отходят от темы на пару минут, отвлекаясь на еду, ну, Альцест отвлекается, Диам лишь рассматривает людей вокруг, ища знакомых. Но их них тут только мужчина рядом и в далеком другом углу комнаты — Нео, что вертится с девчонками. Все что то пьют, едят, смеются. И все боятся Диамкея за его вампирскую натуру. Хотя сам Дима никогда не хотел пить кровь, сколько он себя помнил. Его вполне устраивала человеческая еда. Снова переводит взгляд на собеседника, что быстро и яро пишет в телефоне сообщение, попутно кусая булочку с, предположительно, мясом. Чуть жмуря глаза красноглазый видит имя собеседника — Джей Покерман. Еще один их коллега, но уже в другой сфере. Сфере бухгалтерии, хотя сам парень был тем еще талантом, постоянно пел всякие песни на отдыхе, да так пел, что весь офис слушал его божественный голос. Как он попал сюда с таким талантом — одному Богу Клюкве известно. Но как бы печально это не звучало, бухгалтером Диама и был Джей, что просто уже заносил бумаги и не спрашивал, когда вампир принесет старые, почти месячной давности. Привык к занятости коллеги, что у ученого возник диссонанс, что некоторые документы в файлах заполнены не им, а красивым, словно английским, почерком. Диамкей не был против такой помощи, но и вязкий комок в душе давал о себе знать. Джей был хорошим бухгалтером, тут уж не поспорить, и другом он хорошим был, правда громким иногда. — Не гоже так пялится в чужой телефон. — Неожиданно выпалил Альцест, блокируя устройство. Дима отмирает, извиняясь, говорит, что задумался. Коллега не берет в серьез, с кем не бывает, а потом задает вопрос. — А у тебя же два пацаненка, да? Почему не хочет их познакомить друг с другом? — Делает круговое движение кистью, обдумывая, как сказать мягче. — Как я со своими, вон, Альфедов с Джастом как сдружились, мои сыновья! — И Секби. — Добавляет Дима и оба заливаются смехом. Раздается звук шагов и напротив садится и сам Секби. — Че вы тут опять «Секбобус», «Секби», а? — Он делает серьезный вид, но вскоре уже все трое заливаются смехом, подошедший отхлебывает кофе, вливаясь в разговор. — О чем болтали то, кенты? — Да я предлагаю Диме все своих парнишек показать друг другу, а то как не родные! — Хихикает мужчина с бородой, ожидая ответа. — Да я боюсь, что как бы ситуация не произошла, как у Арлабуса… — Тяжело тянет он, нарезая пальцем круги на столе. — А что там произошло, напомните? — Тянет как бы невзначай ящерица, укладывая голову на руку. Альцест пьет кофе и перебрасывает задание рассказа на Диама. — Ну, что у него Клеш и Хайди не полюбили Веназара, подрались и чуть не убили друг друга! — Кратко бормочет он, вспоминая тот инцидент. Сам он не был на нем, но видел последствия. Эксперименты были нервнее обычного даже не делали ничего целями днями. Даже активный парнишка — Веназар, что постоянно что то делал, просто сидел по часу или два, смотря в пустоту. Как надо было заставить робота так задуматься — вопрос открытый. — Я боюсь, как бы мои так не вцепились. Нет, такого серьезного не будет, но мало ли… Даже если не поладят, они потом не отстанут от меня с вопросами, если ли такие же как они, будут спрашивать что находится за их просторами комнат. — Так эти трое потом подружились вроде? — Встревает Секби, вертя пустой стакан из-под кофе. Он мельком смотрит на автомат у стены, где продаются энергетики. — Да, кстати, они же теперь не разлей вода! — Альцест тыкает Диму в плече, упрекая в недостоверности сказанного. — Тут уже разные ситуации, Клеш же, как оказалось, почувствовал симпатию к Венику и по этому помирился, а Хайди за братом увязался и по этому они сейчас такие, а у моих никого нет, кроме меня. Обоих переубеждать — я же умру! У меня куча макулатуры еще… — А почему ты не хочет тогда одного из парнишек познакомить с таким же как он? К примеру у нас есть еще «франкенштейны». Почему с ними не познакомишь? — Тянет ящерица, ища уже по карманам купюры для автомата. — Тот же Клеш. — Альцест фыркает, достает из кармана кошелек и кидает в руки Секби. — Чет это ты загнул, Клеш же вон, труп ходячий по факту. А этот у Димы живой и здоровый! — Тянет он, тихо наблюдая за своим третьим сыном. — Ну как сказать здоровый… — Диамкей чешет затылок с пучком из серых волос, смотря в стол от стыда. — Я так и не понимаю от чего у парнишки головная боль после пробуждения и апатия с утра. И судороги при внесения Евигилатио. Но зато после него он словно «просыпается»… — Тупит взгляд и нервно прикусывает губу. Это не нормально, он облажался где то и не понимает ошибку. — Ты так и не понял?! — Альцест в шоке смотрит на коллегу, вскидывая брови. — Неделя прошла и ты не понял? — Получает грустный кивок и смотрит на потупленный взгляд, хмурит брови. — А ну-ка! Пошли к твоему парнишке, узнавать будем, что у него там. У меня то опыта больше в этом уж точно! — Встает с места и тянет за собой Диму, направляясь к выходу, быстро говорит Секби, чтоб вернул кошелек и получив кивок, идет дальше. Диам даже не успевает ничего сказать, просто идет следом за мужчиной, тяжко вздыхая. По коридору уже разносится вдвое больше стуков ботинок, но если шаги Диамкея легкие, почти не слышимые, то у Альцеста тяжелые удары об пол, словно он бьет его со всей силы каждым шагом. Коридоры сменяются на жилые помещения экспериментов и они подходят к двум рядом стоящим дверям. На одной написано «ДИ-352», а ну другой «ДИ-353». ДИ — сокращение от Диамкея или Димы, как думает обладатель имени, Альцест же расшифровывает их про себя, смеясь с совпадения. Коллега стоит и ждет красноглазого, чтоб тот открыл нужную дверь. Дима тупит пару мгновений, а потом оживает открывая ключом вход в огромное помещение.Father
Обсидиан смеется, теребя, не замечая, нитку на пальце. Душенька увлеченно рассказывает про движения, как он прыгает по деревьям, цепляясь блестящими конечностями за кору. Тайм следит за каждым его движением, косясь на свои деревья и хотя уже попробовать то же самое. Но боится за швы, вдруг они порвутся и он потеряет, к примеру, палец? Он хмурит брови в раздумьях, пока не слышит дверь. Тихо шепчет Душеньке, что скоро вернется и убегает. Душка по ту сторону молчит, терпеливо начиная вязать свитер в ожидании. Обсидиан плетется к двери, слыша второй голос, где то маячит в сознании «я уже где то его слышал». Он подходит и видит «отца» с еще одним человеком. Дима приветствует «сына» обнимая того, тот обнимает в ответ, но переводит взгляд на незнакомца-знакомца. Ученый спрашивает, помнит ли он человека, тот отрицательно машет головой. Мужчина смеется, подходя к эксперименту и протягивая руку. — Будем знакомы вновь, Альцест, для тебя дядя Альцест! — Он смеется, пожимая всю в нитках руку. — А я Обсидиан! — Вскликивает парнишка, светя глазами. Оба мужчины смотрят на нитку, удивленно моргая. Первым отмирает «отец» радостно обнимая парнишку за руку, спрашивает, почему раньше не сказал, что он придумал себе имя. Обси пожимает плечами, говорит, что придумал недавно. Диам радостно лепечет, называя «сына» по имени. Парнишка радуется в ответ, кладя ладонь на руки мужчины. Альцест перебивает атмосферу, кашляя, напоминает о себе. — Ах, да, Обсидиан. — Улыбается на имени. — Мы пришли попробовать избавить тебя от боли в голове и ломоты с утра! — Диамкей берет парнишку за руку и ведет в дом, друг идет рядом. — Альцест лучше меня понимает в этом и он вызвался помочь. — Лепечет и смотрит на звездочки в глазах Обси. Нитка смотрит на мужчину с бородой, одаривая его улыбкой и звездочками. Второй ученый хихикает, хлопая парня по плечу. Трава шуршит под ногами, а листья приятно падали, растворяясь в зелени. Обси видит каждый листочек на траве, пока его «отец» не видит даже самых банальных. Альцест тяжело шагает рассматривая природу, искусственную природу. Тайм лишь начинает скромно что то говорить мужчине, и Дима сразу же начинает слушать, ему интересно, что создал или как провел время его «сын», так что более уверено Обсидиан рассказывает про маленький механизм, который он не помнит где оставил. На самом деле помнит, около трещины. Они приходят на поляну с творениями, но идут далее, к дому, для удобства. Альцест рассматривает шестеренки, поражаясь смекалке паренька. Они поднимаются по вялым ступенькам, что скоро надо будет заменить и Обси открывает дверь, сразу же садясь на кровать, ожидая действий. Мужчина с бородой смотрит и уточняет у Димы пару моментов, потом просит снять маску. Обсидиан вздрагивает, мнет ткань на лице, не хочет, боится, не любит себя без маски. Альцест уточняет, что с ней будет не удобно, не сможет работать, не поймет проблему. Обси смотрит в глаза «папе» и тот лишь грустно смотрит на него в ответ, говоря «надо». Парнишка убирает руки с ниток, давая волю. Альцест просит у Димы что то режущее и красноглазый снимает с пояса сумку, находя и передавая другу скальпель. Они аккуратно подходят и Альцест разрезает нитки на коже, в то время как «отец» успокаивает свое «дитя». Шепчет, все хорошо, это не на долго, это ради добра. Обсидиан слушается, закрывает глаза, не хочет увидеть свое отражение в чужих глазах. Мужчина с бородой снимает маску, не смотрит на лицо, знает, что малой не любит свое лицо. Он ставит колено на кровать и рассматривает шею, позвоночник и голову. Лохматые черные волосы чуть мешают и он их отодвигает, смотря на шов посередине. Хмурится, просит нитку и иголку. А потом еще и обезболивающее. Диамкей дает, хмурится, обнимает Обси, тот дрожит, слыша слова. Альцест полностью устраивается сзади эксперимента, продумывая план действий. Дима шепчет успокоения, словно молитву, проговаривая «Святая Клюква». Бородатый аккуратно вкалывает в голову и шею лекарство, беря иголку с нитками и скальпель, аккуратно режет, сшивает вновь, аккуратно, что бы не задеть важное, вытирает кровь с рук, стараясь делать быстро. Дима не смотрит, утыкается в плече «сына» и гладит по голове, слыша тяжкие вздохи страха. Проходит минут пять, десять, на двадцатой минуте Обси спит на плече «отца» усталый от стресса, руки мелко дрожат, все еще чувствуя шевеление сзади. Диам тихо напевает песенку, смотрит на действия коллеги. — Ты просто не так шов наложил на шее, вот и вся проблема. — Бормочет он, вытирая остатки крови. Дает вещи Диамкею и тот аккуратно кладет их на тумбочку, укладывая «сына на кровать». Кладет маску на вздымающуюся более нежно грудь, встает на пол с Альцестом. Смотрит на парнишку, вздыхая с облегчением, все прошло даже лучше, чем он представлял. Коллега идет на выход, крехтя, что спина затекла. Тихо идут в сторону выхода, красноглазый слышит тихое «Обсидиан?», но прислушиваясь вновь, ничего более не слышит. Пожимает плечами, видимо показалось. Альцест спрашивает, чего он встал, Диам пожимает плечами и идет за ним. Дверь с скрипом закрывается, и оба тяжко выдыхают. — Альцест, как я могу тебя отблагодарить? — Спрашивает, проверяя есть ли в сумке деньги. — Да, ничего мне не надо от тебя! — Смеется тот, складывая руки в карманы. — Я же сам с своими так же, не хочу делать некомфортно, вот и прошу о помощи. Думаешь я у Арлабуса не спрашивал чего то? — Улыбается, толкая в бок друга.Anxiety
Душенька пугается, слыша голоса по ту сторону. Кто то другой, не Обси. Боится, что его услышали, прячется и бежит прочь, шурша листвой. Сидит у себя дома и ждет пару минут, опять бежит к трещине. Прислушивается и ничего не слышит, кличит «Обсидиан?». Слышно шаги и раздается голос. — Ты чего встал? — Спрашивает чуть басистый голос. Второго не слышно. Душка отстраняется от щели, страшно. Где Обси? Они же не забрали его? Они же не узнали об их общении? Душенька чувствует, как его тело ломит от страха. Он же услышит Обсидиана вновь? Он слышит скрежет двери и тишину. Обси же сейчас прибежит, да? Он зовет его, но в ответ тишина. Зовет еще парочку раз. Ничего. Садится и облокачивается на стену, берет палочки и продолжает вязать свитер, он черный, но с розовыми и фиолетовыми крапинками. Делает раз петлю, вторую, начинает напевать что то, старается не думать о плохом. Мысли начинают густеть и Душка встает, идет в дом. Может ему нужно полежать в кровати и все? Мысли уйдут? Он перебирает ногами травинки, как то раз он их подсчитал все, но уже не помнит сколько точно их тут. Какие то помялись и их не видно, какие то выросли из маленьких в большие. Идет по лестнице и открывает дверь, не обращает внимание на скрип полов, цокая шарнирами. Какой то все еще скрипит, но он не понимает какой. Ложится, не укрываясь. Смотрит в пустоту, ожидая чуда. Проходит время и Душенька слышит открывание двери, садится и видит Диму, радостно вскакивает и обнимает, мужчина обнимает в ответ, спрашивая, все ли хорошо. Душка молчит пару секунд, а потом отвечает, что да, просто устал от всего. Ученый чуть хмурит брови, но верит, кукла не соврет. Парнишка хочет показать свитер, но не находит его дома, забыл где оставил. Извиняется, «отец» лохматит волосы, отвечая, ничего страшного. Они идут на улицу и парнишка прыгает среди деревьев, прячась, играясь. Диамкей подыгрывает, не может найти якобы, а сорванец хихикает радостно, что победил. Просит «отца» прятаться, тот прячется и ждет, Душенька находит и радостно вскликивает. Раздается писк и ученый смотрит на запястье с электронными часами. Их не было раньше, парнишка наклоняет голову, вопросительно смотря на часы. Диам мнется, объясняя, что теперь у него есть график. Обнимает «сына» и уходит, оставляя паренька. Кукла смотрит пару минут, тупив взгляд. А потом бежит к щели, вспоминая о Обси. Подбегает и зовет, раз, два. — Душенька! — Восторженно по ту сторону раздается и кукла счастливо светит глазами, видя собеседника. Обсидиан смотрит на друга улыбаясь глазами. Спрашивает, как он, как дела. Душенька неловко смеется, отвечая, что скучал. Переводит тему на него, как Тайм, куда пропал. — Ко мне приходил папа и его друг, они избавили меня от головной боли и ломки в теле! Представляешь? Теперь ничего не болит! — Восторженно тянет он, поворачивая шею влево, вправо. — Дядя Альцест такой крутой, он сделал шов даже лучше, чем был! — Смеется, смотря на Душеньку. — Альцест? Знакомое имя… — Произносит кукла, щелкая ртом. — Он мне строил дом, ну, помогал отцу с этим… А как зовут твоего папу? — Он наклоняет голову в бок, смотря в темные глаза. Обси хмыкает и отвечает, что не помнит. — Спроси его тогда, как время будет! У моего вот времени нет вообще… Даже какие то часы на руке стал носить, представляешь? — Темноглазый хмурится. — Прям совсем времени нет что ли? — Душка кивает. — Кто же он такой, раз занятой? — Ученый, они всегда такие. — Кукла смотрит на траву, перебирая ее шарнирами с пальцами. — По этому я тогда и рассматривал стену и увидел в ней трещину, маленькую такую. Кинул в нее камень, а она бац! — Он разводит руками — И больше стала, а потом я встретил тебя! — Он поднимает веки, светя радостно глазами. Обсидиан по ту сторону тоже светится, улыбается и смеется. Они переходят с темы на тему, то про ту же стенку, что она постоянно голубая, про цветы вокруг, как оказалось, Обси не поливал свои и те завяли, Душенька принес своих и показывал ему их, рассказывая про каждый. Неожиданно озаряет идеей, тянет к трещине и пропихивает стебель в нее, говорит с другой стороны забрать его. Обсидиан тянет и держит в руке красно-белый цветочек. Вертит в руке и рассматривает с разных сторон. Душка хихикает, смотря на собеседника. — А ка-ак он называется? — Тянет нитка, смотря в карие глаза. Кукла отыскивает в своем букете такой же цветок и хмыкает. — Астра, вроде бы. — Он вертит растение, смотря и подмечая его детальки. — Да, это астра! — Радуется, щелкая ртом. — Слушай, а мы можем коснуться друг друга? — Он присаживается в трещине близко и смотрит на Обси по ту сторону. Обсидиан вздыхает и подсаживается тоже. Он пытается протиснуть хотя бы палец и это выходит, но с трудом. Душенька просовывает палец и чувствует как его что то касается. У обоих взрывает крышу, они могут даже слегка коснутся друг друга! Раздается скрип и темноглазый убирает палец, исчезая на другой стороне. А потом запыхавшись быстро приходит и тихо спрашивает. — Давай расскажем нашим папам про нас? — Он восторженно лепечет, ожидая ответа собеседника. Душенька вскидывает бровь, и отвечает неловко, смущенно. — Давай завтра! — А потом на фоне слышится чей то крик, окликающий Обси. Нитка убегает, говоря кукле, что вернется.Secret
Обсидиан бежит к «отцу», встречая его. Дима что то бормочет, обнимает и тянет в дом на осмотр. Парнишка следует, не понимая скорости. Замечает на руке Диамкея часы и тупит взгляд. Вспоминает разговор с Душкой и задумывается. Ученый быстро обговаривает план действий и резко останавливается, смотря на молчащего парня. Смотрит и ожидает хоть слова, словно зависим от них. — Что? — Отвечает Обси, смотря на испуганного «отца». Красноглазый выдыхает с облегчением слыша голос. Нитка вопросительно хмурит брови. — Ты так молчал, просто… Испугался, что сделал не то что-то? — Тупит взгляд и с надеждой смотрит на творение. Обси обнимает и утыкается в волосы носом, поглаживая по спине, как Дима делал ранее с Альцестом. Диамкей улыбается и устало обнимает в ответ. — Я заработался что-то в последнее время, даже часы с таймером купил какие-то… — Он вздыхает и отстраняясь снимает их с кисти. — Тебе нужны новые части для механизмов? — Он смотрит на «сына» и тот радостно берет вещицу, рассматривая ее. Снимает корпус и тыкает в шестеренки, которые тикают при каждом изменённом состоянии. Дима смотрит с теплом на эту картину, делает заметку принести еще запчасти для «сына». — Обсидиан… — Зовет он тихо. Парнишка хлопает глазами, переводя взгляд на «отца». — Прости, что так мало провожу с тобой время, у меня совсем нет времени, всякие бумажки и отчеты заполняю, представляешь, заполняю один, а на его место приходит еще два, если не три! — Он смеется и берет руку Обсидиана в свои, согревая. «Сын» улыбается и хихикает, понимает ведь все. Второй рукой лохмача волосы Диамкея. Дима откровенно спал уже на ходу, но уверенно слушал болтовню Обсидиана про его механизм. Он не должен спать, не сейчас! Но он зевает и «сын» чуть замедляется, переводя взгляд на засыпающего мужчину. — Ты хочешь спать? — Смотрит в небо и видит, что солнце двигается вниз. — Оу, я задержал тебя? — Неуверенно теребит нитки на руке и смотрит на «отца». — Нет, все хорошо, Обс. Просто устал немного, тебе тоже скоро спать надо. — Дима встает с дерева и плетется к «сыну», что бы обнять на прощание. Парнишка отвечает и провожает взглядом красноглазого. — Стой! Пап! Напомни, как тебя зовут? — Вдруг вскликивает Обси на ходу. Мужчина подпрыгивает от крика и кричит более мягко в ответ. — Диамкей, малыш! — Смеется и продолжает путь. «Д-и-а-м-к-е-й» проговаривает в мыслях Обсидиан и идет к щели. По ту сторону тоже темнеет, но он зовет Душеньку. Треск веток разбавляет тишину и названный появляется в поле зрения. Обси щебечет, что узнал имя папы. Душка воодушевляется и слушает. «Диамкей» срывается с губ и карие глаза светятся в полумраке. Тараторит: «Моего папу зовут так же!». Оба удивляются и строят теории, что это один человек, смеются, считают совпадением. — Так, завтра расскажем? К кому первый придет, тому и расскажем! — Радуется Обсидиан. — Да, буду ждать. — Душенька наклоняет голову в бок, поднимая нижние веки. Солнце медленно спускает и когда становится совсем темно, оба уходят, оставляя тишину после себя. У обоих бурлит интерес и тревога, все ли пройдет хорошо. Душенька надеется, что это не будет их ошибкой.Tell him
Проснувшись, боли не было, ее не было и при первом пробуждении. Но восторг от этого оставался не меньше. Подушка не давила на мысли, одеяло не прижимало весом к постели, все было мягкое и приятное, теплое. Обсидиан никогда не думал, что начнет свой день когда нибуть… Так. Легко, свободно, счастливо. Хотя последнее было всегда, только не с самого утра. Свесив ноги на пол, он чуть задумался, «отец» очень понимающий. Если он расскажет про Душеньку, то только поддержит его. А вот «отец» Душеньки, какой он? Имя то же что и у его, может он такой же понимающий? Пол скрипит и Обси делает пометку сказать об этом «папе». Шуршит травой и идет к трещине. Деревья наливаются зеленой из-за лучей солнца, а листья создавали тень на траве, спасая глаза. Обси садится у дерева с щелью и зовет своего друга. Садится около нее и ждет ответа, как покорная собака. Душенька откликается через пару мгновений, рассказывая, какой трюк придумал со скуки. Нитка слушает, удивляясь и спрашивая о тонкостях. Душка отвечает, описывая, как шарниры цепляют корень и он зависает на миллисекунду, подпрыгивая и залезая на верхушки. Тайм удивленно вскидывает брови, представляя это. Он же рассказывает про часы, доставая из кармана и разбирая их, попутно объясняя их работу. Кукла слушает, представляя шестеренки. Спрашивает, а если бы он был из шестеренок, он был бы лучше? Обси отвечает, что ему подошло бы все. Когда оба слышат скрип, то вздрагивают. Обси смотрит в сторону звука, медленно переводит взгляд на нервно теребящий шарнир на пальце, Душеньку. Тот смотрит волнительно на друга, почти шепча, уверен ли тот. Тот кивает и смотрит пару мгновений в карие, яркие глаза, утопая в них. Душка не может смущаться, но щечки словно стали более розовыми. Обсидиан встает и плетется к «отцу». Дима видит его и подбегает, радуясь. Обсидиан обнимает и немного нервно говорит, что хочет кое что показать. Диамкей не против и следует за «сыном». Трава шуршит громче обычного для Обси, сердце малость шалит, нервничает, вдруг его уверенность была ложной. Подходит к заветному дереву и садится напротив трещины, показывая ее. — По ту сторону… Находится мой друг, который дал мне имя. — Он поворачивает голову и видит по ту сторону взволнованного парнишку, что «жмурит» глаза, боясь. Его кукольное тельце трясется, словно сейчас развалится. — Его имя — Душенька… Мы с ним общаться стали не так давно… Пап?.. — Он переводит взгляд на замершего мужчину. Тот смотрит на Обси, на трещину и его мысли собрались в кучу, осмысляя. Он начинает глупо, радостно улыбаться, а потом и смеяться. Обсидиан наклоняет голову в бок, Душенька по ту сторону пододвигается ближе, прислушиваясь к гоготу. — Пап?.. — Произносит кукла и Дима успокаивается, аккуратно садится на траву, смотрит на Обсидиана, потом на трещину и на парнишку по ту сторону. — Пап! — Вскликивает он, смотря на «отца» и темноглазого. — Это мой папа, Обси! — Он смеется, трещит кукольным ртом. — Папа! — Подхватывает Обси, накидываясь с объятиями на «отца». Мужчина смеется, вытирает слезы радости, Обси радостно кричит Душеньке, что они не совершили ошибку. Кукла смотрит глазами, полные счастья, они чуть трясутся, словно плачут. Дима смотрит на то, как его «дети» общаются через какую то трещину, забавляясь. Обси показывает цветок, что Душка ему передал, кукла же рассказывает, что они смогли даже коснуться друг друга! Всего то пальцами, но коснулись! Диамкей резко озаряется идеей и говорит подождать парнишек пару минут. Те проводят мужчину взглядом.Sparkly
Дима бежит по коридорам, ища нужный ему кабинет. Золотые надписи блестят, отражая свет ламп. Добежав до нужной, он резко открывает дверь и смотрит, запыхавшись, на мужчину внутри. Альцест чуть не подавившись чаем, вопросительно смотрит на коллегу. — Нужна твоя помощь. — Четко говорит Диамкей, улыбаясь. Рассказывает все что узнал. Альцест останавливает рассказ, молча беря набор инструментов и шагая к другу. Оба идут по коридору, и если мужчина с бородой так, в развалку, то красноглазый почти прыгает от счастья. Они подружились, подружились! И еще так крепко, у Обси в глазах была такая нежность, такая… Любовь. Он смотрел на куклу так завороженно, слушал каждое слово. Диам думает, может они даже не подружились, может даже имеют что то большее. Он не уверен, могут ли они вообще это чувствовать. Чуть шурша обувью по полу, они доходят и Дима открывает дверь в комнату Обси. Идут к трещине и видят как парнишка лепечет Душеньке про часы, парень по ту сторону спрашивает, а почему шестеренка эта молчит, Обсидиан объясняет, четко, что бы сразу понять. Заменяет слова другими, более смешными, и Душка смеется, задорно, звонко. Диамкей улыбается этой картине, не хочет прерывать, но он кашляет, привлекая внимания на него и Альцеста. Парнишка поворачивается и смотрит на них. — Душенька, Обси, отойдите от стены, сейчас ее не будет. — Говорит Диамкей, складывая руки в замок. Обсидиан аккуратно отходит от стены, Душенька по ту сторону убегает вовсе куда то за дерево. Альцест достает огромную кувалду и взяв поудобней в руки, размахивается и бьет в центр трещины. Стена трясется и большой кусок ее падает на землю. Мужчина бьет еще несколько раз, уверенными сильными толчками. Парнишка за ним смотрит и звездочки в глазах светят так ярко, словно они могут осветить весь мир. По ту сторону совсем другой мир, с цветками, с кустами ягод и другой волшебной растительностью. За деревом что то блестит, но он не может пока понять что. Раздается более слабый удар и последняя часть «двери» отвисает, падает с громким хлопком. Теперь вместо той маленькой трещины располагает большая, просторная и высокая дыра. Альцест тяжело дышит и убирает кувалду. Дима подходит и помогает собрать обломки от разрухи. Обси шагает, но Дима сразу же его останавливает — Нет, Обси, пока тут нельзя ходить, мало ли кусок еще сорвется, пока не убедимся, все ли безопасно, не ходи тут. — Поворачивает голову и кричит тоже самое Душке за деревом. Обсидиан садится около дерева, ожидая. Альцест помог вынести оставшейся куски и Дима лишь забрал парочку инструментов из сумки друга, начал проверять верхушку прохода, та крепко держалась. Начинает проверять стенки и пока он не видит, Обсидиан шагает внутрь другой комнаты и тихо оглядываясь, не увидели ли его, поворачивает голову и видит каштановые волосы за деревом, такие же глаза выныривают и перед Обси виден парнишка. Тот самый, с кем он уже успел сблизиться, хлопает искусственными глазами, что сейчас казались красивее всех живых. Они подходят к друг другу, рассматривая и не понимая, что делать. Разница в росте была… значительной. Обси был достаточно высоким, но чуть худощавым. Душенька же имел талию из-за шарнира на торсе, а его руки были утонченные, для удобства. Первым из них отмирает Душка, протягивая руку к руке темноглазого. Тот ее принимает, сжимая в своей, он смотрит на блестящего друга, тот сиял в лучах солнца. Обсидиану неожиданно приходит идея и он хватает куклу за торс, обнимая. Парнишка не ожидав, вскликивает, а потом понимает, что с ним делают, обнимает в ответ, утыкаясь носом в ткань на шее. Дима отрывается от дела и смотрит на этих двоих, улыбаясь нежностям. Обси ставит на землю Душеньку и берет за руку, тащит к себе, показать всякие творения, тот следует, не сопротивляясь. Оба парнишки скрываются за деревьями, слышно восторженные рассказы Обсидиана и тихие ответы Душеньки на его рассказы. Диамкей улыбается и стирает слезинки радости с ресниц, давно он так счастлив не был.Love you
Душенька свисал с дерева, читая книжку про вязанные изделия, на траве где то рядом мастерил Обси. Кукле становится скучно и тот сгибая кончик книги, спрыгивает с дерева и садится около друга, ложась на его плече. Смотрит на ловкие пальцы с нитями, что перебирают разные шестеренки и нити соединения. Темноглазый чуть замедляется, смотрит косо на друга и хихикает. Кладет одну разработку на траву, достаёт другую и заводит ключиком. Бабочка с сшитыми крыльями поднимается на пару миллиметров, а потом падает на руку хозяину. Душенька восторженно смотрит, тянет руку и аккуратно рассматривает механизм полета. Берет книгу и открывает нужную страницу, показывая, какую технику использовали, чтоб сделать крылья жучка. Обсидиан спрашивает, может ли так Душка, тот пожимает плечами, обещает научится. Раздается скрежет двери и оба парня подрываются с места, бегая на перегонки, кто быстрей встретит «отца». Они подбегают и Душенька неожиданно дергает темноглазого за дерево и показывает пальцем на губы — молчать. Рядом с Димой стоит мужчина чуть выше его. У него были белоснежные волосы и такие же цветом ушки на голове. Тот слушал рассказы Диамкея об этом месте и об «сыновьях» в том числе. Обси и Душка слушали и потом Дима зовет парнишек. Оба выпрыгивают из куста, обнимая «отца» одновременно. Мужчина рядом ойкает, делая шаг назад. Ученый смеется и обнимает их, размыкает объятья не хотя. — Ребята, знакомьтесь, это — Алоин! — Он показывает рукой к мужчине, что приятно улыбнулся сорванцам. — Это мой… Эм… Это мой парень. — Чуть мнется красноглазый, почесывая затылок. Парнишки одновременно наклоняют головы в бок, не понимающе смотря на «отца» и Алоина. — Если кратко, если я — ваш папа, то это — ваша мама. — Он смеется, Алоин дает подзатыльник, смущенно виляя хвостом сзади. — Мама? — Душенька произносит первым, смотря на беловолосого. Смотрит на Обси, что пожимает плечами и снова переводит взгляд на Алоина. Подходит и рассматривает, он смотрит на ушки на голове. Обходит и смотрит на белый хвост, на конце которого, как и на ушах, было красное пятно. Снова возвращается на место, поворачивает голову в бок, мужчина повторяет действия, неловко улыбаясь. Душка поднимает нижние веки, выражая улыбку, и кидается в объятия мужчине. Тот от резкости чуть шатается, но встает ровно и обнимает в ответ, хихикая. — Мама! — Восторженно говорит Душенька, утыкаясь в грудь Алоина. Тот смотрит на хихикающего рядом Диму и материт его в голове. Через пару мгновений к нему подлетает еще и громила, Обси, что еще крепче обнимает его. Диамкей заливается хохотом, смотря на эту картину. Хвост беловолосого мечется, он смущается и рад одновременно, ведь он и Дима боялись не принятия парнишек. Отстраняясь оба дитяток хотят рассказать «маме» о себе, Душенька толкает Обси в щеку, тот же в плечо и парнишки чуть ссорятся, не серьезно, шуточно, кто первый. Алоин неловко почесывает ушко, стараясь расслабиться. Диамкей хихикает, прикрывая рот, ему эта картина не впервой. Решается все игрой «камень, ножницы, бумага», Душенька выигрывает и утягивает беловолосого в чудесный рассказ вышивания, плетения и книг. И лазанья по деревьям, дополняет Обсидиан. Разглагольствует, показывая и прося иногда Обси помочь с чем то. Оба подходят к домику и Душка просит подождать его на улице, убегает в дом. Темноглазый смеется, знает, что задумал заяц. Зайцем Душка стал недавно, из-за своего ободка с ушками, что не давали челке упасть на глаза или попасть в механизм лица. Парнишка выбегает из дома, что то пряча за спиной, а дойдя, вытягивает сложенный аккуратно свитер Алоину. Тот смущенно поднимает ладонь к рту, улыбаясь, обнимает свитер и утягивает другой рукой в объятия «сына». Дима чувствует, как по груди льется приятное тепло от этого, каких же добрых мальчиков он растит. Беловолосый идет слушать второго парнишку, в этот раз Дима остается на месте, а с ним кукла. — Чего не идешь с ними? — Он смотрит на него, лохмача коричневые волосы. — А я мало что понимаю в механизмах Обси, ничем помочь не могу. — Он хмыкает, смотрит на «отца». — Мне мама понравился, он милый. — Тянет дополнительно, Диам хихикает. — Да, он такой! — Он смотрит в даль, видя, как малой показывает какое то изобретение беловолосому, а тот пытается понять смысл слов. — Я его долго ждал, он все говорил, что приедет, скоро, а по итогу задержался в командировке. Только вчера приехал, после сразу к вам двоим повел. — Смеется и переводит взгляд на мальчика. У того звездочки в глазах и он удивленно вздыхает. — А он не уедет опять? — Стучит пальцами друг по другу, смущенно отводя взгляд. Дима снова гладит по голове, говоря, не должен. Красноглазый поворачивает голову в сторону шагов и видит растрепанного Алоина и веселого Обсидиана. Беловолосый падает в объятия Диамкея и говорит, что у него кипят мозги. Парнишка рядом хихикает с Душенькой. Алоин тянется за поцелуем и Дима цмокает его в губы, смеясь с усталого лиса. Парнишки оба застыли, смотря на взрослых. Душенька чуть наклоняет голову в бок и смотрит на Обсидиана. Тот на него и Душка падает на грудь друга и смотрит в глаза напротив. Темноглазый мельком смотрит на Диму и Алоина, что глупо хихикали, целуя в щеки и губы друг друга. Он скользит взглядом по Душеньке и касается губами его «губ». Диамкей рядом визжит, чтоб дети не повторяли эти вещи, маленькие еще, кукла хихикает, беря Обсидиана за руку и убегая с ним от ругающегося мужчины к деревьям. — Ну вот, сорванцы, что мы наделали… — Ученый обреченно проводит ладонью по лицу, вздыхая. — Мы наделали любовь. — Хихикает Алоин, рассматривая подаренный свитер.