Работа мечты Пак Чанёля

Если остановиться на секундочку и прислушаться, то можно с восторгом отметить, что город полон звуков. Гудение машин, визг шин, звон колокольчиков на входных дверях кафешек и множество голосов. Каждый может услышать симфонию ожившего города. Ведь это так здорово, правда? Но вот Пак Чанёль с вами категорически не согласен. Чанёль высокий, статный, красивый (далее по списку комплиментов для завидных женихов из журнала Forbs), а главное, является обладателем прекрасного чувства юмора. Расстраивать парня и говорить, что шутит он не ахти, как хорошо, никто из друзей не решается. Ведь Чанёль славный малый, а когда славные малые грустят, то плохо становится всем. Вот Пак и отмачивает очередной анекдот в ожидании бурной реакции, и плевать, что смеется чаще всего он один. Возможно, он был бы обычным среднестатистическим парнем, что останавливается на каждом шагу и поправляет мятую штанину (утюг сгорел на прошлой неделе), спотыкается об собственные не завязанные шнурки и замечает пятно на рубашке. Чанёль, возможно, прислушивался бы к звукам мегаполиса и глубоко вдыхал пары грязного воздуха. Но нет! Пак никогда не напрягает слух, потому что это слишком опасно для его здоровья. «Почему?» - спросите вы. Ответ довольно прост – Чанёль работает воспитателем в детском саду. Небольшое двухэтажное здание в очередной раз широко открывает свои двери. В нос ударяет запах подгоревшей овсянки и киселя, ноги спотыкаются об оставленную кем-то из детей игрушку, а уши закладывает от крика повара на кухне. Да-да, вот она, обитель маленьких карапузов и спасение родителей от гнета собственных детей. Вот она, работа мечты Пак Чанёля. - Так, дети, идем на прогулку! Чанёль возвышается над малютками, словно пизанская башня, и громко вещает объявление для всех детишек. Те смотрят на него с пару секунд своими глазками бусинками, а затем (Чанёль слышал откуда-то из угла громкое фырканье) продолжают заниматься своими делами. Возмущению воспитателя нет предела. Ему хочется топнуть ногой от досады (а чего это этим негодникам можно, а ему нет) и послюнявить чью-нибудь жилетку. Но Чанёль ведь взрослый рассудительный парень, а взрослые рассудительные парни так не поступают, поэтому Пак, полный решимости и с кучей конфет в кармане, встает на небольшой табурет и откашливается. - Кто первый соберется на прогулку, тому добрый дядя Чанёль даст конфету! – улыбка до ушей и приятный голос не действуют на детей (а говорили, что у него обаяние как у Джонни Дэппа), зато шуршащие фантики в руках быстро приводят карапузов в чувство и они наперегонки устремляются к шкафчикам. Ах, прекрасная погода, не правда ли? Какой замечательный день, самое время для….Так, подождите, почему Соён плачет? Куда подевалась шапочка Минхека, и где, в конце концов, половина ребятни? Чанёль пару минут приходит в себя, а затем бежит к малышке в песочнице, что заливает слезами всю округу. Он успевает утереть ребенку сопли и всучить в ладошку конфету, найти под ведерочком вязаную шапку Минхёка и отыскать детишек за кустами. Что ни говори, а Пак отлично справляется со своей работой. Время обеда – его самая любимая часть рабочего дня. Не слышно криков и писков, плача и непонятных ругательств (дети трындят на собственном языке, и Паку непонятно, о чем малышня рассуждает), а главное, он может посидеть на кухне и даже стащить парочку булочек, пока повар Ифань ничего не видит. Кстати о нем. Китаец работает в детском саду примерно столько же, сколько и сам Чанёль. Он тоже высокий, красивый, статный и бла-бла-бла. Но что самое главное, Ву боятся все дети. Абсолютно каждый малыш с опаской поглядывает на сурового повара, и только Пак знает, каким милым и улыбчивым Ифань становится при виде еще одного воспитателя – Исина. Тот отвечает на глуповатую улыбку повара легким кивком и недоумевает, когда видит на своем подносе вместо одной булочки, целых три (Ифань выражает свою любовь, как может). В общем, забавные ребята, странные немного, пугливые и неразговорчивые, но Чанёлю они нравятся. - Сегодня проверка, знаешь ведь, да? – как бы невзначай кидает повар, помешивая непонятное варево в огромной кастрюле. Чанель хочет пошутить по поводу возможного отравления ребятни, но молчит – с Ифанем юмор не прокатывает, можно и половником по лбу отхватить. - Ну, теперь знаю. Хотя все равно не представляю, что делать. В прошлый раз большая толстая тётка брызгала на меня слюной, а я все думал, настоящая ли у нее бородавка или приклеенная? В общем, не суть. Она все равно сказала, что я никчёмный воспитатель. - А если так и есть? - А если я скажу тебе, что вчера Хёрин выплюнула кашу в цветок? - Засчитано. - То-то же! В детском саду время тянется стремительно быстро. Особенно если ты воспитатель, которого дети решили облепить пластилином. Чанёль честно пытался не нервничать, но когда ребятня действительно ринулась на него с липким веществом в маленьких ручонках, инстинкт самосохранения сработал моментально, и вот уже Пак бегает кругами по небольшой комнатке, спотыкаясь об стульчики и игрушки. Ифань приходит на шум и дико ржет, смотря, как друг наворачивает круги, собирая лбом косяки и ударяясь мизинцами об мебель. - Добрый день. Удивительно, как тихий мягкий голос может остановить стадо неугомонных детей и паникующего воспитателя. Чанёль чуть ли не в ноги падает своему спасителю, благодаря. Нет, мысленно он, конечно же, уже валяется на полу в позе эмбриона, но в реальности старается сохранить невозмутимое лицо и аккуратно потереть ушибленную ногу. В дверях стоит парень невысокого роста с большими очками на переносице. Тонкие ручки держат объемную папку, то и дело ее поправляя, чтобы не упала. В глазах, кажется, стоит немой вопрос, и Пак даже хочет на него ответить, а потом одумывается и прикусывает язык. - А вам, собственного, кого? – оживает Ифань и с интересом поглядывает на странный объект перед собой. - Простите, я не представился. Бён Бэкхён, представитель городской комиссии. Вас, должно быть, предупредили о моем приезде. - Ну, я пошел! Чанель кидает в спину уходящему парню испепеляющий взгляд, мысленно нарекая Ифаня предателем, и молится, чтобы проверяющий оказался понимающим молодым человеком. - Я, пожалуй, приступлю, - подает голос Бэкхён, тепло улыбаясь и оглядывая игральную комнату. Та, мягко говоря, выглядит не ахти, как замечательно: перевёрнутые стулья и даже маленький столик, у стены несколько горшочков с мультяшными наклейками, а по всему полу разбросаны игрушки, - а чем вы только что занимались? - Ну, это…игра такая. Ага! Знаете, как интересно? Дети от нее в восторге! – вышеупомянутые малыши недоуменно смотрят на своего воспитателя и даже не собираются его поддерживать. Чанёль обреченно стонет, снова переводя взгляд на улыбающегося проверяющего, - понимаете, это же дети… - Конечно. Бэкхён довольно быстро заканчивает осмотр игральной комнаты, переходя в спальную, а затем спускаясь на первый этаж. Он что-то помечает в своих бумагах, то и дело бурча себе под нос и странно поглядывая на рядом плетущегося Пака. В столовой Ифань с отрешённым лицом плюет в потолок и не обращает внимания на вошедших. Бэкхёну, словом, все равно, он лишь заглядывает в некоторые кастрюли (судя по выражению его лица, ему многого стоило не прокомментировать их содержимое), осматривает столики и захлопывает папку, разворачиваясь на пятках и в упор глядя на Чанёля. - Вы любите детей? Вот уж ни хрена себе! Чанёль до глубины души оскорблен! Конечно, он любит этих спиногрызов, иначе зря он что ли корячится в этом садике? Он с минуту раздумывает, как ответить проверяющему и будет ли его ответ как-то влиять на чужое мнение (а может и его жалование). - Ну, как вам сказать…безумно! Бэкхён улыбается в ответ на прозвучавшую фразу и поворачивается к воспитателю спиной. Чанёль мысленно хвалит себя и гладит по умной головушке, тоже улыбаясь, но только чужой спине. Спина, кстати, довольно симпатичная, обтянутая тканью персикового пиджака (Пак удивляется и пытается вспомнить, в какой момент жизни у него появилась нездоровая любовь к чужим спинам). - Дети тоже любят вас, Пак Чанёль. Ох, и нравится ему этот чудесный мягкий голосок, вот так бы слушал и слушал. Хотя постойте, что он там сказал? Дети любят его? Ну, конечно же, они любят его, он ведь прекрасный, добрый, конфеты им дает, в конце концов. Но откуда обладатель столь нежного для парня голоса знает, как его зовут? Чанёль ведь не представлялся. Его не спрашивали, он и промолчал. - Мне нужно забрать братика. Спасибо, что уделили мне время, - Бэкхён поворачивается, все так же придерживая руками большую папку, - мы ведь ещё встретимся? - Братика? – все, что в данный момент может произнести Чанёль, так это до боли глупый и никому ненужный вопрос. Премию Тэффи за глупости выдают? Да? Тогда нам одну, пожалуйста. - Его зовут Бён Хван. Так мы встретимся еще? Или вы… - парень делает жест рукой, но Пак тут же все понимает и быстро-быстро качает головой, - тогда я вам позвоню, - Бэкхён снова улыбается и направляется к двери. - Но как же… - Номер у меня уже есть, - смеётся Бен и смешно подмигивает, - я продуманный. Чанёль работает в детском садике столько, сколько себя помнит, но на его памяти ни один ребенок ещё ни разу не помогал старшему брату найти вторую половинку в лице своего воспитателя. Эх, что за дети пошли!