***
заходя в шумное помещение, состоящее из глупых отродьев, скара лишь шмыгнул носом, после закатывая глаза. его нельзя было назвать гопником или чем-то в этом роде, но поиздеваться над другими тот любил. эти издевательства не были, каким то избиением, скорее небольшие замечания, оскорбления или что-то подобное. один из этих «счастливчиков» был кадзуха каэдэхара. похоже сейчас он что-то рисовал в своей тетради. думаю, скара знает, кто поможет ему с сочинением.***
сидя за своей партой, тот тихо вырисовывал одного из своих одноклассников. его фиолетовые волосы были прекрасны, глаза напоминали аметисты, а его утончённый вкус в одежде. это сводило с ума, только вот, как иронично, что между ними ничего кроме смешных оскорблений в его сторону. хотя. кто знает, может в будущем он всё же сможет что-то изменить по отношению к себе, но пока что это всё лишь глупые мечтания, вырисованные карандашом в тетради для сочинения. как жаль, что кадзуха об этом подзабыл. не хочется стирать этот рисунок, напоминающий тот самый силуэт. очнувшись от звонка, тот сразу глянул в сторону нужной ему парты, бросая быстрый взгляд, который по расчёту не должен был заметить хозяин того места. интересно, что он напишет в сочинении. есть ли у него, тот про кого хочется думать каждую секунду, держать в объятиях и целовать в макушку? оставалось надеяться, что нет. иначе боль в сердце не дала бы покоя ещё очень долго. нелегко всё же любить, не зная взаимно ли это.***
звонок отвлёк скарамуччу и тот даже на секунду замолчал, прерывая диалог с другом, что сидел позади него. как хорошо, что он умеет быстро писать, осталось лишь немного потерпеть и дело будет сделано. конечно он мог и сам написать, но зачем стараться, если его усилия никто не оценит. голос учителя не заставил себя ждать, когда тот стал объяснять тему и что требуется от каждого участника в этом помещении. тарталья похоже уже что-то придумал, скорее всего в его записях будет лишь глупые строки о любви к чжун ли. всё довольно даже очевидно, как сошлись эти двое. один неимоверное бедствие, а второй как штиль. созданные для друг друга. будет ли у него, тот кто сможет полюбить его каким угодно, а после не выкинув в урну? вряд ли, ему не дано такое понять. спустя минут пятнадцать, тот повернулся к нужной жертве. похоже кадзуха закончил, а значит можно действовать. — я одолжу, ты ведь не против? — пытаясь как можно тише говорил тот, ему не нужны проблемы с учителем, но всё же ехидный смешок конечно же был обязательным моментом. — скарамучча стой, верни! — резкое напоминание о том, что текст и зарисовка может много что изменить, заставили его как можно усерднее пытаться отобрать тетрадь. только вот тетрадь уже открыли, начиная читать. о чёрт, он попал. — благодарочка. — продолжая ухмыляться, тот вернулся к тексту, начиная читать его не спеша. первое, что бросилось в глаза это рисунок, что был похож на него. что за хуйня. — эй, это что за нахуй.. — в довольно сильном шоке от увиденного. друг же, что до этого писал, поднял свою голову задаваясь вопросом, что приключилось другом. — скар, что случилось? — всё также не понимая ситуацию, тот вопросительно ожидал ответа. — скар? — пока тарталья пытался вернуть друга в реальность, фиолетоволосый лишь читал слова и одновременно поглядывал на парня, что сидел в паники, ожидая какой либо реакции. — скарамучча? — довольно тихо сказал кадзуха, стараясь до сих пор понять зол ли тот. — забирай. — наконец вернувшись к логическому завершению, куникудзуши вернул тетрадь на парту каэдэхары, а уже после возвращаясь взглядом к своей пустой тетради, не считая даты и темы сочинения. тарталья же до сих пор не понимал, что случилось между этими двумя и почему эта фиолетовая стерва ничегошеньки не объясняет.***
времени у него сильно много не было, но всё же он успел что-то краткое начеркать про эту любовь, хоть и не сильно понимал это слово. вроде оно и есть, а вроде и нет. а в мыслях до сих пор были те слова, что он прочитал в тетради одноклассника. может это он всё не так понял? но ведь там был портрет. хотя может он был до этого, просто каэдэхара не успел стереть? но зачем он тогда его вообще рисовал. господи, что за чертовщина. сейчас ему точно требуется перерыв, чтобы всё обдумать. урок уже подходил к концу, учитель, как обычно, попросил сдать работы ему на край стола. передав своё сочинение тарталье, скара попросился выйти. ему нужно срочно успокоиться, а холодная вода будет ему помощником. получив согласие, тот постарался как можно быстрее покинуть класс. кадзуха же смотрел за уходящим силуэтом, а уже после на закрытую дверь класса. — эй ты, что у тебя с ним случилось? — обратился тарталья, очерчивая кадзуху, будто собираясь составить на него план. а вот какого смысла, мы лучше не будет думать. — а.. извини, мне нужно отойти. — собрав свои вещи, тот выскочил из класса отправляясь в туалет, нужно было поговорить с скарамуччей. — да ёбанный, стой ты блять. — взбесившись, тарталья стал быстро собирать вещи друга, а после и свои. не хватало, чтобы он ещё и на встречу с чжун ли опоздал. после того, как он увидит эту фиолетовую истеричку, он точно даст ему подзатыльник. кадзуха постарался, как можно быстрее дойти до туалета, чтобы свести всё что увидел фиолетовоглазый, в случайное совпадение. не хватало ему лишних проблем. повезло, что он занимался спортом, удалось быстро дойти до нужного места. — скарамучча, ты здесь? — зайдя в уборную, тот сразу задал вопрос на проверку. — что это было. — кратко сказал скар, чтобы каэдэхара сразу начинал объяснять, какого черта произошло в этой тетради. — ты не зол? — смотря прямо в эти аметистовые глаза, что всегда отражали эту заставившуюся бурю, скрытую когда-то. боже может тогда лучше сказать всё как есть? он ведь так долго этого ждал. но что если всё только ухудшиться? вдруг этот цветочек не захочет его больше видеть? как поступить. — нет. — кратко ответил куникудзуши, сомневаясь озвучивать ли следующие мысли. — на том рисунке.. это я? — всё же решивший сказать, тот закончил довольно тревожной тишиной. — да, это ты. я просто... — отведя взгляд тот задал себе единственный вопрос, что сейчас всё решит. соврать или открыться? хотя, кто не рискует, тот не пьёт шампанское? возможно его брат прав.. этот момент настал. — ты мне симпатичен. твои глаза самые красивые, что я когда либо видел. даже если ты сейчас не сможешь ответить мне тем же, я попытаюсь, всё же добиться твоей затаённой любви, чтобы когда нибудь суметь целовать тебя в макушку, крепко заключать в свои объятия, а после пить кофе, на какой нибудь прогулке по пустому вечернему парку.. — закончив своё высказывание, тот поднял взгляд на того, кого неимоверно хотелось любить. ночью, утром, днём, вечером, всегда. — я.. ты.. — в попытках сказать, что то понятное, скарамучча лишь больше задумывался над услышанным, вспоминая общие моменты, которые происходили среди них. да он иногда подкалывал его, шутил над ним. но никогда не думал о его чувствах. что если он сделал ему больно? человек готов его любить, а он. господи какой он придурок. — каэдэхара, ты.. спасибо. — слегка тускло улыбнулся тот, смотря в глаза напротив, замечая в них то что не замечал никогда и ни в ком. этот свет, дающий надежду. может всё же ему удастся понять это чувство.. любви? — спасибо за то, что ты просто есть. — блондин не стал уходить или что-то ещё говорить, он просто заключил того в объятия, поглаживая по голове. кадзуха готов подождать, чтобы его счастье позволило любить себя, позволил любить самому себе. ради этого он готов прождать вечность. только вот. кажется они оба забыли кое о ком, и очень зря. — нихуясе. — стоящий в проёме двери тарталья с двумя портфелями, явно не входил в план. но за то, теперь эти двое смогут попробовать познать друг друга в ином свете и моментах. 最高の贈り物「ありがとう」、としている誰を私たちが言う、人々 の運命を与えてくれます