За стенами воспоминаний

Парень проснулся от навязчивого звона будильника. Тот орал во все тяжкие о том, что пора вставать и противится ему было чертовски тяжело. По плечам стекали длинные шелковистые волосы черного и золотистого цветов. Его покрывало было тяжёлым, но это ему вселяло чувство, что он не такой уж одинокий в этом огромном особняке, весь дом был чертовски огромным и это чувствовалось в каждом уголку. Он сонно потянулся и вылез с кровати. Босяком пройдясь по комнате, парень нашёл халат, вещь легко скользнула на плечи, придавая ему стройного вида. Взглядом найдя резинку, он элегантно наклонился, оголяя стройные ноги и упругие ягодицы, поднял её с холодного деревяного пола и собрал волосы в пучек. Увидев себя в большом зеркале с деревяной оправой, парень подумал о том, насколько приятное зрелище могло ждать кого-то утром, если бы этот кто-то у него был. По приходу на кухню, короткий шелковый халат черного цвета с золотым узором орхидей на рукаве, чуть соскользнул с плеча, демонстрируя всю элегантность владельца особняка. В огромнейшей комнате был холодный мраморный пол белого цвета. Парень осторожно ступил на него, в попытке избежать дрожи. Он быстрыми шагами пересёк кухню и сделал себе кофе. Усевшись на высокий стул около барной стойки, парень легонько касался босыми ногами с аккуратными чёрными ноготками холодного пола, от чего мелкое дрожание не прекращалось. Укутанный в короткий халат парень ощущал всю неприветливость дома, в котором жил. Он нагрел руки о чашку с кофе и одну опустил себе между бёдер, чтобы согреться. Аристократический дом, настолько изящный и дорогой, что складывалось чувство, будто его построили южные американцы 19 столетия, будто сам дом вырвали с книги “унесённые ветром”, а обладатель его никто другой, как Ред Батлер, но нет, на дворе был 2017 год и жил в нём Ран Хаитани, а сам особняк стоял не в Атланте, а на окраине Токио. Вообще он ни разу себя с героем книги не сравнивал, тот был по женщинах и никогда бы не одел лёгкий шелковый халат, в отличии от парня, который прострадал всю юность из-за любви к мужчинам. Хотя пристрастие к незаконно привезенной ткани была одинаковой. Поняв, что сидеть в комнате с ледяным полом не лучший вариант, Ран решил пойти в гостиную, да она больше, да она вселяет сильное чувство одиночества, всё верно, в ней не так холодно. В голове пронёсся голос из прошлого. “Зачем настолько холодный пол делать в кухне? У тебя же ноги поотмерзают”. “Переделай эту комнату, как ни будь, а то ты же настолько не любишь холод, что скорее от еды откажешься, чем сунешь нос на кухню”. Ран помотал головой, откидая воспоминания, сейчас не время и предстоит единственный выходной за несколько месяцев, так что не хотелось бы сушить мозг. Конечно же лучше вспоминать это всё на заданиях, проваливать их из-за невнимательности, чем хорошо всё обдумать дома, наедине. Ран включил телевизор и без интереса слушал новости. Его больше волновал красивый журналист, хотя они все ему казались мерзкими, только потому что о нём не сообщают ничего хорошего. Парень говорил что-то о новой и очень опасной организации, которая, как думает полиция в скором времени уничтожит всех якудза и станет на первое место в приступном мире. Конечно же он говорил о Бонтене в, котором руководил и сам Ран. Он смотрел на него и думал, насколько же он наивен раз думает, что этого всё ещё не случилось, а потом прекраснейший юноша сказал фразу от, которой даже кровь Хаитани стала двигаться быстрее. “В полиции есть фото двоих верхушек Бонтена”. На первой фото был Коконой Хаджиме, но со слишком тёмными волосами, на втором Ран Хаитани. Парень только удивлённо ухмыльнулся и пошёл на второй этаж вновь в спальню. День у него был свободный сегодня, а потому можно и изменить немного имидж. Парень уселся на ещё тёплую кровать и решил посмотреть какие же причёски сейчас в моде, заприметив одну, которая показалась ему очень даже подходящей к его статусу, он решил пойти сегодня к парикмахеру, даже откладывать сильно не хотелось, а потому немедленно позвонил ей и сказал, что придёт. Взгляд Рана скользнул по туалетном столику, на котором покоились палетки, тушь, румяна, множество помад и тому подобные вещи. Он уселся расчесывать волосы. Они легко поддавались, благодаря чему это не заняло много времени. Парень уставился на своё отражение в зеркале, его плечи были очень элегантные, по ним струились длинные волосы, а сквозь халат просматривалась утончённая фигура и розовые соски. “Мне они так нравятся, такие шелковистые” От этой мысли Рану захотелось разбить к чертям зеркало, но он только резко встал со стола и пошёл в гардеробную. Обратив внимание на коробку с обувью, открыв её парень увидел новые туфли, чёрного цвета, да они открытые, но были слишком красивые, чтобы проигнорировать. Выставив обувь с гардероба, он принялся искать платье. Его взор зацепила вещь, которую Ран ещё ни разу не носил, посмотрев вновь на туфли ему показалось, что они идеально совместимы. Это было длинное платье чёрного цвета, оно имело разрезы по обеим сторонам бедер и закрывало шею полностью, очень минималистичное с открытыми руками и плечами. Одним движением Ран стянул с себя халат, оказавшись полностью голым в гардеробной. Парень ещё немного походил, рассматривая другие платья, вдруг что-то упустил, конечно же были и другие варианты, но слишком вечерние, как для похода к парикмахеру, а потому отпали. Ран лёгким движение натянул платье на голое тело, как он и ожидал разрезы открывали ягодицы и даже выше, хотя длина достигала вплоть до пяток. Надев обувь, парень прошёлся по комнате и остановился у зеркала, он задумался о причёске. Рассматривая себя в профиль ему резко и очень сильно захотелось чужих касаний, но никого не было вблизи. Ран вновь уселся за туалетный столик, ощущая как ткань касается тела, новое ощущения от новых вещей, думая, что сейчас его члена мог касаться чей-то язык, если бы он не был таким придурком. Там было много теней самых разных цветов, но его любимые были с холодными оттенками. Немного подумав Ран, решил накрасить глаза чёрным цветом, в низу прибавил красного, ресницы решил накрасить так же красным, стрелки он не любил, взгляд ставал слишком злобным, как ему казалось. На верх он выбрал себе такого же цвета плащ и тёмные круглые очки, несколько прядей он собрал в пучок и пошёл к парикмахеру у, которого ещё не работал, но Риндо сказал, что она хорошая девчонка.

***

Парень проснулся рано утром от того, что ему начали присылать кучу сообщений, ему даже будильник не нужно было ставить, его коллеги справлялись не хуже. Оказалось, что несколько парней просрали свои важные документы и только он может их спасти из ситуаций в, которые они вляпались. Парень медленно повернул голову в сторону панорамного окна из, которого был вид на всё Токио. Тяжёлые синие шторы были распахнуты, но не они стали причиной его пробуждения, что очень огорчало. Легкое одеяло тёмного коричневого цвета нежно обрамляло бедра парня и тянуло в сладкие объятия, это была его единственная физическая близость, а потому он решил себе в ней не отказывать. Парень сделал то, что во всем Бонтене счтитается ещё большим преступлением, чем убийство - отключил звук и даже вибрацию на телефоне и вернулся в сладкие объятия сна. Последнее о чём он успел подумать, это нежный голос, который тихо прозвучал в голове: “Милый, у тебя сегодня выходной, поспи, пожалуйста”. После парень проснулся только через четыре часа от того, что лучи солнца полностью освещали его лицо оповещая, что пора просыпаться. В комнате было очень тепло, благодаря полу с подогревом. Он не был мерзляком, но из-за сильного стресса на работе нуждался в тепле. Парень потянулся по свой телефон, решив, что не собирается никому помогать с их дерьмом, начал просматривать ленту новостей в Твиттере. Ему нравилось так время от времени, когда получалось, сидеть полностью обнажённым в кровати и пялится в телефон. В этом было что-то настолько банально-особенное, так же он любил сделать несколько затяжек с вейпа до того, как вообще хоть, что-либо сделает. Танк, а именно так вейп называли его коллеги, стоял даже ближе телефона на тумбочке. Пролистав несколько не очень важных новостей, он увидел своё старое фото с подписью: “как такой красавчик может быть верхушкой Бонтена? Я отказываюсь в это верить”. Коко, понимая, что его внешность спалили, решил не отказывать себе в паре лишних затяжек с вейпа, наполнив комнату густым дымом и ароматом арбуза. Он продолжал просматривать ленту новостей, а его тонкие, бледные пальцы раз за разом зажимали кнопку аппарата впуская яд в лёгкие. Только, когда голова начала сильно болеть от количества выкуренной жидкости, он понял, что можно покинуть объятия покрывала и пойти наконец позавтракать. Парень элегантно, подобно дыму проскользнул в ванную комнату, где начал все утренние процедуры. Глядя на отражение в зеркале, даже не скажешь, что он тот преступник, волосы посидели, а он настолько давно перестал это скрывать, что те отросли уже до плачей. Единственное, что осталось прежним, это выбритый висок, и то сейчас там была татуировка Бонтена, подкрашеная в чёрный, для лучшего контраста. “Тебе пойдёт белый, отрасти и не крась его”. От этой мысли свело живот и бедное зеркало пострадало. Хаджиме кинул в него куском мыла, настолько сильно, что аж трещины пошли. Выругавшись, парень покинул ванную. На полу была разброшенная домашняя одежда. Наклоняясь за ней, голова вновь напомнила, что с самого утра столько курить не стоило. Без особых усилий натянув на себя белую футболку и спортивные штаны, даже не допуская мысли о нижнем белье, парень пошёл на кухню, не забыв взять вейп и телефон. Он разложил вещи по карманам, от чего уже большие на него штаны чуть сползли, демонстрируя худой живот. Хаджиме было плевать на это, он только недовольно почесал проколотый пупок и пошёл дальше в своём направлении, пытаясь не запутаться в одежде и не упасть. Кухня была тёплой, для тела, которое в последний раз не ощущало стресс ещё в далёком 2000, а то есть семнадцать лет назад, такой приём был больше, чем сказкой. Парень сделал себе кофе и умостился на диван, который был расположен прямо в комнате, наслаждаясь температурой воздуха. Тонкие пальцы раз за разом обводили край чашки, пока их владелец удивлялся, как это Ран всё ещё ему не позвонил в истерике со словами: “что же мне делать?! Я не хочу терять свои прекрасные волосы”. В общем парень решил, что и ему не было бы плохо, ещё немного поменять имидж, а потому насладившись прекраснейшим напитком, он вновь вернулся в горячую спальню и уставился в шкаф. В голову не сильно лезли идеи, что надеть, но резко прилетела мысль, что нужно сказать парикмахеру о везите. Ту девочку ему посоветовал Риндо и она вроде хорошо справлялась. Парень остановился на чёрной водолазке и такого же цвета классических брюках, слишком минималистично, как для его ловкого взгляда, а потому он добавил себе ещё золотых украшений и на верх выбрал зелёную шубу, слишком ядерного цвета, как для натурального меха, но он видел собственными глазами весь процесс создания вещим, вплоть до убийства шиншилл. Коко нашёл туфли ручной роботы, там были узоры драконов, сделанные чёрными нитями. Обувь была так же зелёной, но много натуральнее цвета шубы. Немного посмотрев на очень соблазнительный туалетный столик, где покоилась вся дичь для макияжа, Хаджиме решил не сдерживаться. Посмотрев на свой образ, он быстренько подкрасил глаза зелёным, таким же ядерным, как мех, нарисовал очень острые стрелки, похуй, что могут узнать, зато, как красиво. Он не был сильным фанатом помад, а потому никогда ею не пользовался и даже запрещал это делать своим партнёрам. “А если я накрашу губы помадой, ты будешь тоже против”?

***

В салоне Коко увидел очень высокую женщину с необычным окрашиванием волос, она утверждала, что мастер должен её быстрее обслужить. Конечно же так мог говорить только Ран, только он мог так нагло врать, и только он пристанывал, когда говорил женским голосом. - Ну вы же понимаете, с этим преступным миром меня вмиг посадят с такими-то волосами, - его голос был очень сладким, как для обычного состояния и Коко никогда не понимал, как он может так резко изменять его на столь женственное звучание. Но в прочем такое поведение Рана очень бесило, из-за этого в Хаджиме просто вырвалось. - Ещё предложи минет, а ой, здравствуйте - проговорил Коко и в тот же миг вышла девочка, которую Ран так нетерпеливо ждал. - Что ты сказал, - он еле не утратил женский голос, но быстро собрался, - я не сосу... - Вы ко мне? - она задала этот вопрос обеим и когда выслушала все их запросы, сказала, что займётся ими немедленно, так же выразила соболезнования Рану, что ему нужно срезать такие-то красивые волосы. Она предложила Коко сделать отращивание волос, и он согласился. В салоне работала ещё одна женщина, явно старше парикмахера Риндо, Коко и Ран поблагодарили небеса за младшего Хаитани и за то, что он действительно хорошо разбирается в косметологии любого вида. Вторая мастерица сказала коллеге, что сегодня ждёт одного парня на стрижку и будет свободна. Закончив с причёской, Рана, девочка принялась за Коко. И как только Хаджиме сел на стул до начала отращивания волос, в комнату зашёл парень с белыми волосами и шрамом от ожога на глазу. Ран проследил за реакцией Коко и только тогда до ужаса тупо хохотнул, Хаджиме захотелось в тот момент что-то бросить в него. - Простите, вы не против если я тут посижу, в коридоре так-то холодновато, - в комнату вошёл ещё один парень, с фиолетовыми волосами, в очках. Теперь была очередь смеяться Коконоя. - Да, конечно, присаживайтесь, Мицуя. Вам, Инуи, как обычно? - Ран и Хаджиме просто онемели от такого поворота событий. Инуи уселся около Коко и сказал, что не хочет менять длину, только кончики обрезать. Хаджиме тяжело сглотнул, ласковый голос парня полностью заполнил его сознание, в мыслях раз за разом звучала та единственная фраза, произнесённая им. Коко уставился в своё отражение, но не видел себя, там было некое ничто, какая-то тень, которую откидала фигура прошлого, совместного прошлого с парнем, который, судя по всему, даже не узнаёт его. Что-то бледное сейчас смотрело из зеркала, оно не было ни человеком, ни отражением человека, это была тень трупа, который сейчас мирно покоится в черепной коробке. Мозга, а точнее личности, которую он сотворил уже, не было, была только куча информации и тень от умершей персоны, и эта тень сейчас начала возвращаться вновь в прошлое пытаясь оживить свой труп воспоминаниями, воспоминаниями, которые всплыли от одной дурацкой фразы. Хаджиме пришёл в себя и его сердце заполонила тоска, она расплывалась по груди, будто сам Кавах Иджен растекался синей лавой внутри, настолько жаркая и холодная смесь чувств укутывала его и возвращала к реальности, к реальности, где он больше не был с ним, но не переставал любить. Когда он в последний раз виделся с ним? Сколько подарков он не подарил? Сколько раз не сказал: “доброе утро” и “спокойной ночи”? Жар чувств заполнил даже сознание и раз за разом прожигал вопросы: “Ты без меня нормально живёшь? Тебе хватает денег на все твои заманухи? Ты не слишком занят? Нормально отдыхаешь? Хоть иногда вспоминаешь меня? Ты видел сегодняшние новости? Что ты подумал обо мне? Ты волнуешься за меня?”