I never meant you any harm
But your tears feel warm as they fall on my forearm
But I close my eyes for a while
Force from the world a patient smile
***
Первое, что он слышит, приходя в себя — это шум. Глухой и гулкий, похожий на волны, которые слышишь издалека. Этот звук успокаивает, даже баюкает, и тело — тяжелое и будто бы чужое — расслабляется. В голове блаженная пустота, только кровать слишком твердая и больше похожа на камень. На камень. Именно эта мысль заставляет его впервые открыть глаза.***
Первое, что он слышит, приходя в себя — это шум. Он глухой и гулкий, похожий на волны, которые слышишь издалека. Этот звук успокаивает, даже баюкает, и тело — тяжелое и будто бы чужое, — расслабляется. Голова немного болит, но кровать привычно ощущается под спиной, мягкая и удобная, а легкий ветерок — опять Тигнари открыл окна — ласкает лицо. Тигнари. Именно эта мысль заставляет его впервые открыть глаза.***
Первое, что он слышит, приходя в себя — это шум. Он глухой и гулкий, похожий на волны, которые слышишь издалека. Этот звук успокаивает, даже баюкает, и тело — тяжелое и будто бы чужое — расслабляется. Виски ощутимо ломит, но кровать привычно ощущается под спиной, мягкая и удобная. Он открывает глаза. Вокруг довольно темно, но вдалеке горит факел, и в этом сумраке он может рассмотреть только небольшую часть комнаты. Она выглядит очень старой, но все равно видно, что когда-то здесь было богатейшее убранство. На стене с трудом различаемая фреска, напротив что-то, напоминающее книжный шкаф… — Ты очнулся. Ему хочется сесть, но не выходит. Поэтому он просто разворачивает голову и смотрит на вошедшего в комнату мужчину. Он загораживает собой свет, поэтому лицо рассмотреть не получается, но голос кажется знакомым — низкий, глубокий, густой. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает мужчина, подходя ближе. — Я в порядке, — пытается сказать он, но из горла вырывается только хрип. Мужчина понятливо кивает и протягивает бутылку, помогая напиться. — Ты помнишь, кто ты? — с любопытством спрашивает мужчина. — Да, я… — начинает говорить он, но понимает, что в голове — пустота. Он помнит название всего вокруг, но не помнит свое имя. — Я… Паника хватает за горло и сжимает его. Дышать становится сложнее. Мужчина сочувственно кивает и садится рядом, на кровать. — Тебя зовут Сайно, и ты был главным жрецом Аль-Ахмара, — мужчина делает паузу. — Моим главным жрецом. — Я не помню, — растерянно говорит Сайно, — почему? Мужчина тяжело вздыхает. — У тебя была серьезная травма, — говорит он, и голос его мягкий и сочувствующий, — я надеялся, что этого не произойдет. — Аль-Ахмар, — повторяет Сайно. — Архонт пустыни? — неуверенно спрашивает он. — Ты помнишь меня? — с любопытством уточняет мужчина. — Нет, — качает головой Сайно. — Просто всплыло в голове. Мужчина — Аль-Ахмар — кивает. Наконец Сайно задаёт самый важный вопрос. — Где я? Это не похоже на храм… или где я был жрецом? Аль-Ахмар хмурится. — Сайно, — наконец мягко говорит он. — Сейчас ты в безопасности — и это главное. На поверхности произошла катастрофа. Я смог спасти только тебя. Возможно, потом ты вспомнишь всё сам… Но сейчас я предлагаю тебе отдохнуть, ты еще очень слаб и такой разговор наверняка вымотал тебя. Сайно хочет возразить, что он в порядке, что он хочет узнать подробности, но глаза закрываются, и он снова погружается во тьму. Шум остается рядом.