자기야

— В общем, я накопал некоторую информацию на этих утырков, — и вновь он здесь. Вновь Джисон сидит перед причиной частой бессонницы и тем, кто так безвозвратно въелся в мысли полицейского. — Думал, ты мне не поверишь, после…ну.всего, — последние слова Минхо выдавил с ноткой сочувствия и нежелания поднимать эту тему в сотый раз. Ведь болезненная она не только для сидящего напротив парня. — Ну ты прав. Я не верил, — Ли поник от этих слов, но понимал, так ему и надо. После того, что пережил Хан из-за него, это казалось лишь цветочками, — но я обратился к Хенджину и благодаря его людям выяснил кто они на самом деле. Чтоб ты был в курсе, к ним мы направили парня, вотрется в доверие и тому подобное. Выведем их на чистую воду. Думаю, когда они расколются, тебя вытащить не будет проблемой. То, какую бурю эмоций сейчас испытывал парень с фиолетовой копной волос, было не передать словами. Думал ли он о том, что просрал 2 года в этом обезьяннике? Нисколько. Он заслужил. Был ли благодарен себе, что набрался смелости и наконец рассказал все Джисону, без единой возможности на его доверие? Черт, да. Это было самым лучшим решением за всю его жизнь. Теперь, когда младший в курсе и верит ему, у Минхо упал камень с плеч, давивший все эти годы и не дававший нормально спать. Одна лишь мысль о том, как больно он сделал своему Джисону, убивала. То, как он проклинал себя, пытался собраться с силами, чтоб не отбросить коньки в этом отвратном месте, пребывание в котором послужило ему огромным уроком. Уроком, который Ли запомнит навсегда, как и тот взгляд Хана, наполненный болью от осознания предательства любимого человека, который заменил ему воздух и был самой настоящей зависимостью, первой любовью, в момент, когда его повязанного заталкивали в автозак для дальнейших разборок. — Спасибо, Хани…- Ли больше не стал сдерживать эмоции, накопившиеся за эти годы, давившие огромной тяжеленной плитой, умело державшуюся, увидев, что его любовь, которую он предал дает ему, возможно еще не совсем, но шанс на исправление. Вдруг груз со спины падает и разбивается на маленькие кусочки вместе со своим хозяином, сидевшим сейчас напротив до боли знакомых и родных глаз, смотря в которые он клялся в любви и преданности. — Я очень надеюсь, что в этот раз ты моей добротой не воспользуешься и не воткнешь очередной нож в спину, — Хан слегка улыбнулся, как бы посмеиваясь над своей собственной наивностью. «Любовь слепа»-а ведь и правда. Порой, закрывая глаза, мы прощаем людей, накосячевших уж слишком сильно лишь из-за своей привязанности и преданности другому, неплевав на себя и гордость. А может, иногда все-таки стоит давать второй шанс, надеясь на исправление ошибок другому? Нора Сакавич писала: «я дам тебе сколько угодно шансов, главное, на один больше, чем дадут остальные», потому что для человека свойственно меняться и осознавать ошибки, не допуская их в дальнейшем. Именно поэтому сейчас, переступая через себя, Хан вспоминает слова из любимой книги и решает, что будь как будет. Опять оступится — усвоит урок, по другому в нашей жизни никак. А вдруг Минхо все-таки его судьба и, не дав ему сейчас шанс на исправление, он потеряет его навсегда, не узнав, как могла сложиться их судьба. Кто не рискует, тот не пьет шампанское, а его Хан любил. Уйдя в собственные мысли, он не заметил как закончилось время встречи и его попросили удалиться. Ли посмотрел на него своими большими глазами кота из Шрека, заставив сердце младшего сжаться и обнять хена. Минхо опешил, но через мгновение ответил на столь важный для него жест. Дорога до собственного дома заняла мучительный час. Вечерний Сеул, все спешат домой с работы к своим семьям. Подобная мысль наталкивала на то, чтоб съездить к родителям, тем более он давно у них не был, пора бы проведать. Но заняться поездкой к ним Хан решил уже на следующий день, сегодня он явно не настроен улыбаться, смотря в глаза тем, кого тоже предал тот, кого их сын сейчас готов вытащить на волю, когда вскроются все подробности дела. Как им рассказывать в дальнейшем об этом Джисон тоже не знал. Придется вскрывать едва затянувшуюся рану и поливать ее уксусом.