останется лишь сон.

закурив сигарету сидя на скамейке и откинув голову назад, она выпускает кольца дыма в потолок. закрывает глаза и пытается сосредоточиться. в мыслях витают осколки только что прожитого мгновения. «Женя. есть в ней что-то такое притягательное. только вот что? никак не пойму» — проносится у неё в голове. у Чигринец никогда не было недостатка в женском внимании и потому в кругу друзей она прослыла местной «казановой». её все устраивало. а почему бы нет? но все до поры до времени. она запуталась. окончательно и бесповоротно. две эти случайные встречи с ней что-то поменяли в нем, заставили хорошенько помучиться и принять, наконец, окончательное решение. но ведь есть еще она. Вика. её любимая и светлая Вика, которая никогда не будет принадлежать ей. никогда она не сможет уткнуться головой в темную копну ее волос, почувствовать уже привычный сладковатый запах. все что ей остаётся — довольствоваться счастливыми секундами их встреч, когда она, на равне со всеми, имеет права обнимать и слегка касаться губами ее шеи. ей пора бы уже понять, что все это бессмысленно — она никогда не получит того, что так страстно желает его сердце. но ведь не получается, никак не выходит она из её головы. черт. да что она только не пробовала: и на других девушек переключалась — что бывало практически каждый день, и недостатки пыталась найти и смотреть на Олю через призму этих самых прорех. но ничего. полный ноль. безуспешно. в её глазах она по-прежнему была тем самым драгоценным и, что самое главное, недосягаемым алмазом. пора бы смириться, но ведь так чертовски больно это принять. до дрожи в ногах. «твою мать. была проблема, теперь еще одна прибавилась» — выругалась Юля и выбросила тлеющий окурок в мусорку. она села за велик и с громким ревом тронулась с места, оставляя за собой серый дым и клубы пыли.

***

в их общем доме, как всегда, каждый был занят своим делом: Вика приглушенно напевала себе под нос, облокотившись на спинку кресла и закинув ногу на ногу; Влада увлечённо смотрел телевизор; Настя Мивина — последняя из этой четверки — сидела за столом и что-то с усердием выискивала в телефоне. влетев в двухэтажку, Чигриней тут же плюхнулась на диван и снова закурила сигарету. — выпить есть че? — недовольно поморщившись, спросила она. — там за тумбочкой глянь-ка, вроде должно что-то остаться, — Настя на секунду оторвалась от телефона, махнув рукой в стороны ящика. — да ё-мое, все самой что-ли, а? домохозяйку надо нанять, не дело это, честное слово, — приподнимаясь с места она продолжала что-то ворчать, но сложно было разобраться сквозь шум телевизора. — Влад, ну харэ, реально достала, выруби эту нудятину уже, — в этот раз Вику что-то не устроило и она решил не оставаться в стороне и высказать накопившееся недовольство. последние пару дней она вообще была крайне отчужденной и от прежней шутницы и балагуры ничего почти и не осталось. на каждый вопрос или взгляд в свою сторону она нахмурившись спрашивала: «чего тебе?». никому не было ясно с чем именно связана эта перемена, только она одна несла в себе этот груз переживаний и нерешительности. с того момента, как она увидела её, ни о чем другом она уже и думать не могла. было в ней что-то такое, простое, но в то же время завораживающее. много девчонок она повидала за свои двадцать один год, но вот она «какая-то не такая», как она сама по несколько раз на день повторяла себе в мыслях. но она боялась. боялась действовать, боялась показаться навязчивой и пугающей. а главное, что её волновало — если, узнав про их деятельность, она тут же развернётся и уйдёт, даже не познакомившись поближе. поэтому она четко решила для себя выждать определённое время и начинать действовать аккуратно. предельно аккуратно. — как скажешь, Вик. все, довольна? — теперь в доме стоит гробовая тишина и слышатся лишь похрипывания Вики, практически уже засыпавшей на диване. — да уж получше будет, — тихим голосом, отвечает брюнетка. Влада, улыбаясь, посмотрел на подругу, которая, так забавно по-детски выпячивает нижнюю губу и начинает возить руками по столу. Влада тоже на секунду позволяет мыслям овладеть собой. с того самого дня, как она увидел эту темноволосую девчонку — такую напуганную и в то же время, пытающуюся выглядеть дерзко и смело — та не выходила из головы. то были даже не чувства влюбленности или нечто подобное, скорее дружеское отношение. или даже отношение, как к младшей сестрёнке. в любом случае, она никогда и не могла помыслить о том, чтобы с этой забавной девчонкой Женей у неё были какие-то романтические связи. нет. слишком она другая. не для этого. «слишком она другая» — практически одновременно пронеслась одна мысль у всех троих. «не для меня»