Прачечная

      Время уже ушло за двенадцать часов ночи. Барли, накинув на себя какую-то старую чёрную футболку Сту и таща в сумке стопку грязной одежды, направлялся в прачечную самообслуживания - дома у него стиральной машины нет, да и не особо она нужна роботам. — Что б тебя, — фыркнул он, прищурившись и разглядывая свою когда-то чистую рубашку, на чьей грудине красовалось огромное пятнище от вина, следы которого уже вряд ли сойдут. После, он принялся рассматривать куртку самого Сту: та явно была не в лучшем состоянии, — Ладно, их всё равно уже нужно было приводить в порядок, — он смиренно выдохнул.       А что же всё-таки случилось? Напившись настолько сильно, что масло и смазка в механизмах начали густеть и сворачиваться, переставая проходить по трубкам в теле и создавая закупорку, у Сту случился сбой, из-за которого он не смог контролировать нижнюю часть своего тела и на всей скорости влетел в бармена, попутно разгромив пару столиков, после чего ещё и загоревшись. Еле как потушив и приведя его в себя, Барли отвёл бедолагу домой и оставил там отходить от произошедшего. Так как чистой сменной одежды ни у кого из них не было, Барли пришлось взять пострадавшие вещи и отправиться стирать их.       Завернув за угол в тёмную, богом позабытую подворотню, яркий свет прачечной даже издалека сразу же больно ударил по окуляру, и робот вернулся из думок, чуть прищуривая линзу и разглядывая мелкую коробку перед собой, чьи стеклянные автоматические двери со скрипом открылись, недружелюбно приглашая войти. Зайдя внутрь крохотного помещения, которое не было даже больше его собственного бара, в датчики сразу ударил вкусный запах свежести, порошка и едкого кондиционера, а в воздухе чувствовалась повышенная влажность, оказывающая не особо положительный, но щекотливый эффект на металлические конструкции. Было пусто и просторно, лишь потрёпанные временем машинки стояли вдоль стен, пара то ли табличек, то ли банеров на стенах, предупреждающих об осторожности использования приборов, и одинокие побитые лавочки с такими же пластиковыми стульчиками; местами заплесневевшая и побитая уродливая старая плитка покрывала пол, на котором слишком очевидно бросались в глаза грязные разводы от протекших машинок, а обои были выкрашены в отвратно-белый, который со временем принял слегка желтоватый оттенок, отчего стал выглядеть ещё более безобразно. Барли тяжко вздохнул, немного опечаленно вновь оглядев место, и вздёрнул пластичными усами, затем отошёл в самый дальний угол, вытаскивая одежду из сумки и раскладывая. Достав из кошелька немного мелочи, он вставил парочку монет в машинку, включив её; далее закинул внутрь саму одежду, присыпал всё порошком, вдобавок закинув немного мыльных подушечек-капсул, и запустил, глянув на сразу же загоревшийся таймер. — Целый час, а я даже телефон не взял с собой, — проворчал Барли сам на себя, утомлённо складывая руки на груди, — Что за день-то сегодня, — обидчиво он развернулся и сел на лавочку, прикрыв зенку, и тоскливо смотря на свои ноги, от скуки перебирая тонкие нежные пальцы между собой.       И только через пару минут, загудев, стиралка наконец-то принялась за работу. Под шум люминесцентных ламп, словно загипнотизированный, робот с интересом смотрел на крутящуюся внутри яркую одежку, фокусируясь на лязганье металлических застёжек о поверхность барабана. Протяжное жужжание и нежные, раздающиеся по полу вибрации клонили в сон, но внезапно его осенила одна заманчивая идея. Осторожно поднявшись с места, он поправил длинную футболку, оттянув её вниз бедёр, и огляделся, нет ли никого вокруг него, и не собирается ли кто-нибудь зайти. Благо, все люди давным-давно спали, а улицы были пусты. Да и вряд ли бы кто-то ещё захотел бы зайти постирать свои вещи в такой поздний час. Подумав ещё с несколько секунд, торопливо разглядев заманчивую машинку и снова убедившись что никого вокруг нет, Барли неспеша подошёл к ней, любопытно проведя по крышке ладонью, и прислонился тазом, сразу же почувствовав сладкую волну колебаний, идущих по спине. Широко раскрыв глаз от приятного удивления, он с интересом потёрся об уголок стиралки, не торопясь залезая и садясь сверху. — Ох..! — протяжно пискнул Барли, как только нежнейшее ощущение у пластинки снизу пронеслось по всем проводкам вверх до центрального процессора. Начиная тереться о трясущуюся вибрирующую поверхность, его окатывала невероятная волна возбуждения, впервые испытываемая за всю довольно долгую жизнь. Робот с большей заинтересованностью принялся тереться, насаживаясь на угол, с ногами залезая на машинку и широко расставляя их по сторонам, садясь на колени. Ладонь злостно и нетерпеливо тянулась к затёкшей густой жирной смазкой панели, дрожа лаская и потирая её кончиками пальцев. Принуждённо нажимая на пластину и открывая, по всему помещению раздался запах бензина, бьющий по анализаторам и заставляя шестерёнки внутри двигаться быстрее, создавая скрежет, который приглушает собственные мысли, и в целом любой отвлекающий шум кругом. Отчаянно поддаваясь безудержным эмоциям и возбуждению, Барли с еле слышным склизким звуком ввёл в себя два пальца, надавив на верхние стенки резины внутри, и сразу же выгнулся под потоком бурных реакций системы. Медленно двигая рукой, под стрёкот своих механизмов он с нежностью тихонько стонал, пытаясь приглушать свой звенящий вокодер тыльной стороной свободной руки, и фырчал, испуская пар из под грудного корпуса, стараясь хоть как-то охладить тело, чтобы лишний раз не перегреваться.       Время шло долго, муторно и нудно, словно специально растягиваясь под текущий момент. Под Барли уже образовалась небольшая лужица вытекшего липкого бензина, едва заметно переливающаяся радужными бликами под светом ламп и толстой струйкой медленно стекая вниз по машинке. Подключая вторую руку, робот увереннее и усерднее ласкал датчики, массируя их и поглаживая. Чувствуя, как система начинает перегружаться, он робко и неуверенно ускорился, полностью засовывая тонкие пальцы внутрь себя и надавливая как можно сильнее, чуть ли не протыкая тонкую чувствительную резину. Наконец-то, что-то внутри дало сигнал, шестерни застопорились, а поршни схлопнулись, и Барли изогнулся, словно переломанный, получив мощный разряд тока по всему телу, который прошёлся от самого конца ступней до макушки, чуть ли не доводя до воспламенения. Вместе с остановкой работы машинки он кончил, заливаясь бензином и протяжно визжа от удовольствия, пробивающего всё тело словно молния. Спустя пару секунд, которые болезненно ощущались словно долгие часы, робот отошёл, со вздохом пустив из себя клубья дыма, и рухнул на спину, сползая со стиральной машинки и с грохотом падая на пол. Панелька автоматически закрылась, заблокировавшись на пару-тройку часов и позволяя телу отдохнуть, а сам Барли еле-еле поднялся, стоя на дрожащих ногах с согнутыми коленками, и медленно забирая вещи, побыстрее пихая их обратно в сумку и быстро покидая помещение.

***

— И именно поэтому ты предлагаешь нам купить её? — зыркнул Сту, сомнительно оглядывая средних размеров стиралку. — Да, — довольно заурчал Барли, читая прилагаемую к прибору инструкцию. — Ну уж нет! — возразил каскадёр, одёргивая робота за руку, — Никто из них не сможет меня заменить! — злостно проскрипел тот, утаскивая за собой бармена прочь из магазина.