Стекло пионерской школы Одуван

Стояло нежное 1950 года сссровское ветреное сладострастно чудное мирное небесной синевы утро Киева переливалось и её щёчки наливались заливными ягодами и грушами как она сама была очень то сладкой и нетерпимо вселяющей животрепещущее ощущение всегда новизны мира сего. Это была не по годам девушка-вдохновение. От одного только её имени хотелось рассыпаться дивными и приятными словами сласти. — Папсуевка, к доске! - прозвучал грозный голос совковой учительницы. Ольга нервно пригладила деланный трусами ассорти бантик на голове, осторожно поправила шторные юбки по линии шва, медленно встала из за своей парты гроба дяди Толи (семейная ценность) и оцепенела от ужаса. "Господи, хоть бы не опять инфаркт миокарда", - подумала про себя девочка. Ольга Папсуева была гением с рождения, но обычная систематическая рациональная топорная ебаная учёба никогда не была ей под силу. Ольга в ужасе схватилась за сердце. "Всё равно, всё равно на всё, пусть инфаркт, пусть любой скорый ишемический конец, зато я не доживу до ЕГЭ, ну и пусть так, хорошо", - бедная девочка в последний раз нежно посмотрела на школьные обои. Она могла сделать из них столько всего, но похоже уже в следующей жизни. Внезапно дверь класса отворилась. — Айгерим Зосевна, прошу извинить за срыв урока, - в класс вошла в древнеславянских деревенских украинских нарядах великотруженница года всеми любимая элегантная директриса, - тут у нас новый ученик видно потерялся, стоял как вкопанный посреди школьного двора как гномик потерянный. Я и совершила добрый поступок, доставила в сохранности вам. Не ругайте его сильно. — м. Товарищ Невмесыскенко, добрая Ваша душа. - запела басом учительница, - ну мне ну и и поп. — Добро. Здраво. Понято. Доброго утра и счастливого дня, славянские дети, - душа нежной директрисы поклонилась в пол, - не забудьте про нашу балетную тренировку после уроков, - добавила она шепотом Айгерим Зосевне и ушла. Со всей этой доброй сцены инфаркт Папсуевой запел новыми красками. Девочка сама и не знала, в раю она уже или миокард её ещё имеет физическую форму. Тремор закружил её в сладосрастном танце смерти и жизни ради смерти, перед глазами размывались одноклассники и айгеримная женщина, обретая новые формы новых идей для новых поделок и аппликаций. Да, это был рай. Тем временем, учительница ей было попом на судороги ученицы и виляя попом она встала доставая головой до потолка, пройдясь раскарюченными ногами полупалками полупокер она. Всё же сделала пару прерывистых шагов, схватила огромными сильными женскими руками. Эм. Горшок. И поставила сие посреди класса. Папсуева так и села, хоть и зная, что перечить Айгерим Зосевне хуже смерти и её будет теперь ждать наказание ещё более жестокое. Ольга больше не совладала со своим телом. Слюна её с пеной залила самую кропотливую работу жизни: бумажные самолётики из струпьев 155 видов разных деревьев Руси и небольшого количества газеты. Сейчас она видела только это сексуальное тело посреди класса, играющее бликами на солнце и ни на что другое мозг мозг моз г больше был не способен переключиться. — Ну короче, знакомьтесь и тд и тд, это ваш новый одноклассник. Молочай. *** Вся дальнейшая школьная жизнь Ольги Папсуевой была заключена только в этих мягких манящих стеблях. Сезон сменялся сезоном, болезненные мес приносили ещё более болезненные мес за собой, так и терзалась Ольга всё это время. Она не могла придумать, как же ей заговорить первой со своим возлюбленным. На день всех влюбленных девушка связала Молочаю валентинку из шерсти дюжины диких советских трудяг с завода, на новый год слепила из подгнившего помойного ведра и кабачка огромного снеговика, на день победы она выгравировала имя Молочая на георгиевской ленточке из своих собственных волос, на день же труда девушка не найдя более подходящего для этого дня подарка чем её осторожно спиленные золотые руки самого трудовместимого человека этой вселенной. Но все подношения идолу её любви и безмерного вдохновения так и валялись по всей бедной сталинке девочки. Вещей было так много, что она всю свою оставшуюся жизнь будет перебирать этот хлам и рождать всё новые идеи. *** Это был день как день. Но никто и не знал и не было догадки что такто грядет. Готовьтесь к слезам дорогие читатели. Это стекло ведь в жизни нашей нет справедливости и горе постигает даже лучших людей на свете. В этот день Ольга Папсуева трудилась как никогда в своей жизни. Девушка наконец решилась воплотить свою самую сокровенную мечту в жизнь и заговорить с парнем мечты. Она тщательно всё спланировала: сначала она устроит глобальную катастрофу посреди школы, потом нужно будет схватить из лап бури Молочая и придаться танцу ветра вдвоём. В этой ужасающей волне они смогут провести наедине какое то время. И в этой агонии мятежного любовного катаклизма влюбленной папсуевой женщины он больше не сможет молчать. Он будет весь в её жгучей власти. Всё было готово. Ольга в последний раз поправила причёску и панталоны на своих плечах, и запустила самодельный большой адронный коллайдер ручной установки из тёртых на средней тёрке советских магнитофонов. Девушка с предвкушением смотрела на собирающийся за окном нежный зловонный ураган из грязи и мусора. Такто момент настал. Все куда то бежали и кто то. Никто ниче не видно не слышно и помогите. Суматоха невыносимых криков и ток одна из них стремительно пробирается к своей цели. Папсуева бежала к нему ток к нему даж считая шаги сколько осталось. Одно тело два тела и что это тут. Да она всех перешагивала бесчеловечно лишь бы успеть к нему к своему Молочаю к этим волнительным родным листам. Последний рывок отозвался легкостью жизни за которым пришло счастье жизни и резко оборвалось. На теле её любимого лежали чужие губы. Высохшие костлявые губёнки. Всё тело Ольги замерло и не вымерло но так хотело вымереть и вмереть. А позади неё завывал ураган. Даже инфаркт в груди девушки в этот момент молчал без сил. — Блять, - рявкнула и споткнулась на одной ноге своей тучной фигуркой уважаемая учительница. Раздался оглушительный треск, школа на миг покачнулась, перевернулась, встала, зашаталась, упала, содрогнулась, заскрежетала, свернулась клубком, полетела и завалилась на прежнее место. Небо на улице вновь стало удивительно советским и мирным. Бури больше не было. Все остались целы, кроме разбитого сердца Ольги Папсуевой и ноги Айгерим Зосевны. *** Шли годы и расставляли всё по местам и особенно рана в душе Папсуевой руководила её дальнейшей жизнью. После школьной трагедии сильная женщина решила больше никогда не смотреть в сторону лепестков, веток и прочих вдохновляющих на новые идеи и свершения существ. Ей пришлось выйти замуж за о господи я не могу в это поверить зачем Ольга ты это сделала вышла замуж за мужчину мужского пола и примирилась с этим как бы это было не омерзительно. — Дорогой, я за палочкой колбасы. И я обязательно сделаю из этой палочки колбасы какую нибудь новую замечательную вещь. — Пожалуйста, Оля, просто купи её и всё. Женщина лишь улыбнулась и направилась к входной двери. Но в душе её царило презрение. В этом старом посредственном ларьке посредственности было всё точно такое же, как и во всех других таких же ларьках. Это было невыносимо терпеть Ольге Папсуевой, ей хотелось исправить каждую деталь здесь. Вот из этой витрины вышла бы потрясающая гладильная доска. Ой, здесь чья то рука, ну это уже интереснее. Если бы не творческая сноровка Ольги, она бы вряд ли разглядела у витрины это крохотное костлявое смердящее тельце, находящееся непонятно на какой стадии между жизнью и смертью. И за этим телом было другое тело, привлекательное и еще меньше предыдущего, с маленьким щенком под извивающейся гривой шелковых волос подмышкой. — Мамои ну быстреи м м умои голоднои засовываи и пошли отсюдова у ж. Глаза Папсуевой вышли за линзы из пластиковых бутылок её очков с оправой из розового кварца. Перед ней стоял он в своём вечном парадном горшке. — Молочай, - тихо прошептала женщина. После многолетней спячки снова в ней затрепетал инфаркт миокарда. У него теперь есть семья. Ольге было невыносимо смотреть на них. Но ей такто и не пришлось. Девочка с шмелиной створчатой кривой сладкой улыбкой нежных гнилых милых сердцу зубов засунула несколько палок колбасы себе под грязные одежды, несколько под проссанные одежды матери, немного в горшок и одну Уме в. Бедная Ума. И бедная Ольга Папсуева. Он даже не узнал её. Её Молочай...... Его увезли от неё помоечного вида фигуры. И теперь уже навсегда. В это же время по радио объявили печальнейшую новость: — Правительство объявило, что первый в мире ЕГЭ пройдёт уже в этом году. После ЕГЭ нет жизни. Ни для Ольги Папсуевой, ни для кого другого. И женщина всегда знала это. Но она дожила до этого момента, и нужно было как то продолжать жить дальше. Ольга вернулась домой полностью разбитая. Но грустила она не так долго, ведь была она сильной украинской женщиной всегда улыбающейся по жизни. Она приносила позитив и радость каждому встречному и ничего не требовала взамен. Такова была она. И она не собиралась следовать указке какого то фу мужа и тд сброда. Ольга Папсуева разложила на столе свои покупки, искренне им порадовалась, широко улыбнулась, включила камеру и начала записывать свой новый блог: — Друзья, задалась сегодня вопросом, что же делать из старой залежавшейся подгнившей колбасы? У каждой хозяйки найдётся такая в холодильнике. И я нашла этой колбасе своё применение. Посмотрите на эти замечательные колбасные игрушки для моих подрастающих внуков. Ну просто прелесть какие, и такие разные! А какое из этой старой колбаски я прекрасное жабо себе сделала на выход! Мягкое, словно из шёлка, никто и не подумает, из чего же оно на самом деле! Друзья, никогда не выкидывайте остатки колбасы в мусорку. Из неё всегда можно сделать омолаживающий крем для рук после 70... Да, она была создана творить, и в этом была её любовь.