Любовь в тёплом июле

Юля в автобусе душном едет, на каждой яме подпрыгивает да в окно глядит, глаза от яркого солнца жмурит, пока пейзаж всё никак не меняется. Всё те же поля, леса, домики редкие, озёра почти высохшие, и иногда быстро проскальзывающие люди — вот чем приходилось любоваться уже почти два часа. С наступлением лета родители опять к бабуле отправили, чтоб в городе скучном, в комнате своей, вместе с телефоном время не проводила. Лучше на воздухе свежем, в деревне маленькой и старушкой любимой, что внучку ждёт всегда. А Юля и не против, любит родителя старенького своего, с удовольствием едет, соскучилась очень. Глаза от раннего подъёма, дабы на автобус не опоздать, слипались, завлекая в сон, но спать сразу перехотелось, когда лоб больно о стекло оконное ударился, заставляя шипеть да ладошкой его потирать. Не уснёт больше. Повезло ещё, что к ней никто не подсел, поэтому компанию лишь наушники с музыкой составляли, апельсиновый тик так во рту с приятной кислинкой. Новые люди заходили в транспорт на остановках, глаза считали деревья на пути, а ноги сами подорвались, как только появилась маленькая остановка с названием нужной деревни. Чикина сумку свою хватает, про пакет с подарками не забывает, вылетает из автобуса, прыгая на землю устойчивую. Кепку белую на голове поправляет, уже бредя по заученной тропинке к домикам, что виднелись. На коров мирно пасущихся наблюдает, вспоминая, как бабуля доить учила их. Приятный воздух вдыхает, у деревни он особенный, как Юля считает. Наслаждается свежестью после автобуса душного, шаг ускоряет, когда знакомый домик видит, предвкушая встречу будущую. Улыбка на лицо сама налазит, она уже калитку открывает, с котом, который словно ждал её, здоровается, гладит его, когда старушку замечает, налетает на неё с объятиями. Говорит, что та с каждым годом только краше становится, в щёку старческую целует, в дом за ней следует, уже зная маршрут к комнате своей, оставляя вещи на столе, рассматривая интерьер, что совсем не меняется. Кровать скрипящая, на пружинах, на ней Юля в детстве больше всего прыгать любила, совсем не переживая, что сломает. Ковёр на стене, узоры перед сном всегда в глаза бросались, образуя из себя каждый раз что-то новое, небольшая полка с книгами, на корешках которых красивыми буквами были написаны разные писатели. Чикина в детстве, когда дождь в окно ударял, пыталась прочитать пару из них, раз делать нечего было, но всё равно не понимала ничего, лишь откладывая в сторонку, слыша, как бабушка зовёт чай пить. И стол, на котором Юля всегда свои шедевры рисовала. Картинка с солнышком и цветами, пляж какой-то, котики спящие, счастливые люди и машинки. Эти как раз и висели над столом. Каждый раз, стоило оказаться в этой комнате, ностальгия появлялась, как и старые воспоминания, которых с каждым летом всё больше становилось. За эти три месяца, что ждут её, она создаст новые. *** Первое утро в деревне начинается с противного крика петуха ровно в шесть утра, она уже и забыла о своём главном враге, что тут есть. В голове Чикина, пока футболку и шорты натягивает на себя, просыпаясь всё таки, уже представляет, как ест суп как раз из этого петуха. Уже ощущается в носу запах любимых блинчиков, которые только бабуля умела идеальными готовить. С мёдом и чаем их за обе щеки уплетает, пальцы сладкие от мёда облизывает, тарелку после себя моет, благодарит за завтрак вкусный. Не знает чем занять себя, с кошкой играет, по хозяйству помогает, вызвавшись курам зерно насыпать самостоятельно да воду наливать новую. С огнём в глазах смотрит на того, кто из сна её вырвал, чуть не выбегает, когда этот же петух в её сторону бежит, до смерти пугая. Почти до обеда скучает, прогуляться решает немного, посмотреть что нового появилось, со старыми знакомыми поболтать может. Так и делает. Бредёт по дороге, рассматривая домики разные, пару бабушек видит, здоровается с ними, смеётся, когда слышит, что не узнали её, что ещё карапузом мелким помнят, что вымахала за год очень, и похорошела тоже. Со знакомыми всё таки видится, каждый раз на той же самой лавочке сидят, по деревне гуляют, болтают много. Юля рассказывает чем в городе занималась, друзья рассказывают, что к ним девочка из другой деревни переехала пару месяцев назад, говорят, что на пару лет старше всего, но они не знакомы с ней, не часто выходит, но утверждают, что выглядит она очень необычно, тем самым подогревая интерес и так любопытной Чикиной ещё больше. Вечером, когда уже домой возвращается, у бабули спрашивает, что же это за девочка такая, что приехала недавно. В ответ слышит, что хорошая довольно, помочь всегда может, хорошо к старикам относится, а вот с одногодками не гуляет почти, мол, неинтересно. А Юле ещё как интересно. Она на следующий день решает заскочить к этой, как оказалось, Кире, захватив пирожков с капустой, мол, не хорошо без гостинца в гости идти, может и задобрит её как раз. А ещё, сегодня даже петух противный не разбудил её, значит день точно будет хорошим. Она благодаря местным дом нужный находит, кулаком о калитку железную стучит, да на лавку усаживается, что как раз под яблоней стояла, зелёная, в цвет забора будто. Слышно, как дверь хлопает, шаги шаркающие, а вскоре и сама калитка открывается, а пред взором Юлиным девушка эта. Высокая, красивая, с причёской интересной такой, волосами платиновыми, татуировками вдоль руки, ещё большая на ноге оголённой красовалась. Кажется, она смотрит слишком долго. Первый раз видит тут кого-то настолько необычного. Хриплое «Вам кого?» из мыслей собственных вырывает, подорваться заставляет с писком. Спрашивает у девушки, она ли та самая загадочная Кира, видит кивок утвердительный, уверенной становится, угощение с улыбкой показывает. — Я знакомиться пришла, даже поесть принесла, ты не против? Я Юля кстати, будем знакомы, недалеко живу тут, — протараторила быстро, даже не дождалась ответа. Во двор проскользнула, пока новая знакомая закрыла за ней калитку, забирая пирожки, жестом показывая, куда девчушке идти. В дом они вместе заходят, Чикина рассматривает всё, обращает внимание на особо интересные предметы, руками всё трогает, пока не видит никто. Её на кухню подзывают, за стол усаживают, руки сами к выпечке тянутся, устоять не может перед аппетитными такими. Беседу не она заводит, Кира эта спрашивает, почему вообще познакомиться решила, расспрашивает, что делает тут, где живёт вообще. Юля с охотой отвечает, говорит, что каждое лето сюда приезжает к бабуле, что познакомиться с кем-то новым в этой глуши хотела, мало ли, может у них интересы общие будут. Рассказывает, что в городе вообще живёт, как оказывается, у них увлечений общих больше, чем может показаться на первый взгляд. А она рада очень, почти до вечера общаются, Медведева её до дома проводит, отшучивается, что боится, что украсть такую мелкую и тощую могут. Когда удостоверилась, что довела и может быть спокойна, зовёт снова у неё посидеть завтра, заняться чем-то, заставляя лишь кивать быстро-быстро, обещание дать, что придёт обязательно. Она придёт. *** Утром бабуле говорит, что к подруге новой собирается снова пойти, к той самой, что недавно переехала. Довольная шагает такая, на небо смотрит, на котором тучек вообще-вообще нет, половина июня только, а на речку уже жуть как хочется. Первой предложение искупаться Кира высказывает, ну как тут можно отказать, она словно мысли прочитала. Чикина зайти в воду боится, вдруг холодная, даже не сразу замечает подругу, что уже в воду с разбега прыгает, создавая кучу брызгов. Юлю за ногу к себе утаскивает, нырнуть с головой заставляет, кожей воду тёплую ощутить, смехом заливаться, на Медведеву прыгать, пытаясь отомстить за такую шалость. Они голодные к Кире домой идут, спасибо ей же, что часто вытаскивала плескающуюся девчушку из воды, эта героиня уберегла её плечи от слишком сильного загара, который обязательно бы появился, отзываясь болью. Они дома у нее суп кое-как сварили вместе, с радостью едят, ведь съедобный получился. Она с неохотой уходит, дольше чем вчера прощаются, договариваются, что завтра ещё погуляют, поднимая друг другу настроение, вызывая на её лице улыбку, крепкие объятия дарят одна одной. А Юля довольная убегает, рассказывает бабушке, как круто день провела, какая её новая знакомая классная и как с ней весело. Спать с мыслями только о ней ложится. А утром уже от голосов каких-то просыпается, глаза слипшиеся потирает, зевает, видит волосы эти платиновые да родителя своего, что оладушки горячие на тарелку чужую кладет, Кира застеснялась, почти не притронулась. Чикина громким пожеланием доброго утра напугала её, заставляя чаем подавиться, а она смеётся звонко, по спине хлопает, слушает упрёк от старушки, что нельзя так человека пока ест пугать. Кивает, говорит что больше не будет, рядом за стол садится, любуется, рада что в гости Медведева пришла. В комнату на секунду убегает за телефоном, вспоминает, как той интересно было истории про город слушать. Включает его, показывает фотки, сделанные возле чего-то необычного ещё в её городе, а у Медведевой глаза сияют, словно у ребёнка маленького, хочется ещё больше показать ей, рассказать, хочется не только на фото. *** Они гулять чаще стали, каждый день почти, не отлипают друг от друга, часто у Киры дома зависают, словно подружки лучшие, там же они и вино, недавно купленное самой хозяйкой дома пробуют, после этого Юля у неё с ночёвкой остаётся, так и не сумев заснуть, пока ей в шею сопели мирно. Слишком сблизились. Однажды, в шоколадных глазах чужих чёртики появляются, поэтому, они уже через забор перелазят с сумкой большой, красные, солнцем налитые яблоки туда пихают, под громкий лай собаки её перекидывают. Чикину старшая подсаживает, сама подпрыгивает, смеются долго над этим, пока сладкие яблоки грызут. Вечером, Медведева часто на велосипеде катает её, Юля на багажнике неудобном сидит, но умалчивает об этом, крепче чужое тело обнимая, голову на спину кладет, тепло ощущает, себе забрать хочет. Июль совсем незаметно приходит, теперь Чикину только у подруги и можно найти, ночует чаще там же, без стеснения обнимает, на одной кровати с ней засыпают, мол, подруги же, что тут такого. А в голубых глазах она уже совсем не просто подруга, она слишком часто поцеловать её хочет, часто без причины контакта тактильного желает, но молчит, не говорит, тайну хранит, вспоминает, что уже скоро это закончится, чувства уйдут скоро, только настроение себе такими мыслями портит да глаза мокрые вытирает. Утром Медведева с букетом цветов полевых приходит, окончательно добивает, словно в голову стреляет, а Юля не может больше, губы кусает, чужие руки в свои берёт, на выдохе произносит те самые слова, которые запретила говорить сама себе. Глаза прячет, страшно ей, думает, выгонят сейчас, а её не выгоняют, обнимают так крепко, как всегда хотелось, успокаивают, по голове гладят да в макушку целуют. Потом ниже, на губах невесомо свои собственные оставляют, о взаимности рассказывают, выслушивают о каждом переживании, и обещают, что всё будет хорошо, говорят именно те слова, что так нужны были. А Юля верит что всё хорошо будет, она знает это. В августе они краску белую покупают, к той самой остановке идут, на которой такие же влюблённые пары надписи оставляют. Теперь, там красуется ещё одна. Большими буквами, старательно выведена обычная, но такая важная для них надпись «К + Ю» внутри сердца. Уж извините, что имущество испортили, это всё во имя любви. Они довольны, даже слишком, обнимаются, время вдвоём проводят. На языке горечь, а на календаре тридцатое августа. На Кириной кровати её Юля. На глазах голубых слёзы. На костяшках татуированных влага. На щеках бледных смущение сильное, с тяжёлым дыханием смешанное, а на чужих губах сладость. Они всю ночь вместе, заснуть не могут, обещают друг другу что это не просто летняя влюблённость, что они будут всегда вместе, что Юля не забудет, и Кира каждый день вспоминать будет, что они любят и это самое главное. В один из дней тёплого сентября на телефон Юли приходит одно короткое, но такое нужное сообщение от Киры. Фото на котором изображена та самая дорога к деревне к её бабуле, которую она так легко узнала.