Ночные звёзды

- Здравствуйте, академик!- сказала я сдающим меня пьяным голосом. Сарданапал лишь улыбнулся нам с Гробби и сказал: - Я тоже молодым был! По круче вашего отжигал! - Мы пооткрывали рты. Представить себе молодого Черноморова, танцующего в общей гостиной, просто физически нереально. Образ собранного директора настолько приелся к академику, что воображение просто отказывается брать на себя слишком тяжкую работу. После этого Сарданапал взял бобра и пошел обратно. - Академик, а можно одну маленькую просьбу? - заикаясь проговорила Склепова. - Какую? - Можно нам Гошу у себя оставить? - Да, ну и молодёжь пошла! Бобров именовать стали! Хорошо, оставляю я здесь вашего Гошу, но кормите его. Я думаю, что будет не слишком хорошо, если посредине школы будет валяться мёртвая туша бобра! - сказал он, расплываясь в улыбке. Тот час, Черноморов ушёл. - Нам бы опохмелиться! - обратилась я к новой ведущей " Сплетни и Бредни". - И все-таки Гроттер ты не так безнадежна, как я думала! Пошли по замку походим, может чего-нибудь отыщем! Пройдя через лестницу Атлантов, мы увидели, что столы не убраны. Но содержимое скатертей-самобранок нас просто ввело в ступор. На столах стояли столи бутылки с алкоголем. Бренди, виски, водка, текила и еще много-много чего! - Сбей меня Пуппер и отбери контрабас! Они стали телепатами? - взвизгнула я быстра бежа к одном из столов. Взяв бутылку, я схватила Гошу и стала вливать в него спиртное. - Что ты делаешь, Гроттерша? - прохрипела Гробби на весь зал. А действительно, что я делаю? Спаиваю бобра? Да уж! Логика уехала в отпуск прихватив с собой трезвость и смышленность. Я опустила икающего Гошу на стол. Бобры умеют икать? *После литра самогонки они и станцевть танго сумеют!* - кричало мое вторая я. Ладно, взяла бутылку и одним глотком высушила ее. Потом вторую, потом терью, потом Глеб, а потом ржущее лицо Гробыни говорящее, что я совсем не умею ни пить, не опохмеляться. В этот раз темнота не так пугала, я бы сказала, она была доброй, теплой, как утренняя постель. Я просто расстворилась в ней.