Сборник по Пустышу

Буква за буквой, слово за словом, строка за строкой — постепенно Пустыня заполнял всё больше и больше страниц своей тетради. Сегодня уж точно был его день. Дождь капал с самого утра, поэтому, позавтракав, каждый разошёлся в свой уголок и занимался своим делом, либо же болтал о чем-то с другим. Пустыня готов поклясться, что слышал, как тот же Джеймс предлагал помочь Шраму с чем-то, впрочем его это не касалось, сам он сидел у себя в комнате и писал, преисполненный своим вдохновением. Точнее писал бы спокойно, если бы не один гость… — Мне ску-у-учно-о-о-о, — Скоростной растягивал каждую гласную букву, так ещё и голос сделал такой, что аж зубы скрипели. — Ну, так иди. Тебя здесь никто не держит, — Пустыня даже не перевёл на него взгляд, упорно дописывая строку, пока не потерял мысль. — Но ты же меня сам позвал, чтобы поговорить насчёт… Ну… насчёт Эля и Бойца… — последние слова Флеш скомкал и сказал так, что только Пустыня и смог бы услышать это. — Да, и мы уже успели обсудить и даже закончить, разве не припоминаешь? — на этот раз писатель всё-таки удосужил Флеша своим взглядом и приподнятой бровью. — То есть, это всё? В смысле ты больше не хочешь вообще ничего обсудить? Типа я реально могу идти? — Флеш своими широко раскрытыми глазами смотрел на Пустыню так, словно правда ждал чего-то ещё. — Да, ты абсолютно свободен, — к сожалению Флеша, на Пустыню не работали его щенячьи глазки, а потому он спокойно вернулся к тетради, припоминая, где он остановился. И только в глубине души отмечая свою небольшую как будто победу. Однако Флеш никуда, похоже, не собирался уходить. Вообще обсуждение они закончили уже как полчаса назад, естественно он ожидал, что Флеш сгинет из его комнаты в тот же момент, но тот устроился на его кровати и спокойно сидел до сего момента. Обычно Пустыня предпочитал писать в одиночестве, особенно когда к нему приходила его любимица муза, чтобы никто не мог ему помешать или отвлечь, но Флеш, видимо, решил посидеть в одиночестве вместе. У Пустыни же рука не поднялась прогнать его. Так они сидели ещё некоторое время: Пустыня писал, Флеш же метался по всей его кровати, не находя себе места. То в одну позу ляжет, то сядет, то ещё что выдумает. Внутри Пустыня начал постепенно закипать, помимо того, что его как минимум отвлекали, так ещё и кровать, ранее красиво убранная, постепенно всё больше теряла свой первозданный вид. Так бы и продолжалось, если внезапно в голову Скоростного не пришло бы самое худшее решение, которое могло вообще появиться — он решил узнать, что же пишет Пустынный. Тихие и медленные движения, едва уловимые. Всё и ближе и ближе к заветной цели, ещё чуть-чуть и Флеш сможет… Резко тетрадь захлопнулась, напугав тем самым Скоростного. — Флеш, не наглей. Я не вечно буду так благосклонен, — Писатель выглядел, очень и очень мягко говоря, недовольным. — Ну, чего ты… Небось про своего любимого Эльчика пишешь очередную поэму, а? — В отличие от некоторых я по крайней мере умею излагать свои чувства через слова. В комнате повисло молчание. Кажется, они оба перегнули палку на этот раз. Но слов нельзя было вернуть, а потому оба напряжённо сидели и не говорили ни слова, словно боялись сделать ещё хуже. Однако нельзя было сидеть молча вечно, так что Флеш взял инициативу в свои руки: — Ахах… Ну, считай, что мы квиты… — после чего молчание вновь полностью заполнило комнату. — Ам-м-м… Ну, я, наверное, правда пойду. Скоро, вроде, время обеда, я там помогу Элю накрыть на стол, ну или ещё что… — после чего Флеш покинул комнату со скоростью звука. Пустыня ещё некоторое время смотрел на дверь комнаты, после чего повернулся обратно к тетради. Однако на сей раз муза покинула его.