холодно.

холодно. мелкий снег, гонимый порывами ветра, бьет по лицу, лишая возможности вдохнуть, пробирается под короткую курточку и легкие джинсы, заставляя каждую клеточку тела съёжиться от этого беспощадного мороза. покрасневшая рука, держащая сигарету, дрожит и почти не чувствуется, однако ты подносишь к лицу зажигалку и сладостно вдыхаешь терпкий дым, заполняющий легкие, но, к сожалению, больше не приносящий привычного облегчения. с трудом добираешься до подъезда старого пятиэтажного дома и, выбросив окурок в переполненную урну, заходишь в темный, смердящий мочой, старостью и бедностью подъезд. медленно поднимаешься на свой этаж. в квартире не менее холодно - отопление отключили еще неделю назад за неуплату, повсюду валяются пустые бутылки из под алкоголя и шприцы, не удостоившиеся хотя бы быть выброшенными. за кухонным столом спит пьяная мать, прямо рядом с собственной рвотой и рассыпавшимся мефедроном. отца ты не видела уже 3 дня - опять загулял. пробираешься в свой угол, отгороженный от остальной комнаты дырявой ширмой - единственная попытка получить жалкое подобие личного пространства в плохонькой однушке. не раздеваясь, присаживаешься на старую скрипучую кровать и обводишь взглядом свою скромную обитель. грязный деревянный стол, служащий рабочим местом для твоей учебы, две вешалки с одеждой, висящие на вбитых в стену гвоздях (родители пропили даже шкаф) и парочка криво повешенных плакатов с персонажами евангелиона, к сожалению, ни капли не разбавляющих мрачную атмосферу. глубоко вздохнув, достаёшь из рваного рюкзака телефон, сигареты и бутылочку воды, а из под тонкого, заляпанного жиром матраса - початую упаковку амитриптилина, оставшуюся с тех давних времен, когда ты еще пыталась что-то исправить. вновь закуриваешь, желая насладиться любимыми сигаретами в последний раз и окончательно обдумать принятое решение. ты могла бы остановиться прямо сейчас, обратиться за помощью к немногочисленным друзьям, дальним родственникам, учителям - кому угодно. но ты не хочешь. просто не видишь смысла. никто и ничто больше не способны согреть тебя. затушив бычок об стену, решаешься и высыпаешь на руку половину таблеток. с трудом проглотив, решаешь, что этого мало для стопроцентного эффекта, и выпиваешь вторую. сняв куртку, шапку и ботинки, расправляешь кровать и, закутавшись в шерстяное одеяло, отворачиваешься к стене. тебе все еще чертовски холодно, но сон подкрадывается быстро. ты с удовольствием проваливаешься в него, зная, что тебе больше никогда не суждено проснуться. на утро твое холодное тело найдет успевшая протрезветь мать, которая в слезах будет пытаться привести тебя в сознание и звонить в скорую, не позволяя себе осознать страшную действительность. но тебе уже все равно. для тебя больше нет ни боли, ни страха, ни вечного холода. тебе наконец-то тепло.