***
Мужчина вышел из офиса вместе со своим сотрудником, давая ему краткие распоряжения. Сделав глоток холодного кофе, темноволосый швырнул стакан в мусорку — все не тот вкус, который он хотел. Его аж передернуло. — Чимин, закажи, пожалуйста, гляссе в другом месте. Здесь отвратительный привкус ванилина. — Да, председатель Чон, — светловолосый подчиненный тут же отлучился в ближайшую кофейню, покупая новый напиток. Чонгук выдохнул и поджал зубы. Он всегда был спокойным человеком, но в последнее время у него пробивались неожиданные всплески агрессии, о которых Чон никому не говорил и сдерживался как мог. — Ваш кофе, — парень в круглых очках быстро принес новый стакан, и у Чонгука как отлегло — в миг успокоился. — Спасибо, — темноволосый попробовал гляссе, который не имел ничего общего с тем, что он искал, хотя по вкусу был гораздо приятнее. — Поехали домой. Парни в черных пиджаках направились к иномарке идентичного цвета. Прежде чем сесть в машину, Чонгук сделал глоток кофе и повернул голову на киоск, запоминая название. Он прикрыл глаза на секунду, а открыв, распахнул их так широко, как никогда в своей жизни. Мимо, будто в замедленной съемке, проплыла светлая макушка со знакомой укладкой. Блондин снял солнцезащитные очки, и Чон вздрогнул. Профиль, за которым он наблюдал четыре года, снова перед его глазами. У Чонгука будто калейдоскопом промелькнули школьные воспоминания о нем. И кофейный вкус во рту в миг стал тем самым. — Хен! — бросив стакан на асфальт, темноволосый бросился за ним, не позволяя себе закрыть глаза. — Председатель?! — Чимин не понял, куда его босс так быстро сорвался, и пошел за ним. Чон быстро нагнал блондина и схватил его за локоть, разворачивая к себе. Темные глаза напротив окинули брюнета пустым взглядом. На их дне будто ничего не было, только огромные зрачки, из-под которых трудно было увидеть радужку. Медовая прежде кожа стала бледной с сероватым подтоном, под глазами синяки, а об впалые скулы можно было порезаться. — Хен… — Чонгук ощутил то самое чувство из старшей школы — чувство беспомощности и одиночества. — Ты помнишь меня? — Председатель Чон, что случилось? — подоспевший подчиненный подал голос, оглядывая происходящую сцену. Блондин приоткрыл рот, будто хотел что-то ответить, но вместо слов из уст, побежала струйка багровой крови из носа. Чонгук думал, что его сердце перестало биться. Ощущение неизбежного и чего-то очень страшного накрыло с головой, и тогда парень пошатнулся, а Чон еле успел подхватить его на руки.***
— Как вы себя чувствуете? — мужчина по-доброму улыбнулся Тэхену и опустился на стул рядом. Ким огляделся по сторонам, медленно моргая. Он был в больнице. Парень почти ничего не чувствовал, словно конечности не ощущались. И только правая рука изнывала от боли. Будто ему сломали пальцы, он вывихнул запястье и порвал связки одновременно. Тэхен измученно посмотрел на руку, которая кончалась на локте. Протеза не было. — Извините, нам пришлось его снять для осмотра и установки вам капельниц, — мужчина теперь сосредоточенно смотрел на Кима. — Меня зовут Чон Хосок, вы к нам поступили пять часов назад в состоянии наркотического опьянения. Светловолосый испуганно сглотнул. Ему пиздец. — Я не буду никуда обращаться, это только ваше дело, — Хосок пожал плечами и посмотрел в окно. — Но вы обязаны пройти курс лечения от зависимости в нашем отделении. — Я сам пришел сюда? — Тэхен с трудом подал хриплый голос и прокашлялся, он ничего не помнил. — Вас привез мужчина, он записался как ваш опекун, — врач сверил по документу в своих руках. — Зовут Чон Чонгук. — Что? — распахнув глаза, светловолосый попытался встать с кровати, но головокружение осадило его. — Как его зовут? — Чон Чонгук. Тэхен уставился на дверь, не веря своим ушам. Он пытался переварить информацию, пока в ушах гудело на всю мощность: «Чон Чонгук». Тот самый Чонгук… Малыш Гук-и Ким Тэхена. Ласковый и внимательный парень, первая и последняя любовь Тэхена. Его лучик солнца, который грел даже зимой. Но перестал светить после того, как блондин попал в аварию. Он так долго восстанавливался в больнице, он лишился руки наполовину, он хотел умереть, а Гук-и бросил его. Совсем одного. Бросил сгнивать. Тэхен выдернул иглу с трубкой из руки и вскочил с кровати под возмущенные возгласы доктора. Светловолосый выбежал в коридор, где стоял Чон. Он совсем не был похож на того Гуки, которым был несколько лет назад… Теперь он был выше Кима, заметно шире, наверное занимался спортом. Смазливая челка сменилась стильной укладкой с открытым лбом, и вкус в одежде явно сменился. И помимо всего этого, Чонгук был украшен татуировками, которые виднелись на кистях рук и шее из-под черного пиджака. Черты его лица были все такими же красивыми и милыми, но теперь имели под собой мужественную угловатую базу. — Хен! — голос стал немного ниже, но манера речи совсем не изменилась. — Как ты себя чувствуешь? Что говорят врачи? Брюнет, смотря прямо в глаза напротив, попытался обнять Тэхена, успев лишь вдохнуть запах его волос по старой привычке. Ким оттолкнул Чона и влепил хлесткую пощечину левой рукой. — Как ты сме… — помощник Пак двинулся вперед, но был остановлен жестом Чонгука, который покорно принял удар, уставившись в пол. — Ты просто, — у светловолосого дрожал голос, и младший поднял на него глаза, — Ты оставил меня… Чон, ты оставил меня одного. Чонгук окинул взглядом парня и широко распахнул глаза. — Что с рукой? — брюнет боялся слышать ответ, ему было страшно. Тэхен же заметил эмоции на лице младшего и попытался прикрыться. Он резко сморщился от того, что настигло ощущение, будто ему рубят руку в районе локтя. У него снова начался приступ фантомных болей. У Чонгука же навернулись на глаза слезы, некоторые из них медленно стекали по щекам на подбородок, но он сделал каменное лицо, лишь позволив дрогнуть бровям. Протянув руку, младший коснулся щеки Тэхена, нежно очертив шершавыми пальцами бледную кожу. — Хен. Мой Тэхен-и, — его выдавал голос. — Я так скучал по тебе. Чон прерывался почти после каждого слова, боясь разрыдаться. У блондина щемило сердце. — Уходи прочь, — Ким, переступив с огромным трудом через себя, оттолкнул руку младшего и отвел глаза. — Я не хочу тебя видеть. Чонгук не сумел сдержать болезненную эмоцию на лице и прикусил губу. Он ни на секунду не прекращал смотреть на старшего, который выглядел совсем иначе.***
— Почему ты так смотришь? — Ким ткнул пальцем в лоб темноволосому. — Ты красивый. Утреннее солнце обрамляло сквозь окно ореолом света каштановые локоны, попадая пятнами на медовую кожу и подсвечивая ее. Тень от длинных ресниц делила блики в карих глазах, которые были устремлены на Чонгука. Коралловые пухлые губы тронула смущенная улыбка в форме сердца, и Тэхен рассмеялся.***
Светлые сожженные волосы были взлохмачены после различных манипуляций с телом их хозяина. Бледная кожа будто бы тускнела с каждой секундой все больше, не оставляя ни намека на румянец. Глаза смотрели в сторону, почти в пол, а искусанные синеватые губы были плотно поджаты. — Почему ты так смотришь? — старший не мог вытерпеть пристального взгляда. — Я тебя люблю. Тэхен вскинул удивленные глаза. Он неверяще покачал головой и побрел, качаясь по пути, в свою палату. Первый шаг отозвался болью в руке и сердце — он означал потерять остатки надежды на счастье. У парня текли слезы градом, и он не удержал всхлипов, рвущих горло. Его тело сотрясало от плача, и это не ускользнуло от глаз Чона, который ощутил безумную слабость в ногах — колени подкосились, и брюнет упал на них, ударяясь о холодный кафель, сжимая рубашку на груди. Чонгука накрыли эмоции. Зажав рот ладонью, он что-то громко простонал, оставляя мокрые следы от слез на собственных брюках. Пак сглотнул слюну, испуганно смотря на председателя, который был идеально невозмутим в любой ситуации. А сейчас он, стоя на коленях, плакал как самый разбитый человек на свете. — Председатель, давайте поедем домой, — Чимин аккуратно подал голос, коснувшись пальцами плеча Чона.