Под рокот волн

Привет всем. Меня зовут Майя и я оборотень. Ну, может, и не оборотень. Кто знает? Просто так думала Майя в десять, одиннадцать и, кажется, двенадцать лет. Да и теперь порой задумывалась. Начиталась книг, называется. Почему-то представляла по вечерам, как сидит в кругу таких же, как она, одарённых, и рассказывает о себе. И получает в ответ различные советы и наставления. В жизни всё было не так просто. Советы она получала, — от родных, — но не могли ведь они знать столько, сколько знали бы люди с теми же способностями. Майя не страдала. Когда всё только произошло, она была мала и не особо понимала, что к чему. Жизнь продолжается, семья никуда не делась, и даже петух, которого девочка любила, так и не исчез, хотя бабуля частенько грозилась его прирезать. Больно шустрый был и лез, куда не просили. Майя не очень страдала, но поставила себе цель — разобраться с тем волшебством, в которое её втянули, расставить, как говорится, все точки над «i». Тогда она ещё называла это волшебством. Но мама с папой горевали, она это видела, да и ей самой иногда делалось страшно. Ей не хотелось превращаться в волчонка, — неприятно это и больно. Только вот контролировать свой гнев, чтобы этого избегать, она пока не особо умела. А Майя была вспыльчивой, это да. Это каждый местный мальчик подтвердить мог, и девчонки тоже. Частенько им от неё доставалось за обидные слова или поступки. Да и вообще этим славилась вся ребятня в округе, не одна лишь Майя. К счастью, обращения при чужих ей пока удавалось избегать. Одна знакомая старушка слыла в их деревне целителем и поила девочку снадобьями, помогающими усмирять тёмную магию. Предложить что-то более годное не могла — неравные силы. И родной дед всегда был рядом, готовый увести, если что, и другие посвящённые, да и тот паренёк… Тот странный светловолосый паренёк, что ворвался в её жизнь так внезапно, а потом так же внезапно исчез. Майя порой сомневалась — а существовал ли он когда-то или был всего лишь созданной детским воображением иллюзией. Как бы там ни было, она была благодарна ему за все те уроки, что он ей в своё время преподнёс. Он всегда присутствовал на всех её воображаемых встречах. С тех пор, как она видела его в последний раз, прошло долгих пять лет. Майе исполнилось пятнадцать. И она решилась наконец на то, чтобы испытать себя. Майя выскользнула в сумерки из дома на улицу, всмотрелась в тёмное небо над головой, поправила лямку сумки на плече и уверенно отправилась в путь. Ей нужно было добраться до пещер у моря. Пещеры — идеальное место для превращений. Во-первых — толстые стены. Никто не услышит ни звука. Можно спуститься поглубже… Во-вторых — те же стены прочные. Камень, как-никак. И Майя хорошо в тех закоулках разбирается, ей легко будет отыскать такое местечко, где обвала дикому зверю так просто не устроить. Девушка, конечно, не знала пока почти ничего о своих способностях в виде волчицы, но… тот, кто не рискует, не пьет рому! Она очень-очень постарается найти идеальную пещеру. Одна уже есть на примете. Время ведь идеальное подобрала. Родственникам сказала, что заночует у подруги. Врать не хотелось, но иначе её бы просто не выпустили за порог дома. Майя бесшумно скользила между домами и двориками. Деревня спала. Ни огонька кругом, ни ветерка. Тихо и спокойно. Очертания скал уже виднелись вдали. О камни с грохотом разбивались морские волны. Майю всегда удивляло то, что море так частенько бушует при полном отсутствии ветра. Проделки морских духов, не иначе. Ну или Посейдона что-нибудь злит. Уж не её ли задумка? — Я ради всеобщего блага, — пробормотала тихо Майя, чтобы хоть немного грозного бога успокоить. Она не больно в него верила, но связываться лишний раз, тем не менее, не желала. А вдруг там, в глубоких водах, действительно что-то существует? Она добралась до пещер без происшествий. Ощутила, как по коже пробегают мурашки. Оглянулась напоследок, чтобы убедиться, что никто за ней не следит, и шагнула под каменистые своды. Ей было даже интересно. В скалах существовало множество ходов и отверстий, и на обратном пути она могла свернуть куда угодно. Выйти где угодно. Каждый раз такие вылазки становились для неё своего рода приключением. Майя пошла хорошо знакомым ей путём. Каждый её шаг гулко отдавался эхом над головой. Тогда когда коридор начал сужаться, Майя свернула направо и вскоре оказалась на месте. Путь ей преграждал большой камень. Девушка поддела его пальцами в лишь ей одной известном месте, откатила в сторонку и шагнула в небольшую прохладную пещерку. Придвинула камень на место. Только человек был способен на это, зверь не сумел бы и шевельнуть его. Камень идеально прилегал краями к краям отверстия и практически сливался со стеной. Майя села, прислонившись к стене, и выпустила изо рта облачко пара. Она осталась один на один с самой собой и своими страхами. «Ну, я примерно этого и ожидала, верно? Хочешь приручить своё второе «я» — преодолей для начала сомнения первого», — рассуждала девочка, потихоньку избавляясь от чувства безнадёжности и осознания того, что сбежать уже нельзя. Сбежать хотелось, чтобы отложить всё на завтра, но здравый смысл пока побеждал, чем Майя очень гордилась. Она же добралась как-то до этого места, не свернув по пути! И плевать, что руки дрожат, дрожь можно унять в любой момент. Вот посидит ещё немного — и продолжит начатое. Майя действительно поднялась-таки, опустила руку в сумку и нащупала в ней кинжал. Кинжал принадлежал её отцу, а до того — деду, прадеду и так далее. План был простой и потому казался девушке гениальным: вызвать гнев болью. Калечить себя она, конечно, не собиралась. Просто попытки задуматься о чем-то ни к чему не привели в прошлом — Майя была не только вспыльчива, но и отходчива, к сожалению. Майя поразглядывала с минуту искуссно разукрашенный камнями кинжал в своей руке, легонько коснулась лезвием ладони и — спустя секунду — резанула им по ней. Поджала губы, специально задумалась о том, что кинжал был ржавым и теперь она наверняка получит заразу, дура такая, и — ощутила, как досада накатывает волной и захватывает сознание. Сконцентрировалась на ней, ухватилась, как за соломинку утопающий… и поняла, что всё это уже куда-то отступает. — Ну-у! Вот же… Эх. Майе даже сделалось смешно. Вариант с применением боли в качестве вызова негативных эмоций отпадал — она с детства относилась ко всяким ранкам-царапкам ровно, в оказании самой себе медицинской помощи была подкована и потому не устраивала из-за этого истерик. И всё же не ожидала, что ничего не выйдет. И всё же попытаться стоило. Девушка облокотилась о влажный валун и принялась отстраненно наблюдать за тем, как капли одна за другой срываются с потолка и падают с глухим стуком на камни. У неё еще была вся ночь впереди. Недостаточно для того, чтобы как следует разозлиться. А теперь — достаточно?! Голос настолько отчётливо прозвучал в голове, что Майя дёрнулась, соскользнула с валуна, на котором каким-то образом заснула, и упала на холодный камень. Всё еще мало что понимая, шумно втянула носом воздух, когда правую руку вдруг пронзило болью, перевернулась на бок и вспомнила наконец, что сама же поранила себе ладонь. А сколько времени-то прошло? «Скорее всего — много», — мелькнула мысль. Настолько разбитой девочка себя ощущала лишь тогда, когда спала дольше шести часов или меньше двух. Может, всё-таки… С отчаянно бьющимся сердцем Майя шагнула к камню, закрывающему проём в коридор, поддела его сбоку пальцами, оттолкнула. Замерла и прислушавшись. И практически сразу расслышала лай собак вдали и крик петуха. Долгожданный шанс, на который девочка так расчитывала, был утерян. Выбралась Майя из пещеры мрачная и взлохмаченная, в изодранной кое-где одежде и с паутинками в волосах. Неспроста места эти звались «каменным лабиринтом», бродить по ним было, может, и не опасно, зато довольно неприятно и некоторым даже противно. Впрочем, в данный момент Майе было противно лишь от того, что план её провалился, да и дома, поди, уже заждались. Она глянула на только-только начавшее светлеть небо и поправила себя: не заждались, так как в семье лишь она да дядя жаворонки, а последний уехал на заработки в соседний город. А дедушка и отец с матерью спят и навряд ли скоро проснутся. Как бы там ни было, здесь ей нечего было больше делать. Майя по старой привычке запустила в волосы пальцы (жест этот частенько помогал ей расслабиться и суметь привести мысли в порядок), не останавливаясь проскочила три-четыре высеченные из камня ступеньки разом, и тут — застыла в нелепой позе, невольно зажала волосы в кулаке, натянув, но не почувствовав боли. Не так далеко от неё шли прогулочным шагом и о чём-то болтали мальчишки. На первый взгляд — ничего особенного, подростки как подростки, её ровесники. Но одного из них Майя узнала. Длинный крючковатый нос, нелепые веснушки на щеках — да, это был он, Васька Дрыщ, в обычной жизни — Василий Папас, сын местного священника и злейший её враг с самого раннего детства. Майя отчётливо помнила сцены, в которых Васька топил котят и стрелял в птиц из рогатки, а она потом одних откачивала, других — выхаживала и вечно, постоянно затевала с ним ссоры и драки, чуть позже, поумнев и научившись держать эмоции под контролем — плела хитроумные интриги и подставы. А потом он уехал. Далеко и надолго. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Майя смотрела на этого нисколько не изменившегося, разве что лишь набравшего изрядно в росте юнца, и против воли прокручивала в голове обрывочные воспоминания о том, как им несколько лет назад приходилось уживаться вдвоём в одной деревне. Прокручивала — и вроде не злилась, не обвиняла, простила. Оказалось, отпустила глупые детские обиды. Оказалось — ни черта. Этот придурок взял да треснул по голове зазевавшегося щенка одного из своих друзей, ударил под радостный гогот так, что бедолага, не успев и пискнуть, отлетел и угодил прямиком в небольшую, но вонючую лужу. Неизвестно, что именно отразилось у Майи в глазах, но Васька ощутил вдруг на себе её взгляд, обернулся и остолбенел, как-то резко побледнев и приоткрыв рот. Девочка прямо-таки кипела изнутри, всё же не двигаясь с места — пока. Будучи относительно спокойной внешне. Всеми силами подавляя в себе волка, что наконец проснулся, и — неизбежно ему проигрывая. Какая-то часть её совсем не была против — отнюдь: ей безумно хотелось обратиться наконец и вцепиться человеку в глотку. Майя невероятным усилием воли оторвала от земли ногу, но шагнула назад — к пещере. Вцепилась в камень, буквально втащила себя внутрь и бросилась бежать по пустынным лабиринтам не оборачиваясь. Она уже не могла контролировать свой гнев — вернее, такой чужой для неё, неправильный гнев, он жил сам по себе, по своим законам, прочно сплетаясь с сознанием волка и раздуваясь, как огонь, охватывая всё её существо. Майя-волк резко затормозила, подняв в воздух облачко пыли, в желании вернуться назад той же дорогой и настигнуть всех тех, кто еще находился снаружи. Затормозила и ощутила вдруг, что опора уходит у неё из-под ног (или, может, уже лап?), не успела сориентироваться и упала куда-то вниз, в темноту. Майя очнулась и в замешательстве затрясла головой: в больших ушах громко звенело. Всё тело болело и из-за этого лапы отказывались держать. Волчица попробовала встать и тихо зарычала со злости, когда у неё не получилось. Сам тот факт, что она не может сделать два-три шага, выводил её из себя. Волки, как известно, звери гордые и свободолюбивые. В случае с Майей — ещё и нетерпеливые. Майя могла не помнить уже, что послужило причиной её появления здесь, но в неволе, на одном месте не осталась бы ни за какие коврижки. Она поползла вперед, но вскоре ткнулась носом в холодный камень. Круто повернула, скрежеща зубами от боли, но ходу не замедлила и врезалась в противоположную стену — также сплошную и без намека на какой-нибудь проход. Это продолжалось довольно долго. Волчица рвала и метала, но не могла сдвинуться с мёртвой точки. Наконец, окончательно обессилев, она легла, опустив голову на лапы. Закрыла глаза, задышала глубоко и медленно, чтобы унять сердцебиение. Учащённое сердцебиение — это плохо. Это утрата сноровки и возможности добыть пропитание. Это беззащитность. Опасность, от которой нужно избавляться. Майя лежала, покорившись инстинкту обычного зверя, оказавшегося на какую-то минуту сильнее зверя проклятого. И потихоньку остатки ярости исчезали, мысли прояснялись, а чувства и эмоции, наоборот, обострялись и открывали для неё множество возможностей. Майя повела носом и уловила в воздухе запах морской воды и вроде бы даже водорослей. Волчица медленно поднялась, словно во сне, как-то заторможенно потянулась туда, где, по её мнению, была вода, и вскоре оказалась у едва заметной «норки», которой раньше не замечала. Юркнула в неё и зашагала по узкому коридору. Здесь было значительно холоднее, чем в тех четырёх стенах и выше, ближе к выходу из пещер. Трещины и трещинки сплетались в узоры с двух от зверя сторон и над ним. Кое-где возвышались сталактиты и сталагмиты, образуя порой единое целое. Мелкие камешки тускло мерцали в породе. Не было в этом каменном царстве лишь летучих мышей да остальных живых существ, — точно не было, потому что в ином случае Майя бы их почувствовала. Осторожно ступая по гулкому полу, она добралась до более открытого пространства. Коридор расширялся, плавно перетекая в очередной зал. Под самым потолком зала клубилась дымка, а внизу, у дальней стены, плескалось море — малый его кусочек, естественный бассейн. Под водой, видимо, скрывался ход, ведущий наружу. Майя подошла к бассейну, намереваясь в него нырнуть, чтобы унять возобновившуюся боль, и тут поняла, что вновь обращается. Её голова закружилась, лапы заныли и будто принялись вытягиваться, хотя на деле пока оставались такими же. Майя легла и закрыла глаза. — О-о-ой, чё-ё-ёрт… Слово «чёрт» унеслось кверху и эхом отдалось от каждого уголка. Девочке сделалось жутковато. Она знала, каково это — превращаться обратно в человека, но всё же каждый раз это действие становилось для неё неприятным сюрпризом. Майя перевернулась на спину, впившись пальцами в камень. Плюсы у всей этой ситуации были — она на какое-то время осознала себя именно в виде волчицы и сумела проконтролировать путь до воды. Майя довольно улыбнулась — она знала, что рано или поздно это случится. Ещё плюс — никого не загрызла и не покалечила. При мысли о Дрыще девушка лишь поморщилась. Избежал своей участи — и ладно. Будет она ещё тратить оставшиеся силы на этого болвана. Из минусов плохо то, что он наверняка донесёт на неё, расскажет о том, как она на него зыркнула, ведьма такая, и потом нырнула в пещеру для свершения своих обрядов с кровью и плясками у костра. И-ди-от. И как бы ей теперь выбраться из пещеры, не побив при этом оставшиеся целыми кости? Майя скосила глаза на бассейн. Нырнуть, наверное, не выйдет, не в том она сейчас состоянии. Или попробовать? Девочка подползла к воде и опустила в неё руку. Приятно. Прохладно. И боль отступает. По пещере пронёсся неизвестно откуда взявшийся ветерок. Майя решилась и лицом вниз опустилась в озерцо, оттолкнулась ногами от камня и погрузилась в воду всем телом. Распахнула глаза. Она как будто висела в невесомости, не торопясь опускаться глубже. В её волосах и одежде путались пузырьки. Воздуха в лёгких пока хватало, и потому она решила позволить морю увлечь себя к причудливо переливающимся скалам внизу. Дотронулась до гладкой поверхности ладонью, провела пальцами по сине-зеленым водорослям, выглядывающим из щелей, в поисках хода к морю. Резко вздёрнула голову: ей показалось, что она слышит чьи-то неразборчивые голоса. Шёпот окружал её, сплетаясь со всякими остальными морскими звуками — едва слышным шелестом водорослей и бульканьем пузырьков. В потоках воды то и дело мелькали чьи-то улыбчивые прозрачные мордашки. «Океаниды», — поняла Майя, хотя никогда их раньше не видела. А еще поняла, что пора бы ей глотнуть воздуха. Попыталась от скал отплыть, дёрнулась от резкой боли в ногах. Голова будто сделалась ватной. А океаниды закружились вокруг вихрем, звонко засмеялись и вытянули девочку на поверхность. — Спасибо, — быстро поблагодарила их Майя. Резко вдохнула, ощутив, как что-то хватает её за ноги и вновь тянет на глубину. Доверилась русалкам, — в принципе, выбора у неё особого не было, — и вместо того, чтобы сопротивляться, с любопытством заозиралась по сторонам. Перед глазами быстро мелькали всевозможные цвета: синий, голубой, фиолетовый, зелёный и даже жёлтый — солнечный зайчик, затонувшее золото? Какая разница, Майя была бы одинаково рада встрече и с тем, и с другим. Она упустила тот момент, когда они завернули в какой-то подводный ход, так была увлечена морскими красотами. Просто осознала в какой-то момент, что стало темнее, а спустя пару секунд невольно зажмурилась — солнце врезалось в глаза. Поплыла вверх и вынырнула. Она находилась у рыбацкой бухты, здесь многие рыбаки держали свои лодки и отсюда же выходили в море. Чуть дальше от скал и того места, где Майя сейчас пребывала, тянулся песчаный берег. Майя легла на спину и поплыла к нему, чуть-чуть загребая воду руками. Шевелиться не хотелось. Ей казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как она повстречалась с компанией Папаса. Будто она во второй раз засыпала и проснулась только что, в окружении чаек и проплывающих в небе облаков. Майя выбралась на берег и растянулась на песке, раскинув в стороны руки. Спустя время её окликнули. — Майя? Она приоткрыла один глаз. На неё сверху вниз смотрел светловолосый кареглазый Данай. Его семья постоянно здесь собиралась, а уловом своим после каждой удачной рыбалки делилась с любым желающим. Майя искренне Даная любила. Простой в общении и открытый, он завоевал её сердце раз и навсегда. — Привет, — отозвалась девочка. — На рыбалку? — Да. Как всегда. — Данай окинул её быстрым взглядом. — Купалась с утра? И как водичка? — Замечательная! — заверила его Майя. — Не хочешь взглянуть на мою лодку? — Так она уже готова? — Ага, — заулыбался Данай. Он становился таким своим, когда улыбался! — Сегодня отец наконец позволил мне её опробовать. Даже не верится… Так ты пойдёшь со мной? Майя была рада за друга. Только вот каждая мышца её тела предательски болела. Хотелось лечь в кровать, обложившись подушками, котятами и книгами, и не вставать вечность. Ей всё ещё казалось, что она наблюдает за всем со стороны… — Прости, — пробормотала Майя. — Неудачное у меня было плаванье. Посмотрю как-нибудь потом. Она села, поморщившись, и протянула ему ладонь, меньшее зло, так сказать. Рука уже и не болела особо, но Данай всё равно впечатлился. — Ну чего ты опять натворила?! — Побродила по пещерам, — кисло улыбнулась Майя. — Всё не так плохо, как кажется. Ты просто помоги мне добраться до своих, ладно? Данай вздохнул, легко подхватил её на руки и выпрямился. — Во всём виноват Папас, — тут же пожаловалась Майя. — Кто бы сомневался, — фыркнул Данай. — Расскажешь по дороге. Только сейчас скажи, если не секрет, конечно: ты ведь выбралась из пещеры под водой? Я видел, как ты вынырнула, и у тебя паутина в волосах. Каким образом? — Нимфы помогли! — радостно заявила Майя. Данай закатил глаза. Он порой не понимал, когда подруге стоит верить, а когда — воспринимать её слова как шутку. Он перешагнул через выброшенные водой на берег ветки и направился к просвету среди скал в сторону деревни. Чайки пронзительно кричали им в спины, пропитанный солью ветер играл с песком. Жизнь шла своим чередом.