Прерванный поцелуй

Шредер лежал на постели, подсунув одну руку под голову. Его задумчивый взгляд скользил по потолку, а в голове шел нескончаемый поток дневных событий: все эти встречи, телефонные разговоры, отчеты… Бешеный ритм города, бешеный ритм жизни. Саки чувствовал себя морально уставшим. Взбодриться бы: облачившись в доспехи и взяв солдат, отправиться на ночную вылазку, пострелять, погонять незадачливую полицию или подозрительно притихшие банды. Но нет. Мастер лениво закинул за голову и вторую руку, повозился на футоне, устраиваясь удобнее. Ему не спалось, но и вылезать из мягкой комфортной постели совершенно не хотелось. Похоже, не только японцу. В соседней комнате тоже горел свет. Любимица Шредера не боялась темноты, а значит, сейчас явно не отдыхала. Позвать ее, разве что. Лучше уж не спать вдвоем. И мужчина окликнул подростка: - Рокси! Это началось давно. Близость Саки, его прикосновения, поцелуи – все волновало девушку. О причинах она догадывалась и практически наверняка была уверена. Но вот… Мастер, как ей казалось, не испытывал ничего похожего. Это беспокоило и расстраивало Рокси. Поговорить со Шредером начистоту она стеснялась, а сам он не делал никаких попыток облегчить ей жизнь, оставаясь все таким же непроницаемым. В минуты нежности мужчина становился другим, и тогда Рокси забывала обо всех своих печалях и неразрешимых проблемах, но любовь вновь уступала место деловой холодности, и момент для откровений опять упущен. Вчера на диване, девушка, чей разум был затуманен и романтичным сериалом, и ласками мастера, думала, что все и свершится – она станет взрослой и будет принадлежать господину Ороку во всех смыслах этого слова, но между ними так ничего и не произошло. Рокси боялась, желая как можно и дальше откладывать близость, и хотела их скорейшего соединения. Ругая себя за постоянный просмотр разнообразных сериалов, где у героев все происходило легко и просто, любимица Шредера не знала, как поступить в настоящей реальной жизни, что бесконечно расстраивало ее. И вот теперь этот момент настал – мастер сам звал ее! Взволнованная девушка живо, не заставляя Саки долго себя ждать, скатилась с дивана, скинула с себя спальное кимоно и натянула рубашку Шредера, оставшуюся у нее, то ли мастер забыл про одежду, то ли просто она была ему не нужна. Во всех фильмах, как знала Рокси, женщины обязательно появляются в рубашках своих любимых мужчин. А потому поступала соответственно "видео-учебникам". Мастер явно такого не ожидал или же удачно скрыл свое истинное впечатление. Спальное кимоно, привезенное из Японии, как было хорошо видно, валялось на постели подростка, а сама Рокси появилась в его рубашке, натянутой в большой спешке и застегнутой по принципу "как удалось". Саки же понял все мгновенно: его маленькая девочка уверена, что готова стать взрослой, все ее мысли в настоящее время крутятся вокруг одной темы, и мужчина сам способствовал этому. Что ж, у подростка не было иного выбора. Но сейчас, нервная и испуганная, она явно не готова, будет только хуже. - Рокси. Возможно, голос прозвучал несколько строже, чем требовалось, и смущенная девушка, огорченно решив, что приняла желаемое за действительное, вылетела бегом из спальни мастера. Шредер вздохнул: малышка испугалась, не хватило решимости. Японец хотел пойти за ней, но не стал огорчать еще больше. *** Ну вот… Саки дома, но постоянно занят. Да и прошлой ночью все так неудобно получилось… Мастер, наверное, обиделся на дерзость подростка. Рокси, посмотрев очередной романтичный фильм, занялась подготовкой ко сну. И уже перед тем, как лечь в постель, решила все же еще раз заглянуть в спальню Шредера – вдруг он вернулся? Открыв внутреннюю дверь между их комнатами, девушка с удивлением увидела произошедшие с кроватью хозяина метаморфозы: весь футон завален грудой золотистых подушек, да и все ложе было убрано именно в этом цвете. Сначала не поверив собственным глазам, Рокси подошла поближе и даже ткнула одну из них пальцем в бок – мягкая. Странно. Но… соблазнительно, невозможно устоять! Девушка все за собой уберет, честно-честно! Сбросив шлепанцы, Рокси разбежалась и нырнула в океан подушек. Футон мягко поддался, принимая подростка в свои объятия; несколько подушек упали на татами, но тут же были подняты и возвращены на место – только полное удовольствие. Девушка, уютно зарывшись в мягкий рай, все же опасливо выглянула – никто ли бесшумно не подкрался, а то скандала не избежать. И тут она увидела то, что лежало на тумбочке у кровати и явно кого-то ждало. Это была привлекательно развернутая плитка шоколада, к которой сразу же потянулись руки бесхитростного подростка. Божественно! Девушка лежала среди подушек на кровати любимого человека и наслаждалась чуть подтаявшим шоколадом. Что может быть прекраснее? Шредер уже давно выяснил, что Рокси любила валяться в подушках, есть шоколад и своего Саки. Все шло по плану: она уже в его постели поедала лакомства. Не хватает только третьего компонента ее счастья, того, кто сейчас зорко следил за подростком сквозь узкую дверную щель – камер наблюдения в спальне хозяина особняка, естественно, не было. Мужчина просто выжидал подходящее время. Японец появился, как всегда, неожиданно. Девушка попыталась одновременно выскочить из подушек и припрятать остатки взятого без спроса шоколада, но Шредер лишь сдержанно ухмылялся, глядя на свою переполошившуюся любимицу, не ругался, не шипел, не рычал. - Ну? Что ты испугалась? – произнес Саки как можно ласковее и подсел к подростку на постель. Рокси не отвечала, она просто не знала, как себя вести. То, что Шредер не разозлился – это приятно, но подозрительно. Между тем мастер прилег на край кровати, подмяв под себя несколько подушек. Девушка все же решила уйти и уже хотела спрыгнуть с постели, как мужчина заговорил вновь: - Куда ты собралась? Тебе разве не нравится здесь? - Нравится, – пискнула его любимица, растворяясь в поцелуе, которым Саки стер следы шоколада с ее губ. - Рокси, Рокси… Девушка подалась вперед, к нему. - Моя маленькая девочка… Конечно, от подростка толка никакого, насмотрится фильмов, а все равно не знает, что делать – мужчина прекрасно понимал это, а потому действовал осторожно и тактично, чтобы не травмировать юную психику. Шредер спустил спальное кимоно с плеч подростка и ласково коснулся губами бледной кожи. Рокси вся затрепетала в предвкушении сладостного момента, но и занервничала, что сразу почувствовал мастер. Саки развернул девушку спиной к себе и прижал к своей груди – такое положение всегда успокаивало его любимицу. Он аккуратно снял и спихнул с футона ее одежду, одновременно нежно поглаживая одной рукой по животу и ощущая дрожь подростка. Но ее причиной был не холод. Это страсть, самая настоящая, только смешанная со страхом. И вот от второго мастеру предстояло избавиться. Там, где есть страх, для любви нет места. Девушка высвободилась из его объятий и повернулась к японцу лицом для поцелуя. Воспользовавшись секундной паузой, мужчина и сам освободился от одежды. Густо покрасневшая отползшая от него, но не убегавшая Рокси прятала глаза, а Шредер вновь ласково принялся поглаживать ее юное тело, сейчас натянутое подобно струне. Эгоисту Саки теперь приходилось считаться со всем, и он был тактичен и бесконечно нежен. Девушка совсем оробела, но ласки Шредера придавали ей сил. Внимательный понимающий мужчина, а не грубый пошло хихикающий парень-подросток. Мастер помогал Рокси унять страх, вселял уверенность, помогал ей. Саки не торопился, его любимице требуется привыкнуть к своему новому статусу, она не заслуживала плохого обращения. Вот Рокси, уже достаточно осмелев и освоившись, и сама пыталась робко ласкать любимого человека, и Шредер поощрял ее поцелуями, а иногда и направлял, показывая, что ему нравилось. Мастер все делал при подростке – девушка должна знать, что Саки заботился о ней, о ее безопасности. - Не бойся, – в который раз шепнул любимице Шредер, совсем скоро их тела станут единым целым, – ты меня любишь? Мужчина отвлекал ее, она слишком зажата. Рокси, конечно, знала о предстоящей боли и боялась ее. - Очень, – слабо пискнула она. - Тогда не бойся. Я же с тобой. Девушка не первая, кто обретал свою зрелость с мастером, но первая, с кем он вел себя так предупредительно. Саки был осторожен, приучая к себе подростка. Расширившиеся зрачки – Рокси все-таки больно, и даже ласки Шредера не перекрывали ее чувства. Саки звал ее по имени, старательно награждал миллионом самых ласковых прозвищ, иной раз непроизвольно переходя на родной язык, уговаривал немного потерпеть ради него, обещал, что все будет хорошо. Слабые руки вцепились в простыню, тело казалось ватным, девушка тихонько всхлипнула. Она ощущала обиду, позор и непонятную вину. Мужчина успокаивал ее. Ненадолго оставив подростка, мастер вернулся в спальню снова и занял свое место рядом с девушкой, но она отворачивалась, пряча лицо. Японец не одевался, Рокси также не выражала этого желания, а потому Шредер, подсунув руку под подушку, на которой покоилась голова подростка, другой накрыл себя и девушку одеялом и, запечатлев жаркий поцелуй в основании шеи своей любимицы, уснул. Паршиво и мерзко. Рокси казалось, что она совершила преступление. Перед любимым человеком, перед родителями и, наконец, перед собой. Вина, стыд и боль… Она не могла уснуть – подростка беспокоило все: и ровное дыхание Саки, прижимавшегося грудью к ее спине, по которой еще стекал пот, и стук его любящего сердца, который чудился Рокси и громкими ударами отдавался в ее голове. Сейчас девушке казалось, что это был первый и последний раз – мастер больше никогда не позовет ее к себе… *** Шредер быстро понял, что с его любимицей что-то не так. Да, плохое настроение, вызванное болью, объяснимо, но совершеннейшая апатия… Рокси отказывалась даже от шоколада из рук Саки. Вопросы, задаваемые с ласковой настойчивостью, девушка игнорировала. Пусть ее осмотрит Акихиро, так решил мастер, он хоть специалист в хирургии, но тут как раз и требовались знания в этой области, может, подскажет, что дельное. Один-единственный взгляд вошедшего в спальню Шредера врача: мастер, сидевший на кровати, трогательно поглаживал по плечу лежавшую под одеялом Рокси, и молодому японцу все стало предельно ясно… Но неужели это, действительно, то, о чем думал Акихиро? Он не верил сам себе. Саки, освобождая подростка для осмотра, отодвинул край одеяла – темное пятнышко на простыне, которое может значить только одно. Мастер отошел в сторону, и врач занялся девушкой, констатировав ее отличное здоровье, ничего внушающего опасения не наблюдалось, обычное женское дело. А апатия… У нее могли быть свои причины. Шредер разозлился, угадав невысказанное вслух предположение, и выгнал из комнаты Акихиро. Мужчина не был груб и не мог так измучить свою малышку. Его Рокси сильная, она справится… На три дня Саки забыл обо всех делах, безотлучно находясь рядом с любимицей. Сам заботился о ней, потакал, баловал и следил за организмом идущей на поправку Рокси. День они проводили в постели, разговаривали, смотрели кино или музыкальные каналы: грустная девушка лежала, а мастер сидел рядом. Спал он, правда, на расстеленном на полу у кровати футоне, не беспокоя подростка своим присутствием. К четвертому дню Шредер заметил, что Рокси уже не страдала, хоть и изображала всяческие мучения. Капризы – все ради того, чтобы мужчина пожалел ее. Не подавая виду, что раскусил хитрость любимицы, обрадованный Шредер не ослабил ласковой заботы. А теперь он еще и должен вернуть ей уверенность в себе. Мастер сдвинул вверх футболку, в которой девушка обитала на его постели, и коснулся губами оголенного живота, тело подростка сразу же откликнулось на зов любимого мужчины. - Я думала, ты больше никогда... – начала Рокси, но Саки, не сдерживая подступившую страсть, быстро доказал девушке ошибочность ее упаднических суждений. *** На следующую ночь Рокси уже смелее, Шредер доволен ей. Девушка даже самостоятельно пыталась развязать его пояс, что ей пока не по зубам. Ничего, мелочи. Рокси помнила все, чему мужчина научил ее, она старалась – Саки это видел, но не одобрял; это достойно лишь тех крашеных стерв, которые добивались его расположения. А любимица мастера должна сгорать от любви, это придет со временем – постоянные тренировки, и его малышке будет нужен только мастер, она повзрослеет, забудет о нелепой детской мечте – встрече с родителями. Только ее господин, только желание доставить ему удовольствие. Упругие мышцы бедер подростка, сжимаемых крепкими руками. И Рокси уже пылала от страсти, ударившей в голову… Отпущенная Шредером обессиленная девушка упала на постель, рядом с ней лег и мастер. Их тяжелое сбивчивое дыхание никак не унималось. Широкая смуглая ладонь вновь накрыла живот подростка, а пальцы чуть пощекотали. Немного пришедшая в себя Рокси довольно захихикала и вновь потянулась к своему любимому. Саки, внешне никак не проявляя свои чувства, в душе не мог нарадоваться на свою милую любимицу. Трогательная, наивная, любящая и любимая. Озорная, но серьезная, домашняя, но самостоятельная. И бесстрашная. Именно та, кого мастер поднимет в небеса, и та, с которой он спустится в ад. Она его. Утомленная девушка бережно опущена на кровать, а довольный подростком мужчина растянулся на футоне. Но вот с трудом, опираясь на локоть, Рокси приподнялась и посмотрела Шредеру в глаза: - Милый, когда мы поедем знакомиться с моими родителями? Все было превосходно, и надо же так испортить ночь! Саки, взгляд которого из теплого в мгновение ока стал высокомерным, отодвинул свою подушку от принадлежавшей девушке и, развернувшись к ней спиной, закрыл глаза. - Милый? – не поняв, чем он недоволен, осторожно окликнула его любимица. Ответом подростку стало недовольное сопение. По этому признаку Рокси, пожав плечами, сделала только один вывод: "Любимый уснул". Тогда она пристроилась за спиной мастера, обняла мужчину одной рукой и, положив свою ногу на его, прикрыла глаза, ожидая, когда и ее уведет в сон сладостная усталость. *** После такого поступка девушка, правда, пока больше не портившая настроение Саки неуместными напоминаниями о встрече с родителями, была выдворена из спальни господина обратно в свою комнату, и теперь мужчина лишь призывал ее, когда считал нужным. Хотя для его непосредственной любимицы такие глупые запреты, которые подействовали бы сразу на любую японку, были несущественны. Воспитанная по-другому Рокси этого не понимала, а потому и подчинялась плохо. Ассоциируя действия Шредера исключительно с его настроением, девушка считала так: если у Саки оно хорошее, то мастер не отгонял от себя подростка, позволяя быть рядом, а если плохое, то любимица, тем более, не видела логического обоснования необходимости своего ухода, она же должна настроить дорогого человека на положительный лад.