Языковой барьер

Вероятно, любой человек, хоть немного знакомый с Ганнибалом Лектером, не удивился бы тому, что он умеет говорить на нескольких языках. «Это было бы непростительно глупо», — как про себя подумал Уилл. — Поможешь мне с десертом, mylimas? — нежные глаза, не выражающие ничего, кроме вежливого ожидания, похоже не смутились тому, что их владелец резко перешёл на другой язык. До этого дня Грэм никогда не слышал, как Ганнибал говорил не на английском. Именно поэтому, как он успел себя уже убедить, в его теле поместилось странное тёплое чувство, услышав незнакомое для себя слово. — Конечно, — протянул Уилл, приближаясь к хозяину кухни. Свежая тёмно-вишнёвая жидкость растекалась по краям стеклянной миски, оставляя за собой след, как хорошее вино. Вот только это не было алкоголем. Грэм не сомневался, что вскоре после новой жертвы Чесапикского Потрошителя, Лектер предложит ему готовить вместе. Общество жестоко осудило бы их. Джек разочаровался бы в нём и себе самом, начал бы злиться. Алана, шокированная его спокойным дыханием во время готовки и помощи в создании многочисленных шедевров Ганнибала, вероятно, чувствовала бы опустошенность. Она бы захотела вернуть прежнего Уилла, который давно прекратил своё существование и умер в Балтиморской психбольнице. Может, ещё раньше. Впервые встретившись с Ганнибалом, прежний Уилл был обречён. Надо было верить Грэму, когда он ещё не принял себя и Лектера. — Возьми, пожалуйста, корицу, ваниль и цедру, — Уилл слишком долго задержал свой взгляд на его руках. Грэм знал этот рецепт, Ганнибал не раз подавал «sanguinaccio» своим гостям. Кровь недавно убитой свиньи — обязательный в исполнении Лектера ингредиент. — Ačiū, brangusis. Уилл почти смог сдержаться, но всё же закатил глаза, на его губах засияла маленькая улыбка. Он знал, что у Лектера точно есть европейские корни, вот только какие именно — ещё не мог определить, у него не было особенной причины заниматься этим. Его давние предки наверняка княжили в каком-нибудь огромном замке, поэтому Грэм позабавленно фыркнул, представив Ганнибала в роли графа. Вечная манерность Лектера, вежливость и ненависть к грубым людям многое говорили о нём. — Ты бы хотел убивать вместе со мной? — Ганнибал невинно наклонил голову вбок, будто спросил, как у него дела. Будто знал, какие чувства он вызывает у самой тёмной части Уилла, когда они вместе готовят их жертв. — Всегда. — Aš tuo žavėčiausi, mielas Vil,— Уилл задержал свой долгий взгляд на губах Ганнибала, ближе познакомившись с мимикой Лектера, когда тот говорил на родном языке. Он произносил слова медленно, с удовольствием растягивая каждый слог. Губы плавно двигались, иногда обнажая острые зубы. Уилл часто заморгал из-за лёгкого спазма внизу живота. — Что это за язык? — Грэм перевёл взгляд на уголки глаз, полные позабавленного интереса. — Литовский. Man patinka, kaip tu moki valdyti pačius baisiausius monstrus. — Что это значит? Я не хочу, чтобы между нами были какие-то препятствия, тем более языковой барьер, — это могло прозвучать обиженно, если бы не нотка жгучего интереса в его голосе. Уилл отставил в сторону ваниль, закрывая дверцу кухонного шкафчика. Десерту не суждено было стать приготволенным. Только не сейчас, не в ближайшее время. — Я люблю то, как ты управляешь самыми страшными монстрами, Уилл. Грэм судорожно выдохнул, посмеявшись с серьёзности, с которой была произнесена эта фраза. Не скрывая наглой улыбки, он протянул руку к лицу Ганнибала. Его пальцы резко ухватились за волосы на затылке, высоко запрокидывая голову Лектера. Так, чтобы его губы свободно дотронулись до кожи на шее. Так, чтобы Ганнибал смог спокойно касаться его тела, прислоняя всё ближе. — Интересный способ призания в любви, mylimas, Ганнибал, — их усмешка растворилась в тёплом воздухе их выдохов. В их близости. ~ Fin ~