***
«Мне нравится твой порыв». Фраза, которая быстро стала знаковой для второгодок; она стремительно облетела волейбольный клуб, и уже на следующий день пошли слухи, что, возможно, именно Куроо станет новым капитаном команды. — Да он дурной же, ты чего, — пожал плечами Кенма, закинув небрежно на одно рюкзак. Хикару приходилось быстрее шагать, чтобы поспевать за ним. — Сам себя порой сдержать не может — а речь идёт о целой команде. Они даже почти не опаздывали на тренировку, задержавшись на обеде. Между уроками и клубом обычно у них не оставалось времени, но в этот раз тренировку перенесли на час позже — сегодня уходили третьегодки, и для них это была как будто прощальная вечеринка. Хикару несла в руках, словно драгоценность, подписанные почётные грамоты, свёрнутые в свитки и бережно перевязанные алыми лентами. Всё то, что помимо воспоминаний, они могут оставить для уходящих в большой мир семпаев, — лишь письма с добрыми словами и благодарностями. — Он повзрослеет, — возразила Хикару, поравнявшись с Кенмой. — Но из второгодок он, пожалуй, действительно самый подходящий. Все ожидают его назначения. — Почему не Кай? — покосился на неё Кенма сквозь чёлку, и от этого внимательного взгляда Хикару повела плечами. — Он спокойный. — Помимо спокойствия надо ещё обладать организаторскими способностями и харизмой. Он отличный посредник, исполнитель, но не лидер. — Предположим, что так, — отвернулся Кенма. — Жаль, что Яку не может быть капитаном. А проблемы общие расхлебывать вместе с Куро, как обычно, будем мы. — Для этого и нужны друзья, — лукаво улыбнулась Хикару, заглядывая в мрачное лицо Кенмы. В спортзале, на удивление, не было привычной хаотичной толпы народа — кто расселся по скамейкам, словно воробышки на ветке, кто стоял с кучкой друзей, но зато имелся привычный гул голосов. Даже так третьегодки словно отделились от общего гомона, встав поодаль и обсуждая что-то между собой. — А вот и мы! — ободряюще выкрикнула Хикару, с порога широко улыбнувшись и вытянув руку с одним из свитков вверх. Она бодро зашагала в центр зала, к тренерам, и те, заслышав её, приветственно кивнули в ответ. — Не начать ли нам церемонию награждения? Спортсмены нехотя поднялись со скамеек, лениво растягиваясь в одну шеренгу. Приветственная музыка ударила по ушам, едва не оглушив, и на её фоне голос тренера казался совсем тихим — но, тем не менее, его все слышали. С прежней — налепленной — улыбкой на губах Хикару энергично раздавала уходящим третьегодкам свитки и каждый раз говорила одно и то же: это от всех кохаев, от души, а тренер пожимал руку мальчишкам. Ни один не проронил ни слезинки. Стоявший рядом капитан стойко продержался до конца и получил свой свиток последним, как и положено лидеру команды. Натянуто улыбнувшись, он склонил голову, которая никак не хотела сгибаться, словно пружиня в выпирающих на тыльной стороне позвонках, и встал между Хикару и тренером, громко завершая церемонию прощания. — Выпускники уходят — с чувством выполненного долга, с пониманием того, что они сделали всё, что могли. Но клуб — это лишь один из этапов жизни, и дальше их ждут не менее интересные события. — Его голос постепенно понижался, до того, что появилась едва заметная хрипотца. — Они отправляются в большой мир — покорять новые вершины. Ну, а вы остаётесь с теми, кто будет вести вас дальше. Андо-сан выдохнул, устало опустил руки вдоль туловища и помолчал, словно набираясь сил для продолжения речи. — Сегодня я складываю свои полномочия капитана. Но считаю себя обязанным назначить нового, который, по моему мнению, достоин этой должности. Разумеется, о кандидатуре я подумал заранее и согласовал её с тренерами… Он кинул мимолётный взгляд влево, к тренерам, кивнувшим в такт его словам, его подбородок едва заметно дрогнул, но Андо-сан тут же взял себя в руки. — Это было непростое решение, так как среди второгодок немало талантливых игроков и просто прекрасных людей. Но капитан команды — это не только тот, кто лучше всех играет. Это и тот, кто поддержит. Тот, кто направит. Тот, кто вдохновит. Тот, кто будет двигаться вместе с тобой. Тот, кто будет просто веселиться вместе с тобой и получать удовольствие от самой игры, а не только требовать. Шеренга напряглась в ожидании. Хикару, не отрывая взгляда от затылка Андо-сана, сглотнула и быстро провела языком по пересохшим от волнения губам. — Тот, кого мы назначаем на должность капитана, безусловно, далеко не идеален. И вам нужно время, чтобы к нему привыкнуть. И терпение, чтобы простить его ошибки и неопытность. Но я верю, что этот человек станет для вас хорошим лидером. Этот человек… Куроо Тецуро. — Андо глубоко и грузно выдохнул, но его плечи расслабились и приподнялись, будто он действительно сбросил с них тяжёлый груз. — Куроо, подойди сюда. По шеренге прокатился разочарованный вздох — несмотря на то, что назначение Куроо было ожидаемо, каждый второгодка надеялся, что выберут именно его. Подростковое тщеславие не имеет границ, когда хочется казаться перед другими лучше, чем ты есть на самом деле, — а каждый из них, безусловно, верил, что достоин быть лучшим, а не просто хорошим на фоне лидера.Мы уходим
31 марта 2024 г. в 23:29
Андо-сан плакал. Закрыв лицо ладонями, он почти беззвучно всхлипывал, и на краях его острого подбородка скапливалась влага, пальцы, длинные и тонкие, едва касались кончиками чёлки, заставляя ту топорщиться. Человек, который до этого тащил на себе их непростую команду, под влиянием проигрыша сломался на раз-два; Хикару не видела его таким. Она сидела рядом, чувствовала, как едва подрагивает под ней скамейка, улавливала едва заметный запах соли и лишь плотно сжимала под пальцами деревянный край, не зная, как поддержать капитана — и стоит ли вообще сейчас трогать его. Куро, с перебинтованной ногой, с сочувствием глядел на Андо-сана из-под жёсткой чёлки, упавшей на глаза, и плотно поджал губы, так, что их чётко очерченная линия расплылась.
Невероятно обидно проигрывать, так ни разу и не побывав на Национальных. Спорт — даже школьный — всегда предполагает сильную конкуренцию и удачу. В этот раз не повезло им.
На общем сборе Андо-сан взял себя в руки и встал в строй, вытянувшись как струна. Опухшее от слёз лицо его угадывалось издалека, глаза покраснели, плечи опустились, и это выглядело совсем нелепо при максимально напряжённой спине, но вся команда, конечно, делала вид, что не замечала состояния друг друга. Никто из них не проронил ни слова, поклоняясь группе поддержки из школы — той небольшой группы одноклассников и ребят со скамейки запасных, что всё же поверили в них.
Позже, пересматривая запись матча в клубной комнате, именно Андо-сан злился и бил себя в грудь, что не заметил подставы от противоположной команды, — совсем не в пример тому разбитому состоянию, какое он показал в реальности.
— После драки кулаками не машут, — хмыкнула Хикару, отклоняясь в сторону от активно размахивающего руками капитана.
Матч пересматривали, конечно, не все, но даже присутствующих было достаточно, чтобы осуждающим взглядом осадить пыл капитана.
— Мы пропустили свой единственный шанс пробиться на Национальные, — сквозь зубы процедил Андо-сан, засунув раскрытые ладони между коленами и зажав их. От напряжения он даже чуть сгорбился, продолжая вглядываться в экран с застывшим игроком. — И всё из-за этого мудака?
Игрок Нохеби глядел чуть в сторону от камеры, но даже так выглядел сосредоточенно и невинно. А между тем сам то и дело едва толкал игроков Некомы или подначивал словесно, высунув от азарта кончик языка.
Куро, расположившийся на стуле, встал и, прихрамывая, подошёл ближе к ноутбуку, вглядываясь в лицо игрока.
— Он выглядит знакомо, — хмыкнул он, нахмурив брови.
— Ага, — глухо отозвалась Хикару, — Этот чувак сорвал тебе свидание.
— Да не может этого быть?.. — недоверчиво оглянулся через плечо Куро, придерживая ладонью ноющее колено.
Жаль, что Кенма отказался к ним на просмотр приходить, — тому бы Куро поверил.
Но до этого молчавший Яку вдруг подал голос, пошевелив затёкшими пальцами.
— Да он это, такую смазливую рожу даже я запомнил.
— Как будто у тебя бывали когда-то проблемы с памятью, — презрительно фыркнул Куроо, недобро сверкнув глазами.
Хикару потянулась вперёд и приложила руку к его плечу — не удерживая, но как бы останавливая. Полученная травма обязательно даст о себе знать, и нечего её ухудшать бесполезными резкими движениями.
Кай сделал шаг и встал между вечными соперниками, Куро и Яку, примирительно подняв раскрытые ладони.
— Ребята, давайте хотя бы сейчас не ссориться, — тихо сказал он, и в его голосе чувствовалась непонятная вина.
— Почему их всё ещё не дисквалифицировали за это? — пробурчал Куро, отводя взгляд в сторону.
— Со стороны это практически незаметно, — вздохнула Хикару. — Следишь за другим, а на такие детали внимания не обращаешь.
— Неужели никто не додумался посмотреть по камерам? Они же могут показать всё в слоу-мо.
— Апелляция на нарушения при проведении матча действует только во время матча. Кто нам разрешит смотреть камеры в реальном времени прямо там?
— Этого следовало ожидать, — кивнул Кай, усаживаясь на край диванного подлокотника, прямо за спиной Куро. — Нохеби, похоже, знают про эту уязвимость и потому пользуются ею. Не злоупотребляя, конечно, — иначе это было бы слишком очевидно.
— Разве это нельзя никак пресечь? — хмуро спросил Яку, сложив руки на груди и опершись боком о столик, на котором стоял ноутбук.
— Не знаю, можно ли, — гневно выдохнул Куро, сжимая и разжимая кулак, которым до этого придерживал травмированное колено. Его ноздри широко раздувались — знак того, как он старался сдерживать свой порыв. — Но осадить их надо. А для этого надо их победить на следующих соревнованиях! И показать, что честная игра — лучшая игра.
— Благородные слова, — усмехнулся Андо-сан, опустив взгляд в пол. — Только одна сила против хитрости не поможет победить. Но мне нравится твой порыв.