Слухи

— Сгорит! Он сгорит! — истерично повторяет девушка, все ещё порываясь в огонь зайти. Кира поспевает, когда она все-таки вырывается. Перехватить успевает, но её ударяют сильно, отчего злость нарастает… Хватает девушку за плечи, заваливая на землю. Сама ещё мало чего понимает… Звонкую пощёчину даёт, в чувства привести пытаясь. Но не помогает… Кристина лишь сильнее рыдать начинает, стараясь с себя старшую спихнуть. Медведевой ничего не остаётся, лишь силы прибавить, коленями чужие плечи к земле прижимая, ударяет так сильно, что у блондинки искры из глаз летят… — Успокаивайся. — рычит девушка, нависая над сестрой. Та словно щенок в глаза смотрит жалобно, губы поджимая. — Он сгорит, Кир… Он же маленький ещё… Рано ему… — шепчет, но Медведева слышит, теряясь. Она никогда сестру такой не видела, это её действительно трогает. Раньше Кристина всегда была холодной, отстраненной, старалась характер проявлять, а сейчас… Она на маму похожа. — Всё хорошо будет, сестрёнка… — слишком ласково для Киры, говорит она, медленно слезая с сестры, когда сирену вдалеке слышит. Машины приехали действительно быстро, сразу начиная делать свою работу, пока Кира рядом с Кристиной на земле сидит, обнимая, словно ребёнка. К себе прижимает, по голове гладя и сама глаза закрывает, кажется понимая, что имела в виду Кристина… *** — Давай, День. — ласково говорит Оля, протягивая парню шприц. — Я не буду… Завтра Крис придёт. — отстранённо отвечает парень, отодвигаясь от девушки неловко. — До завтра все выйдет, не волнуйся. Чего ты? — она щеку его поглаживает, когда видит подавленное состояние юноши. — Легче станет… Если не принять, то потом хуже будет. Денис глаза поднимает, с доверием подругу осматривая. Неуверенно шприц берет, рассматривая. Ему Кристина важна, он не хочет её окончательно разочаровать… Но вены чешутся. — Не много ли? — интересуется Захаров, закатывая рукав. — В самый раз. — улыбается девушка, потрепав чужие волосы. Вещество почти сразу в голову ударяет, отчего Денис спиной на стенку откидывается, глаза закрывая. Вздыхает тяжело, брови хмуря. — Странно пахнет… — еле говорит парень, пытаясь тяжёлые веки поднять. — Газом. — кивает Оля, плечами пожав. — Чтоб наверняка. — смеётся брюнетка, буквально падая рядом. Рассматривает профиль парня, который медленно голову поворачивает, чуть глаза приоткрывая. Слабость во всем теле чувствует, понимая, что это совсем не тот эффект… — Не понял… — Карину помнишь? — сразу переходит к делу девушка, теряя улыбку с лица. — Конечно помнишь, любовь же твоя. — по лбу Захарова ударяет пренебрежительно, губы кривя. — Сестра моя. А твоя её убила. — объясняет Оля, заметно поникнув. — Всю жизнь мне испортила. Мама повесилась после её смерти, а отец спился… А я одна. Обо мне забыли все. А все из-за Захаровой, которая ебучий передоз сразу увидеть не смогла, поменяв жизнь человека на член. — зло шипит девушка, хватая парня за челюсть. Сжимает крепко, отчего тот хрипит, выражая своё недовольство. — Лишу ее брата, пусть пострадает как я. Могла бы я её убить, но это слишком просто… Я то всю жизнь с этим грузом живу. — Она… Это не… — Да она это! Хватит её покрывать! — психует Оля, вскакивая с дивана. — Карина в пене захлебывалась, пока она с этим ебалась в соседней комнате, Дэн! — кричит девушка, пощёчину парню давая. — Очнись! — в карих глазах столько обиды, что не по себе становится. — Она её убила… — Прости… — из полуприкрытых глаз смотрит, чувствуя, будто может сознание потерять… — Чё ты не вырубаешься? Должен уже. — раздражённо говорит девушка, хмурясь. Она любые слова и действия парня игнорирует, рядом на кровать падая. Денис огня боялся. Боялся, что сможет от него погибнуть. А теперь сам в горящем доме находится, не имея возможности выбраться, потому что тело парализовало… Слезы, что по щекам стекают, лишь сильнее кожу обжигают. Он не хотел умирать… Хотел семью завести. Дочку, жену и дом свой. Хотел чтобы Кристина им гордилась, а не разочаровывалась из раза в раз… Жить хотел. Он бы все бросил. И наркоту, и алкоголь… Лишь бы ему второй шанс дали. *** — Нашли труп. — мужчина подходит к Кире, будто понимая, что она здесь более лидирующую позицию занимает. Кристина лишь на огонь смотрит, что пожарные потушить пытаются. Уже даже не плачет, ведь вся жидкость будто пропала… Лиза на коленях перед ней сидит, обнимая, словно это как-то поможет. Врачи сделали Захаровой укол какой-то, скорее всего успокаивающее, чтобы та перестала в дом рваться. Блондинка слышит слова о трупе, падая спиной назад. В небо смотрит, совершенно переставая что-либо испытывать. Она сейчас брата потеряла, но даже поплакать не может… Брата… Единственного родного ей человека в этом городе. Кристина слышит, как Лиза плакать начинает, уходя куда-то в сторону, но даже встать не может, чтобы успокоить её. Её саму бы кто-то успокоил… — Тут ещё люди. — слышится из рации, когда Кира уже документы какие-то подписывает. Глаза поднимает, с надеждой в чужое лицо заглядывая. — Кто? — Парочка какая-то. Выносим. Через несколько секунд из здания двое пожарных выбегают, на руках вынося два тела. Здание все ещё водой поливается, избегая новых возгораний. Медики в здании тот самый труп оформляют, не вынося его, словно пытаясь дать надежду ожидающим… Кира голову поворачивает, явно боясь увидеть не то, что ожидает… И видит. Брат сразу внимание привлекает, глаза прикрыты, тело ожогами покрыто, одежда знатно покоцалась... — Живы? — мужчина подходит, рядом на корточки усаживаясь, прислоняя пальцы к пульсу юноши. — Скорую ко мне! — Жив? Он жив? — удивлённо спрашивает Кира, подбегая к пожарному. На колени упасть готова, но стоит, руки опустив. — Пульс слабый. — пожарный голову поднимает, вздыхая. Он явно такое часто видит, его все это не так трогает… Киру в сторону отводят, когда парня на носилки кладут, занося в машину. Увозят сразу же, мигалки включая. А девушку белой простыней накрывают… Кристина вслед машине смотрит, чувствуя как внутри надежда с новой силой загорается… Он жив. Он точно жив. Она чувствует… У них своя связь. И она уверена, поэтому медленно с земли поднимается и к Лизе плетется, что в стороне стоит, лицо ладонями закрывая. Захарова сзади останавливается, мешкаясь пару секунд, но тут же в себя приходит, свой плед на Лизины плечи накидывая. — Всё хорошо с ним будет. Пошли домой… — тихо говорит блондинка, обнимая Андрющенко одной рукой и уводя подальше от сгоревшего здания. *** Кира впервые за столько лет домой буквально бежит. Дверь комнаты закрывает, спиной к ней прислоняясь и рот ладонью закрывая. Перед собой смотрит, дыша тяжело. Это было слишком… Даже для неё. Кира привыкла эмоции скрывать, чтобы казаться сильной. Никогда не реагировала на обидные шутки, бровь вздергивая. Не плакала, даже когда её первый парень бросил. Первый раз она настоящие эмоции на похоронах мамы показала. Когда ревела, глядя в чужое белое лицо, не в силах и слова произнести. Когда кричала, кидая горсть земли на гроб… Когда задыхалась, сидя на коленях перед могилой. Тогда она все прочувствовала. И не хотела бы почувствовать такое вновь… Но сейчас она подушку зубами сжимает, стараясь тихо себя вести. Беззвучно в рукав рубашки плачет, терпя боль в горле от напряжения. Несмотря на то, что она от семьи своей отказалась, она все равно боялась когда-то узнать о их смерти… Поэтому она часто узнавала у знакомых о них. Приносила Кристине продукты, когда та в наркологии лежала, прося анонимно их отдавать, а Захарова думала, что это Лёша… Два раза на день ей приносит. Она была бы рада поддерживать общение с Кристиной и Денисом, однако те не хотели… К отцу привязаны были, закрывая глаза на его отвратительное отношение к ним и матери. Медведева дышит тяжело, садясь на кровати. Встаёт, к раковине подходя. Умывается, в небольшое зеркало глядя, и резко с места срывается, накидывая олимпийку. *** — Захаров Денис Степанович. — Кира наклоняется к медсестре, опираясь локтями о стойку. — Час назад поступил. В реанимации. — вздыхает молодая девушка, проверяя информацию по листам. — Вы кем ему приходитесь? — Сестра. — вздыхает Медведева, садясь напротив стойки. Голову в руки опускает, понимая, что ждать придётся долго… И правда. Врач подходит через пару часов, когда Кира уже самые страшные события в голове прорисовала. С места подрывается, когда фамилию брата слышит и к мужчине подходит, дожидаясь, пока тот в документах распишется. — Вы к Захарову? — он осматривает девушку с ног до головы, вздыхая. — Да. — Повезло ему. — он вновь отворачивается, что-то записывая. — Ожоги второй степени. Пересадка нужна будет. Так что реабилитация не меньше месяца. — объясняет врач, передавая папку с документами той самой миловидной медсестре, что зевает, кладя папку на свой стол. Кира выдыхает, не стесняясь улыбаться. Руку мужчине жмёт, говоря, что завтра зайдет ещё, чтобы брата навестить. С ним все будет хорошо… Глаза закрывает, выдыхая. *** Кристина впервые за столько времени уснуть не может. Просто лежит, в потолок глядя. Руки на животе сложила, стараясь не двигаться, чтобы Лизу, что рядом спит, не разбудить. Места себе найти не может. Переживает… А вдруг ошиблась… Сообщение на телефон приходит, заставляя её вздрогнуть от громкого звука. Голову поворачивает, надеясь, что Андрющенко не проснулась. Кира «Спишь?» Захарова на сообщение с минуту смотрит, думая, ответить или нет… Не знает, хочет ли она вообще сейчас разговаривать с кем-то. Но все же короткое «Нет» пишет, думая, что у сестры что-то важное. Кира «Я через пятнадцать минут подойду, сможешь выйти?» «Да» И она выходит, на крыльце садясь в ожидании сестры. По сторонам смотрит, наконец замечая знакомый силуэт. Сама в домашних тапочках сидит, чувствуя как ноги мёрзнут, но ждёт. — Ну как ты? — первое что спрашивает старшая, садясь рядом. — Хуёво, если честно… — признается девушка, пожав плечами. От неё будто кусок оторвали… Она все ещё в себя прийти не может. — Он в реанимации. — Ты к нему ездила? — удивляется Кристина, переведя взгляд на сестру. Одновременно какую-то обиду чувствует, что Кира ей ничего не сказала. — Да… — опускает голову Медведева. — Врач сказал, что ему повезло. Могло быть все хуже. — Куда уж хуже… — блондинка руку в карман кофты засовывает, доставая новую пачку сигарет. Открывает её, задумчиво рассматривая. — А что за труп был? Кира глаза поднимает, губы поджимая. Взгляд отводит, не зная как лучше сказать. — Папин… — выдыхает она, лицо ладонью прикрывая. Несмотря на то, что он делал, ей его все равно жалко было… Видя чужое обгоревшее лицо ей тогда не по себе стало. — По делом. — грустно усмехается блондинка, закуривая. Не долго думая, пачку сестре предлагает, хотя знает, что та бросать планировала. — Вы же любили его, нет? — Любили. Тебя слишком долго не было, ты не знаешь, что он творил… — вспоминает Захарова, потирая слезящиеся от дыма глаза. — Сука. Ну отец же все-таки… — Хоронить все равно нам. — Помочь, помогу. Но на похороны этого гандона ни ногой. — фыркает Захарова, отворачиваясь и дым в сторону выдыхая. — Слишком много он крови у меня попил… Кира лишь усмехается, глядя в светлый затылок. — Извини. — неожиданно тихо говорит Кристина, все ещё не поворачиваясь. — За то, что отвернулась от тебя. За то, что хуесосила тебя все это время. За то, что Дениса против тебя настроила… Прости. — глаза трёт запястьем, жмурясь. Медведева молчит. Дым вдыхает, через нос выдыхая. Простить? Так быстро не сможет наверное… Слишком долго чувство вины её грызло, чтобы сейчас этого человека простить. Ей явно больше времени нужно, чтобы привыкнуть к общению с ними, а не просто наблюдателем быть. В этот раз между ними не встанет никто… Вряд-ли как раньше будет, по попытаться можно. Сейчас Кристина такой мелкой рядом с Кирой выглядит… Зажатая, сгорбившаяся с опущенной головой… Как после смерти мамы, когда они также сидели, только у них на крыльце. Только тогда Кира прощения просила, а Кристина понять не могла за что. Лишь на следующее утро осознала, когда ни сестры, ни вещей не обнаружила. — Я себя тогда брошенной чувствовала… — усмехнулась блондинка, все же осмелившись повернуться к Медведевой. — Обиделась на тебя, за то, что оставила нас. — Кира в глаза голубые смотрит грустно, явно видя, что они не врут… Искренние как никогда. — Злилась. Я все твои твои грамоты сожгла тогда… — она не улыбается, даже не злится. Она просто куда-то сквозь старшую смотрит, вспоминая себя тогда. Вспыльчивая была до безумия, завистливая… Старалась старшей подражать во всем. — Прости меня, Кир. — слишком откровенничает, виновато в карие глаза глядя. Кира сигарету между губ зажимает, морщась от дыма и сестру к себе прижимает, голову у неё на плече уложив. Внутри у неё будто все успокаивается… Необъяснимое умиротворение приходит, от которого лёгкость во всем теле пробегает. Кажется сейчас, в объятиях младшей сестры она свой личный гештальт закрыла. Они так ещё долго просидят. Молча, ведь им сказать друг другу больше нечего… Они будто все между собой решили. Сейчас они все претензии в прошлом оставят и по новой начнут доверительные отношения выстраивать. *** — Здравствуйте, мы к Захарову. — Кира улыбается, когда к посту медсестры подходит, склоняясь над стойкой. — Вы не сможете его сейчас навестить. — молодая девушка смотрит с сожалением на пришедших, проверяя ещё раз бумаги. — Почему? — Понимаете… Он в искусственной коме. Сейчас бесполезно к нему приходить. — говорит медсестра, отводя взгляд, словно боится чего-то. — Зачем эта кома вообще нужна? — вмешивается Кристина, хмуро девушку осматривая. — Чтобы он боль не чувствовал. — кратко объясняет девушка, невинно в чужие глаза заглядывая. — Когда его навестить можно будет? — выдыхает Медведева, снова взяв инициативу в разговоре на себя. — Ещё неизвестно… Вы можете оставить своей номер телефона, чтобы мы с вами связались, когда он придёт в себя. — предлагает она, подавая Кире лист и ручку. — Мой тоже запиши. — шепчет Крис, пальцем указывая на лист. — Ну запиши. — вздыхает старшая, ручку Захаровой передавая. Они из больницы уходят слегка поникшие, что не смогли брата увидеть. Но зато со светлой надеждой, что все будет в порядке…