Недотрога

В общем-то, вполне объяснимо создавалось впечатление о том, что Ноыль — недотрога. На видео все фанаты видели, как Босс раз за разом напрашивается на контакт, обнимая своего партнера, делая с ним сердечки, трогая за нежные щеки и тыкая в них пальцем. Словом, ведет себя как добродушный и любвеобильный пес. А Ноыль раз за разом то вежливо приобнимает парня в ответ, то картинно клацает зубами на шаловливые ручки, а то и — о ужас! — шлепает по этим рукам. И уж этот-то человек ведет себя, скорее, как самодостаточный кот. Ладно, котик, но все же. И только Босс знал, почему все так. Ноыль отличался от него: он чуть менее эмоционально реагировал, был более закрытым, словно аккумулируя энергию до поры до времени. Но это совсем не значило, что там, под этим красивым фасадом не бушевала буря. Ноыль словно иногда сдерживал сам себя, опасаясь возможной реакции. Вот и сейчас буквально секунду назад они двигались по коридору студии, а теперь Босса втолкнули в какую-то костюмерную, и вместе со звуком защелкнутого замка его накрыло тонкими руками и горячими губами. — Ноыль! Что ты?.. — Заткнись. Я тебя два дня не видел. Ум с сердцем сейчас точно были «не в ладу» — где-то внутри себя Босс взывал к совести и ответственности, а руки в это время жадно шарили по стройному телу, так отчаянно льнувшему к нему. — Ноыль… Работа… — Молчи. Что ты опять навыставлял за фотки? Босс аж поперхнулся своим сбившимся дыханием: — Я? Нормальные фотки, что не так? — И зачем ты такой? Ноыль размашисто провел по мужественному торсу, надавливая и через тонкую ткань чувствуя знакомый рельеф мышц. — Какой? Желание поддразнить заставило посмотреть в одурманенные глаза, а потом… Ноыль облизнул пересохшие от горячего дыхания губы и чуть привстал, касаясь языком чувствительной мочки: — Такой. Дальше жадные губы накинулись на шею, пока тонкие пальцы расправлялись с пуговицами рубашки. — Ноыль, следы… — Я знаю. Оба знали. И как же это ограничивало! Шея Ноыля была очень чувствительной — о, Босс знатно огреб тогда после фанмита, когда позволил себе намеренно неаккуратно снять стикер губами. К величайшему сожалению, Босс мог позволить себе лишь легкие поцелуи, ведь шея слишком на виду. Но вот другие участки тела… — Ауч! Ты сожрешь меня когда-нибудь. — Дааа. И кто бы знал, что все эти показушные клацанья зубами на самом деле хорошо контролируемые желания! Ноыль любил кусаться, и это здорово заводило. Его улыбка с этими невозможными кроличьими зубками каждый раз вбрасывала Босса в два состояния. Сначала было «ути-какой-малыш-не-могу-дайте-скорее-потискать», а потом память подкидывала ощущения этих зубов на себе. — Я просто так хочу тебя себе! От легкой хрипотцы Босса окатило волной жара. — Да я вроде и так... На этих словах Ноыль буквально рухнул на колени, и Босс резко оказался глубоко во влажном жаре, зашипев сквозь стиснутые зубы и зарываясь рукой в суховатые пряди. Вторая рука искала хоть какую-то опору сзади, потому что его парень сегодня был просто неуемным. Не подпустив к краю, Ноыль прильнул к нему, выдыхая прямо в губы: — Давай вместе. Широкие руки Босса с силой провели по спине, царапая кожу сквозь футболку, на что Ноыль прогнулся, зашипев, когда одна из них накрыла его изящную кисть, помогая доставить обоим удовольствие. — Кошак, — ласково шепнул Босс в порозовевшее ухо, подчиняясь заданному ритму. Скоро дыхание обоих стало сбиваться, и Босс судорожно сжал парня чуть пониже спины, отчего Ноыль задрожал, сладко выстанывая в сильное плечо. Около пары минут, пока ласковые руки оглаживали спину и плечи, Ноыль приходил в себя. Затем он споро привел в порядок обоих, оправил одежду и отправился к двери, замирая возле для глубокого вдоха-выдоха. — Ноыль? Парень замер, не оборачиваясь. Однажды он допустил эту ошибку — обернуться — и они застряли в той кладовке еще на некоторое время — расхристанный Босс с зацелованными губами и шалыми после оргазма глазами не давал иного шанса. Но продолжал каждый раз его искушать. — Ненавижу расставаться с тобой. Теперь от страстного любовника не осталось и следа: хрупкий и открытый, Ноыль стоял, всей своей поникшей фигуркой подтверждая сказанное. Все, что хотелось сейчас Боссу — подойти, обнять, дать поддержку, спрятать в своем тепле и заботе. Но он не смел. Сейчас его парню нужно будет снова надеть эмоциональную броню, и совсем лишним будет создавать в ней брешь. Поэтому просто: — Знаю. Я тоже. Ноыль глубоко выдохнул, тряхнул головой, смахивая челку на глаза, и взялся за ручку. Босс чутко прислушивался к звукам за дверью. Внезапно раздались шаги. — Ноыль! Наконец-то! Ты где застрял? А где Босс? — Он в туалет отошел, скоро будет. — Ладно, дождись его, и бегом к нам. — Хорошо, Пи. Когда шаги стихли, в дверь стукнули два раза. Босс вышел. — Идем, нас потеряли. — Да, я слышал. Сейчас рядом с Боссом шел обычный Ноыль: спокойный, уравновешенный, собранный. И только зацелованные губы и нежный румянец говорили о том, что случилось буквально несколько минут назад. Босс любовался, и наглая ухмылка сама лезла на лицо от того, что никто не знал Ноыля таким, каким знал и видел он. Так что да, пускай Ноыль будет «недотрогой». Босс-то знает…