Рождественские чудеса

День 1 — Украшения

      Декабрь в этом году начался с почти подозрительной нормальностью. С каждым днем, приближающим Рождество, его ученики всё сильнее и сильнее возбуждались от волнения и слишком большого количества сахара. Как вирус, рождественское настроение медленно распространялось по деревне, и школа не осталась в стороне. Рождественские гимны встречали Ируку каждый раз, когда он заходил в комнату отдыха персонала, и казалось, что, куда бы он ни пошел, под рукой было какое-нибудь лакомство или конфета. Всё было так же, как в прошлом году, и в позапрошлом, и во все предыдущие года, с тех пор как Ирука стал учителем, вот и сейчас Ирука балансировал на лестнице, самостоятельно развешивая украшения за час до открытия Комнаты Миссий. Возможно, это был признак того, что он слишком увяз в своей рутине, и он оказался застигнут врасплох, когда его праздники вдруг резко свернули в неожиданную сторону.       В ретроспективе он винил во всём гирлянду.       Красная гирлянда обвивала верхнюю перекладину лестницы и свисала вниз с одной стороны. Ирука удобно устроился на вершине лестницы, гирлянда в одной руке, степлер в другой. Он уже закончил половину комнаты — осталось совсем немного. Степлер звонко ударился о деревянные стены, когда Ирука сделал петлю перед собой. Закрепив рукоятку степлера на одном конце лестницы, Ирука размотал длинную связку гирлянды, освобождая себе место для движения. Осторожно встав на одну ногу, Ирука наклонил лестницу и быстро развернулся так, чтобы оказаться спиной к стене.       После многолетнего опыта самостоятельного декорирования Ирука считал себя мастером передвижения по лестнице. Не зря же он был ниндзя. Переставив лестницу на другую ножку, Ирука повернулся лицом к стене.       Он совсем не ожидал, что дверь откроется. Наверное, ему следовало запереть её.       Угол двери ударил по лестнице, отчего Ирука опрокинулся назад. В его сознании мелькнула мысль о том, как гирлянда срывается со стены, уничтожая последний час его работы. Этого не должно было случиться. Ирука быстро оттолкнул лестницу от себя и заставил своё тело расслабиться, прежде чем упасть на пол.       До пола он так и не долетел. Моргнув, Ирука посмотрел на лицо своего спасителя. Очень близкое лицо его спасителя.       — Какаши?       Копирующий ниндзя выглядел таким же изумленным, как и Ирука. Ирука уже чувствовал, как его лицо краснеет от смущения. Если его ученики узнают, он не переживёт этого. Забудьте об этом. Со своими учениками он сможет справиться — не зря же существуют контрольные работы. Нет, если Анко узнает, он никогда, никогда не переживёт этого.       Никто из них не двигался. Ирука покраснел ещё сильнее. Какаши смотрел на него, и Ирука не понимал, почему он всё ещё в объятиях джоунина, а не на полу, где ему и место. Он никогда раньше не понимал, как трудно читать кого-то, кто закрывает большую часть лица маской и повязкой на глазу.       — Эм… Какаши-сан? Можете опустить меня на пол.       Его ноги коснулись пола. Какаши сделал шаг назад, и у Ируки возникла иррациональная мысль, что без объятий Какаши ему как-то одиноко.       Должно быть, время года действует на него немного сильнее, чем обычно.       Всё ещё краснея, Ирука посмотрел на пол и нервно потер затылок.       — Спасибо, что поймали меня, Какаши-сан, — он забыл упомянуть тот факт, что ему не нужно было, чтобы Какаши ловил его.       Какаши оглядел пустую комнату.       — Где все?       Ирука прикусил губу, пытаясь удержаться от ухмылки. Даже по одному глазу было видно, что Какаши растерян.       — Комната Миссий открывается только… — Ирука взглянул на часы, — …через час.       — Оу, — Какаши достал из кармана наручные часы. Ремешок был почти полностью изношен, а стекло треснуло. К тому же они немного подтекали. Какаши бросил взгляд на часы и на Ируку, почесав затылок. — Наверное, часы перестали работать после того, как побывали в озере.       В этом была какая-то история. Ирука не был уверен, хочет ли он знать.       Лестница, к счастью, всё ещё стояла у стены, гирлянда немного растрепалась, но по-прежнему была на месте. Ирука убедился, что лестница прочно стоит, прежде чем забраться обратно.       — Тебе нужна помощь?       Ирука удивленно посмотрел вниз.       — Если хотите.       Какаши шагнул к нему, придерживая лестницу, пока Ирука распутывал гирлянду. Степлер, судя по всему, исчез.       — Это нужно?       Ирука подпрыгнул, когда Какаши заговорил совсем рядом с ним. Джонин присел на корточки на стене рядом, протягивая степлер так, словно это была самая простая вещь в мире — стоять на вертикальной поверхности.       — Спасибо, — Ирука взял пистолет, сопротивляясь желанию нахмуриться.       Однако он не смог удержаться и всё же немного нахмурился, когда Какаши выпрямился и пошел вниз по стене.       — Выпендрёжник, — пробормотал он себе под нос, закрепляя гирлянду над дверью. Отмотав немного гирлянды, Ирука посмотрел вниз. Какаши смотрел на него снизу вверх. У Ируки было отчетливое ощущение, что Какаши улыбается.       — Мне нужно, чтобы вы отошли, и я смог передвинуть лестницу.       Какаши улыбался. Ирука был уверен в этом.       — Не-а. У меня есть идея получше, — внезапно Какаши поднял лестницу, на которой всё ещё стоял Ирука.       Разумеется, он не пискнул. Никакого не по-мужски, не в-стиле-ниндзя визга не было, когда Ирука вцепился в верхнюю часть лестницы. Абсолютно нет.       Судя по тому, как смеялся Какаши, он, очевидно, услышал его. Лестница снова прислонилась к стене.       — Прости. Не хотел тебя напугать, — ублюдок всё ещё смеялся.       Ирука ударился лбом о стену. Нет, этого он никогда не переживёт.

День 2 — Горячее какао

      Весь следующий день Ирука ожидал, что его коллеги-учителя скажут что-нибудь о его неловкой встрече с Какаши. Утро прошло в обычных приветствиях и праздной болтовне. Никаких необычных лиц не появилось, чтобы поддразнить его. Ученики были столь же непослушны, как и обычно. Обед за рабочим столом прошел спокойно. Он отпустил учеников пораньше, предупредив, чтобы завтра они тепло оделись для тренировок на улице. Враги не будут ждать, пока растает снег, напомнил он им. Им придётся привыкать бросать кунаи в рукавицах и маскировать свои шаги в скрипучем снегу.       Он почти ожидал, что на него что-нибудь упадет, когда открывал дверь в Комнату Миссий. Но ничего не произошло. Асума и Анко расположились за столом, предоставив Ируке возможность сесть в сторонке. Они были единственными в комнате, хотя вскоре сюда должны были прийти и другие, чтобы сдать отчеты по заданиям.       — Красивые украшения, — с улыбкой поприветствовала его Анко. — Ты, как всегда, проделал отличную работу.       Ирука улыбнулся. Гирлянда теперь красовалась вдоль верхней части стен. Чуть ниже через равные промежутки висели венки. Стол миссии был покрыт красной скатертью, а спереди висела цепочка металлических бус. Если бы он был один, то работа, которая заняла бы его надолго после открытия Комнаты Миссий, была закончена с запасом времени.       Несмотря на неловкость ситуации, Ирука должен был признать, что благодарен Какаши за помощь.       — Спасибо.       — Вижу, нашу работу оценили.       Ирука покраснел и повернулся. Какаши улыбался под маской, его единственный видимый глаз весело поблескивал. Это становилось слишком частым явлением, что не очень-то нравилось Ируке.       Анко наблюдала за ними. Ухмылка на её лице не предвещала ему ничего хорошего.       — Ты действительно помогал, Какаши?       Беловолосый джоунин пожал плечами.       — У меня было немного свободного времени.       Анко наклонилась вперед, опираясь на локти.       — А сейчас?       — Для всего есть первый раз, — фыркнул Асума.       Какаши снова пожал плечами и поставил перед Ирукой закрытую чашку. Ирука нерешительно протянул руку. Она была теплой.       — Какао. Для тебя, — Ируке снова показалось, что Какаши улыбается ему, возможно, даже ухмыляется.       Теперь улыбался и Асума.       — Что? Ты не принес для нас?       — Нет.       У Ируки возникло четкое ощущение, что он что-то упустил.       — Ну, — Анко практически извивалась на своём месте. — Какаши, ты собака. Никогда бы не подумала.       Он действительно что-то упустил. Почему Какаши был собакой из-за того, что принес ему какао? Вероятно, он принес его в качестве извинения за то, что вчера сбил Ируку с лестницы.       — До встречи, Ирука-сенсей, — Какаши только что подмигнул ему? Ирука смотрел вслед уходящему джоунину с растущим чувством замешательства.       Возможно, Анко была не тем человеком, о котором он должен был беспокоиться.

День 3 — Варежки

      — Эйко, следи за своими ногами. Я слышал тебя за милю, — Ирука беззвучно развернулся на снегу. — Цудзи! Если ты не можешь бросать в рукавицах, сними их. Врагу будет всё равно, если у тебя замёрзнут руки.       Ирука энергично растёр собственные руки, пытаясь согреться. Он, как дурак, забыл свои рукавицы, торопясь сегодня утром.       — Не переставайте двигаться, — наставлял Ирука своих учеников. — Движение разгоняет кровь и согревает вас.       Ему не нужно было повторять ученикам дважды. Те, кто был нерасторопен, прибавили темп, присоединившись к остальным ученикам класса, и стали двигаться по двору. Он разделил учеников на две команды, половина надела красные банданы, другая половина — синие. Ожесточенная битва разыгралась во дворе перед ним, «смертельно раненые» выстроились по краю поля справа. Снежки летели с такой смертоносной точностью, о которой Ирука мог только мечтать во время тренировок с кунаями.       Ирука отступил в сторону, когда снежок пронесся в воздухе над тем местом, где он до этого стоял, после чего последовал быстрый возглас «извините, сенсей».       — Я начинаю думать, что это была плохая идея — приходить сюда.       — Какаши-сенсей! — Ирука быстро повернулся, и по его лицу мгновенно расплылась ухмылка. — Пришли посмотреть на битву?       — Что-то вроде того, — снова появилась эта странная улыбка.       Как по команде, Какаши и Ирука шагнули влево, чтобы избежать очередного снежка.       — Следите за своей целью, — крикнул Ирука в сторону сражающихся. — Не забывайте вести. Предвидьте, где будет ваша цель. Для тех, кто уклоняется, притворяйтесь, хитрите, делайте всё, чтобы застать противника врасплох и вынудить его ошибиться.       — С таким напором из тебя выйдет отличный генерал.       Ирука слабо улыбнулся, его желудок слегка сжался при этой мысли. В глубине его головы звенели отголоски воя Кьюби.       — Хотя я очень уважаю вас и всех чуунинов и генинов, служащих Конохе, я считаю, что мои таланты лучше всего использовать для обучения молодых шиноби выживанию.       Какаши придвинулся ближе.       — Я думаю, ты себя слишком недооцениваешь, сенсей, — как по мановению руки, выражение лица Какаши снова озарилось улыбкой. — Вот. Ты забыл это.       Слегка смутившись, Ирука взял протянутую Какаши вещь и повертел её в руках. Рукавицы.       — Это не мои.       Какаши просто улыбнулся.       — Но ты ведь можешь их взять?       Ируке стало интересно, чьи именно рукавицы нашел Какаши.       — Где вы их взяли?       — Не беспокойся об этом. Надень их.       Слегка нахмурившись, Ирука натянул варежки. Ткань была мягкой и ещё теплой — скорее всего, от пребывания в кармане Какаши.       — Не знаешь, кому я должен их вернуть?       — Мне.       Ирука замер и моргнул. Он услышал, как ещё один снежок полетел в их сторону. Снег ударился о руку Какаши, ледяные хлопья слегка припорошили лицо Ируки.       — Это твои?       Какаши пожал плечами как ни в чём не бывало и вытер руку о штаны.       — У меня есть ещё, — облаченные в перчатки пальцы покачивались перед лицом Ируки. Материал выглядел прочным, тонким, но, вероятно, был отделан чем-то таким, что лучше защищало от холода, чем шерсть свободной вязки, покрывавшая руки Ируки.       В этот момент поднялся ветер, принесший с собой снег. Ирука едва мог видеть землю перед собой, не говоря уже о своих учениках.       — Верни их, когда у тебя будет время, — проговорил Какаши, стоя за правым плечом Ируки. Ирука повернулся, собираясь возразить — он действительно не считал уместным принимать псевдоподарок от джоунина, — но вокруг него кружился лишь снег.       — Какаши?       Ответа не последовало.       Ветер утих так же внезапно, как и начался. Его ученики начали расходиться, забыв о битве. Какаши нигде не было видно.       Ирука нацепил на лицо свою самую большую улыбку и повернулся лицом к ученикам.       — Думаю, пора возвращаться внутрь. Возможно, я смогу убедить работницу столовой приготовить нам горячий шоколад?       Ему ответили восторженными аплодисментами. Ирука проследовал за учениками в помещение, мысленно считая головы и отмечая посещаемость, пока они мчались перед ним. Он провел большим пальцем по теперь уже теплой ладони и улыбнулся ощущению игры вязаной шерсти на коже.

День 4 — Сахарное печенье

      Ирука раздражённо вскинул бровь, уже не в первый раз за это утро.       — Какаши-сенсей, — предупреждающе произнес он имя.       Джоунин усмехнулся в ответ, когда контейнер в руке Ируки слегка покачнулся. Пусть печенья будет двадцать три.       — Знаете, это предназначалось для учителей.       — Я учитель, — пробормотал Какаши, с набитым сахарным печеньем ртом. Ируке ещё предстояло поймать Какаши с рукой в Тапперваре или с печеньем во рту, но крошки, украшавшие маску Какаши, выдавали его с головой.       — Учителей в Академии, — Ирука переложил Таппервару в другую руку, встав между Какаши и печеньем.       — Уверен, они не будут против, — рука провела по спине Ируки. Ирука вздрогнул и плотнее натянул шарф. Очевидно, ему было холоднее, чем он думал.       Таппервара казалась намного легче — возможно, потому, что на мгновение она оказалась в руках Какаши, крышка была открыта, и ещё два печенья были изъяты. Ирука ущипнул себя за переносицу и напомнил себе, что метание кунаев не является подходящей реакцией на похитителя печенья. Неважно, насколько это было бы приятно. Кроме того, Какаши запросто увернётся. В самом деле, против Какаши нельзя было выиграть.       Джоунин всё ещё ухмылялся, протягивая Ируке Таппервару.       — Оставьте себе, — вздохнул Ирука. — Я сделаю ещё одну партию на выходных.       Ухмылка Какаши, казалось, стала ещё шире, когда он сорвал крышку с посудины и стал беспрепятственно поглощать печенье.       — А для меня сделаешь?       Ирука бросил на джоунина полугневный взгляд. Трудно было злиться, когда Какаши выглядел таким счастливым из-за нескольких печений.       — Наверное, придётся, хотя бы для того, чтобы остальное не исчезло до того как я доберусь до школы. Опять.       Он снова вздрогнул, когда Какаши практически засветился. Надо было не забыть одеться потеплее.

День 5 — Коньки

      — Так как там поживает Какаши? — спросила Анко, подъезжая к Ируке гораздо ближе, чем казалось безопасным. — Я уверена, что в последнее время ты часто видишь его.       Ирука должен был признать, что он был весьма озадачен. Анко была не первой, кто на этой неделе спрашивал его о Какаши, хотя он понятия не имел, почему. Конечно, после инцидента с лестницей он ежедневно сталкивался с Какаши, но он сомневался, что видит его чаще, чем других друзей Какаши.       Ирука мысленно сбавил обороты. Были ли они друзьями? До этой недели он бы сказал, что они были в лучшем случае знакомыми. На самом деле, он бы не удивился, если бы Какаши даже не помнил его имени, несмотря на то, что они встречались раньше. Но сейчас… он полагал, что они с Какаши дружат. Ирука потер большим пальцем шерстяную рукавицу, покрывавшую его руку. Ему действительно нужно было не забыть вернуть их Какаши.       — Я вижу его больше, чем обычно, — наконец ответил Ирука.       Анко лукаво усмехнулась.       — Ты имеешь в виду больше его, чем обычно.       — Разве я не это сказал? — иногда он задумывался о здравомыслии ниндзя в ранге джоунина. Существует какое-то требование, согласно которому все они должны быть хотя бы немного странными?       — Возможно, — Анко всё ещё странно улыбалась. — Ты так и не ответил. Как он?       — Нормально, наверное. Я не видел его со вчерашнего дня.       По мнению Ируки, Анко не могла улыбнуться ещё шире, но каким-то образом ей это удалось.       — Это потому, что ты не смотришь, — она указала на край катка слева от Ируки.       Какаши стоял, прислонившись к ограждению, и со скучающим выражением лица наблюдал за катающимися на льду.       — Почему бы тебе не пойти поздороваться? — Анко подтолкнула его в сторону Какаши и умчалась прочь, прежде чем Ирука успел возразить.       Ирука заскользил по льду, легко уворачиваясь от кучки детей, бегавших возле ограждения.       — Добрый день, Какаши-сенсей.       — Йо, — поприветствовал его Какаши взмахом руки.       — Не хотите присоединиться к нам? Сегодня хороший день, чтобы покататься на льду.       Джоунин посмотрел на лед у ног Ируки, затем поднял взгляд к лицу Ируки.       — Это весело?       Ирука удивленно моргнул.       — Вы никогда раньше не катались на коньках?       Какаши только пожал плечами.       — Не намеренно.       — Оу, — он полагал, что это не такое уж распространенное хобби. В конце концов, на катке почти никогда не было народу. Анко приобщила Ируку к катанию на коньках, потому что ей никак не удавалось уговорить кого-нибудь другого пойти с ней. Тем не менее, родители Какаши, вероятно… Ирука оборвал себя на середине мысли. Нет, скорее всего, они не водили его кататься на коньках.       Ирука улыбнулся своей самой яркой улыбкой.       — Почему бы вам не присоединиться ко мне и не узнать, насколько это весело? Я обещаю только чуть-чуть посмеяться, если вы упадете.       Какаши улыбнулся ему в ответ, бока его маски слегка дрогнули от движения губ.       — Ах, но, сенсей, если ты помнишь, из нас двоих именно у тебя есть опыт в падениях.       Он почувствовал, как его щеки мгновенно покраснели.       — Это была ваша вина!       — Не волнуйся. Я всё равно тебя поймаю, — усмехался Какаши.       Ирука густо покраснел, указывая на хижину у входа.       — Идите, возьмите коньки. Посмотрим, кто из нас упадет!       К счастью, Какаши всего лишь немного посмеялся, — не прошло и получаса, как та же группа мчащихся учеников опрокинула Ируку. Верный своему слову, Какаши поймал его.       Он не переставал краснеть до конца дня.

День 6 — Снег

      Ирука остановился на лесной тропе и глубоко вдохнул. Вокруг него был только свежий зимний воздух и только что выпавший снег. На деревьях неподалеку щебетали птицы — отличная компания для дня, который Ирука всегда считал лучшим, чтобы провести его в одиночестве. Завтра ему придётся вернуться к суете Академии и нетерпеливым детям… а также к назойливым джоунинам. А пока, или, по крайней мере, в течение следующего часа, здесь были только он, деревья и блаженная, блаженная тишина.       Ну, не совсем в одиночестве.       Ирука старательно сдерживал себя от улыбки, когда возобновил прогулку по лесу. Он ступал осторожно, по привычке — часть тренировок ниндзя, вдалбливаемых в них с тех пор, как они стали достаточно взрослыми, чтобы держать кунай, — оставляя снег позади себя почти неуловимо нетронутым. Для опытного глаза это выглядело бы так, словно над тропой прошелестел легкий ветерок, а не человек.       Ирука был уверен, что Какаши оставил ещё более незаметный след над ним и слева от него, скрытно перебегая с ветки на ветку. При других обстоятельствах Ирука, вероятно, даже не заметил бы присутствия джоунина — в конце концов, не было причин ожидать, что джоунин будет тайно следовать за ним, пока он прогуливается по лесу. И всё же Какаши был здесь. Возможно, именно частота их встреч заставила Ируку почти ожидать, что он найдет Какаши везде, куда бы он ни пошел, и таким образом заставила его подсознательно присматривать за джоунином.       Неужели у него развилось какое-то сверхъестественное чутье на Какаши? Одной этой мысли было достаточно, чтобы Ирука громко захихикал, нарушив тишину леса.       Затем Какаши исчез с ветки, на которой он находился. Когда Какаши не появился на другой ветке, Ирука подумал, что, возможно, джоунину наконец надоело следить за Ирукой, и он отправился домой. Он не был уверен, почувствовал ли он облегчение или разочарование. Но погодите, нет, Какаши снова был здесь, только на этот раз не на деревьях.       — Добрый день, Какаши-сан, — поприветствовал Ирука джоунина, стоявшего на тропе в нескольких шагах перед ним. — Рад снова вас видеть, — он улыбался, как ему показалось, слишком сильно, но Ирука сомневался, что Какаши это заметит.       — Тебе не стоит ходить в лес одному, — выражение лица Какаши сегодня было другим. Он… хмурился? Порой так трудно было понять, поскольку мешала маска. — Особенно вдали от деревни.       Будь рядом кто-то, кого он знал не так хорошо, эти слова, вероятно, спровоцировали бы драку. В случае с Какаши Ирука был готов рассмотреть нечто большее, чем, возможно, непреднамеренный намек на оборонительные способности Ируки, и увидеть в этих словах беспокойство, которое они скрывали.       Он не мог не усмехнуться при мысли поддразнить джоунина.       — Ах, но я не один.       Ответ Какаши был именно таким, как ожидал Ирука.       — И если бы я не подошел к тебе, ты бы об этом не узнал.       Его губы слегка скривились.       — Неужели? Вот почему вы перепрыгивали с ветки на ветку позади меня на протяжении последней мили.       Какаши выглядел слегка застигнутым врасплох, но его выражение лица быстро сменилось на надутое.       — Это было ближе к двум.       — Приношу свои извинения. Я не считал, — Ирука шагнул к Какаши и наклонился ближе, чтобы прошептать ему на ухо. — Возможно, в следующий раз вам стоит подумать, кого именно вы преследуете?       Какаши покраснел, а Ирука со смешком отстранился. Он исчез в снежном вихре. Какаши позволил ему это сделать.

День 7 — Имбирный пряник

      Ирука был готов, когда Какаши подкрался к нему сзади по дороге в Академию рано утром в понедельник. Надо отдать джоунину должное, он был более осторожен, чем в последнюю неделю. Ирука даже не заметил присутствия Какаши до последних двух кварталов, хотя на самом деле трудно было не заметить беловолосого ниндзя, пока тот петлял по улицам Конохи, как обычный человек.       Какаши приблизился к нему, оказавшись менее чем в футе за спиной Ируки. Он протянул самую маленькую из трех жестянок, которые он нес.       — Для меня?       — Я сказал, что приготовлю для вас.       Какаши заглянул Ируке через плечо, почти прижавшись к его спине. Ирука вздрогнул и понял, что это не от холода.       — Но почему мне досталась маленькая?       Трудно было смотреть на кого-то позади себя.       — Потому что есть один вы, и двадцать сорванцов в моём классе, — он постучал пальцем по крышке двух жестянок, — и более двадцати учителей и сотрудников Академии.       — Но…       Ирука внезапно остановился, заставив Какаши столкнуться с ним. Он повернулся, глядя на Какаши в упор и постукивая по жестянке в руке Какаши.       — Эти… — подождите… это не та жестянка. Маленькая жестянка лежала поверх другой в руках Ируки. — Какаши…       Джоунин вздохнул.       — Ладно, — он снова поменял жестянки местами, забрав ту, что предназначалась ему. — С тобой не весело, — он надулся?       Ирука со вздохом отвернулся.       — А вы невыносимы, — он снова направился в сторону Академии. Пройдя несколько шагов, он понял, что Какаши не следует за ним.       Джоунин стоял на дороге, уставившись на жестянку.       — Вы идете со мной или так и будете дуться? — закатил глаза Ирука.       Какаши открыл жестянку и с удовольствием откусил голову одному из пряничных человечков. В два шага джоунин снова оказался рядом с Ирукой.       — Знаешь, возможно, мне придётся снова вернуться в школу, если твои ученики получают такие угощения.       — Не всегда. В остальное время года я не так мил.       Какаши снова улыбнулся ему, его губы растянулись по бокам маски, а единственный видимый глаз сверкнул.       — Я сомневаюсь в этом. Может, тебе просто не хватает убедительности?       Он не знал, что на это ответить.

День 8 — Омела

      В этот вечер в зале миссии стоял странный гул. Ирука вошел в комнату с ощущением надвигающейся беды. В комнате не было ничего необычного, никаких видимых опасностей, никаких странных или угрожающих ниндзя, затаившихся в ожидании.       — Добрый день, Ирука, — Анко. Ну конечно. Возможно, именно поэтому он чувствовал себя немного настороженно.       — Добрый день, — Ирука занял своё место в конце стола.       — Ита-а-а-а-ак, — Анко наклонилась к Ируке, — как дела?       — Нормально. А у тебя?       — О, просто замечательно. А Какаши?       Почему Анко так увлеклась Какаши? Он был ей интересен? Поэтому она всё время спрашивала?       — Он в порядке, я думаю.       — Я уверена в этом, — Анко пододвинула свой стул ближе. — В конце концов, ты ведь расскажешь мне подробности? Девушке нужна конкретика.       Почему джоунины всегда такие непонятные?       — Подробности о чём?       Она толкнула его локтем.       — Ты знаешь. Ты и Какаши.       — Что? — моргнул Ирука. — Тут и говорить-то особо нечего. Он сбил меня с лестницы, принес мне какао, украл печенье и ходит за мной по пятам.       — И подарил тебе варежки, — добавила Анко.       Ирука хотел было согласиться, но замер.       — Подожди… как ты об этом узнала?       Взгляд Анко напомнил ему, с какими глазами Наруто смотрит на рамен.       — У меня есть свои источники, но они утаивают сочные подробности.       — Какие сочные подробности?       — Позволь мне объяснить, — внезапно Какаши оказался по другую сторону от Ируки. Это была часть странностей этого дня — он ещё не видел Какаши. — Посмотри вверх.       Ирука послушно поднял голову. Над его головой парили листья зеленой омелы.       — Чт… — губы накрыли его собственные, оборвав остаток фразы. Губы Какаши, и язык Какаши, проскользнувший внутрь его рта, пробежавший по небу и по зубам. Они оставались там, прижавшись ртами, казалось, целую вечность. Голова была легкой. От недостатка кислорода, его единственная функционирующая клетка мозга заработала.       Наконец Какаши отстранился, и их губы разошлись со смачным звуком.       Ирука уставился на Какаши. Все в комнате смотрели на них. Анко только улыбнулась.       — Оу.       Так значит… Какаши следил за ним, потому что… и когда Анко улыбнулась ему и спрашивала о Какаши, это означало… и она подумала…       Ирука быстро повернулся к Анко.       — Но, я… — как он должен был объяснить это?       — Ты не против, если я ненадолго его одолжу? — спросил Какаши у Анко.       — Развлекайтесь.       Прежде чем он успел возразить, руки Какаши опустились на плечи Ируки, а затем Комната Миссий исчезла. Он узнал коридор. Они находились двумя этажами выше, рядом с кладовыми и учительской. Какаши открыл дверь и втолкнул Ируку внутрь.       Ирука уставился на джоунина. Он не был уверен, был ли он в ужасе, в изумлении или просто в замешательстве.       — Она думает… они видели… вы… — ему казалось, что он должен орать. Конечно, Какаши сделал что-то не так. Он был уверен в этом, просто не мог вспомнить, что именно.       — Теперь ты понял? — Какаши придвинулся ближе, прижимая Ируку к стене… Где они были? Длинный стол, стулья, к счастью, один, что означало, что они находятся в одном из многочисленных кабинетов для совещаний. Маска Какаши была стянута на шею, оставляя открытым рот. Это было странно — видеть обычно скрытую плоть. Он думал, что со ртом Какаши будет что-то не так — какой-нибудь огромный шрам, вроде того, что пересекал лицо Ируки. Но вместо этого он был просто… идеальным.       — Я…       Губы и руки, пальцы в перчатках, проводящие вверх и вниз по его бокам. Язык играл с его языком, побуждая его открыть рот шире, искушая его ответить. Стонал ли он? Трудно было сказать. Какаши снова сдвинулся, его нога натолкнулась на ногу Ируки, прижимаясь к его коленям. Одна рука спустилась к бедру Ируки и двинулась позади него, пальцы прижались к коже. Рука двинулась дальше. Его ногу приподняли, и Какаши переместился, чтобы заполнить промежуток, просунув свою ногу между ногами Ируки.       — Это немного проясняет ситуацию? — прошептал Какаши ему на ухо.       Было трудно дышать. Его губы саднило. Он всё ещё чувствовал губы Какаши на своих губах, воспоминание о них отпечаталось на его коже. Пальцы на ноге Ируки сжались, медленно разминая нижнюю часть его бёдра.       — Я.       Губы Какаши коснулись его шеи.       — Ты?       Он действительно не мог думать, когда зубы Какаши были на его шее, не кусали, но ласкали, искушая. Он подумал, а если бы он наклонил шею, прижался, что бы сделал Какаши?       — Всё это время ты…       — Да, — руки Какаши двигались, проскальзывая под одежду Ируки. — Ну что, теперь ты понял?       Ирука обдумал вопрос в течение короткого мгновения.       — Думаю, тебе придётся сказать мне ещё раз, — потянувшись вверх, он обхватил джоунина за плечи. На этот раз он смог увидеть, как Какаши улыбнулся.

День 9 — Дом

      Справиться с работой на следующий день после того, как Какаши… что-то с ним сделал, было почти так же трудно, как и на миссии ранга А. Его лицо, казалось, постоянно краснело. Ученики, к счастью, пребывали в блаженном неведении, поверив его рассказу о солнечном ожоге, но взрослые… Их поддразнивания не прекращались с той самой минуты, как Ирука переступил порог Академии. Похоже, слухи об «инциденте с омелой» распространились по рядам чуунинов и джоунинов как лесной пожар. Веточки этого проклятого зеленого сорняка теперь были повсюду в Академии. К счастью, Какаши нигде не было видно. Ирука не знал, боялся он или ждал новой встречи с Какаши.       В Комнате Миссий было гораздо хуже. Анко не переставала улыбаться ему, и, судя по её комментариям, он догадывался, что Какаши — её таинственный «источник»… и он рассказывал какие-то небылицы о том, что на самом деле происходит между ними. Люди не переставали улыбаться ему или пялиться. Было ли это так странно — думать о Какаши и о нем вместе? Ирука до сих пор не мог поверить в то, что Какаши поцеловал его. Он даже ещё не понял, почему Какаши поцеловал его или почему джоунин хотел этого.       — До скольки Какаши был у тебя вчера вечером? — неожиданно прошептала Анко рядом с ухом Ируки, заставив его подпрыгнуть.       Ирука потер ухо, его лицо покраснело ещё больше.       — Он не был у меня дома.       Анко выпрямилась.       — О? Так ты пошел к нему?       — Нет! — неужели она намеренно искажает всё, что он говорит? Ему даже не хотелось думать о том, что в их предыдущих разговорах были какие-то намеки, которые он тогда совершенно не уловил.       Он действительно никогда не переживёт этого.       Ирука наклонился к Анко и прошептал, стараясь говорить как можно тише.       — Мы никогда… не спали вместе. — Анко засмеялась. Действительно засмеялась. Над ним. — Мы не спали, — запротестовал Ирука. — Я не знаю, что тебе рассказывал Какаши, но половина из этого неправда, — подождите, он говорил о Какаши. — Забудь. Ничего из этого неправда.       Она изогнула бровь.       — Правда? То есть ты не…       — Нет! — Ирука быстро оборвал Анко, прежде чем она успела закончить фразу. Ниндзя в Комнате Миссий и так смотрели на него, и ему не нужно было, чтобы Анко проболталась о том, что у них с Какаши есть сексуальная связь.       Ирука едва не слетел с катушек при этой мысли. Если Какаши так хорош в поцелуях… Вчера Ирука был очень, очень искушён, но они были в Академии, и тогда Какаши отстранился, выглядя весьма невеселым, поцеловал Ируку в последний раз и натянул маску. Доказательство того, что даже у Какаши иногда есть чувство приличия.       — Ну, что тебя останавливает?       Ирука не нашелся, что ответить. К счастью, Анко молчала до конца их смены, разговаривая только с ниндзя, сдающими отчеты или получающими новые задания. В результате у Ируки почти целый час в голове крутилась мысль о сексе с Какаши.       Он начал задаваться вопросом, почему они остановились, и захочет ли он этого в следующий раз, когда Какаши поцелует его вот так. Если, конечно, будет следующий раз. Может быть, он был ужасен, и поэтому Какаши остановился. Может, Какаши счел его скучным после того, как они один раз поцеловались, и поэтому Ирука не видел Какаши весь день.       А может, Какаши был на задании. В конце концов, именно этим занимались джоунины, а он не знал Какаши достаточно хорошо, чтобы джоунин упоминал ему о своём уходе из деревни на пару дней. Между ними не было никакой реальной связи, только странное преследование, падение, варежки, кража печенья… чего-то между ними.       — Ты уже закончил?       Ирука вскочил. Да что такое с людьми, говорящими так близко к его уху?       — К-Какаши-сан?       — Соскучился по мне?       — Я… Ты… — пожалуй, покраснеть ещё сильнее для него было возможно.       — Пора домой? — Какаши улыбнулся ему, одной рукой играя с кончиком хвостика Ируки.       Ирука вздрогнул.       — Но там… — он, наконец, оглядел остальную часть комнаты. Они были одни. — Когда…       — Комната Миссий закрылась десять минут назад.       — Ох.       — Так ты закончил на сегодня? — пальцы Какаши запутались в хвосте, пряди волос проскользнули сквозь пальцы, — Ирука кивнул. — Идешь домой?       — Д-да.       — Я пройдусь с тобой.       — Хорошо.       Он не помнил, как вышел из комнаты или запер дверь, но внезапно они оказались на улице, зимний воздух окончательно остудил раскрасневшееся лицо Ируки. Его тело двигалось на автопилоте. Должен ли он… Они собирались… Хотел ли Какаши…       Ладонь схватила Ируку за рукав.       — Это твоя дверь, верно?       Ирука моргнул и уставился на табличку с именем. Он почти прошел мимо собственной квартиры.       — Точно, — Ирука загремел ключами от своей квартиры. Он уставился на дверную ручку, снова покраснев, пока выдавливал из себя слова. — Т-т-т-ы… эм-м… ты хочешь… войти?       Замок щёлкнул. Какаши прижался к нему сзади.       — С удовольствием.       Значит, он действительно хотел… Ирука толкнул дверь. Он услышал, как дверь закрылась, как щёлкнул замок и засов, а затем… Две руки притянули его назад за бёдра. Зубы впились в шею, слегка покусывая ухо. Влажный язык прошелся по ободку уха.       — Можно? — пальцы Какаши разминали его бёдра.       Был только один возможный ответ.       — Да.       Руки Какаши двинулись вверх по животу и груди, расстегивая одежду, затем поднялись к плечам, скользнули под край жилета и сбросили его на пол. Его развернули, и тут губы Какаши, казалось, пытались высосать воздух из его легких от силы поцелуя Какаши. Руки двинулись вниз по его спине, ненадолго задержались, обхватывая задницу, и притянули его к Какаши, после чего джоунин плавно опустился на колени, его руки лежали на бёдрах Ируки. Какаши резко встал, увлекая за собой Ируку.       — Что? — Ирука быстро обхватил руками шею Какаши, когда его оторвали от пола. Его ноги были раздвинуты, обхватывая талию Какаши, а руки джонина поддерживали его.       В бёдра Ируки упиралось что-то твердое.       — Так гораздо легче двигаться, — ухмыльнулся Какаши, приподняв одну сторону губ и лукаво сверкнув глазом.       — П-поставь меня на пол! Я слишком тяжелый! — его вес должен был тяготить джоунина.       Какаши сделал шаг вперед, двигаясь при этом совсем не так неуклюже, как если бы он нес мешок с рисом.       — Нет, я так не думаю. Ещё не время.       Они переместились со светлой стороны в темноту, когда Какаши шагнул в спальню Ируки, захлопнув за собой дверь и перекрыв свет из коридора. Занавески на единственном окне в комнате были открыты, и света было достаточно, чтобы Ирука смог разглядеть лицо Какаши и их ближайшее окружение.       Затем он упал, его спина ударилась о футон гораздо мягче, чем он ожидал, руки Какаши контролировали его падение, удерживая Ируку за поясницу и шею.       — Видишь, так гораздо лучше.       Прежде чем он успел что-либо сказать, руки Какаши оказались под подолом его рубашки, стягивая ткань через голову Ируки и отбрасывая её в сторону. За ней последовала налобная повязка, а затем руки Какаши оказались на его штанах, заставляя бёдра Ируки приподняться с футона, пока Какаши дразнил его, то приближаясь, то удаляясь, и вдруг стало холодно, когда молния была расстегнута. Он голый, а Какаши нет. Воистину, нет в мире справедливости.       Рука на его груди удерживала его, когда он попытался приподняться. Правда, он просто хотел помочь, но, видимо, Какаши этого не нужно. Слабый свет отражался от белоснежной плоти, обнажившейся под рубашкой Какаши. Ируке оставалось только лежать и наслаждаться зрелищем.       Какаши встал, оставаясь между ног Ируки. Длинные бледные пальцы расстегнули пуговицу на верхней части его брюк. Ирука моргнул, и ткань упала, осела между лодыжками Ируки. Не исключено, что у Ируки отвисла челюсть и расширились глаза. Позже он будет отрицать это, даже если Какаши будет настаивать, что он выглядел как голодный ниндзя перед пиром из семи блюд.       — У тебя есть смазка?       Ирука указал на комод рядом с футоном и постарался не задумываться о том, когда ей пользовались в последний раз.       — Нижний ящик, слева под постельным бельем.       Какаши повернулся, и Ирука не смог удержаться, чтобы не осмотреть его. Повернувшись, джоунин снова улыбнулся — он вообще когда-нибудь переставал — и улыбка стала ещё шире, пока он опускался на колени на футон.       — Как далеко ты хочешь, чтобы я зашел?       Он не ожидал, что Какаши спросит. Слова словно застряли у него в горле. Видимо, Какаши знал лекарство от этого — едва джоунин начал целовать линию его шеи, слова вылетели наружу.       — Всё. Я хочу всё.       Какаши снова поднял ноги Ируки на свою талию. Наверное, это его воображение, но Ируке казалось, что они идеально подходят друг другу. Влажный палец проник между ног, обвел его отверстие, но дальше не зашел.       — Ты этого хочешь?       Конечно, Какаши должен был поддразнить его. Ирука, наверное, сиял, как рождественская гирлянда, от того, как он покраснел.       — Пожалуйста.       — Пожалуйста что?       Черт. Он не думал, что сможет это сказать. Это было так… так… И всё же он попытался.       — Я… Пожалуйста… внутри… Я…       — Внутри здесь? — и тут палец Какаши оказался внутри него, на всю длину. Ирука задрожал и крепче обхватил Какаши ногами.       — Ещё, — он не хотел говорить это вслух, но мог справиться с неловкостью, если это означало, что и второй палец Какаши войдет в него.       — Вот так?       Ирука едва не подпрыгнул на футоне, когда Какаши вогнал в него пальцы. Он задумался, сколько жалоб он получит от соседей. Его крик в этот момент, наверное, разбудил весь квартал.       — Я приму это как да.       Третий. В нем был третий палец, и он издавал звуки, очень неловкие звуки, о которых он даже не мог думать. Хорошо, что он подстриг ногти, иначе у Какаши сейчас были бы кровавые полосы по спине. Судя по тому, как Какаши стонал ему в шею, возможно, джоунин был бы не против.       — Ты хочешь, чтобы я был внутри тебя?       Это был глупый вопрос. Разве Какаши уже не знал ответ?       — Ах! Да… пожалуйста.       — Когда-нибудь я научу тебя умолять.       Но он… Мысль покинула Ируку, когда Какаши убрал руку, прижав свою толстую эрекцию к отверстию Ируки.       — А теперь, что ты скажешь?       Когда это закончится, Ирука обязательно отшлепает Какаши за то, что тот так его дразнит. Но это будет позже. Сейчас же ему нужно было…       — Пожалуйста, — он не знал, какого рода мольбы хочет Какаши, но это было лучшее, что он мог сделать. — Пожалуйста… Мне нужно… внутри. Пожалуйста.       Какаши продвинулся на дюйм.       — Вот так?       Ирука не хотел думать о том, каким самообладанием должен обладать Какаши. Вместо этого он крепко уперся ногами, пытаясь протолкнуть Какаши ещё глубже в себя. Какаши не сдвинулся с места. Руки джоунина держали его за бёдра.       — Сейчас, сейчас, — он задрожал, когда дыхание Какаши коснулось его уха, и застонал от желания. — Скажи это.       — Не будь ослом.       — Не хочешь? — Какаши начал выскальзывать.       Ирука хныкнул от разочарования. Почему он должен был выбрать такого безумца?       — Пожалуйста, — Какаши остановился, едва находясь внутри Ируки. — Трахни меня, — он покраснел до кончиков ушей. — Войди в меня. Пожалуйста.       После того, как всё закончится, он умрет от унижения. После. Он ни за что на свете не откажется от этого, не дойдя хотя бы до приятной части всего этого унижения.       — Как пожелаешь.       От силы толчка Какаши у него замелькали звезды. Его соседи справятся с шумом. Он даже думать не мог о том, чтобы говорить тише, когда бёдра Какаши ударялись о его бёдра, с силой вжимаясь в него. Какаши держал его за руки, одной рукой удерживая запястья Ируки над головой, другой — обхватывая таз Ируки и не давая ему оттолкнуться от Какаши, в то время как джоунин вбивался в него.       Это стоило всех стеснений, дразнилок и засранцев-джоунинов в мире.       — Ирука, — губы Какаши произнесли это слово на его шее, чуть выше ключицы. Он повернул голову в сторону, призывая Какаши двигаться. По меркам ниндзя это был глупый поступок — обнажить шею перед более сильным шиноби, но это было правильно.       Какаши поцеловал его прямо над колотящимся сердцем.       Джоунин слегка откинулся назад, наблюдая за Ирукой одним цепким глазом.       — Ты собираешься кончить со мной, Ирука?       Как он мог не кончить? Всё, что он мог сделать, это просто держаться, просто сосредоточиться на словах, исходящих из уст Какаши, и на ощущениях…       — Кончи для меня, Ирука.       Он так и сделал. Возможно, Какаши вздохнул, возможно, он что-то сказал, когда всё тело Ируки напряглось в момент освобождения. Ирука был слишком далеко, чтобы заметить это. На минуту он ослеп, перед глазами вспыхнули белые огни, словно взорвались тысячи звезд, а потом он рухнул обратно на Землю, упал в объятия Какаши, кончил ему на грудь и между ног.       Какаши смотрел на него, его губы шевелились.       Ирука отключился.

День 10 — Пижама

      Постель Ируки была странно теплой, когда он проснулся на следующее утро, и более тяжелой, чем обычно. Его тело болело. От одной мысли о том, чтобы пошевелиться, ему захотелось застонать, но пришлось встать. Сегодня был учебный день. Ему нужно было вести уроки. Странно, что будильник не разбудил его.       Моргнув, Ирука открыл глаза и посмотрел на часы… которых не было на том месте, где они должны были быть. Он лежал не на той стороне кровати. Перед ним стоял комод, а значит, часы были на другой стороне, за… Какаши. Мускулистая рука джоунина лежала на его груди, а сам джоунин плотно прижимался к его спине. Он был обнажён, Какаши — лишь наполовину. Знакомая ткань прижималась к ногам Ируки. Неужели Какаши украл его пижаму?       …Было странно светло для семи утра. Ирука перевернулся, не обращая внимания на протесты Какаши. Поясницу свело от боли. Другая рука джоунина обвилась вокруг него, крепко прижимая его к голой груди Какаши.       Часы показывали десять.       — Черт! — Ирука начал вставать, но руки, обхватившие его, не отпускали.       Не может быть, чтобы Какаши всё ещё спал, несмотря на то, что лицо джоунина оставалось совершенно спокойным, а глаза закрытыми.       Ирука выдернул подушку из-под головы Какаши и ударил его ею.       — Отпусти меня! Я опаздываю.       Неприкрытый глаз Какаши открылся. Этот ублюдок имел наглость улыбнуться ему.       — Не волнуйся. Я отпросил тебя по болезни. Изумо подменяет тебя на уроке… Я думаю, — Какаши слегка пожал плечами. — Кто-то подменяет.       — Но… — если бы он ушел сейчас, то смог бы по крайней мере продолжить занятия с обеда. Сегодня он должен был работать в Комнате Миссий с Анко и Асумой. О, Боже, как ему теперь показаться ей на глаза… Один взгляд — и она узнает! Он труп.       — Ты действительно думаешь, что сможешь пойти на работу в таком виде?       Ирука покраснел. Неужели Какаши что-то с ним сделал? У него что, засосы по всей шее? Наверное, ему стоит надеть водолазку. Сейчас зима, никто ничего не заметит. Ладно, ученики не заметят, но это было всё, о чём он мог надеяться в данный момент. Спина и ноги немного болели, но он и раньше ходил на работу, чувствуя себя неважно.       Ирука перекатился на край футона и встал… только для того, чтобы в рекордное время снова упасть на пол. Черт возьми, как больно.       Какаши обхватил его за талию и медленно потянул обратно под одеяло.       — Видишь? Ты работал весь год. Думаю, ты можешь позволить себе выходной. У секретарши чуть инфаркт не случился, когда я сказал ей, что у тебя отгул.       Его лицо было похоже на помидор. Он очень надеялся, что Какаши не стал вдаваться в подробности о том, почему ему нужен отгул. Учитывая, что это был Какаши, ему, вероятно, не так уж и повезет.       — Это твоя вина, знаешь ли.       Бёдра Какаши сдвинулись к его пояснице.       — О, я знаю, — ублюдку не нужно было говорить об этом так самодовольно. — Хочешь, чтобы я поцеловал и сделал лучше?       Возможно ли вообще самосожжение от унижения? Ирука скоро узнает.       Какаши засмеялся, и бледные пальцы потерлись о живот Ируки.       — Не волнуйся, я пошутил. На данный момент.       Ирука заставил себя не думать о подтексте слов Какаши. Он не думал, что сможет… Какаши не будет…       — Кстати, почему в твоей квартире нет никаких украшений?       Внезапная смена темы заставила Ируку моргнуть. Он наполовину перевернулся на спину, чтобы посмотреть Какаши в лицо.       — Что?       — Твой класс украшен, и Академия, и Комната Миссий. Почему здесь у тебя ничего нет?       Ирука пожал плечами.       — Глупо было украшать квартиру только для себя.       — Даже для Наруто?       Ирука сглотнул комок в горле.       — Сейчас его здесь нет. Раньше был, но… — он знал, что Наруто было необходимо покинуть деревню, но со временем он привык к тому, что Наруто был рядом. Когда его не стало, праздник стал казаться ещё более одиноким… как в те годы, когда умерли его родители.       — А как насчет меня? — Какаши крепко обхватил Ируку, притянув его к себе так, что тот оказался лицом к груди Какаши.       Рука погладила его по голой спине, и он забыл о вопросе.       — Что?       — Ты хочешь украсить для себя и меня?       «Себя и меня». Мозг Ируки остановился на этих словах, воспроизводя их снова и снова. Украсить. Значит, Какаши хотел снова навестить его. Значит, Какаши собирается снова прийти сюда. Значит, всё ещё не закончилось, по крайней мере, пока.       Улыбаясь, Ирука подтянул голову под подбородок Какаши.       — Да, мне бы этого хотелось.       — Хорошо, — Какаши перекатился на спину, перемещая Ируку, пока чуунин, к удовлетворению джоунина, не оказался на Какаши: одна нога на бёдрах Какаши, рука на груди Какаши, голова на плече Какаши. — А теперь спи, мы ещё поговорим об этих «поцелую и сделаю лучше» в более приличное время суток.       Ирука рассмеялся. Кто он такой, чтобы отказываться?

День 11 — Глазурь

      Ирука тихо напевал, добавляя последний ингредиент в глазурь. За окном кухни было ещё темно. До утра, по крайней мере, для большинства людей, оставался ещё целый час. Это было его любимое время суток. Большая часть деревни до сих пор спала, и Коноха была погружена в безмолвие. Тишина и покой.       Положив венчик в раковину, Ирука достал лопаточку из ящика справа от себя. Четыре дюжины печенья были разложены на столе перед ним, ожидая, когда их покроют глазурью. На противоположной стороне раковины стояли три открытые жестянки — две большие и одна маленькая.       Звук босых ног по твердому дереву был едва уловим. Ирука не стал поворачиваться. Вместо этого он начал смазывать глазурью первое печенье и даже не моргнул, когда две руки обхватили его за талию, а костлявый голый подбородок опустился ему на плечо.       — Ты должен быть в постели, как нормальный человек.       Ирука усмехнулся и протянул Какаши первое печенье.       — Я вчера весь день почти не вставал с постели. Не думаю, что смогу заснуть ещё хоть на минуту, даже если захочу.       Крошки рассыпались по передней части его слишком большой футболки, на которой, к счастью, отсутствовал широкий воротник.       — Разве я сказал, что мы собираемся спать? Да ладно. В постель.       Какаши сделал шаг назад, потянув за собой Ируку. Быстрым движением джоунин был отстранен, а Ирука вернулся к столешнице и взял ещё одно печенье.       — После того, как я закончу с этим, если у меня будет время.       — Как насчет того, чтобы закончить с этим после, если у тебя будет время? Их не нужно глазировать.       Ирука полуобернулся, чтобы посмотреть на джоунина. Плохая идея. Какаши стоял на кухне в одной лишь странной повязке на глазу, которую он каким-то образом раздобыл вчера, не выходя из квартиры… по крайней мере, насколько Ирука знал.       Он быстро вернулся к печенью.       — Я сделал глазурь, поэтому они будут глазированными. Нет смысла пускать её на ветер.       — Если это всё, о чём ты беспокоишься, я могу помочь тебе с этим.       Ирука едва не вздохнул с облегчением. С помощью Какаши дело пошло бы гораздо быстрее. Он открыл ящик, чтобы достать ещё одну лопаточку.       Какаши просунул руку мимо него и зачерпнул небольшую порцию глазури на палец. Палец скрылся за спиной Ируки, предположительно на пути ко рту Какаши. Или нет. Ирука подпрыгнул, когда мокрый палец прошелся по его позвоночнику, а за ним сразу же последовал широкий язык.       Он действительно не должен был издавать такие не по-мужски пищащие звуки…       …и, черт возьми, Какаши лучше прекратить смеяться прямо сейчас, иначе он получит лопаточкой в очень неприятное место.       — Она должна быть на печенье!       — Но на тебе она вкуснее, — в голосе Какаши послышалось недовольство.       Ирука взвизгнул от неожиданности. Подхватив миску с глазурью, он засунул её в холодильник и с грохотом закрыл дверцу. По меньшей мере, Какаши мог попытаться изобразить хоть немного раскаяния.       — Ты. Спальня. Сейчас же. И держись подальше от моего печенья.       Так или иначе, он собирался стереть эту ухмылку с лица Какаши.       — Конечно.       Какаши сделал шаг к холодильнику. Ирука запоздало сообразил, что кое-что упустил из своего приказа.       — Если ты ещё хоть раз прикоснешься к моей глазури, секса для тебя не будет, никогда.       Ирука пронесся мимо Какаши, не потрудившись оглянуться, чтобы убедиться, что Какаши повиновался. Смех эхом разнесся по квартире.

День 12 — Рождественская ёлка

      В его квартире было что-то не так. Ирука на мгновение зажмурил глаза, прислушиваясь. В спальне ничего не было, нет, шум доносился из гостиной, слабый шелестящий звук. Очевидно, кто-то пытался быть незаметным и провалился.       Ирука медленно потянулся, всё ещё притворяясь спящим, на случай, если кто-то увидит его через открытый дверной проем. Его рука обняла матрас рядом с подушкой, пальцы осторожно потянулись под край матраса. Пальцы коснулись теплого металла. Ирука медленно поднял кунай с пола, тихонько провел им по нижней стороне матраса и спрятал его под предплечьем.       Одним быстрым бесшумным движением он оказался рядом с дверью, прижавшись спиной к стене. Постояв, Ирука взглянул на картины на полке, прислоненной к небольшой стене по другую сторону двери. Витиеватые рамы украшали маленькие зеркала, давая Ируке возможность увидеть интерьер другой комнаты.       С громким проклятием он опустил свой кунай и шагнул в гостиную.       — Какаши! Тебе следует помнить, что нельзя пробираться в квартиру ниндзя в… — Ирука взглянул на настенные часы рядом с кухней. — …три часа ночи в субботу.       Джоунин каким-то образом умудрился выглядеть виноватым, несмотря на скрытое лицо.       — Прости. Я пытался тебя не разбудить, — Какаши сделал ещё один шаг в комнату, ёлка в его руках зашуршала, роняя хвою на пол Ируки.       Скрестив руки, Ирука постучал плоским краем куная по предплечью.       — Если ниндзя не хочет, чтобы его услышали, то его и не услышат.       Какаши улыбнулся и пожал плечами.       — Ёлки, видимо, не умеют действовать скрытно.       Вздохнув, Ирука положил кунай на книжную полку и пересек комнату, чтобы помочь Какаши затащить оставшуюся часть дерева в дом.       — Ты мог бы воспользоваться дверью в более разумное время. Например, когда я не спал.       — Это не так весело, — Какаши задвинул окно гостиной. — Симпатичная пижама.       Ирука покраснел. Кто-то украл его простую чёрную пижаму, и он остался в одной белой футболке и оранжево-зеленых пижамных штанах с рисунком кунаев, которые подарил ему Наруто на Рождество несколько лет назад.       — Опять же, твоя вина. Я бы хотел вернуть ту пижаму.       — Я уверен, что со временем она найдётся.       — Ты проверял свою квартиру?       Какаши стянул маску и лукаво усмехнулся.       — С чего бы ей там быть? Это же твоя пижама, в конце концов.       Ирука оскалился.       — …которую ты украл.       — У тебя есть подставка для этого? — Какаши подпер ёлку одной рукой, отправив на пол очередной каскад иголок.       Ирука быстро порылся в шкафу в прихожей и достал коробку, стоявшую на самом дне. Открыв верхнюю часть, Ирука вытащил ещё одну коробку.       — Вот, — Ирука вытащил металлическую подставку для дерева и быстро открутил ножки.       С помощью Какаши они закрепили ёлку в углу комнаты. Ирука медленно встал, смахивая хвойные иголки с рубашки.       — Нужна помощь? — внезапно Какаши оказался гораздо ближе, непокрытыми перчаткой пальцами перебирая его волосы.       Ирука хихикнул и опустил голову на жилет Какаши. Его челюсть приоткрылась, когда он зевнул. Тупые ногти слегка царапали кожу головы, напоминая Ируке, что он должен спать.       — Надеюсь, ты знаешь, что будешь убирать здесь. — Одна из рук Какаши скользнула под рубашку Ируки. Глаза Ируки закрылись. — Ты не должен прекращать двигать пальцами… никогда…       — Вот так? — голос Какаши прозвучал над ним низким рокотом.       — М-м-м…       Сон. Так близко. Какаши мог бы стать идеальной кроватью, если бы только он был в горизонтальном положении.       — Хочешь спать?       — М-м-м…       Хихиканье Какаши коснулось его щеки. Ирука тихонько застонал, когда рука в его волосах исчезла. Его руки обхватили плечи Какаши, а затем Какаши слегка присел. Ноги Ируки оторвались от пола.       Он уснул ещё до того, как Какаши сделал первый шаг.

День 13 — Вечеринка

      Ирука повернулся со стаканом пунша в руке и неожиданно застонал. Анко и Какаши стояли у стены спортзала и оживленно разговаривали. Судя по выражению лица Анко, они, скорее всего, говорили о сексе. Судя по выражению лица Какаши и по тому, что оба бросали на него косые взгляды, они говорили об Ируке. Ирука считал, что эти две темы никогда не следует объединять… по крайней мере, не в комнате, полной ниндзя, с которыми Ирука работал.       Забудьте об этом. Они никогда не должны быть объединены, и точка. По крайней мере, за пределами его квартиры.       Оба джоунина внезапно замолчали, когда к ним подбежал Ирука. Какаши выглядел извиняющимся, хотя его вид портила усмешка, которая, как понял Ирука, скрывалась под маской Какаши. Анко только рассмеялась.       — Уж кто-кто, а сенсей знает, когда его дети ведут себя шаловливо.       — Эй! — быстро запротестовал Какаши. — Я не ребенок.       Уголки его губ приподнялись, несмотря на то, что он старался держать их неподвижными. Действительно, ему не нужно было поощрять Какаши.       — Иногда я сам сомневаюсь в этом.       Руки, обхватившие его за талию, вывели его из равновесия. Он приземлился на ноги, прижавшись спиной к груди Какаши.       — Ты думал об этом прошлой ночью? — прошептал Какаши на ухо Ируке, слегка касаясь губами ободка его раковины.       — И снова, зачем ты вообще здесь снова? — покраснел Ирука.       — Кое-кто пригласил меня.       — Плохое решение с его стороны.       Анко прислонилась к стене, сотрясаясь от смеха.       — Я напомню ему об этом в следующий раз.       Ирука отмахнулся от рук, пытавшихся пробраться под его рубашку.       — Наверное, это будет мудрым решением.       Губы прижались к его шее, нежно покусывая то самое место, которое заставляло Ируку превращаться в лужицу.       Они не должны были делать этого здесь. Какаши должен остановиться.       — О, смотрите! Омела.       Ирука сделал ошибку, посмотрев вверх. Он открыл рот, чтобы выругаться, но слова затерялись в очень нетерпеливом языке. Анко была не единственной, кто ликовал. По залу разнеслись крики и свист. Он сомневался, что, даже сменив имя и переехав в другую деревню, в ближайшее десятилетие его перестанут дразнить по этому поводу.       Ему действительно нужно было найти контр-дзюцу против Омела-Дзюцу Какаши.

День 14 — Клюква

      Ирука постепенно привыкал к тому, что всякий раз, когда он рано уединялся на кухне, кое-кто подкрадывался к нему сзади. Признаться, это был очень конкретный человек. Любой другой узнал бы, какое количество кунаев Ирука спрятал на кухне.       — Доброе утро, — Какаши поцеловал Ируку в шею, прижавшись грудью к его спине.       — Доброе утро. Хорошо спалось?       Смех Какаши прошелестел по его коже.       — Разве не всегда так, когда я с тобой?       Ухмылка растянулась по лицу Ируки, и он слегка откинулся назад.       — Приятно слышать.       — По крайней мере, в этот раз ты не потерял сознание.       — Такое со мной было всего один раз! — лицо Ируки походило на клюкву, с иссохшейся кожицей.       — Надо будет поработать над этим.       Ирука стряхнул руки Какаши и снова подошел к раковине, слегка склонив голову, чтобы скрыть свой румянец.       — А вот и нет.       Какаши просто рассмеялся.       Потянувшись к шкафам над ним, Ирука начал доставать посуду. Встряхнув дуршлаг, чтобы удалить последнюю воду, Ирука поставил его на прилавок и разложил фрукты по маленьким контейнерам.       — Что это? — голова Какаши выглянула из-за плеча Ируки.       — На что это похоже?       Какаши отправил одну из ягод в рот и нахмурился.       — Но они не запеченные…       — Если очень хочется, можно поставить в духовку, но эти ягоды нужно есть свежими.       Джоунин надулся.       — Но где же печенье?       — Время от времени нужно есть полезные вещи, знаешь ли. Рождество — это не только печенье и конфеты.       — Но…       Ирука знал, когда терпел поражение. К сожалению, он ещё не мог долго сопротивляться надутому Какаши.       — Ладно. Я приготовлю завтра.       Встречаться с Какаши было всё равно что общаться с ребенком, только хуже. По крайней мере, дети не читали «Ича Ича».

День 15 — Посыпка

      — Какие милые, — Какаши откусил печенье в форме звезды. Крошечная красная посыпка припорошила его перчатки.       — В этом-то и смысл, — Ирука намазывал красную глазурь на свежую порцию печенья, стараясь держать себя и кунай между Какаши и миской с глазурью. Глазированное печенье переместилось в левую сторону, где вскоре оно будет обильно покрыто посыпкой.       Какаши высунул язык, чтобы слизать глазурь с одного кончика звезды.       — Знаешь, что они мне напоминают?       — Я пожалею, что сказал это, но что? — Ирука взял последнее не глазированное печенье.       — То, как ты краснеешь, — последняя порция глазури исчезла следом за языком Какаши.       Как по команде, Ирука покраснел. Какаши… смотрел на него так, что это означало, что он не покинет кухню без приставаний.       — Сколько у тебя осталось времени до школы? — Какаши подкрался поближе, его руки с обеих сторон прижали Ируку к стойке.       Ирука покраснел ещё сильнее. Он нервно взглянул на настенные часы.       — Чуть больше получаса.       По лицу Какаши расплылась широкая ухмылка.       — Куча времени.       Руки на его бёдрах развернули его лицом к джоунину, а затем Какаши внезапно опустился, прихватив с собой штаны Ируки.       — Чт… — слова затихли, когда язык Какаши, рот Какаши… Его ноги подкосились.       — Сейчас, сейчас. Не теряй сознание. Представление только началось.       — Я не собираюсь, — Ирука остановил себя, прежде чем упасть, хоть и с трудом. Опираясь локтями на стойку, Ирука откинулся назад, стараясь не наваливаться на ноги.       Какаши засмеялся и снова опустил голову к Ируке.       — Хороший мальчик, — руки пробежались вверх-вниз по его ногам, пощекотали заднюю часть колена, а затем скользнули между ног.       Теплый, влажный жар снова охватил его. Ирука застонал. Его голова слегка ударилась о шкаф. Какаши никогда… Ирука всегда был тем, кто…       — О, Боже…       А потом рот Какаши снова исчез.       — Где масло?       Ирука никак не мог соединить минет и растительное масло.       — Что?       — Где оно?       Его голова в разочаровании качнулась в сторону. У него было сильное искушение потянуться вниз и самому разобраться с проблемой, но он знал по опыту, что Какаши так просто его не отпустит.       — Шкаф. Справа.       Какаши встал, вытащил бутылку, а затем потянулся другой рукой за спину Ируки.       — Не надо…       Какаши осекся.       — Ты ведь закончил с этим, верно? Никакого вреда. Твоё печенье в безопасности.       — Но…       Какаши снова опустился на колени. Его пальцы погрузились в глазурь, набирая большую порцию, затем сомкнулись вокруг эрекции Ируки. Ирука вздрогнул, широко раскрыв рот, но не издав ни звука. Глазурь холодила его теплую кожу. Он чувствовал, как язык Какаши ласкает его плоть, двигаясь вверх длинными мазками.       — Ты такой вкусный.       — Я…       Одну из его ног подняли и перекинули через плечо Какаши, отчего Ируке стало ещё труднее удерживаться в вертикальном положении. Какаши взял Ируку в рот, ловя последние капельки глазури.       — Кака…       Два скользких пальца внезапно проникли в него, погрузившись до самых костяшек Какаши. Его ноги окончательно подкосились. Рот Какаши исчез, когда Ирука упал, жестко приземлившись на пол.       — Всё ещё со мной? — лицо джоунина было в нескольких сантиметрах от его собственного.       — Заткнись.       На вкус рот Какаши был как глазурь.       — На этот раз не падай в обморок. Не думаю, что сердце секретаря выдержит, если я во второй раз за неделю отпрошу тебя на больничный.       Его кулак едва разминулся с лицом Какаши. Джоунин перекатился, увлекая за собой Ируку.       — Веди себя хорошо, или я не стану.       Ирука покраснел до самой шеи.       — И это ты называешь вести себя хорошо?       — Очень хорошо, — Какаши в рекордное время снял с них одежду. — Разве тебе это не нравится? — ответ Ируки не успел прозвучать, как Какаши вошел в него. — Как же это хорошо! — кухонная плитка приятно холодила его спину. Какаши слегка подался вперед, и всё его тело качнулось в такт толчкам. — Разве ты не хочешь сказать мне, как это хорошо?       Только не снова.       — Какаши, — простонал он.       Одна из рук Какаши кружила между его ног, старательно избегая прикасаться к Ируке там, где он больше всего этого хотел.       — Скажи мне. Что ты чувствуешь? — иногда казалось, что Какаши нравится вытаскивать Ируку из его тщательно контролируемой оболочки школьного учителя. — Ирука, — голос Какаши звучал у него над ухом, его дыхание щекотало кожу Ируки.       — Отлично! Мне приятно, хорошо. Мне нужно…       — Насколько приятно? — прервал его Какаши.       В один прекрасный день он откроет для себя самовозгорание благодаря Какаши. Ну, если Какаши хотел поиграть, то и он может.       Ирука озорно усмехнулся.       — Пока недостаточно приятно.       Выражение лица Какаши стоило того на целых пять секунд, а затем глаза джоунина приобрели странный блеск.       Какаши быстро вышел. Ирука на короткую секунду оказался в воздухе. Он едва успел ухватиться за свои предплечья, прежде чем снова упал на пол, приземлившись на руки и колени. Пальцы впились в его бёдра, а затем Какаши резко толкнулся вперед так, что перед глазами Ируки замелькали звезды.       — Так достаточно приятно? — голос Какаши был напряжен от усилий. Джоунин не сбавлял темпа, снова и снова вколачивая себя в Ируку.       — Боже, да!       — Ты кончишь для меня?       Он хотел этого. Он был так близок, его дыхание срывалось на громкие стоны. Соседи снова будут жаловаться на шум. Чего-то не хватало.       — Твоя… твоя рука…       — Ты имеешь в виду эту?       И тут Какаши прикоснулся к нему, — не так приятно, как его рот, но ничто и никогда не могло быть лучше. Этого было достаточно. Ирука закричал, его голова упала на плитку, а бёдра продолжали двигаться, пока Какаши трахал его. Он кончил, ослепительное удовольствие тянулось дольше, чем он испытывал когда-либо прежде. Ногти Какаши впились в его кожу, пальцы оставили синяки, которые Ирука, вероятно, будет созерцать ещё несколько дней.       Одна рука обхватила его за грудь, резко оттягивая назад, Какаши сел, продолжая накачивать член Ируки. Гравитация потянула его вниз, заставляя Какаши глубже проникнуть в него.       Ирука едва услышал, как Какаши вскрикнул, когда кончил. Руки Какаши удерживали его в вертикальном положении, в то время как он снова потерял сознание.

День 16 — Леденец

      Месть была прекрасной вещью. Ирука тепло улыбнулся, принимая очередной отчет о миссии, и предложил слегка смущенному генину леденец из стоящей перед ним миски. Многие ниндзя, стоявшие в очереди, были в таком же замешательстве, но те, кто был лучше знаком с Ирукой, лишь улыбались вместе с ним.       Смущение вызывало не предложение конфет и даже не бесконечная ухмылка Ируки. Нет, это был смех нескольких джоунинов, который заставлял некоторых чуунинов и генинов нервничать. Часть джоунинов притворялась, что работает, заходя с документами в руках, которые на самом деле никому не нужны, или задерживаясь в стороне, болтая без умолку, как будто они случайно встретили старого друга в Комнате Миссий. Другие, как Райдо и Куренай, попросту привалились к стене и наблюдали за происходящим с ухмылками на лицах.       Какаши должен был сдать отчет по заданию. Ирука точно знал, что задание было простым — ведь он сам вчера передал его Какаши. На выполнение должно было уйти всего несколько часов. Это означало, что, учитывая предрасположенность Какаши к опозданиям, он был уже готов сдать его более получаса назад, как раз вовремя, чтобы немного подразнить Ируку, а затем последовать за ним домой в конце его смены.       Конечно, всё произошло иначе. Какаши действительно вошел в Комнату Миссий, как и ожидалось. Затем джоунин взглянул на Ируку, замер и вышел обратно, держа в руке отчет о задании. Анко не переставала смеяться.       — Как думаешь, как долго он будет продолжать в том же духе? — спросил Генма, сидя рядом с ним. Он хрустел леденцом — со вкусом вишни — между зубами.       Ирука улыбнулся, посасывая свой леденец.       — В конце концов, он должен его сдать.       — Можно подумать, он не привык к подобным вещам… Я имею в виду, всё было не так уж и плохо.       — Ну, у нас нет таких… слабостей, как у Какаши, — хмыкнула Анко.       Ухмылка Ируки приобрела очень злобный оттенок. Генин, только что вставший в очередь перед ним, поспешно перестроился.       — И он знает, что был плохим мальчиком.       Из-за синяков, которые Какаши оставил на его бёдрах, ему снова пришлось пропустить занятия, хотя, несмотря на протесты Какаши, он всё же пришел на свою смену в Комнату Миссий.       Дверь снова открылась. Ирука обхватил пальцем крючок в леденце, почти полностью вытащил его изо рта и облизал языком. Какаши застыл в двух шагах от двери, широко распахнув глаза. Закрыв рот, Ирука стал посасывать трость, пока крючок не коснулся его щеки. Какаши заметно поморщился, отчет в его руках превратился в беспорядочную кашу.       В любой другой день Какаши просто подкрался бы к столу, потискал бы Ируку, а потом телепортировал бы их куда-нибудь в укромное место. Ирука ухмыльнулся. Пропустив работу дважды за неделю, он вроде как пригрозил Какаши. Возможно, не обошлось без криков, возможно, на стене Ируки появилось несколько дополнительных зазубрин от кунаев, а может, и странный след от ожога на полу кухни, скрытый сейчас под ковром. Может быть.       Какаши быстро развернулся и выбежал из комнаты. Как только дверь закрылась, джоунины и некоторые чуунины, рассредоточенные по комнате, разразились хохотом.       Ирука откинулся в кресле, торжествуя.

День 17 — Обнимашки

      Ирука медленно открыл глаза и повернулся, чтобы взглянуть на часы, лежащие на полу рядом с ним. Ему не нужно было вставать с постели ещё некоторое время. Улыбаясь, Ирука перевернулся на бок и осторожно потянулся. Спина болела, как и другие части тела — снова — но он уже начал привыкать к этому. На раковине в ванной комнате теперь постоянно стояла бутылочка с аспирином.       Грудь Какаши, как он выяснил, была отличной подушкой. Ирука медленно придвинулся к нему, прекрасно понимая, что находится в постели с человеком, обученным замечать возможные угрозы даже во сне, а также вполне вероятно, что он может плохо отреагировать, если Ирука потревожит его сон. Он подставил голову под подбородок джоунина, потерся щекой о грудь Какаши. Сердце джоунина билось ровно. Он ещё немного расслабился.       Ирука подскочил, когда пальцы провели по его позвоночнику. Слабый румянец уже покрывал его лицо, когда он слегка приподнял голову, чтобы посмотреть в непохожие глаза, — один чёрный, другой красный.       — Доброе утро, — его голос прозвучал едва слышно. Он винил Какаши, и от этой мысли покраснел ещё больше.       — И в самом деле, — Какаши улыбался, его рука всё ещё медленно проводила линию вверх и вниз по позвоночнику Ируки, точно следуя за костной линией.       Он снова опустил голову.       — Никакой выпечки сегодня утром?       Честно говоря, пальцы не должны так отвлекать. Ирука удовлетворенно хмыкнул и прижался к груди Какаши.       — Сколько ещё осталось до того момента, когда тебе нужно будет собираться в школу?       Ирука приподнялся на обеих руках, упираясь ладонями в футон по обе стороны от груди Какаши.       — Я больше не буду пропускать работу.       Джоунин лишь улыбнулся и обхватил Ируку за талию.       — Я не против. Просто любопытно.       Легкое потягивание за талию вернуло его обратно к груди Какаши. Пальцы вернулись к поглаживаниям.       — Иногда это тоже приятно, — прошелестел голос Какаши, касаясь его щеки.       — Кто ты такой и что ты сделал с моим извращенцем Какаши? — хихикнул Ирука.       — Что, мне не позволено наслаждаться тем, что мой маленький сексуальный любовник лежит на мне голый?       — Ну, когда ты так говоришь…       — Так и меня не интересует… что ты там обещал сделать? Что-то про орехи и бешеных белок?       — Возможно, я был немного зол в тот момент, — покраснел Ирука.       — «Возможно»?       — Я не люблю пропускать занятия!       Его голова дернулась от смеха Какаши.       — Я буду иметь это в виду.       — Тебе же будет лучше, — Ирука скользнул ногой по бёдрам Какаши и прижался ближе. У него было время ещё на несколько минут сна.

День 18 — Идеально

      Ирука был полностью уверен, что не может пройти и пяти шагов по улице, не столкнувшись с кем-нибудь из знакомых. Обычно это были ученики, нынешние и бывшие, или один из многих ниндзя, с которыми он познакомился в Комнате Миссий. Иногда это были родители его учеников, хотя большинство не узнавали его, если только их ребенок не был одним из самых… способных детей в классе Ируки. А недавно — Какаши, но Какаши отсутствовал до завтрашнего дня на миссии.       Странно, как сильно могла измениться его жизнь за две недели. Мысль о том, чтобы провести ночь без Какаши, была странно… тоскливой. Он подумал, не присоединится ли к нему Анко за ужином. Может быть, Райдо или Генма тоже придут. Дом был полностью украшен, благодаря Какаши. Сегодня он делит смену в Комнате Миссий с Анко и Генмой. Генма знал, где находится Райдо. Вполне могло сработать.       Ирука свернул на боковую улицу и вздохнул. Он становился довольно жалок, раз не мог провести одну ночь самостоятельно. Каково это будет, когда у Какаши будут недельные миссии? Он вспомнил несколько случаев, когда Какаши отправляли на целый месяц.       С губ Ируки сорвался ещё один вздох. Он подумал, разрешит ли Цунаде ему работать в две смены, когда Какаши будет отсутствовать. Иначе он будет слишком часто беспокоить своих друзей. Ему казалось, что они простят его, хотя Анко, скорее всего, будет дразнить его… но она всегда так делала.       Рождественские украшения на витрине магазина справа от него привлекли его внимание. Ирука повернулся посмотреть и тут же разразился смехом. Теперь он знал, что подарить Какаши на Рождество. Это будет идеально.

День 19 — Оберточная бумага

      Ирука поднял голову за секунду до того, как открылось окно. Он вздрогнул, когда в комнату ворвался холодный ветерок, но он быстро угас.       — Знаешь, у меня не просто так есть дверь.       Какаши пожал плечами, повернулся лицом к Ируке и стянул маску.       — Она была заперта.       — Как и окно.       Ещё одно пожатие плечами. Какаши повесил жилет на спинку стула и, пройдя через комнату, устроился на диване позади Ируки, поставив каждую ногу по обе стороны от чуунина. Холодные руки скользнули под его волосы и обхватили шею. Прохлада была странно приятной. Ирука отложил оберточную бумагу и прислонился спиной к дивану, положив голову на одно из колен Какаши.       — Как прошла миссия?       Какаши молчал несколько минут.       — Что ты мне приготовил?       Значит, не очень хорошая миссия. Ирука заставил себя улыбнуться и провел большим пальцем по тыльной стороне одной из рук Какаши. Пальцы джоунина медленно теплели на коже Ируки.       — Полагаешь, одна из них для тебя, — множество коробок было разбросано по полу Ируки. Половина уже была завернута и ждала под ёлкой, пока у Ируки не появится возможность их вручить. Остальные лежали на столе перед ним и на полу справа от него, ожидая, когда их завернут.       — На голубой, что сзади, написано моё имя.       На этот раз Ирука улыбнулся по-настоящему. Зоркие глаза.       — Что ж, тебе придётся подождать и выяснить.       — Я могу просто подглядеть. Ты никогда не узнаешь.       Ирука откинул голову назад в пространство между ног Какаши и оскалился.       — Я учитель, Какаши. Я узнаю.       Какаши выглядел бледнее обычного. Улыбка Ируки медленно спала, когда он присмотрелся к своему любовнику. Его протектор на лбу был немного потертым, одежда грязной, а… эти бинты на руке Какаши были… красными бинтами?       Он в считанные секунды оказался на ногах, забыв про обертывание.       — О боже, ты ранен! Ты в порядке? Тебе что-нибудь принести? Бинты! Тебе нужны свежие бинты… и… и…       — Ирука, — Какаши схватил его за руки и заставил Ируку замереть. — Я в порядке. — Его пальцы чесались от желания дотронуться до бинтов Какаши, развернуть их и убедиться, что ничего серьезного нет. — Я действительно в порядке.       — Но… — похоже, бинты были наложены наспех, возможно, на бегу. Ирука готов был поставить деньги на то, что Какаши не удосужился заглянуть в больницу.       Какаши смотрел на него, приподняв одну бровь. Казалось, его это забавляет.       — Если я позволю тебе сменить бинты, ты успокоишься? — Ирука снова уставился на кровь. Затем медленно кивнул. — Хорошо, — Какаши протянул руку.       Ирука быстро прошел в ванную и достал из-под раковины свою аптечку, потом взял мочалку и стакан воды. Старые бинты были развязаны и медленно размотаны. Кожа под ними была покрыта кровью — слишком много, чтобы понять, насколько серьезной была рана, но не настолько, чтобы беспокоиться о кровопотере. Ирука осторожно, как только мог, смыл кровь, обнажив длинный, но неглубокий порез, пересекающий бицепс Какаши. Затем он нанес мазь, сильно пахнущую мятой и гвоздикой, и распределил её вдоль и вокруг пореза. Ирука вытер руки о мочалку, после чего снова перевязал рану.       — Теперь, когда всё позади…       Ирука пискнул, когда его внезапно переместили на колени Какаши. Теплые губы накрыли его рот, и Ирука раздвинул губы, чтобы впустить Какаши. Руки обвились вокруг его спины, притягивая его к груди Какаши.       Со временем ему снова понадобится кислород. А пока ему нужен был только Какаши.       Они медленно отстранились друг от друга, оба не желая разрывать поцелуй. Какаши слегка наклонил голову, следуя за губами Ируки, чтобы запечатлеть два целомудренных поцелуя на его закрытом рту.       — Теперь лучше? — пробормотал Какаши, прижимаясь к щеке Ируки.       Он кивнул. Они расстались ненадолго, но ему этого не хватало. Эти месячные миссии были сущим адом.       — Я так рад, что ты вернулся в целости и сохранности.       — Я тоже рад, что вернулся, — он чувствовал, как Какаши улыбается ему. — Знаешь, чему ещё я рад?       — Чему? — Ирука обхватил шею Какаши и зарылся лицом в волосы джоунина. Он никогда не замечал, как приятно пахнет Какаши… хвоей и грязью, теперь в сочетании с мятой и гвоздикой от мази. Он мог бы с радостью остаться здесь навсегда.       Какаши встал, увлекая за собой Ируку. Он тоже начинал привыкать к этому.       — К тому, что дома меня ждет замечательный, сексуальный чуунин.       Он действительно ничего не мог с собой поделать. Ирука слегка отстранился, глядя на Какаши в насмешливом шоке, хотя ухмылка на его лице портила весь эффект.       — Что? Ты хочешь сказать, что встречаешься с другим чуунином.       Руки Какаши скользнули к заднице Ируки и сжали её.       — Я имел в виду тебя, идиот.       — Поверю тебе на слово, — рассмеялся Ирука.       Его спина мягко ударилась о футон. Какаши навис в нескольких сантиметрах от него.       — Может, я лучше покажу тебе?       — Я могу смириться с этим.       Хорошо, что Какаши вернулся.

День 20 — Тепло

      Он скучал по этому теплу. Возможно, ему стоит приобрести больше одеял, какое-нибудь тяжелое. Может быть, подушку для всего тела. Есть ли способ повторить тепло Какаши?       — Удобно?       Ирука приоткрыл один глаз. Оба глаза Какаши были раскрыты и наблюдали за ним. Он ненадолго задумался о своём положении относительно Какаши. Ирука приподнялся и переместился так, чтобы его ноги оказались по обе стороны от бёдер Какаши, затем опустился обратно, чтобы лечь сверху на Какаши.       — Теперь да.       Руки обхватили бёдра Ируки, большие пальцы Какаши медленно поглаживали его бёдра. Ирука закрыл глаза и прислушался к биению сердца Какаши под своим ухом.       — Знаешь, ты не можешь оставаться здесь долго.       Ирука знал, что он, наверное, тяжелый, но Какаши был таким удобным.       — Ещё чуть-чуть.       — Я никуда не уйду, но я не отвечаю за всё, что случится.       Он поднял голову, чтобы посмотреть на Какаши, в замешательстве. Руки на его бёдрах крепко притянули его вниз, ненадолго потерев их тела друг о друга.       Ох. Какаши был… Ох.       На лице Ируки появился глубокий румянец, и он слегка отвернул голову. Было воскресенье, раннее утро, и он мог провести весь день в постели, если бы очень захотел.       — Я… я н-не… против…       Он не мог смотреть на Какаши. Это было слишком неловко. Они были прижаты бёдрами друг к другу, обнажённые, и Какаши делал… кое-что… с бёдрами Ируки. Длинные пальцы впивались в его кожу, растирая маленькие круги по плоти и медленно продвигаясь к основанию позвоночника.       — Тебе это нравится?       Ирука, не поднимая глаз, кивнул.       Одна из рук Какаши отстранилась. Нижний ящик комода открылся. Он услышал, как Какаши порылся внутри.       — Что ты хочешь, чтобы я сделал?       Только не снова. Ирука закрыл глаза. Он не мог смотреть. Он уже неистово краснел. Если бы он встретился с глазами Какаши, его лицо наверняка бы загорелось.       Рука Какаши скользнула к заднице Ируки.       — Ты должен сказать мне, Ирука.       — В-внутри…       Влажный палец обвел его вход, дразня, но не входя.       — Здесь?       Почему он должен был влюбиться в такого засранца?       — Д… да…       Палец Какаши протолкнулся внутрь и остановился. Он чувствовал, как Какаши смеётся под ним.       — Вот так?       Это было слишком. Ирука схватил Какаши за запястье и подался назад, застонав, когда палец Какаши полностью вошел в него. Какаши только сильнее рассмеялся.       — Видимо, ты действительно этого хотел. Что теперь, Рука?       Ирука открыл глаза прежде, чем успел остановить себя. Какаши только что сказал… он назвал его… Какаши пристально смотрел на него, почти не моргая, наблюдая за Ирукой с огромной ухмылкой на лице.       — Тебе нравится это прозвище? — голос Какаши звучал немного странно. У Ируки возникло ощущение, что в вопросе было нечто большее, чем просто прозвище.       — Я… да.       — Хорошо, — ещё два пальца проникли внутрь, медленно растягивая его. Он мог кончить от одного этого, от того, как пальцы Какаши двигались внутри него, иногда изгибаясь, тупые ногти слегка царапали кожу или сильно надавливали на то место, глубоко внутри, которое заставляло его видеть звезды каждый раз, когда Какаши касался его. Он не смог сдержать стон. Его пальцы плотно обхватили руки Какаши, осторожно обходя бинты на бицепсе Какаши.       — Хочешь ещё?       — Боже, да!       Пальцы Какаши отстранились и сомкнулись вокруг правого запястья Ируки, в то время как другие выдавили смазку на руку Ируки.       — Ты знаешь, что делать, — он должен был… Какаши хотел, чтобы он… — Ты можешь это сделать, не так ли?       Он уставился на одеяла, опускаясь на колени. Какаши был полностью тверд и ухмылялся, как идиот. Потянувшись вперед, Ирука обхватил пальцами эрекцию Какаши. Плоть была теплой под его ладонью. Рука Какаши сомкнулась на кисти Ируки.       — Тебе нужна помощь? — Какаши опустил их соединенные руки вниз, его эрекция скользнула внутрь ладони Ируки. Ирука задрожал под пристальным взглядом Какаши. Их руки сдвинулись вверх. — Может, мне научить тебя, как следует гладить другого мужчину? Ты бы хотел этого? — Какаши не дал ему шанса ответить, хотя Ирука не был уверен, что сможет сейчас, даже если захочет. — Держи крепче, — рука Какаши крепко обхватила руку Ируки, заставляя его сжать Какаши. — Разный темп. Есть долгие поглаживания, когда ты хочешь затянуть процесс, — их руки замедлились до почти ползания по плоти Какаши, — или быстрые рывки, когда ты пытаешься довести дело до конца. Всегда следи за тем, чтобы провести до самого низа, а если проведешь большим пальцем по верхушке, будет лучше, — действия Какаши соответствовали его словам, заставляя руку Ируки двигаться вместе с его собственной. — Небольшое вращение тоже иногда помогает, — их руки слегка повернулись, двигаясь вниз. — Как думаешь, ты уловил идею?       Ирука медленно кивнул. Он не мог поверить, что он… но это было странно приятно, для разнообразия, ведь обычно Какаши был единственным, кто… делал подобные вещи.       Какаши отпустил его руку.       — Пожалуй, этого достаточно.       Джоунин откинулся на подушки, закинув руки за голову.       — Но…       — Давай. Забирайся наверх.       Ирука почувствовал, как румянец сползает к его плечам. Во всём виноваты эти проклятые книги «Ича Ича». Где ещё Какаши мог научиться быть таким конченым извращенцем? Если бы он был таким от природы… для Ируки не было бы никакой надежды.       Ирука медленно опустил руки к бёдрам Какаши. Он скользнул вперед, осторожно балансируя и надеясь, что правильно рассчитал положение, когда опускал бёдра. Эрекция Какаши скользила по его бедру, оставляя за собой влажный след смазки. Ирука сдвинулся, поправляя себя, а затем подался вниз.       Ирука издал тихий стон, когда эрекция Какаши проникла в него, проникая глубже, пока Ирука насаживался. Это было самое постыдное, что он когда-либо делал, а Какаши просто лежал и смотрел на это с глупой ухмылкой на лице. Он не должен был так возбуждаться от этого.       Наконец он почувствовал, как ноги Какаши прижались к его бёдрам, и выпустил сдерживаемый вздох. Какаши был внутри него до конца, растягивая и заполняя его так, что Ирука понял — он постепенно становится зависимым.       — Посмотри на меня.       Их взгляды встретились и застыли. Ирука почувствовал себя в ловушке, но не из-за Шарингана, а из-за пристального взгляда Какаши. Какаши следил за ним, за каждым его движением, за каждым вздохом. Он никогда не встречал никого, кто был бы так… сосредоточен на нем.       — Двигайся для меня.       С таким же успехом Какаши мог попросить его свернуть гору. Мысль о том, чтобы двигаться, казалась невозможной, не с Какаши, пронзающим его копьем. Ему нужно было что-то… Наклонившись вперед, Ирука уперся руками в футон и подтянул ноги. Эрекция Какаши скользнула в нём, выйдя наполовину, прежде чем Ирука опустился обратно, насаживаясь ещё раз.       — Какаши… — было хорошо, так хорошо, но этого было недостаточно. Ирука стонал от разочарования при каждом вдохе. Он не мог поднять бёдра достаточно высоко, не с коленями, всё ещё стоящими на футоне. Его бёдра ускорились, но он мог двигаться лишь настолько быстро, насколько мог опустить себя вниз.       Это была пытка. Чистая пытка. Он знал, каково это, когда Какаши берет всё в свои руки. Какаши был намного лучше него. Это было так медленно по сравнению с тем, как Какаши раскрывал его и входил в него. Приятно, но медленно, и он едва мог думать, отвлекаясь на толстый член и на то, как его голос вырывался в виде стонов и мычания. Он должен был сказать это…       — Какаши… пожалуйста… Мне нужно больше… пожалуйста…       Снизу донесся смех, а затем руки приподняли его бёдра, пока Какаши не высвободился. Джоунин переместился, выскользнув из-под Ируки, а затем развернулся, пока его руки не легли на плечи Ируки. Ирука прижался головой к подушке, руки вцепились в наволочку в ожидании, хотя ждать пришлось недолго.       — Ты выглядишь прекрасно в таком виде, знаешь. Весь распростёртый передо мной, в ожидании.       — Пожалуйста… — слова запнулись на губах Ируки. Он был влюблен в Какаши. Не было другого объяснения тому, что он чувствовал, тому, как он нуждался в Какаши. Но он не мог этого сказать. Он не был уверен… Он думал, что Какаши чувствует то же самое. Они так часто были вместе. Едва ли была ночь, когда Какаши находился в городе, и не оказывался в постели Ируки, и он знал, что между ними было нечто большее, чем секс. Но знать и сказать — две разные вещи, и он не хотел давить на Какаши, джоунин был настолько скрытным человеком, что трудно было представить, что Какаши когда-нибудь скажет о своих чувствах.       Но должен ли он попытаться, хотя бы немного?       И тут Какаши снова вошел в него, сильно и быстро, именно так, как Ирука жаждал. Слова покинули голову Ируки, а мысли о любви остались позади, он вцепился в подушку и застонал, голос нарастал с каждым идеальным толчком, проникающим в него. Он хотел именно этого — чтобы Какаши взял его, толкнулся в него с такой силой, что он будет чувствовать это в течение долгих часов после этого.       Это был знак привязанности Какаши, написанный на теле Ируки, в слабых синяках от кончиков пальцев, впившихся в его плоть, когда Какаши крепко держал его, собственнически и властно. Это было в следах от укусов и засосов, разбросанных по груди, плечам и спине Ируки, хотя они никогда не доставляли Ируке неприятностей, никогда не располагались слишком высоко, чтобы он не мог их спрятать, но всё же они были. Это было в боли, которая оставалась с ним, напоминая ему о том, как сильно Какаши хотел его, как сильно Какаши желал его, так же сильно, как Ирука желал Какаши.       Это было после, когда Какаши вытирал их обоих и укладывал Ируку под одеяло, прижимая его к себе, когда они спали, и не желая отпускать, когда они просыпались. Это было заметно по тому, как Какаши всегда появлялся в течение дня и заставлял Ируку улыбаться.       Он был так близко. Ладонь Какаши скользнула по его бедру, пока не сомкнулась вокруг эрекции Ируки, и это было всё, что требовалось. Одно прикосновение — и он был свободен, кончая в ладонь Какаши, крича настолько громко, что разбудил соседей.       Ему действительно нужно было поработать над каким-нибудь дзюцу, заглушающим звук. Может быть, Какаши знал несколько.       Джоунин не продержался долго. Ещё несколько шлепков бёдер о бёдра, а затем Какаши последовал за ним, семя излилось меж ног Ируки, Какаши кончил совершенно беззвучно. Ирука всегда чувствовал себя растерянным, когда Какаши отстранялся и уходил. Ему хотелось, чтобы они навсегда остались вместе, чтобы он мог наслаждаться теплом тела Какаши.       — Всё ещё со мной?       — Едва ли.       В конце концов, ему придётся уйти, но не сейчас. Он уткнулся лицом в подушку и сосредоточился на выравнивании дыхания. Всё его тело дрожало. Ирука пока не был уверен, что сможет пошевелиться.       Мягкие салфетки вытирали сперму с его ног и старательно вытирали то немногое, что Ирука успел пролить на простыни. Какаши снова отошел, потом вернулся, как раз когда Ирука почувствовал, что снова может дышать. Нежные руки опустили его на кровать. Какаши присоединился к нему. Через несколько секунд Ирука снова обхватил его в привычной позе для сна.       — Я люблю тебя, ты знаешь, — Ирука даже не понял, что сказал, пока слова уже не вырвались из его рта.       — Я знаю, — руки Какаши крепче сжались вокруг него. — Я тоже тебя люблю.       Ирука не думал, что в ближайшее столетие сможет перестать ухмыляться.

День 21 — Санта

      Ирука старательно игнорировал хихиканье, доносившееся из-за угла, пока он переодевался. Какаши очень повезло, что этот костюм не был приспособлен для оружия, иначе джоунин уже был бы с кунаем в горле.       — Если ты не заткнешься, секса больше не будет.       В комнате мгновенно воцарилась тишина. Угрозы срабатывали там, где насилие не помогало, а угрозы отказа от секса были особенно действенными.       — Так зачем именно ты это надел? — в голосе Какаши всё ещё звучало веселье.       Ирука покраснел, когда закончил застегивать пальто. Он едва ли оправдывал этот наряд, учитывая его худобу, и он никак не мог заставить себя надеть фальшивую бороду.       — Это для детей. Сегодня последний день перед каникулами, а я всегда раздаю подарки после обеденного перерыва.       — И ты не можешь сделать это в своей обычной одежде?       Наверное, мог бы, но ощущения были бы не те.       — Детям это нравится, — он не надулся. Санта не дулся. — Почему ты вообще в учительской? — он запер дверь, когда зашел сюда переодеться, но по какой-то причине Какаши уже был здесь, дремал на одном из диванов.       — Диваны удобные.       Как давно Какаши пробирался в приемную Академии в учебное время? Ему было интересно, заметил ли кто-нибудь из учителей.       — Разве у тебя нет миссии?       — Не-а! Сейчас спокойное время года, так что если только я не хочу взять задание уровня генина…       — Ты, наверное, можешь сделать двадцать таких заданий и вернуться к ужину, — фыркнул Ирука.       — Вот именно, поэтому я и решил, что сон будет лучшим использованием моего времени.       — Точно, — Ирука проверил своё отражение в зеркале на обратной стороне двери. Он выглядел глупо, но это была хорошая форма глупости. С этим можно было жить. Мешок с подарками, лежащий рядом с диваном, он перекинул через плечо, прежде чем отпереть дверь.       — Эй, Ирука, если ты наденешь это дома, можно я сяду к тебе на колени и попрошу подарок?       Ирука захлопнул за собой дверь, даже не удостоив ответом этот вопрос.

День 22 — Лента

      Что-то было не так. Ирука внимательно изучал комнату, пока ставил продукты на островок, отделявший кухню от гостиной. Стены были те же, ничего не перекошено, ничего не пропало. Мебель стояла на своих местах, ёлка горела, украшения не изменились. Какаши поставил сумки, которые он нес, на островок. Он слишком широко улыбался.       Он прошел в центр комнаты и медленно повернулся. Его глаза сузились. Под ёлкой один подарок выделялся среди других. Длинный и плоский, он был завернут в обычную коричневую бумагу и перевязан красной лентой. Ирука в замешательстве опустился на колени рядом с ёлкой. Он не упаковывал его.       — Если я не могу добиться желаемого, то и ты не сможешь.       Ирука поднял голову. Пальцы Какаши перебирали его волосы. Он улыбался.       — Это от тебя?       — Если только у тебя нет другого любовника, который пробирается к тебе в дом, пока ты на занятиях, и оставляет подарки под ёлкой, то да.       — Я из тех, кто любит одного за раз. Есть только ты, — улыбнулся в ответ Ирука.       Какаши присел на корточки и притянул Ируку к себе.       — Приятно знать.       Как бы ему ни было удобно, нужно было убрать продукты и приготовить ужин. Переплетя свои пальцы с пальцами Какаши, он потянул джоунина за собой, когда тот встал.       — Поможешь мне убрать продукты?       — Конечно.       Какаши легонько чмокнул Ируку в щёку, после чего направился на кухню и начал вытаскивать продукты из пакетов, без колебаний раскладывая их по местам. Подобные моменты всё ещё вызывали у Ируки недоумение. Ему казалось странным, что этот джоунин, да и вообще любой джоунин, так хорошо знает его кухню. Но Какаши знал о нем гораздо больше. Какаши мог, не задумываясь, перечислить все предметы в квартире Ируки, расписание Ируки на всю неделю и его любимые блюда в более чем дюжине ресторанов Конохи.       Это было… неравновесно. Они встречались чуть больше двух недель, а он ещё даже не видел квартиру Какаши. Он даже не знал, в каком доме живет Какаши. По крайней мере, он начал узнавать, что нравится Какаши, как в спальне, так и вне её.       Он знал, что Какаши — скрытный человек, ещё до начала их отношений. Достаточно было того, что он мог видеть Какаши, всего его, без маски. Достаточно было того, что Какаши был с ним.       Из его руки выхватили банку с зелеными бобами. С запозданием Ирука понял, что уже несколько минут смотрит на неё.       — Позволь мне избавить тебя от искушения консервированной фасолью.       Он не мог не улыбнуться.       — Прости. Я отвлекся.       — На зеленые бобы? — Какаши посмотрел на него так, словно он стал фиолетовым.       — Не совсем, — Ирука обошел Какаши, чтобы убрать несколько упаковок быстрого рамена под раковину. Цунаде намекнула, что Наруто может приехать через неделю или две. Было бы здорово снова увидеть Наруто.       — К твоему сведению, ты тоже мой единственный любовник, — Какаши положил подбородок на плечо Ируки и обнял его за талию.       — Я беспокоился не об этом, но спасибо за заверение, — его пальцы снова нашли пальцы Какаши.       — О чём ты беспокоишься?       Глупо было говорить об этом, когда он вот так находился в объятиях Какаши.       — Да так, пустяк.       — Если бы это было пустяком, у тебя не было бы этих милых маленьких морщинок на лбу, которые появляются каждый раз, когда ты начинаешь о чём-то беспокоиться, — Какаши наклонился к Ируке, чтобы поцеловать его в лоб, прямо над морщинками.       Ирука уставился на столешницу, покраснев от смущения. Это было почти так же плохо, как и те вещи, которые Какаши хотел, чтобы он говорил ему в постели.       — Я… Я просто хотел спросить, почему мы всегда приходим сюда. Не то чтобы мне не нравилось, когда ты со мной. Мне нравится, когда ты здесь, но я… Я даже не знаю, где ты живешь, а ты так много знаешь обо мне… и… и… Я знаю, что веду себя глупо, так что не стесняйся не обращать внимания на всё, что я сейчас сказал.       Какаши крепко обнял его.       — Не хочешь как-нибудь зайти ко мне в квартиру? Там нет ничего особенного, просто место, где можно иногда спать и хранить кое-какие вещи.       — О, — он вёл себя глупо. Не было никакой разницы, где они проводят время — у него или у Какаши. В любом случае, они были вместе.       — Кроме того, мне больше нравится твоё место. Здесь красиво.       Он не смог удержаться и немного посмеялся над этим.       — Красиво? — он не думал, что кто-то когда-либо называл его квартиру «красивой».       — Да, — Какаши махнул рукой на окружающую обстановку, — повсюду красивые вещи, и здесь уютно. К тому же твоя кровать намного лучше, чем моя, хотя то, что ты в ней, вероятно, имеет к этому самое непосредственное отношение.       Возможно, это была одна из самых приятных вещей, которые Какаши когда-либо говорил ему. Он повернулся в объятиях Какаши и обхватил его лицо ладонями, слегка притянув джоунина к себе, чтобы он смог дотянуться до губ Какаши.       — Моя постель без тебя тоже не та, — тихо прошептал Ирука.       — Я сделаю всё возможное, чтобы в твоей постели никогда надолго не было одиноко.       Ирука усмехнулся и поцеловал Какаши в щёку.       — Спасибо, — он был почти ошеломлен. Быстро повернувшись, он вернулся к продуктам, пока не начал говорить ещё больше неловких вещей. Сейчас он был намерен беспокоиться только об ужине. Об остальном он сможет подумать позже.

День 23 — Семья

      Было странно оставаться дома в среду без звонков. Тем не менее, он не собирался жаловаться, когда в руках у него была чашка горячего шоколада, а Какаши обнимал его. Они растянулись на диване, накрыв ноги одеялом, и Ирука прижался спиной к груди Какаши. Какаши читал — к счастью, не одну из книг «Ича Ича», кажется, о самураях в старые времена, судя по тому, что он успел уловить, — а Ирука дремал, наслаждаясь тишиной.       — Какаши?       — Хм, — заурчало в груди у Какаши. Страница перевернулась.       — Есть ли кто-нибудь, с кем ты обычно встречаешь Рождество? — была ли по-прежнему у Какаши семья, с которой он проводил время? Он помнил, что слышал о смерти отца Какаши, но не мог вспомнить, жива ли мать Какаши или нет.       — Нет, не совсем. Иногда заходит Гай, или я навещаю других джоунинов.       — Хм-м, — захочет ли Какаши провести Рождество с ним? В последнее время они так много времени проводили вместе. Возможно, он переживал по пустякам. Может быть, он мог бы пойти с Какаши в гости к его друзьям.       — Что насчет тебя?       — Обычно только я и Наруто.       — Ты хотел бы провести Рождество со мной?       Ирука медленно поднял голову и улыбнулся. Очевидно, они думали об одном и том же.       — Да, я бы хотел.       — Знаешь, мы оба сироты, так что не хотел бы ты стать моей семьёй, Ирука?       Ирука не смог сдержать румянец, разлившийся по его лицу.       — Да, я был бы рад.       — Хорошо. Я тоже.       Какаши перевернул страницу. Ирука закрыл глаза, продолжая улыбаться.

День 24 — Огоньки

      Ирука пролежал без сна до глубокой ночи. Рядом с ним тихо похрапывал Какаши, обнимая Ируку, как плюшевого мишку. Тусклый свет из гостиной наполнял комнату, мягкие огоньки от ёлки переливались в спальню. Под ёлкой оставалось всего лишь три подарка. В последний день занятий были вручены подарки детям, и Ирука потратил часть утра на то, чтобы развезти остальные подарки своим друзьям — чуунинам и джоунинам.       Одна из коробок будет ждать ещё несколько дней, пока Наруто, наконец, не вернётся домой. Два других… Ирука немного волновался, понравится ли Какаши его подарок. Скорее всего, понравится. В конце концов, казалось, что он идеально подойдет Какаши, и он был уверен, что правильно угадал с размером. Что же касается его подарка… он очень надеялся, что Какаши не подарит ему ничего извращенного. Он надеялся, что у Какаши хватит здравого смысла, но это был Какаши, так что…       — Ты думаешь слишком громко.       Ирука подпрыгнул от удивления.       — К-Какаши? Ты не спишь?       — Как и ты. Тебе нужно, чтобы я помог это исправить?       Ирука покраснел и спрятал лицо на груди Какаши.       — Я… эм… нет, всё в порядке…       Какаши мягко рассмеялся и сжал одну из ягодиц Ируки.       — Хорошо, но предложение всё ещё в силе. Не можешь уснуть?       — Мои мысли никак не угомонятся.       — Не волнуйся. Мне понравится всё, что ты мне подаришь. Я и так в восторге, просто знаю, что ты хочешь провести Рождество вместе.       — Как ты…       — Рука, когда ты волнуешься, ты бываешь немного очевидным.       — О, — румянец Ируки потемнел, и он был рад отсутствию света в комнате.       — Если ты действительно беспокоишься об этом, ты можешь просто завязать бант вокруг своего… — Ирука досчитал до десяти, прежде чем стянуть подушку с лица джоунина. — Я слышал, они делают леденцы со вкусом…       Десяти секунд оказалось недостаточно.       Внезапно Ирука оказался в воздухе, его спина ударилась о футон, а подушка упала. Одна из рук Какаши прижала оба запястья Ируки над его головой.       — Ты уже закончил волноваться?       — Д-да.       Какаши наклонился и нежно поцеловал Ируку.       — Полагаю, ты не хочешь…       Это было заманчиво, но Ирука устал, и им действительно нужно было поспать сегодня.       — Может быть, утром?       Какаши улыбнулся и в последний раз поцеловал Ируку в щёку, после чего перевернул их на спину.       — Значит, я получу свой подарок раньше?       Ирука легонько шлепнул Какаши по руке и снова улегся спать. Он с нетерпением ждал рождественского утра.

День 25 — Подарки

      Ирука спал. Он чувствовал, что его тело парит. Было тепло, как будто он грелся на солнце. Он чувствовал тепло по всему телу, источник этого приятного тепла прижимался к его спине, простирался от головы до пальцев ног. Ирука застонал. Даже во сне ему казалось, что Какаши ласкает его. Он чувствовал мягкие губы на своей шее и руки, медленно двигающиеся вниз по животу Ируки. Внутри… казалось, что Какаши был внутри него, он двигался неторопливо, их бёдра мягко скользили друг по другу.       Это было так прекрасно, как может быть только во сне.       Одна из ног Какаши протиснулась меж ног Ируки, раздвигая его бёдра чуть шире. Ирука чувствовал, как в животе нарастает приятный жар — он начал неумолимо приближаться к кульминации. Рука обвила его, медленно проводя вниз по его длине, в такт толчкам бёдер Какаши внутри него.       — Рука, — прошептал Какаши ему на ухо, облизывая кончик ушной раковины. Ирука снова застонал и наклонил голову в сторону, открывая Какаши доступ к шее. Нежные пальцы перебирали распущенные по плечам волосы Ируки. Влажные поцелуи прижимались к его шее, периодически прерываясь, когда Какаши прикусывал её, оставляя дорожку из следов поцелуев на коже Ируки.       — Рука, — рука Какаши слегка ускорилась, он начал накачивать сильнее. Ирука задохнулся, когда другая рука Какаши слегка царапнула его грудь, а затем остановилась, чтобы подразнить один из сосков Ируки, превращая его в твердый бугорок.       — Какаши, — задыхался Ирука, чувствуя внезапную беспомощность под натиском Какаши. Он был уже близко, ещё немного, ещё чуть-чуть, ещё сильнее. — Какаши, пожалуйста…       — Что тебе нужно, Рука?       Он не мог думать так далеко вперед, ему просто нужно было больше чего-нибудь из этого, всего этого. Ему нужен был Какаши.       — Пожалуйста, — повторил Ирука.       — Ты кончишь для меня, Рука?       Он был так близко. Пальцы Какаши напряглись, с каждым движением вырывая из Ируки громкие стоны.       — Да, Какаши, пожалуйста… пожалуйста…       Его голову повернули, и тёплые губы накрыли его, язык Какаши проник внутрь и сильно прижался к нёбу. Ирука в отчаянии застонал и присосался к языку. Так близко, так близко, ему просто нужно… нужно…       Какаши на миг отпустил эрекцию Ируки, поменяв руки и потянувшись вниз, схватил Ируку за ногу, подтянув её к груди Ируки. Какаши ворвался в него, глубоко, и это было именно то, что было нужно Ируке. Он вскрикнул в рот Какаши, кончая.       Поцелуй прервался, когда они перевернулись, Ирука уткнулся лицом в подушку, а Какаши потянулся вниз, чтобы подтянуть второе колено Ируки к его груди. Какаши сильно толкнулся в него, раз, два, ещё один сильный толчок и он кончил, пальцы впились в бёдра Ируки и крепко притянули его к Какаши.       Ирука открыл глаза и с трудом перевел дыхание, наконец, полностью проснувшись. Какаши лежал на Ируке, неудобная тяжесть, учитывая то, как Ирука свернулся калачиком. Потянувшись назад, Ирука легонько шлепнул Какаши по бедру.       — Мне нужно сдвинуться.       — Без проблем.       Какаши перекатился на спину, обхватил Ируку руками за талию, увлекая его за собой. Ирука вздрогнул, почувствовав, как Какаши проникает в него всё глубже.       — Какаши…       Несколько минут они оба были неподвижны, их учащенное дыхание постепенно выровнялось. Ирука уставился в потолок и пытался найти в себе силы, чтобы пошевелиться. Он наверняка был тяжелым. Он не мог представить, что Какаши действительно удобно вот так, и Какаши всё ещё был внутри него. Ему нужно было встать, вытереть простыни, пока они не испачкались, но он никак не мог заставить свой пульс утихнуть, а конечности всё ещё были вялыми.       Колени джоунина оказались между ног Ируки, медленно раздвигаясь, чтобы пошире раскрыть Ируку. Глаза Ируки округлились, когда он понял, что Какаши не такой слабый, каким должен быть.       — Ах, нет… — он не мог, не так скоро. — Какаши… остановись, — руки на его бёдрах приподняли его ровно настолько, чтобы дать Какаши простор для толчка. — Нет, — застонал Ирука, его голова откинулась назад к груди Какаши. Это было слишком рано. Он чувствовал себя так, словно его нервы пылали, — каждое прикосновение к излишне чувствительной коже усиливалось.       Мышцы Какаши напряглись по обе стороны от него, приподнимая, а затем врезаясь в него, прежде чем снова опустить их бёдра на футон. Он не знал, что делать с руками, чтобы те не мешали, и как бы он ни хотел прекратить это, он не мог заставить себя. Казалось, что он вот-вот рассыплется, распадется на части под руками и бёдрами Какаши, но если ему суждено умереть, то именно так, с Какаши глубоко внутри него.       — А-а-а-ах! Какаши! Какаши…       Ирука был не единственным, кто стонал. Он слышал, как Какаши рычит у него над ухом, и никак не мог заставить Какаши остановиться, не тогда, когда джоунин издавал такие звуки.       Потянувшись вверх, Ирука уперся кулаками в наволочку по обе стороны от их голов. Он уперся ногами в футон, приподняв таз вместе с Какаши. Долго это не продлится, не так скоро. Какаши укусил его за плечо, подался бёдрами вверх, и Ирука снова кончил, его голос наполнил комнату и заглушил низкий стон Какаши, пока джоунин кончал вместе с ним.       Когда он снова проснулся, постель была чистой, а Какаши исчез. Ирука перевернулся, поморщившись от боли, пронзившей его бёдра.       — Какаши?       В дверном проеме показались белые волосы и улыбающееся лицо.       — С Рождеством, любимый.       Ирука улыбнулся в ответ.       — С Рождеством.       — Я приготовил завтрак. Хочешь, я принесу его тебе?       Ирука покачал головой и начал подниматься. Он замер, не успев приподняться больше чем на несколько дюймов от матраса, и со стоном упал обратно. Знакомая боль. Ирука посмотрел на джоунина, а затем поднял руки.       — Поможешь мне?       — С удовольствием, — Какаши лишь слегка усмехнулся, просунув одну руку под колени Ируки, а другую за спину. Джоунин легко поднял Ируку и отнёс его на диван. Ирука покраснел, когда понял, что они оба всё ещё обнажены.       — Какаши…       На колени Ируки упала коробка, прежде чем он успел заметить, что они раздеты.       — Вот. Возможно, тебе это пригодится.       Ирука поднял бровь, глядя на коричневую упаковку. Медленно потянув за бант и развязав ленту, он положил её на журнальный столик рядом с тарелкой яичницы с беконом.       — Могу я открыть это? — Какаши помахал своим подарком.       — Конечно.       Бумага лопнула под руками Какаши, а Ирука просунул палец под край обёрточной бумаги на своём подарке, осторожно разворачивая упаковку. Какаши открыл свою коробку, пока Ирука всё ещё снимал оберточную бумагу. Ирука не отрываясь смотрел, как Какаши поднимает крышку и снимает бумагу.       — Пижама? — Какаши очень осторожно взял пижаму, повертел в руках коричневую ткань, изучая рисунок чучела.       — Я подумал, что она подходит тебе больше, чем моя.       Улыбка Какаши была ослепительной.       — Спасибо, Рука, — Какаши быстро встал, натягивая пижамные штаны. — Они теплые и мягкие, прямо как ты.       Ирука покраснел и снял последний кусочек обёрточной бумаги с коробки. Она была примерно такой же формы, как и коробка, в которой лежала пижама Какаши, только больше. Ирука снял крышку и уставился туда. Его рука немного дрожала, когда он положил крышку на пол и полез внутрь, проводя пальцем по чёрному шёлку.       С благоговением Ирука вытащил из коробки чёрную шёлковую юкату, восхищаясь голубыми волнами, вышитыми на ткани. Крошечные серебристые дельфины резвились среди волн с равными интервалами, почти скрытые в сложном узоре, образованном волнами.       — Какаши, я не могу… это… это прекрасно…       — Это твоё, — Ирука почувствовал, как с его колен стянули коробку, а затем рука Какаши на его локте заставила его подняться на ноги. — Вот, примерь, — Какаши выхватил юкату из рук Ируки и, распахнув её, протянул навстречу Ируке рукава.       — Я не могу! Я не принял душ и…       — Это просто пижама, Рука, — ткань плавно скользила по рукам Ируки. Какаши обернул материал вокруг него и завязал его тонким чёрным оби.       Какаши потянул Ируку обратно на диван, усаживая его к себе на колени, а затем передал коробку обратно Ируке. Она не была пустой.       — Что…       Какаши крепко обнял его за талию, пока Ирука доставал ещё одно чёрное кимоно, на этот раз украшенное тусклыми серыми листьями и крошечными фиолетовыми цветами. Под ним лежал светло-фиолетовый дзюбан, а затем подходящие к нему оби и шнурок. Ирука покраснел, когда понял, что к этому наряду нет хакамы.       Он не знал, что сказать.       — Я заметил, что у тебя в шкафу нет ни одного кимоно, и решил, что должен это исправить. Тебе нравится?       — Какаши…       Джоунин нахмурился и прижал пальцы к губам Ируки.       — Даже не думай говорить, что не можешь принять это. Я заказал его для тебя, так что оно твоё.       Ирука легонько поцеловал пальцы Какаши.       — Мне нравится. Спасибо.       Потянувшись вперёд, Ирука прижался губами к губам Какаши, изо всех сил стараясь передать все те эмоции, для которых он не мог найти слов.       Какаши потрепал Ируку по щеке и прижал его к себе.       — Ты наденешь его для меня на Новый год?       — Конечно, — Ирука откинул голову на плечо Какаши. Широкая улыбка расплылась по его лицу. — Как ты думаешь, мы можем захватить с собой Наруто, если он всё ещё в городе? Я… Я думаю, это было бы здорово, как будто мы настоящая семья.       — Я бы хотел этого, Ирука. Я бы хотел стать твоей семьёй.