А может, пчелы сошли с ума?

      — Здравствуйте, Калерия Валериевна, — вежливо произнес тихий голос.       Кавалерия с удивлением оглянулась только для того чтобы убедиться: кабинет был так же пуст, как и пять минут назад, когда она начала поливать цветы.       — Кто здесь? Что за шутки?       — Я здесь, в углу стою, — любезно сообщил голос. — Возьмите бинокль в ящике стола. Тот, что открывает скрытое.       Рука директрисы потянулась было к ящику, но замерла на полпути.       — А ты откуда знаешь, что у меня в столе?       — Да знаю… — послышалось из угла.       — Ну, если это шутки кого-то из старших, — пробормотала Кавалерия, достав бинокль и поднеся его к глазам. — Эльб?!       — Да, — отозвалось завернутое в серые бинты существо.       В первый момент шнырке захотелось пальнуть в незваного гостя из шнеппера, но опыт подсказывал, что в этом нет смысла. А вот второе свое желание она выполнила.       — Пошел вон отсюда, — палец главы ШНыра указал на дверь.       — Простите, но не могу, — эльб протянул руку. — Вот.       По ладони деловито ползла золотая пчела…       Кавалерия присмотрелась, сняла очки и, протерев их рукавом, снова надела.       — Подделка, — нахмурилась она.       — Вы это в болоте скажите, — сердито ответил эльб. — А как еще, по-вашему, меня бы защита пропустила?       — Откуда мне знать, на что вы способны, — Калерия навела на насекомое бинокль, потом убрала: пчела выглядела одинаково и явно была настоящей.       — Хоть раз мы проходили внутрь ШНыра? Невозможно. А эта… Прилетела прямо в болото, жужжит, я ее бил-бил, а ей хоть бы что. А наши и говорят: значит, тебя в шныры берут, так, давай, иди скорее: выгнать они тебя не имеют права, а мы их потом изнутри возьмем!       — Изнутри, значит? — прищурилась Кавалерия. — И как же?       — Я лично три плана сочинил уже, — мрачно признался гость. — В болоте, наверное, еще больше придумали.       — Это какое-то издевательство! Эльб не может быть шныром!       — Вот и я то же говорил, — с готовностью кивнул коротышка. — Да разве наших переубедишь? Иди, говорят, с пчелой они кого угодно обязаны взять.       — Но не эльба! — не выдержав, крикнула директриса.       — А где это написано?       — Это само собой разумеется!       — Значит, не разумеется, — стоял на своем эльб.       Пчела, словно соглашаясь, сделала круг по комнате.       — И ты что, собираешься нырять на пегах? — ядовито поинтересовалась Кавалерия.       — Ну, если надо…       — И против ведьмарей сражаться?       — А что мне ведьмари, я им ничего не должен…       — И закладки присваивать не будешь? — яд из слов шнырки так и сочился.       — Зачем мне закладки, я их не ем.       — Не придуривайся. Где гарантия, что не выкинешь закладку своим приятелям в болоте?       — Ага, уже торгуетесь, о гарантии заговорили, — довольно пробормотал эльб. — Да только не можете вы меня не пустить в нырок, если я захочу нырять.       — Очень даже могу, — обрадовала Кавалерия. — Пускают в нырок тех, кто готов к двушке, а не готов — хоти сколько хочешь. Буквоедствовать, так буквоедствовать…       — А если я буду готов?       — Это эльб-то? Не смеши меня!       — А вот увидим. Вы еще не знаете, какой я способный.       — Не знаю, но уже подозреваю… — пробормотала директриса. — Что там насчет «взять ШНыр изнутри»?       — Ну, это как получится.       — Пока я здесь — не получится, — заверила Калерия.       — Правильно, присматривайте за мной получше, — согласился эльб, направляясь к двери. — Можно мне жить в одной комнате с Риной?       — Нельзя!       — А где можно?       — В кладовке! — завопила Кавалерия. — Правилам ШНыра это не противоречит!       — Сойдет, — одобрил эльб. — До встречи на лекции.       С этими словами он ушел прямо сквозь дверь, не потрудившись открыть ее.       — Докатились, — пробормотала Кавалерия. — Эльбов берут в школу ныряльщиков. Интересно, есть у пчел мозги?!