Космос в твоих глазах

Яркое солнце не приносило никакой радости, как это было два или больше лет назад. Тогда, вышагивая гордо по коридорам Хогварста, любой ученик первого курса гордился тем, куда попал и что именно ему выслали письмо, пусть в школе и было больше десяти тысяч учеников. Однако, уже на второй день учёбы Минхо заставили стыдиться себя, своего звания и в частности факультета. — Слизеринцы такие противные. — Они все жалкие вруны и эгоисты. Сам бог знает, сколько Минхо старался доказать, что это не так. Старался учиться и быть дружелюбным, но на все его жалкие попытки люди просто втаптывали в землю его уверенность. Руки опустились после трех лет обучения. На четвёртом курсе он перестал с кем-либо общаться, стал "плыть по течению", относится ко всем с пренебрежением, потом злился на себя, впивался ногтями в ляжки, сидя на уроках или трапезах. Он стал тем, кого ненавидел. Стал вести себя так, какое поведение осуждает. Будь он сильнее, стал бы он лучше? Никто не знает, как повернулась бы его судьба, если бы он не опускал руки, если бы продолжал пытаться вернуть своему факультету уважение..но разве одного мальчика заметят? Большой зал. Он стал противен за шесть лет обучения. Все эти стены до такого стали знакомы, что тошнило. Хотелось чего-то нового, чего-то, что разбавило бы жизнь.. Воск капнул с потолка, расплестаясь по столу прямо около бокала Минхо. Вот так разбавило. — Если ты не будешь есть, то сил для полёта не хватит. Бан Чан появился неожиданно. Минхо поднял голову, осматривая только что проснувшегося друга. Чан кинул на лавку сначала свою сумку, а потом приземлился рядом с ним. — Ты знаешь, что я не сяду на метлу. – Скептически проговорил Минхо, отводя взгляд. Бан Чан усмехнулся, вызвав недопонимание у парня. Взял вилку, подцепил кусок мяса и засунул в рот. — Да. А ещё я знаю, что еда придаёт сил и бодрость! Так что давай ешь и на метлу точно сядешь! Минхо закатил глаза, полностью игнорируя слова друга. Шестнадцать лет не летал и тут вдруг сядет и взлетит, минуя клубки облаков? Бред чистой воды. Минхо вздохнул, впервые за обед кидая взгляд на еду в тарелке. Должно быть, она уже остыла. Но не перестала быть вкусной? Не будь Бан Чан сейчас сонным, он бы уже давно накормил друга силой. На самом деле Ли было стыдно за то, что приносит лишние хлопоты Чану. Но еда в горло не лезла. — Я слышал, ты сегодня сидел с Хан Джисоном? Вопрос Чана вывел из мыслей, падая так неожиданно, что Минхо почти испугался, сначала не понимая, что его спросили. Он нахмурился, вспоминая вопрос, а уже потом думая, кто вообще такой этот Хан Джисон? На уроке Травологии он сидел с каким-то Пуффендуйцем.. Чан его имеет ввиду? — Ты про белку? Белку? — Хаха, белка? Так ты его называешь? – Посмеялся Чан. На его носу как всегда появились морщинки, что делали серьёзный образ парня милым. — Ты его знаешь? – Задал вопрос Минхо, как-то недоверчиво смотря на парня. — Не совсем. Он дружит с Чонином, они однокурсники. Ян Чонин.. Минхо помнит его. Он довольно близок с Бан Чаном, Ли даже видел его у них в комнате пару раз, но не придавал значения. Чонин довольно милый и радостный парень, словно солнце в дождливый день. Не удивительно, что он подружился с Чаном – таким же радостным и добрым парнем. Как Минхо помнит, с Чонином ещё дружит какой-то парень..блондин, чем-то похож на цыплёнка. Но Хан Джисона.. Ли, если честно, видит впервые. * Солнечные лучи падают прямо в лицо, ослепляя и заставляя жмурится. Хан поправляет чёлку, лезшую в глаза и подставляет лицо солнцу, улыбаясь. В свободной руке покоится твёрдый деревянный ствол метлы, рядом звучат громкие разговоры однокурсников, дует ветер. Идиллия, что сказать. Хан открывает глаза, осматриваясь по сторонам. Из школы тянутся ученики, неся свои мётла и при этом переговариваясь. Солнце светит ослепляюще, словно ударяясь о тёмные стены замка оно становится лишь ярче. Каждый, кто выходил на улицу, сразу морщился, но улыбался, радуясь такой погоде. В Хогвартсе все уже привыкли к вечным приключениям и серым дням. Если солнце и было, то оно всегда пряталось за облаками, а сегодня..ни облочка. Небо было непривычно чистое, ни намёка на грусть или дождик. Все были словно очарованы такому прекрасному деньку, но не у всех бывает всё так прекрасно. Как только парень появился на улице, Хану пришлось отвернутся и зажмуриться на время. Яркие солнечные лучи ударились о фиолет и ослепили всех желающих. На глаза выступили слезы, Хан быстро проморгал их и снова поднял взгляд. Хмурый Слизеринец вышел из замка, серьёзно оглядывая каждого здесь находящегося. Он поправил свой галстук, пятерней уложил волосы и встретился глазами с Джисоном. Хан опешил, как долго он смотрел на него. А потом их прервали. — Прошу всех за мной на поле для квиддича! Ученики с радостным видом последовали за преподавательницей, переговариваясь по поводу их места тренировки. Данное занятие не было плановым..это было, так сказать, кружком. Или же уроком, который мог посетить любой желающий, который хотел бы прогулять что-либо. Хану нравились все уроки Хогвартса, однако полёты на метле он любил чуть больше. Это чувство свободы, ветер..такая идиллия и спокойствие. Такое приходилось по душе. Разве этот парень тоже ходит на эти уроки? Тогда где его метла? В руках у Слизеринца была лишь его сумка и блокнот с ручкой, для чего, Хан даже и не догадывался. Он просто молча следовал до поля, поглядывая на фиолетовый затылок впереди. Вскоре они прибыли на место назначения. Преподавательница построила всех в ряд. — Сегодняшний урок было сказано провести здесь, чтобы подготовить учеников к предстоящему матчу. Остальные могут отрабатывать навыки полёта. Ученики все как один заохали. Камон, они так хотели отдохнуть от мыслей о матче, а им тут такое. Хан сочувствовал им и почему-то чувствовал вину за то, что не состоял в команде. Наверное, его грызёт чувство несправедливости, ведь пока команды будут тренироваться, он и другие, грубо говоря, будут отдыхать и летать в свое удовольствие. — Но перед началом прошу всех подойти к Ли Минхо. Женщина кивнула в сторону трибун и только сейчас Хан заметил, что около них стоял тот Слизеринец, пропитывая факультеты взглядом. Ли Минхо, значит.. Все двинулись к трибунам, выстраиваясь в ряд и, конечно, Хан был последним. Очередь двигалась и постепенно становилась меньше. Отчитавшиеся парню ученики с радостным видом прыгали на метла и улетали прочь, кто куда. Джисон выглянул из-за людей, чтобы проверить обстановку и столкнулся с озадаченным видом Слизеринца. До него долетел диалог: — То есть, тебя только вчера взяли? – Спрашивал Минхо. Феликс кивнул. — Да. — Пф. – Усмехнулся Слизеринец. — Как они, интересно, собираются научить тебя всему.. Он отметил Ёнбока в тетради и очередь сдвинулась. — Дебил. – Сказал Феликс, когда проходил мимо Хана. Тот прыснул в кулак. Через минуту очередь наконец-то дошла и до Джисона. Он нетерпеливо встал перед сидящим Слизеринцем, смотря на его макушку. Тот, не подняв головы, спросил: — Ты тренируешься или просто так? – Ручка в его пальцах сделала оборот. Хан на секунду завис и ответил лишь тогда, когда глубокие глаза уже смотрели на него. — Просто так? – Сказал он неуверенно, словно сам не знал своего положения. — Просто так. – Почему-то повторил Минхо, всё ещё смотря на него. — Я думал, ты играешь в команде. – Совершенно спокойный тон, жест плечами. Слизеринец опустил взгляд в тетрадь и начал что-то писать. За движениями ручки красивым почерком вывелось имя Хан Джисон, а следом появилась галочка. Хан не успел вдаться в подробности, откуда этот парень знает его имя, его тут же дернули за рукав, уводя до квиддичного поля. — Джисон-и, ты должен это видеть! – Чонин появился так неожиданно и не вовремя, что Хан ещё долго будет злится. Но, признаться, зрелище было отпадное. Хенджин и Феликс гнались друг за другом, минуя других игроков, которые кричали им в след и кидали в них мячи. — Медовый месяц, день тридцать шесть. – Сказал Хан, пока Чонин со смехом снимал всё на камеру. — Эй, сними меня! – Объектив переключился на Джисона, он начал говорить как репортёр: — Сегодня, двадцатое октября, двое учеников Хогвартса устроили не пойми что на тренировке команд к квиддичу! Значит ли это, что Когтевран объявляет войну Пуффендую? Разберёмся на месте событий! После офигенного окончания записи, парни дали другу другу "пять" и со смехом уселись на метла. Только Чонин взлетел, как Хан услышал знакомый противный голос. — Эй, слива! А ты чего это не летаешь? Чан Бин‐хён был местным задирой, который вечно любил над всеми посмеяться. Хан и сам не раз был его целью, но на этот раз он заагрился на свой же факультет. На Минхо. Он молча, со сдержанным видом поднял голову, встречаясь с гадкой улыбкой парня, что вызывала настоящий страх и неприязнь. — Ах да, я забыл, что сливы не умеют летать! – Чан Бин и его компашка засмеялась. Слива? Хан, при первой встрече со Слизеринцем, даже не думал о том, что тот похож на этот фрукт. Первая его мысль была: вау. Да, это так. Вау – минимум, что можно было сказать при виде этого парня. Его внешность была привлекательно милой, но грубой. Взгляд его был холоден, изредка там появлялись какие-то эмоции. Скорее всего - их никто не заслужил. Минхо был неприступной обороной, которую хотелось пройти. Хан нахмурился, сжав свою метлу до побелевших костяшек. Ему не нравилась эта картина, не нравилось, когда над кем-то издевались, не нравилось как Слизеринец сейчас сидит со спокойным видом. Он бы и сам пошёл разобраться, но больно сильно сторожился Чан Бина. — Твоя память как у рыбки Дори. Боюсь, и ум не особо хорош. Мне не о чем разговаривать с первободным обществом. – С этими словами Минхо скривился, встал со своего места и двинулся прочь. Но Чан Бина это явно не останавливало. Его тело так напряглось, что казалось, будто рубашка порвется под таким напором. Джисону стало страшно. — Эй, как ты смеешь так со мной разговаривать?! – Повысил голос Чан Бин, взглядом желая свернуть спину Слизеринца. — А кто ты такой, чтобы вообще с тобой разговаривать? Если не отстанешь, я отмечу тебя в списке отсутствующих. – Сказал Минхо, обернувшись на их компанию. Гордость Чан Бина застряла где-то в горле. Он смог лишь злобно фыркнуть и махнуть своим дружкам в знак ухода. Слизеринец ухмыльнулся им в след, поднимаясь на последний ряд трибун. * Минхо со вздохом уселся на твёрдую поверхность, устало облакачиваясь о стенку сзади и мысленно желая оказаться сейчас в кровати. Чан Бин не впервый раз доставал его. Началось это ещё в конце того года, когда Минхо только покрасился в фиолетовый. И если всем, даже учителям было плевать, то Чан Бин же не упустил возможности кинуть обидное "пидор". По его тупой логике все крашенные - геи. Никого это не колышет, кроме него, словно он пытается доказать себе что-то. Минхо игнорировал его полгода, пока терпение не лопнуло. На прошлой неделе он заколдовал Чан Бину рот, из-за чего тот весь день ходил молча, словно рыба. Потом, конечно, Минхо за это вызвали к директору, но, по крайней мере, его совесть была чиста. Ну и, похоже, Чан Бин решил попробовать буллинг снова, только теперь в его компании было не три, а четыре человека. Серьёзно, они думают, что смогут запугать Лино? Пф, они его совсем не знают, так же как и его способности. Но это последнее, о чем можно говорить. Слизеринец поднял голову, подставляя лицо под ослепляющие лучи солнца, посидел с закрытыми глазами секунд пять и обратил свой взор на поле, где снова происходило хуй пойми что. Двое парней гонялись друг за другом на метлах, остальные кричали на них, кто-то стоял на земле и смеялся, а кто-то летал в свое удовольствие. Последние не были особо интересными, однако Минхо привлекли еле слышные крики, доносящиеся где-то со стороны одной из башен. Он огляделся, подставил руку перед лицом, создавая тень для глаз и увидел двух парней. Ян Чонин и Хан Джисон о чём-то болтали, паря в воздухе на метлах. О чём был их разговор, можно было только догадываться, Минхо просто смотрел на них и завидовал. Они сейчас спокойно сидят на метлах и разговаривают, вися в воздухе? Минхо было обидно за то, что он не мог так же. Вряд-ли он даже на три метра от земли поднимется, а если и сделает это, то свободную беседу вести не сможет, озабоченный землей под ногами. Он закрыл глаза и тут же представил, как там высоко и как легко свалиться с тонкой страшной метлы. Он боялся высоты до ужаса. Когда он был маленький, его бросало в дрожь от одного только вида ученика на метле, сейчас же он может наблюдать за этим, но на метлу никогда не сядет. Его преследуют мысли позора, он боится насмешек по этому поводу, а ещё больше - насильного затащения в воздух. Минхо часто представлял, что будет, окажись он все таки в десяти метрах от земли. Вероятно, он упадёт в обморок. Потом получит сотрясение черепной коробки или что похуже. Останется инвалидом на всю жизнь и тогда он уже будет "пидорская слива-колясочник". Такой расклад его не устраивал, поэтому он выбирал избегать всего этого. Благо, учителя его понимают, больше ничего не нужно. Ян Чонин сказал что-то другу, от чего тот с разочарованным видом и что-то крича отклонился назад(актёр без оскара). Сердце Минхо сжалось. Он почти подскочил на ноги, когда Джисон ловко ухватился за переднюю часть метлы и сделал "сальто" назад. Чонин, явно привыкший к такому, закатил глаза и улетел прочь, слушая смех друга вдогонку. Смешно ему, идиоту. – Подумал Минхо, впервые за эти несколько секунд сделав вдох. *** Уже вечером, лежа на кровати, Минхо размышлял о том о сём. Можно было сказать, что его волновала учёба. Его оценки стали ниже, соответственно и успеваемость. Что делать - он не знал. С самого первого курса он привык трудиться, а что случилось сейчас, трудно сказать. Наверно, он измотался, в ожидании каникул. Не каждый вынесет такой упорной учёбы, учитывая, что в школе нету ни одного ученика, что когда-то не пропускал урок. — Ебал всё это в рот. – Произносит Минхо рассерженно, с долью разочарования. Бан Чан оборачивается на него с удивленным выражением лица и видом, готовым читать нотации. — Ты слишком много материшься, Лино. – Говорит старший, улыбаясь. Минхо вздыхает. Вот вечно он за своё. Знает ведь, что это сублимация, но всё равно вечно ругает за маты. — Что-то случилось? – Чан развернулся к нему полностью, смотря с каким-то сочувствствием и желанием помочь. Вечно он такой, добрый. — Я за...устал. Завтра ещё и дежурю на втором этаже. – Минхо цокнул, закатывая глаза. По прошлому опыту он запомнил, что лучше вообще отвязаться от дежурства и не соваться в это дело. Но на этот раз у него не было выбора, ибо ему пригрозили снятием ста баллов и наказанием в совильне. Ладно, лучше весь день позанудствовать, чем убираться в этой вонючей комнате. — Второй этаж - зло. И правда. На втором этаже часто ошивались первые курсы, которым не только слова не помогут, им на наказания будет до лампочки. Эх, а в наше время.. – часто говорил Чан, смеясь. В их время они ходили тише воды, ниже травы, лишь бы одним вздохом не взбесить дежурных или профессоров. Сейчас же мелкие стали настоящими пиздюками, которым всё кажется прикольным и весёлым. Посмотрел бы я на их веселье, когда они сожгут что-то. С Минхо такое не случалось, но он дважды становился свидетелем неправильного произношения заклинания и спаленной школьной формы. Ностальгия нахлынула так неожиданно, что Минхо с головой ушёл в неё, вынырнув тогда, когда Бан Чан уже лежал в своей кровати. Ли вздохнул, приподнялся и поёжился от холода. Нужно было ложиться спать, ведь завтрашний день принесёт много сюрпризов.