***
— Да куда ты кидаешь! Хочешь костёр в дереве развести?! Вечер у костра начинался с криками. Нескольких старшекурсников попросили развести костёр, пока остальные готовят бревна для посиделок и еду, но похоже, те не особо справлялись, ведь за десять минут максимум, что они успели – это подраться. В конечном итоге двое парней ушли, оставив остальных разбираться самим. Тут на помощь и пришёл Чан Бин. — Че вы разорались как девочки? – С упрёком спросил он, хватая в руки ветки деревьев. Он в два шага сравнялся с местом костра и кинул туда хворост. Присев на одно колено, он обернулся за спину. — Мин! Дай спичек! – Крикнул он Сынмину, что стоял неподалёку. Ким фыркнул, подходя к нему. — Для чего тебе умение колдовать? – Спросил он, сложив руки на груди. Чан Бин задумчиво почесал затылок. — Наверно для того, чтобы быть магом? – Ответил он вопросом и выгнул бровь, не понимая, на что намекает гриффиндорец. — Идиот. – Ким закатил глаза и направил кончик своей палочки на кострище. — Люмос Максима. Хворост тут же загорелся. Все вокруг с облегчением выдохнули понимая, что с костром на сегодня мучений покончено. Чан Бин поднялся на ноги, с обидой смотря на Кима, лицо которого было невозмутимо. Он словно не понял, что только что сделал и как больно от этого Бину. — Что? – Спросил Сынмин, замечая выражение лица слизеринца. — Ты использовал палочку! – Нахмурился тот, надув губы. — Правда? – Издевался Ким. — И что же? — Правила кемпингов таковы: не использовать магию! Надо было зажечь спичками. Чан Бин понимал, что долго злиться он не может. Каким бы профессионалом в кемпингах он не был, на Сынмина за его незнание обижаться не получится. Они успели сдружиться за этот короткий день, более менее найти общий язык – по мнению Бина. Ким только ворчал и просил его заткнуться, но тот воспринимал это как интерес, поэтому продолжал рассказывать важные вещи. Хотя, возможно, топ десять фактов о приседаниях Сынмину не особо понадобятся... Сынмин цокнул, убирая палочку в карман и снова возвращаясь на место, где стоял ранее. Чан Бин продолжил возиться с костром, ещё таская хвороста, чтобы хватило надолго. Другие ученики расклыдывали пледы на бревна вокруг, готовили мангал и ставили стол, чтобы было как можно удобнее. Кто-то натаскал тарелок, кто-то стаканы со столовыми приборами. Кто-то вообще сидел без дела, а кто-то спал под деревом. Удивительно, что они смогли заснуть под весь шум и ругань, которая не прекращалась даже тогда, когда всё уже было готово. Минхо наблюдал за обстановкой из своего окна, скучающе проводя рукой по подоконнику. По идее, он должен спуститься и провести вечер у костра со всеми. Он, как никак, экскурсовод и на нём, помимо этой ответственности, лежит ещё и безопасность. Но идти в толпу так не хотелось. Горло болело после долгих речей. Кажется, он в жизни столько много не говорил, как сегодня. А сегодня – слишком долгий день, который закончится только через два часа. Казалось, ничтожные часы, но за них может приключиться что угодно. Да даже за минуту может произойти больше событий, чем за год. Он просто растягивал время, пока одевался, напяливал на себя свой любимый розовый свитер, пока завязывал кроссовки. Ли не был уверен, что брать этот свитер было хорошей идеей, но сейчас его не волновало ничего, кроме собственного комфорта. К тому же, в нём ещё и тепло. Чан Бин пришёл за ним, когда он пятую минуту укладывал волосы руками. — На свидание собрался? – Спросил он, оглядывая Хо с ног до головы. — Давай быстрее, там уже дети места занимают. Минхо удивился. И это всё? Он был уверен, что если никто, то Бин точно скажет что-то про цвет его свитера, как-то обидно обзовёт. Но Ли стал забывать, что всё поменялось. Незаметно и быстро, почти неуловимо. Лишь чувство непривычности напоминало, что они с Чан Бином, вообще-то, враждовали. Удивительно, как мог поменяться Со за это время. Чан Бин побежал в сторону костра, зазывая Минхо с собой. Пришлось повиноваться и ускорить шаг. Звук костра успокаивает. Он трескается, смешиваясь с тихими разговорами учеников, которые всё продолжали тянуться из своих домиков. Джисон укутался в куртку, сжал в руках гитару, от чего та издала тихий звон. Он поглядывал в сторону Минхо. Смотрел на его мягкость и нежность в этом пушистом розовом свитере. Ткань выглядывала из-за растёгнутой куртки, привлекая внимание Хана всё больше. Хотелось улыбнуться, посмотреть в глаза слизеринца. Джисон не думал о странности данных намерений, всё, что было сейчас важно – уютная атмосфера и пушашиеся фиолетовые волосы. Ученики медленно собираются и с разговорами занимают места на брёвнах. Кто-то укутывается в плед, кто-то греется теплом другого, а кто-то костром. Джисон убирает гитару за спину, кутается в куртку посильнее. Чонин жмётся рядом, протягивая руки к огню. Ближе к вечеру стало холоднее. Не хватало тех слоёв одежды, которые были на телах сейчас, грел только костёр и красивые звёзды в небе, которые было видно здесь. Благодаря очищенной от деревьев территории, их было видно хорошо. Они горели ярко и красиво, рисуя различные созвездия. Джисон любил звёзды. А ещё любил сравнивать их с людьми в своём окружении. Чонин был яркой звездой, которая родилась недавно. Он был таким же невинным и светлым. Феликс был чем-то похож на звезду Чонина, но Джисону нравилось сравнивать его веснушки с созвездиями. В детстве они часто занимались тем, что рисовали ручкой на щеках Ёнбока, соединяя точки. Те времена вспоминать тепло. Звезда-путеводитель – точно ассоциировалась у Хана с Бан Чаном. Пусть он и не знаком с ним долго, но почти сразу увидел в нём эту черту заботы. Часто даже из наблюдений за ним и Чонином Джисон мог это заметить. Хёнджин казался той самой звездой, которая всегда находилась в центре, чаще всего была больше остальных. Джисон, конечно, не скажет, что Хван зазвездился(как бы иронично не звучало), в нём даже такого не было, просто так казалось из его общения с людьми. Со всеми, кроме друзей, он пытался поставить себя выше, но это было только из-за новых полезных знакомств. Иногда некоторые из твоих фанатов могут помочь с уроками или ещё чем-нибудь. С Минхо было труднее, он был неповторим. Всегда разный: то улыбчивый, то вспыльчивый. Это и раздражало и притягивало одновременно. Хотелось сделать ему конкретную эмоцию. Хотелось найти звезду, похожую на него. Но сколько бы Джисон ни смотрел в небо, это не получалось. Минхо – загадка, которую хочется разгадать. — Все собрались? – Ли глянул в сторону учителя. Женщина, на вид лет пятидесяти, кивнула, поправляя тёплую мантию. Минхо кивнул, возвращая взгляд на детей. Он быстро оглядел их и поднялся на ноги, чтобы обратить на себя внимание. Хлопнув пару раз в ладоши, ему удалось создать тишину вокруг костра. — Итак, ребята, мы собрались здесь, чтобы провести уютные посиделки. Как ваше настроение? Младшая часть учеников стали вразнобой кричать прилагательные, то и дело желая того, чтобы их заметили. Минхо с полу-улыбкой смотрел на этот балаган и жестом рук пытался утихомирить их. Вскоре, дети успокоились и с ожиданием уставились на него. — Я рад, что вам тут нравится. Расскажите о том, что вас сегодня впечатлило? Дети наперебой начали рассказывать то, что успели повидать за сегодня. Кто-то успел пособирать грибы, кто-то покататься на гиппогрифе, кто-то был на рыбалке и так далее. Джисон наблюдал за детьми и за Минхо, который увлечённо их слушал, улыбался и кивал каждому слову. Это выглядело мило и залипательно. Всё вокруг словно затихло, Джисон просто наблюдал, как Ли улыбается и отвечает что-то, а что именно, он не разбирал, увлечённый звёздами интереса в глазах парня. Минхо выглядел так, словно правда увлечён рассказами детей. Любой профессор здесь слушал бы на отвали, а он не просто слушает, а слышит, задаёт вопросы и говорит своё мнение. Он ведёт беседу с детьми на равных и это очень располагает, делает Хо уютнее и милее. По крайней мере, в глазах Джисона. В их первую встречу это было невозможно увидеть, более того, даже мысль о таком Минхо в голову не закрадывалась. Подумать только, как открыто и по-настоящему ведёт себя парень с детьми. Опираясь на несколько дней назад, трудно сказать, что Ли ладит с детьми и легко общается. Это правда очень круто и мило. — Хорошо. Я вас понял. – Эти слова возвращают в реальность. — Сейчас у нас с вами время страшных историй. Профессор, что сидел в центре на другом конце костра, прокашлялся и представился. В этот вечер страшные истории выдалось рассказывать ему и все присутствующие чувствовали, что это будет интересно и захватывающе. Когда он начал рассказывать таинственным голосом историю про лесного призрака, все вокруг затихли. Даже шелест листьев – будто заинтересованный рассказом –, прекратился. Дети поджали под себя ноги, на время забыв о плавленном зефире в своих руках. Они внимательно слушали, кусая собственные губы. Джисон с улыбкой наблюдал за их реакцией, сам будучи слушая эту историю уже сотый раз. Было интересно наблюдать за тем, как дети перестают дышать во время какого-то момента, как их эмоции ярко выражаются на их лицах, – Джисон вспоминал себя в этом возрасте. Он ведь точно так же боялся, точно так же верил. Скорее всего, эти дети не будут спать этой ночью. – думал он, попивая газировку. Возможно, некоторые дети забудут или не поверят и уснут добрым сном, но, наблюдая за всеми, он заметил, что впечатлительных тут много. Возможно, не стоило рассказывать настолько страшную историю перед сном, но уже поздно что-то менять. В конце концов, ответственность за психику детей лежит на профессорах и Минхо. Кстати о Минхо. Профессор шепнул ему что-то и он, кивнув, поспешил покинуть костёр. Джисон ухватился за шанс и последовал за ним. Они оказались одни в беседке без крыши, где стоял мангал и готовилось мясо. Минхо переворачивал сетку, чтобы всё поджарилось с двух сторон, регулировал огонь и готовность блюд. Джисон тихо мялся сзади, боясь подать признаки своего нахождения здесь. Он не знал, с чего начать, что говорить. Типа, Минхо, че ты дуешься? Или Бро, ну чо мы как бабы? — Какие бабы... – Промямлил себе под нос Джисон. — Да и не бро мы. Он потёр шею и раздражённо вздохнул. Он смотрел на спину Ли, как тот профессионально обращается с гарниром, жарит мясо, – и просто стоял. Как Хо готовит – это действительно залипательно. Джисон раньше и представить не мог, как чья-то готовка может завлечь его внимание, как он с интересом будет наблюдать за тем, какие приправы к мясу выбирает парень. Джисон думает, что Минхо стоило бы вести собственное кулинарное шоу. Ну представьте: Минхо, еда и большая кухня. Идеальная троица, пусть и звучит как что-то невообразимое. Да и вообще, откуда Джисон знает, насколько хорошо готовит Ли? Чонин как-то приносил в их комнату рёбрышки, приготовленные Минхо, которые передал Бан Чан. Трудный механизм, но зато как вкусно они тогда поужинали. Ночью. Ну, ужин поздним не бывает. Вообще, это была очень забавная история, когда они проебали ужин в большом зале, вместо этого... — Так и будем молчать? Джисон вздрогнул. Сильно. Минхо не подал виду, продолжая готовить, словно никакого неожиданного вопроса задано не было. Хан усомнился, не показалось ли ему, но когда Минхо кинул на него краткий серьёзный взгляд, сомнения отпали. — А..ну... – Пытался сказать что-то Джисон, но опять же – что? — Знаешь, слегка напрягает, когда кто-то смотрит на тебя около пяти минут и ничего не говорит. – Продолжил Ли, не оборачиваясь от мангала. — А ты ещё и со спины. Как сталкер. — Я не сталкер! – Поспешил оправдаться Джисон, но Хо махнул рукой. — Ты же знаешь.. — У тебя кишка тонка сталкерить кого-то. А меня тем более. Джисон возмущённо втянул воздух. — А ты откуда знаешь? Минхо обернулся на него и смотрел на протяжении минуты. Хан, казалось, не дышал в этот момент. Это первый раз за вечер, когда их взгляды пересекаются больше секунды. — Ты не выглядишь так. – Сказал Ли и снова отвернулся. Джисон вздохнул: диалог со спиной слизеринца ему не особо нравился. Всё таки ему нужно смотреть в лицо человека при разговоре, потому что так комфортнее, что-ли. — Аяно Аиши тоже не выглядит.. – Цокнул Хан. Он вдруг почувствовал облегчение от того, что у них завязался какой-никакой диалог. Опять же, впервые за этот вечер. Не сказать, что общение со слизеринцем стало чем-то привычным, но гораздо спокойнее, когда ты с ним не в конфликте. Самый интересный вопрос: а есть ли конфликт? Ли, по крайней мере, говорит так, словно ничего и не было, пусть и выглядит слегка отстранённо. Ну вообще-то, он всегда так выглядит. – Мысленно успокаивал себя Джисон. Да и вообще-то, они вроде как подружились сегодня днём. А потом поссорились. Ну, или не поссорились.. Минхо вообще хуй поймёшь. Как сейчас, например. Ведёт себя как принцесса, ей богу, а Джисон ещё и думать должен, как помириться. — Фу. – Скривился он от слова "помириться". Звучит так по-детски, а они, вообще-то, уже на шестом курсе. — У Аяно Аиши были отклонения. – Сказал Хо. А потом его тон стал чуть тише. — А у тебя их нету. — Сочту за комплимент. Минхо усмехнулся, поднимая шпашку с шашлыком. Сняв один кусочек, он попробовал его и нахмурился. — Мало. – Сказал он то-ли себе, то-ли шашлыку. Чего мало – непонятно, но Джисон догадывается, что дело в недожарке. Он подошёл ближе, заглядывая слизеринцу за плечо. Сразу стала картина вкуснее и запахов больше. В нос ударили специи, огонь, мясо и так далее по кругу. От количества запахов голова крутилась, а слюна образовывалась больше. Хотелось попробовать мясо и Хан знал, что сделает это не скоро, ведь легенд у профессора на сто лет вперёд. Он наблюдал за тем, как Минхо на отдельном столе нарезает чеснок, лук и помидоры, чтобы вкус у мяса стал более насыщенным. Готовить на природе было труднее, но он справлялся на ура, игнорируя вечерний холод. Джисон смотрел и боялся, что милая розовая кофта может запачкаться, но Ли делал всё настолько ловко и аккуратно одновременно, что ни одна капля даже на пол не падала. — Белка, – Позвал вдруг он, вырывая Джисона из транса. — Разрежь лимон напополам. Сначала Джисон просто стоял и моргал, приходя в шоке от того, что слизеринец попросил его помочь, а-ля, сделал первый шаг к примерению. Потом Джисон обнаружил себя около доски с ножом и лимоном в руках. Дальше он стоял и ждал следующих указаний парня. Минхо кинул на него взгляд и кивнул. Он взял с доски половину лимона и подозвал его к мангалу. — Сделай так с первыми пяти шпашками. – Он сжал лимон так, что его сок капал на мясо, впитываясь в него, а потом передал лимон Джисону и вернулся к нарезке. Хан кивнул и делал всё так, как сказал Ли. Чуть позже дело дошло до картошки, которую нужно было поджарить. Джисону в руки почётно вручили нож и мешок картошки, и он принялся за дело. Пока чистил, Минхо откуда-то притащил корзину грибов, которые чуть не валились за края. — Дети сегодня насобирали. – Пояснил он и принялся нарезать грибы, чтобы поджарить их вместе с картошкой. Дальше каждый занимался своим делом, не роняя и звука. Джисон продолжал чистить, Минхо нарезать, иногда отбегая в сторону мяса. Через полчаса всё было готово: мясо красиво лежало на тарелке, картошка была по порциям, оставалось только донести. Когда Минхо проверял, всё ли на месте, Джисон нервно трепал вязочки на капюшоне своей куртки и не знал, как произнести хоть слово. — Минхо, знаешь.. – Минхо, кажется, не слушал, продолжая мотаться с едой. Но пуффендуец всё равно продолжил. — Я должен извиниться.. — Это мои слова. Джисон замер, подняв голову. Ли стоял к нему спиной и смотрел в пол, больше не проверяя каждую тарелочку. Он дёрнул край своей кофты, развернулся и потёр макушку. Джисон смотрел на него с непониманием, словно он какую-то глупость сказал. — Мне не стоило так реагировать на какой-то там расклад... — Эй! – Перебил Хан. — Он не какой-то там. — Ладно, если для тебя это так важно. – Кивнул Хо, соглашаясь. У Джисона дыхание спёрло. — В общем, я просто не люблю всю эту тематику. Уроки прорицания всегда шли мне боком, я терпел одни неудачи, а любое предсказание было плохим. Будь то чаинки или карты. – В его голосе была обида. Не то что на прорицание, а на судьбу. Будто всё в этом мире против него. Может, поэтому он такой холодный с людьми. — Прости. – Не зная почему, произнёс Джисон. Минхо поднял на него взгляд. — Если честно, я не очень разбираюсь в таро, пусть и учусь уже несколько лет. – Он неловко потёр шею, виновато кусая губу. — Так что, твоя судьба, возможно, не так плоха.. — Возможно. – Повторил с усмешкой Ли и отвернулся к тарелкам. Он взял две штуки в руки и передал их Джисону. — На. Относи. Я думаю, старик закончил свои сказки. Джисон послушно принял порции и развернулся, чтобы на время покинуть беседку для того, чтобы отдать еду детям. Он сделал первый шаг, когда лёгкий, но весьма ощутимый шлепок оказался на его заднице. Хитро хихикающий Минхо за спиной отвернулся, чтобы сделать вид, что он непричём.*
Когда еда была съедена, истории рассказаны, а дети уставшие, все наконец-то решили петь песни у костра. Джисона, как единственного с гитарой (что странно, ведь как ему сказали, будет ещё как минимум пятеро человек), заставили играть им мелодии. Сначала это были типичные, банальные песни, которые он пел ещё в своё время, когда был на первых курсах. Потом кто-то просил своё. Потом профессора захотели вспомнить молодость. А уже к концу, кто-то из детей выдал вот что: — Джисон, а сыграй что-нибудь своё. И Джисон бы с радостью, только он сильно стесняется, да и тысяча любимых песен вылетели из головы. Он сейчас был как пробка от бутылки, с такой же пустой головой. Сначала он думал отказаться, но умоляющие дети, которые присоединились к этой идее, заставляли передумать. Зажав гитару сильнее, Джисон кусал губы, вспоминая хоть что-то. Если его попросили сыграть что-нибудь своё, то он имеет полное право выбрать то, что нравится ему. В конце концов, когда он начнёт играть, мнение других перестанет волновать полностью. Он кладёт пальцы на аккорды, собирается с мыслями и начинает играть. Мелодия плавно идёт под пальцами, мягко отражаясь о покрытие гитары и уходя в свет. Мелодия, которую Джисон написал сам. Более того, это его песня. Песня, которую он любит и которую иногда играет наедине с собой, тихо подпевая. Он закрывает глаза, слушая звуки, полностью утопая в музыке. Его сердце стучит в ритм, а губы сами по себе открываются, начиная петь.오늘따라 더 생각이 나는 네 모습에
시야가 조금씩 흐려진다
시간이 한참이 흐르고 나면11
네 생각이 좀 더 내 머릿속에서 점차 흐려질까
Он кусает губы, хмурится, когда берёт высокие ноты. Пальцы скользят по струнам уже так привычно, что разбуди вы Хана ночью, он бы сыграл вам свою песню без запинки. Сыграл бы так, как только он умеет – завораживающе и красиво. По истине красиво, иначе как объяснить ту тишину, которая охватила толпу зачарованных детей, внимательно слушающих мягкий голос Джисона и такую же мелодию. Он пел и делал это так, словно ничего, кроме него и гитары, в этом мире нет. Он делает вдох и открывает глаза, взглядом сразу попадая в глаза, в которых космос. Минхо смотрит на него не отрываясь, слушает и молчит, наблюдая, как его пальцы скользят по струнам. Джисон больше не может закрыть глаза, продолжая смотреть на слизеринца, освещённого костром, звёздами и песней Джисона.그대는 나의 이야기였다45
끝없이 떠오르는 너의 한마디
그저 바라볼 수 있는 것만으로
맘에 깊이 새겨질 사진처럼
나의 기억들을 하나씩 모아서
소중히 맘속에 간직할게
Минхо вздыхает, его рот слегка приоткрывается. Он задерживает дыхание, смотря прямо на Джисона, который смотрел на него в ответ. Он доигрывает последний аккорд и опускает взгляд в пол. Пальцы замирают. — Джисон.. – Джисон поднял взгляд, замечая девочку, которая сидела с руками у груди. — Это так красиво! Это чья песня? Я такой не слышала. Посыпались вопросы, на которые абсолютно все хотели получить ответы. Джисон старался обращать внимание на всех, но понял, что это бесполезно. Детей уже не остановить, а некоторые вопросы переходят границы. Джисон неловко улыбается детям и кидает взгляд помощи на слизеринца, который только сейчас отошёл от заворожения. Минхо встал на ноги и громко хлопнул в ладоши. — Итак, я думаю, наш вечер можно заканчивать! Завтра у нас корабль обратно в Хогвартс, всем нужно выспаться! Дети со вздохами отстали от Джисона и, сонно потирая глаза, двинулись в сторону своих домиков. Профессора тоже встали с брёвен и повели детей, чтобы они не потерялись. Джисон облегчённо вздохнул, снимая с плечь гитару. К нему тут же подлетели парни, тормоша за плечи. — Джисон! – Кричал ему в лицо Чан Бин, толкая больше всех. — Это пиздец как круто! Ты где играть научился? Я тоже хочу! — Он самоучка. – Ответил за друга Чонин, видя, что сам он не в силах. — Бля, – Сказал Чан Бин и замер, а потом снова закричал. — Всё равно круто! Ты так поёшь..просто, бля, ахуенно! — Хватит матами бросаться. – Цокнул Сынмин. Чан Бин махнул на него рукой. — А как иначе? – Возмутился Бин. — Что ты вообще в музыке знаешь? Давай, стой молча. — А ты что знаешь? – Бросил в ответ Сынмин. Но Чан Бин не сдался. — Ничего. – Невозмутимо ответил он. — Всё, не напрягай. Джисон, так вот... Сынмин цокнул и пошагал прочь от костра. Джисон с Чонином проводили его сочувствующими взглядами под тараторство слизеринца. Чан Бин словно и не заметил, как никто не желает слушать и отвечать на его вопросы. Он вошёл в кураж и обсуждал что-то уже сам с собой. Хан с Яном хмыкнули и по-тихому скрылись с места, почти сразу возвращаясь в свой домик. Утром у них отплыв обратно в Хогвартс и, по идее, нужно хорошо выспаться, но что-то подсказывает, что ночь будет бессонной..***
Растирая сон на глазах и закидывая рюкзак на плечо, ученики Хогвартса стояли на причале, желая поскорее вернуться в школу, ведь «здесь прогресс остановился ещё в мезозой, а моя кровать в комнате мёрзнет без меня». Но, им признать трудно, всем здесь понравилось. Отвлечься от бездельничества на каникулах и узнать много нового того стоило. Факультеты сблизились, набрались опыта и знаний. Профессора продолжали нахваливать их. Это, однозначно, добавляло ещё несколько плюсов к этой экскурсии. Она прошла действительно хорошо. А всё благодаря Минхо и тому, что ему дали такое наказание. За два насыщенных дня сам он и забыл, почему вообще должен был проводить всё это. Стоило признаться, Минхо это не то, чтобы понравилось...это было интересно, но больше он драться, конечно, не рискнёт (хотя, не от него это зависит). Всё, что волновало сейчас – скорее добраться до комнаты, дождаться Чана и начать учиться. Каникулы не бесконечные, как бы ты ни хотел их продлить. Но на самом деле, продлить их Хо не хотел, более того, срезать, чтобы окунуться в учёбу с головой. Пока никуда окунуться не получалось. Разве что в чай, которого в кружке осталось меньше половины. Минхо вздохнул, ставя его на стол и в очередной раз кидая взгляд на окно. Сцена в стиле "молчаливый пиздец", однако ничего такого сейчас не подразумевалось. До начала учебной недели осталось два дня. Чан приезжает завтра. Чем заняться сегодня – Минхо не знает. Он с момента приплыва обратно в Хогвартс только и делает, что сидит в комнате или гостиной за кружкой чая или прочтением учебной программы. Довольно скучно и надоедающе, но Ли может заниматься этим всегда. — Ладно, – Сдающимся тоном говорит он. — Я сдаюсь. Непонятно, с кем он разговаривает. Скорее всего сам с собой. Он только что признал то, что отрицал – ему скучно. Он смотрит на пустую кровать друга и скучает, потому что с ним время было явно быстротечно и интереснее. И плевать на то, что они мало разговаривают; само нахождение Чана рядом успокаивало и придавало уверенности с чувством полноты. Сейчас же Минхо пытается найти ему замену в обычных вещах. Он думал, что это помогает. — Нихуя. Чан Бин залетел в комнату без стука. Он оглядел помещение, Минхо за столом и прыгнул на кровать Чана. — У тебя тут капец как скучно, чувак. – Сказал он. Минхо закатил глаза, пропитывая его самым высокомерным взглядом. Ну, как показалось Бину. — Я не просил тебя оценивать атмосферу моей с Чаном комнаты со стороны бунтаря. Он специально выделил, что это комната не только его, и второй хозяин явно будет не в восторге, когда узнает, что кто-то сидел на его кровати. Чан, конечно, добрый, но не тогда, когда на его постель садятся в грязной одежде. Чан Бин ахнул, прикладывая руку на душу. — Я – бунтарь? – Он упал спиной на кровать как подстреленый, издавая странные хлюпающие звуки. — Как ты...как ты жесток, Ли Минхо, ученик шестого курса Слизерина! Минхо вздохнул и поднялся на ноги, в два шага разрывая расстояние между ними. Он схватил парня за шиворот и поднял к своему лицу. — Либо ты уходишь, либо я вышвыриваю тебя с окна с помощью "круцио". — Это чёрная магия. Ты не можешь её использовать. – С усмешкой и в таком же тоне ответил Чан Бин. — Хочешь проверить? – Вскинул бровь Ли и отпустил шиворот однокурсника. Он снова вернулся к столу и взял кружку в руку. — В любом случае, тебе лучше покинуть комнату в течении минуты. Чан Бин фыркнул и слез с кровати. Однако с комнаты не ушёл. Вместо этого он подошёл к столу и осмотрел его. Две книги по ЗОТИ, ручка и заварной чайник. Пустовато. — На самом деле, я хотел предложить тебе сходить с нами в Хогсмид. Чего тебе тут одному за книгами тухнуть? — С нами? – Переспросил Ли, с подозрением смотря на Бина. — Ага. – Ответил тот, от скуки листая одну из книг. — Я, Сынмин и Чонин с Джисоном. – Он захлопнул её и посмотрел на Ли. — Пойдёшь? — Окей. Ли резко встал с места, подходя к шкафу, чтобы найти нужную одежду. Чан Бин опешил от неожиданности, а потом хитро улыбнулся, опираясь бедром о стол. Минхо накинул пальто и пошёл к выходу, встречаясь взглядом с однокурсником. — Хоть одна тупая шутка из твоего рта и угрозы уже не будут угрозами. – Отрезал он. Чан Бин поднял руки в знаке капитуляции. Минхо смерил его взглядом ещё пару секунд, а потом большими шагами покинул комнату. Бин двинулся за ним со странной улыбкой. Для себя он кое-что понял. Теперь, главное, чтобы понял Ли.