***
На улице давно стемнело. Солнце спряталось за горизонт, вместе с уходящим днем, оповещая Рейнольда о том, что ничего уже не произойдет. Единственное, что не давало потускнеть совсем - звонки от друзей. Сначала Росс и Роберт, позвонив с номера одного из них, поздравляют друга, еще долго пытаясь втянуть его хоть в какие-то эмоции разговором, слыша только тихое, совсем не радостное мычание и благодарности. Но все безуспешно, не смотря на то, что этот звонок действительно скинул тяжелый груз с плеч. Затем Сьюзи, сказав лишь пару теплых слов, бросает трубку. Работа не ждет, к сожалению. Поздравить друга нормально получится только на выходных, когда они наконец соберутся все вместе, не беспокоясь о том, что кто-то куда-то опаздывает. Следом за ней, перерывом в около десяти минут звонит Памп. Совсем странно и неожиданно. Никогда они не общались достаточно хорошо. Но, вероятно, всего лишь формальности, подкрепленные старым знакомством. Ведь сколько уже лет прошло? Десять? Ох, нет-нет, скоро должен был стукнуть семнадцатый год. Время так быстротечно. Уходит, как вода сквозь несжатые пальцы, заставляет спешить и не дает двигать себя и свою жизнь в медленном темпе. Все это вгоняет в еще более отвратительные эмоции, чем раньше. И уже даже поздравления, может быть, действительно искренние, совсем не радуют уставшего до подкосившихся ног Рейнольда. Но скоро он будет дома. Дома, где его ждет его муж, единственный в своем роде придурок, но такой любимый, шумный и невыносимый. Может быть, хотя бы его присутствие в этот октябрьский вечер скрасит день?***
Все было готово. Хлопушки под рукой, еда теплым, сладким ароматом пахнет из кухни, заставляя верить в то, что впервые у Костяшки получилось что-то действительно неплохое. Сидя за массивным диваном в зале и сжав хлопушки в одной руке, парень уже пятый раз перечитывал сообщение, отправленное Роем еще пол часа назад - «через минут двадцать буду дома». Засев в полной темноте, он как можно скорее убирает телефон в карман джинсовых штанов, заслышав только, как проворачивается ключ в замочной скважине. — Я дома, - громко оповещает о своем приходе Хэдони, включая свет в небольшой прихожей, и сразу же впадает в ступор, не успев снять и одного сапога. Сияющая гирлянда, которую из-за усталости он не приметил сразу, шарики, надписи, бросившиеся в глаза. Рот открывается в недоумении, будто до этого никогда не видел подобного. — Ты серьезно? Это глупо, - наконец прийдя в себя, снова пытается заставить обратить внимание на свой приход мужчина и снимает обувь. Повесив легкую ветровку на шкаф, шатен заходит в зал, тяжело вздыхает, в темноте старательно ища подвох. Да, действительно находит - замечает блестяшки на диване. Не самый большой сюрприз, но все еще, он был безумно рад, что Скид вспомнил про него. Да даже не так! Он был безумно рад, что Скид не просто, черт возьми, не забыл, а еще и устроил это все! Это было по детски, в его репертуаре, но все еще то, чего действительно не хватало ему уже сколько лет! Наконец, нащупав в темноте выключатель, с щелчком комнату охватывает яркий, греющий свет, а из-за дивана выпрыгивает сам виновник торжества, хлопнув несколько из хлопушек. — С днем Рождения! - почти что во все горло кричит он, заливаясь смехом, - С юбилеем, принцесска. Кто у нас теперь тридцатилетний старик? Подразнивая мужа неуместными прозвищами, Скид перепрыгивает через диван, падает на него, но быстро встает, крепко обнимая смущенного Роя. — Не называй меня так, - фыркает он, пряча раскрасневшееся, как и предполагал Скид, лицо в толстовку. — Это еще не все! Пошли-пошли-пошли, - несколько раз повторяет гитарист, почти что сияя. Он подталкивает супруга на кухню, пока сам Рей глупо улыбался, хлопая глазами и не веря в то, что это все - действительно ему. Легко украшенная кухня, убранная, да так, что явно видно, что Скид убирался не просто, чтобы отстали. На столе стоит две тарелки, вилки, бутылка вина, которую они усердно хранили и которая сейчас, наконец-таки, исполнит свое предназначение. В середине стола большое блюдце с жареной курицей и картошкой, в некоторых местах уложенные яблоками. — мне, конечно, слегка мама помогла, а то я бы спалил все,- хихикает Холидей Рою почти на ухо, заставляя вздрогнуть от столь неожиданной близости. Еще раз осмотрев весь стол, у низкорослого мужчины приподнимаются уголки губ, пока его щеки разгораются еще сильнее. Он оттаял. Окончательно. Еще какие-то десять минут назад Рейнольд проклинал этот вечер, пинал ни в чем не провинившиеся перед ним камушки на дороге, стиснув руки в кулаки. Но теперь было спокойно и тепло. Теперь этот октябрьский день не казался столь ненавистным, коим был всегда, почти с самого детства. Развернувшись к Костяшке, мужчина опускает его на уровень своего лица, схватившись за ворот выглаженной рубашки. — Спасибо, правда, - совсем промурлыкивает эти слова Рой, целуя возлюбленного в уголок губ,- А еще, ты выглядишь нелепо в этой рубашке. — Ха-ха, все для тебя, принцесса.