Порча на счастье

Голова уже распухла от той информации, которую почти что насильно впихивали в его голову. До экзамена ровно день. Уже завтра решится дальнейший план развития событий в жизни Антона. Что ни говори, но мозгу определенно нужно отдыхать, именно поэтому Шастун для себя решил, что сегодня не откроет ни один учебник и справочник. Спустя минуту размышлений о том, чем же заняться сегодня, в голову пришла мысль. — Алло. Дим, пошли прогуляемся? — довольно предсказуемо. — Не, Антох, не могу. С меня родители не слезут, пока я им весь курс биологии не расскажу от корки до корки. — Ну, ладно. Удачи тебе. — легко согласился Шастун, сбрасывая трубку. Он точно знал, что Серёжа сегодня тоже занят, поэтому звонить ему бесполезно, а просто сидеть дома не хочется от слова совсем. Ладно, тогда как в старые добрые — только он и музыка в наушниках. Уже через семь минут Антон выходил из своего подъезда. В ушах уже играла одна из популярных песен «Imagine dragons». Примерный маршрут построен, можно и выдвигаться. Спокойным, прогулочным шагом Антон шел по полупустым улицам Питера, думая обо всем и одновременно ни о чем. В его голове были темы начиная от: «Интересно, а почему человек паук стрелял паутиной с запястий, а не из жопы, как все обычные пауки?..», до: «А может действительно остаться в Питере…» Да, все это время Антон жил с размышлениями о том, стоит ли переезжать. Здравый рассудок кричал: Да, уезжай отсюда, это же такой шанс! А сердце… А оно сжималось от боли и понимания того, что если он уедет, то навсегда попрощается с людьми, успевшими стать ему очень дорогими за это время. А ведь после смерти Леши он решил для себя, что больше никогда и ни к кому не привяжется. И что мы получаем в итоге? Сейчас в его жизни есть как минимум три человека, без которых он себя уже не представляет. Осознание того, что он настолько прикипел к людям, ранило сильнее ножа под дых. Да, расстаться с ними будет неимоверно больно, но придется. Иначе он просто не сможет идти дальше. Как там говорилось? «Чтобы открывались новые двери, нужно уметь закрывать старые.». Да, после выпускного он сделает именно так. Как бы больно не было, это надо пережить. Зато позже это поутихнет, и останется только амбициозное будущее и новые возможности. В Питере он никто, и никем останется здесь навечно. Этот мрачный город давит, напоминает о прошлом. А Антон готов отдать все, что у него сейчас есть, лишь бы забыть его. Забыть, вычеркнуть из сценария жизни, вырвать лист с корнем и сжечь его, больше никогда не вспоминая. Теплый майский ветерок приятно обдувал лицо, будто успокаивая Антона, который сейчас находился на грани срыва. Он дошел до места, в которое не хотел идти совсем. Видимо, был немного не в сознании, и тело само вело его. Перед ним высилась девятиэтажная заброшка, а точнее — недостройка. Ее строительство прекратили не закончив, и сейчас она стоит совершенно не охраняемая. На этой заброшке произошло слишком много всего. Он заприметил ее еще в четырнадцать, за год до того, как его бросили родители. Отлично помнит, как первый раз пробовал курить здесь, как сидел и грустил, злился, смирялся. Да эта заброшка, наверное, знает про него больше, чем любой другой человек. С нее спрыгнула Оксана… Да, не самое лучшее воспоминание. Слишком много связано с этим старым зданием. Антон размышлял об этом, пока поднимался по хлипкой и полусгнившей лестнице. Ветер с двойной силой ударил в лицо, когда Шастун вышел на крышу. Он сел у края, закрывая глаза. В памяти всплывали разные картины из жизни, и большинство были не совсем позитивными. Прогоняя их куда подальше, Антон продолжил размышлять над тем, что сейчас волнует больше всего. Оставить всех, все и вся ради счастливого будущего вне границ города, название которого ассоциируется со словом «боль», или же рискнуть и остаться здесь, обрезав все возможности на отдаление от прошлого, которое обязательно будет подавлять и напоминать о себе?... Но остаться еще означает просто дать возможность чувствам взять над собой верх. И тогда он будет слаб. Да, признаваться себе в этом сложно до невозможности, но он определенно что-то чувствует к одному человеку, но… Нет, нельзя. Нельзя об этом даже думать. После того, что сделала с ним прошлая любовь, меньше всего хотелось влюбляться снова. Чувства — это слабость, и Антон всю жизнь жил по этому принципу. Единственный раз, когда он позволил им взять верх над собой закончился для него смертью любимого человека и неудавшимся суицидом, и этому нельзя повторяться. *** «Блять, че ж так холодно-то…» — матерился про себя Антон, идя по пустой ночной улице и кутаясь в старую тоненькую курточку, которая уже совсем не справлялась со своей задачей. Колени тряслись, зубы стучали, но Антон упрямо продолжал идти. Плевать. На все. Да, ему сейчас шестнадцать, но жизнь заставила научиться жить и мыслить не как тупой подросток, а как взрослый человек, главной целью которого является выжить. Сильнейший ветер с метелью били по горящим щекам, но Антон упрямо двигался вперед. Он домой идет, нельзя же просто остановиться и сказать: «Все, никуда не пойду, тут спать буду.» Он возвращался с очередной работы, с которой его снова выгнали. Какая это по счёту? Четвертая. Наверное. Шастун шел против ветра, а из его глаз от холода катились крупные слезы. Нет, он не плачет. Вдруг среди завывания ветра со снегом послышался звук подъезжающей машины. «Вот кто в такую погоду вообще из дома выходит? Да еще так поздно…» — задал сам себе вопрос. — Эй, парень! — окликнули его. Антон даже осмотрелся по сторонам, пытаясь найти какого-нибудь другого парня, которого могли позвать. Не найдя таковых, он все же повернулся к неожиданному собеседнику. — Ты мне? — крикнул он, с трудом, но все же разглядывая его. Это был молодой парень лет восемнадцати, стильно одетый и, видимо, только что вышедший из той дорогой машины, стоящей неподалеку. — Да. — тот парень подошёл к нему, протягивая руку. Он был чуть выше самого Антона и крупнее телосложением. Шастун на его фоне выглядел как палка. — Ты чего тут один делаешь? И в такую погоду надо бы потеплее одеваться. Антон приметил деталь, что у парня в ухе была вставлена большая черная серьга, которая выглядела довольно странно. Шастун опустил взгляд на руку, протянутую ему, и еле удержался от того, чтобы не присвистнуть. «Серьезно? Накрашенные ногти?» Антон, смерив парня подозрительным взглядом, все же пожал ему руку. — Я Алексей, приятно. — ответом ему последовало что-то тихое и похожее на «угу». — Ладно. Ты куда идёшь-то? — Домой. — буркнул Антон, стараясь не сильно дрожать, что не укрылось от взгляда Леши. — Так, а ты где живёшь? Антон нехотя сказал улицу, лишь бы побыстрее отделаться от этого парня, которого про себя он окрестил пидором. Нет, ну действительно похож. — Садись, довезу. — он развернулся и пошел в сторону машины. — Тебе повторять надо? — спросил он, когда повернулся и увидел, что Антон даже не сдвинулся с места. Шастун решил не спорить, а просто поехать с ним. А что терять? Жизнь ему не сильно важна, а остального и нет. А если этот пидор окажется нормальным, то хотя бы Шастун вместо того, чтобы полчаса идти под метелью, в тепле доедет минут за десять. Уже через две минуты они ехали по пустым улицам. — Слушай, а можешь ответить на пару вопросов? — вдруг спросил знакомый у Антона. Шастун задумался. — Хорошо, но только в обмен на вопрос от меня, честный ответ от тебя. Леша от такого напора немного охренел, но быстро взял себя в руки и спросил: — Ладно, я начну. Что делаешь на улице в два ночи в такую метель и почему так легко одет? — С работы иду, — Антон пропустил мимо внимания удивленный взгляд Леши. — не надо так смотреть, ты просил правду. Одет так потому что нет ничего другого. Я ответил? Новый знакомый все еще охреневая, просто кивнул. — Хорошо. Теперь я. Ответь честно. Ты пидор? — да, прямолинейность — определенно худшее качество Антона, которое когда-нибудь его же и погубит. Леша какое-то время просто тупо смотрел на Антона, а тот уже успел подумать, что ему сейчас въебут. Но собеседник вдруг громко рассмеялся. Когда его почти истерический смех прекратился, он смог ответить: — Прости, ты просто с таким лицом спросил это… А если к ответу, то с чего бы вдруг такие мысли? — У тебя в машине висит фотография, где ты с парнем каким-то целуешься. — Антон сказал это как что-то очевидное. — А ты наблюдательный. Да, ты прав. Но только не пидор, а гей, это две разве вещи. Но только с тем человеком, которого ты сейчас видишь на фотографии, мы на данный момент уже расстались. — Понятно. — спокойно сказал Антон, мысленно похвалив себя за то, что почти что сразу догадался об этом. — Слушай, а у тебя ориентация какая? Этот вопрос ввел Шастуа в ступор, но он быстро справился. — Гетеро... - прозвучало как-то неуверенно. — Жаль, а ты красивый… *** От этих воспоминаний становилось неимоверно больно, и эту боль было почти что невозможно заглушить. Влага скопилась в глазах, а подбородок мелко затрясся. ЛСП в наушниках пел что-то, но Антону было плевать. Он просто достал из кармана куртки почти закончившуюся пачку сигарет, достал одну и прикурил, затягивая горький табачный дым в легкие. Легче не стало. Все так же тоскливо. А они говорили, что время лечит. Прошло уже семь месяцев с момента его смерти, а больно так же. Наврали, получается. Сейчас в голову Антона пришло осознание. Осознание того, что второго такого случая он не выдержит. Нужно бежать, бежать без остановки. От любых чувств, пока они не такого масштабного размера. Сейчас он принял окончательное решение. Ничто не заставит его передумать. Вместо того, чтобы как-то справиться с этим, он просто сбегает, надеясь просто затушить в себе чувства, только начинающие зарождаться. Нет, он не позволит. Не снова. *** Вот и все. ЕГЭ написано, осталось дождаться конца года и пережить выпускной. Именно на нем будут оглашены результаты всех экзаменов, именно после него Антон сбежит и больше никогда не появится в Питере. По крайней мере, ближайшие года два. Вы можете спросить, точно ли он решил? Больше чем. Антон сможет прожить без них, но с ними нет. Это он знает точно. *** Говорят, что только слабые люди бегут от проблем. Шастун не слабак, но он убегает. Убегает от чувств, от самого себя, от прошлого. Сейчас, сидя и смотря на уже купленный билет в Москву, он думает, что сможет быть счастливым там, если здесь не получилось. Думает, что сможет начать жить там сначала. Надеется, что сможет забыть всех, кто был дорог ему. Думает, что больше никогда не позволит себе чувствовать. Ровно через неделю в Санкт-Петербурге не будет никакого неудачника по жизни по имени Антон Шастун. Ровно через неделю он будет пытаться снова начать жить счастливо. Ровно. Через. Неделю.