Судьба Райской Птицы.

31 августа 1971 г.

На втором этаже небольшого коттеджа витал запах душистых роз. На подоконнике сидела девчушка одиннадцати лет, восхищённо наблюдая за рассветом. Ей всегда это нравилось. Нравилось наблюдать за звёздами ночью, выискивая на синем небосклоне горящие ярким светом точки — звёзды, если точнее — со своими именами. Яркий Сириус, чуть дальше Орион, в созвездии которого находилось множество звёзд — Беллатрикс, Раиф, Бетельгейзе, Ригель. Ей нравилось смотреть на звёзды ночью, нравилось наблюдать за закатом и рассветом. Это было по своему волшебно — как природа вступает в свои неумолимые условия — как множество птиц с рассветом красиво поют, оглашая свои разнообразные песни по округе — как яркое, слепящее глаза солнце пропадает и в свои права вступают сумерки, а на небе появляются разноцветные облака — красные, розовые, фиолетовые, жёлтые, оранжевые, персиковые. Множество ярких цветов, которые появляются с рассветом и закатом. — Джейни, ты опять засиделась до поздна. — послышался укоризненный знакомый голос у двери и девчушка вздрогнув от неожиданности, повернулась на звук. В дверях стояла женщина, на вид сорока лет, с чёрными волнистыми волосами, собранными в пучок, и укоризненным синим взглядом. Джейн виновато потупила взгляд. — Прости, мама. Не смогла удержаться. Женщина лишь вздохнула, но ничего не сказала и вошла в комнату. Джейн слезла с подоконника и бегом отправилась в кровать, плюхнувшись на него с размаху и закутавшись в одеяле. Она невинно посмотрела на Юффимию, для пущей уверенности похлопав пышными ресничками. Женщина хмыкнула и присела на кровати, легонько ткнув пальцами по лбу дочери. — Джейни, вы завтра отправитесь в Хогвартс, хватит дурачиться. Зачем ты порадируешь брата? — добродушно, но укоризненно вопросила Юффимия так, как умела только она. Джейн надулась. Неужели она виновата в том, что Джим всегда находит приключения на ровном месте? Сколько можно об этом вспоминать? Она же не виновата в том, что однажды Джим увидел маггловского клоуна из-за того, что Джейн захотела просто прогуляться? — Мама! — обиженно воскликнула Джейн. — Джим — это Джим! Нельзя его сравнивать! Юффимия лишь покачала головой. Иногда ей кажется, что в компании двойняшек заводила не Джеймс, а Джейн. — Джейми снова расстроится, когда узнает, что ты опять рассматривала звёзды. — сказала Юффимия дочери. Джейн промолчала. Из-за своего хобби, Джейн не могла быть с Джеймсом всё время из-за того, что спала мёртвым сном до двух-трёх часов. Её никто не мог разбудить, даже Джим. — Мама, как ты думаешь, куда я попаду? В Гриффиндор? — очень тихо спросила Джейн, нахмурившись. Джейн нервничала. Вдруг она попадёт на Пуффендуй? Или, чего хуже, Слизерин? Джим отвернется от неё и бросит. Джим всегда хотел на Гриффиндор и когда пришло письмо, трещал, не затыкаясь всё лето. — А на какой ты хочешь? — полюбопытствовала Юффимия, погладив дочь по волнистым чёрным волосам. — К Джиму хочу. — тихо ответила Джейн. Ей, правда, было без разницы куда её отправит шляпа. Джима она не хотела потерять из-за какого-то факультета, поэтому пойдёт туда, куда и её двойняшка. В Гриффиндор. Юффимия улыбнулась уголками губ. Самый предсказуемый ответ из всех возможных. — Значит, попадёшь на Гриффиндор. — утвердительно ответила Юффимия. Её глаза вдруг сощурились, а лицо стало жёстким и резким. — Но я бы хотела, чтобы ты всё таки продолжила традицию дома Бёрк и Блэк и попадёшь на факультет Слизерин. Не забывай, что ты мне обещала. Джейн помрачнела и около её губ образовалась циничная складка. Мать по своей натуре была жёсткой и требовательной, что мастерски скрывала это от отца и брата. Джейн сама не до конца понимала, почему мама открыла свою жестокую личность именно ей, своей дочери. Но она прекрасно понимала, что мама от неё что-то хотела, но пока не может ей сказать из-за возраста Джейн. Поттер моргнула и попыталась перевести тему в другое русло. — Мама, а на каком факультете ты училась? — спросила Джейн, и в таких же синих глазах зажглось неподдельное любопытство. Юффимия улыбнулась. — На Когтивране. Лицо Джейн вытянулось в удивлении. — Я не знала, что моя мама такая умная. — пробормотала она, моргая. Юффимия не смогла сдержать тихого смеха. Джейн любила говорить очевидные для всех вещи и неочевидные для неё в слух. Было забавно над этим наблюдать. — Засыпай, Джейни. А то твой брат не вытерпит и устроит представление. Мать и дочь одинаково фыркнули, сдерживая смех. У Джима зачастую не хватало терпения и он часто заходил в комнату к Джейн, вытаскивая её то погулять, то своровать сочные и аппетитные яблоки у бабули Батильды. Правда, бабуля Батильда всё время как-то узнавала, что они воруют яблоки и устраивала трёпку. Правда, только Джиму. Джейн же она приглашала в дом отведать её фирменного пирога из тех же яблок, из-за чего Джим всё время громко возмущался и жаловался на судьбу за несправедливость жизни. У Джима это была любимая тактика. Если его поймали на горячем и оправдаться не получается, он начинал жаловаться на жизнь и громко прочитать на несправедливость, тем самым заговаривая зубы. Если заговорить получилось, он по быстрому и тихонько линял в темпе вальса, пока никто не очнулся. Джейн сама не заметила, как уснула. *** Джейн резко проснулась от того, что кто-то по её лицу водил чем-то щекотным и вздрогнула, попытавшись убрать то, что мешало ей спать. Через секунд десять, когда Джейн провалилась в какое-то полубессознательное состояние, щекотка началась заново где-то около уха. Джейн нырнула под одеяло с головой, прекращая щекотку. Что-то защекотало пятки и она резко, в остервенении потёрла ноги друг об друга, разлипая заспанные глаза и протирая их. На это самоубийство был способен только один человек. — Джеймс Флимонт Поттер! — зарычала хриплым, после сна, голосом и сразу же прокашлялась. Она резко сбросила одеяло, впившись злым взглядом в отшатнувшегося Джеймса. Тот резко утратил игривое настроение, слегка побледнев лицом. — Ой. — испуганно ойкнул Джеймс, судорожно бегая глазами по комнате, пытаясь что-нибудь придумать. Здраво рассудив, что по любимой тактике улизнуть не получится, он начал быстро тараторить, в надежде, что сестра смилуется над таким дураком, как он. — Джейн, ну чего ты злишься? Я не нарочно! Правда! Правда! И вообще, я мимо проходил! Да! Да! Меня вообще тут нет! Да, точно! Нет! Пока! — и быстро хотел выскочить из комнаты сестры, но дверь захлопнулась прямо перед его носом. За спиной Джеймса послышался хруст костяшек и он вздрогнул. Медленно повернулся к вставшей на мягкий медвежий ковёр сестре, которая недобро щурилась и гулко сглотнул, посмотрев на Джейн щенячьими глазами. — Ты же не будешь бить своего младшего любимого братика? — умоляюще спросил младший Поттер, невольно делая шаг назад. Джейн подняла вверх одну бровь, а по её лицу зазмеилась пакостливая ухмылка. Она демонстративно начала засучивать рукава синей пижамы, чем заставила Джеймса подпереть собой вплотную дверь, точно она сейчас развалится, если он отойдет. — Сестрёнка, может, договоримся? — предпринял ещё одну попытку Джеймс избежать страшной участи. Джейн задумчиво посмотрела на брата, остановившись на середине ковра. Джеймс невольно облегчённо выдохнул. — Покупаешь мне в Хогвартс-экспрессе те сладости, которые я только захочу. — веско припечала Джейн, скрестив руки. Джеймс вскинулся, лихорадочно начав соображать, где найдет больше ста галлеонов на сладости. Сестра была жуткой сладкоежкой и могла за один приём съесть пирог с патокой — самую приторную гадость из всех возможных. Так ещё и добавки попросит. Джеймс поспешно закивал в знак согласия, а то сестра может и передумать. Джейн лишь вздохнула. — Иди давай уже. — махнула она рукой и брат поспешно выскочил за дверь. Взглянув на часы, Джейн застонала и почувствовала внутри поднимающийся клокочущий гнев. Было только десять утра. — ДЖЕЙМС! — от рёва Джейн зазвенели стёкла. Послышался грохот на первом этаже и глухой задушенный писк. — ЭТО НЕ Я! — запищал брат на весь дом. Джейн выскочила за дверь и быстро скатилась по лестнице. — КУДА?! — заорала Джейн, видя, как брат попытался выскочить во двор. Джейн прыгнула на брата и повалила того на пол. Джеймс больно стукнулся плечом и почувствовал руки сестры на своей шее. — Чёртов придурок! Какого келпи ты меня так рано разбудил?! — рычала Джейн, попытавшись придушить брата-двойняшку. Джеймс перевернулся и теперь он уже восседал на сестре, заведя её руки над головой и придерживая за запястья. Очки его лежали уже где-то на полу. — Систер, спокойнее! — попытался перекричать Джеймс сестру. — Я виноват, признаю! Успокойся! Джейн возмущённо фыркнула и пяткой долбанула брату по икре. Тот завыл раненым зайцем и отскочил от сестры. — Жестокая! Жестокая сестра! — выл Джеймс, растирая икру и попеременно морщась. — Джеймс, зачем ты опять выбесил свою сестру? — поинтересовался отец, в чьих карих глазах искрили смешинки. Джеймс в ответ пробурчал что-то невразумительное, обиженно косясь на ставшую с пола сестру и ища взглядом очки. Драки двойняшек стали уже обыденностью в этом доме. В основном, начиналось всё с провокаций Джеймса. Резже, с манипуляций Джейн. И всё заканчивалось одним. Дракой. Как сейчас. — Мама! Джима надо заново прогнать по этикету! — Нет! — ужаснулся Джеймс, подскочив как не в чём не бывало, одним движением руки надевая очки. — Только не это! — Да! — довольно оскалилась Джейн, видя реакцию брата. Джеймс терпеть не мог этикет и всё что с ним связано. В детстве он устраивал массовые истерики, причём такие натуральные, что в них верил даже отец, который запретил учить этикет хотя бы когда Джеймсу не исполнится восемь. Для Джейн же это было поводом подразнить братишку, к чему всегда приводило к драке. — Нет! — отрезал Джеймс, отрицательно помотав головой. — Да! — Нет! — Мама, где книги по этикету? — громко спросила Джейн, от чего у брата чуть дым из ушей не повалил. — В библиотеке, дорогая. — ответила Юффимия из кухни. — Только не этикет! — громко воскликнул Джеймс и повалил сестру на мягкий ковёр. — Никуда ты не пойдёшь! — С чего это?! — возмутилась Джейн, ударив брата в плечо и попытавшись выбраться из-под него. — Стоять! — воскликнул Джеймс, удерживая запястья сестры. — А ну отпустил меня, зараза приставучая! Джейн ударила брата коленом прямо в бок, от чего он болезненно застонал и повалился на ковёр рядом. — Какая же ты жестокая. — прохрипел брат. — По тебе Слизерин плачет. Джейн возмущённо фыркнула и легонько ударила ногой ногу брата. — Дурак. — гаркнула Джейн, поднимаясь с ковра и бегом отправляясь в свою комнату. *** — Джейни, не дуйся на брата. Он же не хотел. — мягко улыбнулась Юффимия. Джейн вскинула голову, метнув в брата убийственный взгляд. Джеймс сделал вид, будто этого не заметил. — Не хотел будить меня в десять утра, прекрасно зная, что я легла в пять? — громко возмутилась Джейн, надувшись. — Я не выспалась, мам! Юффимия вздохнула и строго сказала. — Джеймс, извинись перед сестрой. Джеймс потрясённо поднял взгляд с тарелки на маму. — Извинится? То есть, она не спала всю ночь, смотрела на эти дурацкие звёзды.. — Джеймс! — возмутился отец, нахмурившись. — Ах, да. Да. — несколько раз кивнул чему-то Джеймс. — Мы же на четверть Блэки. Я забыл. Джейн закатила глаза на это представление брата и взяла шоколадное печенье, немного откусив и сделав глоток чая. Сейчас начнётся. — Моя очаровательная старшая сестра смотрела на эти потрясающие, сверкающие, древнейшие и благородные.. На этом моменте Джейн поперхнулась чаем от еле сдерживаемого хохота. Только Джеймс, её младший брат, мог сделать одновременно и комплимент и оскорбление. — ..белые точки на небе всю ночь и легла только под утро, совсем позабыв о своём потрясающем младшем брате. Из-за этого, благородный чистокровной наследник рода Поттер, Джеймс Флимонт Поттер, должен просить прощение? — высокопарно переспросил Джеймс. В полной тишине Джейн фыркнула и насмешливо посмотрела сначала на удивлённых этой тирадой родителей, а затем на гордо задранный нос Джеймса. Играть так играть. — Вы, Наследник Поттер, должны попросить прощение у своей старшей сестры, Наследнице Поттер, Джейн Юффимии Поттер, за то, что разбудили явно утомившуюся сестру в несусветную рань, за что были наказаны штрафом в виде покупки сладостей завтра в Хогвартс-экспрессе. Но Наследница Поттер до сих пор не может прийти в себя и очень настойчиво просит принести извинения. Джеймс растерянно поморгал, переваривая информацию. Помолчал. Поднялся, подошёл к сестре, взял за руку и поцеловал тыльную сторону ладони. — Наследник Поттер искренне просит прощение у Наследнице Поттер за своё неуместное поведение и ранее ужасный совершённый поступок. Наследник Поттер очень низко поступил и искренне раскаивается. Одновременно посмотрев на удивлённых родителей, двойняшки захохотали, хватаясь за животы от боли, давая друг другу пять. Ну, что поделать, если они не могут долго друг на друга злится? Флимонт укоризненно покачал головой, улыбаясь уголками губ, а в его глазах отчётливо стояли смешинки. И это заметила мама, которая "случайно" наступила ему на ногу. Хихикая, двойняшки тихонько вышли из-за стола, игнорируя умоляющий взгляд отца и выбежали во двор. — Спорим, что папа так легко не отделается и получит взбучку? — хитро прищурившись, спросила Джейн, перелезая через забор во двор к бабуле Батильды. Хорошо, что они рядом живут. — Систер, взбучка уже началась, судя по звукам из дома. Даже спорить не надо. И правда, из дома раздался приглушённый стук и вскрик. Стёкла задребезжали, как ненормальные. Джейн только хмыкнула и приземлилась аккурат возле грядок. Если бы промазала, ей бы прилетело. Джейн посмотрела на брата и обречённо прикрыла лицо рукой. Джеймс приземлился прямо на грядку и, судя по листьям, прямо на клубнику. Джейн убрала руку от лица и увидела, как брат начал стремительно белеть. — ДЖЕЙМС ПОТТЕР! — из дома послышался гневный рёв бабули, которая стремительно приближалась. Джеймс сравнятся цветом кожи с полотном. Джейн стало жалко братишку, так что посоветовала лишь одно единственное, что могло отсрочить трёпку на неопределённое время. — Беги. Джеймс внемлил совету сестры, как к голосу всемилостивого Мерлина спустившимся с небес и стремительно побежал по грядкам. — Мерлина ради, почему мой брат такой идиот? — поинтересовалась Джейн у грядок с клубникой и неспеша пошла к дому, мастерски минуя грядки. За непутёвым братишкой уже гонялся смерч по имени Батильда Бэгшот с веником в руках. Тот пищал оправдания, изредка прикрывая то голову, то попу, по которой чаще всего прилетало. Джейн зашла в дом и разулась, оставляя дверь открытой. Она пошла в гостиную, с любопытством рассматривая старые книги. — Бабуля! Пожалей своего внука! Вы же меня убьёте! — вопил на улице Джеймс во всё горло и забежал в дом, закрыв дверь и придерживая его ручкой. Очки его перекосились в правую сторону. — Джим, прячься. — посоветовала Джейн спокойно, с размаху бухнувшись в кресло и подпирая рукой подбородок, с весельем наблюдая за братом, который спрятался в шкафу. Синие глаза скользнули по грязному от следов полу. Джейн обречённо цокнула и застонала. — Ой, дурааак. Бабуля забежала в дом, хлопнув дверью. Её голубые глаза метали молнии, а веник в руках был угрожающе приподнят. Она обвела взглядом коридор и задержалась на грязном полу. Бабуля нехорошо прищурилась. У Джейн пробежали мурашки по коже и она от всей души пожелала брату выжить. Бабуля медленно подошла к шкафу, чеканя каждый шаг и резко открыла, бросив веник и схватив взвывшего Джеймса за ухо. — Ай-яй-яй-яя! Больно! Больно! Бабуля, прости! Прости! Бабуля только сильнее закрутила его ухо, от чего Джеймс завопил. — Ах ты малолетный негодник! Я предупреждала тебя! Предупреждала! Сколько можно?! Маленький паршивец! Бабуля оттянула ухо Джеймса и тот завопил по новой. — Отпусти, отпусти! Больно! Я раскаиваюсь, раскаиваюсь! Я больше так не буду! Бабуляяя! Батильда всё-таки отпустила ухо правнука, который отшатнулся от неё, как ошпаренный, потирая красное ухо. Джейн фыркнула. — Ты идиот, Джеймс. Брат метнул в неё убийственный взгляд, но промолчал. Он, шаркая к коридору и разуваясь, только потирал красное и горящее ухо, показательно игнорируя сестру. Джейн же только глаза закатила на это ребячество. *** — Бабуль, а у тебя есть мастерство? Батильда метнула в правнучку ироничный взгляд и поставила на стол её фирменный яблочный пирог. Джеймс уже потянулся к пирогу, как бабуля его треснула. Джеймс насупился, но руки убрал. — Есть несколько. — уклончиво ответила Батильда и села за стол. Взмахом палочки цветочный сервиз с чаем полетел на стол. — А какие? Батильда наградила правнучку весёлым взглядом и показательно призадумалась. Джеймс же сверлил взглядом вкусно пахнущий пирог и не на какого не обращал внимание, попивая ягодный чай. — Я Магистр Чар и Окклюменции. Джеймс поперхнулся и закашлялся, вылив половину чая на белоснежную скатерть. У Джейн округлились глаза настолько, что стали похожи размероми с галлеон, а лицо вытянулось от потрясения и её рот стал напоминать букву «О». Батильда коротко хохотнула на такую своеобразную реакцию правнуков и начала разрезать пирог, предварительно убрав пятно со скатерти. Джейн захлопнула рот и только невнятно промычала, всё ещё ошеломлённая. Бабуля была превосходным историком и разбиралась во всех аспектах. Восстания гоблинов, война между эльфами и дворфами, мирные времена, даже застала рождения Грин-де-Вальда, который был её внучатым племянником. Но бабуля никогда не говорила о своём мастерстве. — Ну что, малыши, завтра в Хогвартс? Двойняшки возмущённо уставились на бабулю, которая коротко хохотнула. В своём возмущении их лица выглядели одинаково комичными. — И на какой факультет? — Гриффиндор! — завопил Джеймс, широко улыбнувшись. Джейн некоторое время колебалась, но согласно кивнула. — Гриффиндор самый лучший факультет! Там учатся доблестные и благородные! Самые честные! — начал расхваливать Джеймс факультет. — И самые безбашенные придурки. — вставила Джейн. Джеймс поперхнулся воздухом и возмущённо уставился на сестру. Джейн сделала самый невинный и наивный вид, попивая чай. — Джейн! — Что? — невинно поинтересовалась Поттер, похлопав ресничками. Джеймс открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба. — Я разве что-то сказала? — и Джейн сделала невинно-недоумённое лицо, потупив взгляд. Джеймс не знал, плакать ему или смеяться. Ведь, на его памяти, только его сестра могла сочетать на лице несочетаемое. — Сестра, хватит придуриваться! — вскипел Джеймс. Джейн показательно надулась и пнула ногой ногу Джеймса под столом. Тот ойкнул и поморщился, с возмущением уставившись на сестру, но промолчал, понимая, что сестру ему не переспорить. В общем, сестру он никогда не мог переспорить. Джейн всегда находила аргументы и доказательства, даже иногда придумывала их, причём так правдоподобно, что Джеймс верил в них безоговорочно. Но когда Джеймс ещё раз задумается над словами сестры, то можно уличить её во лжи, но уже будет поздно. Осознание ситуации приходит очень поздно и когда ты расскажешь сестре свои догадки, Джейн притворится, что ничего не поняла. Джеймс вздохнул и угрюмо уставился в чай. Все его потуги были бесполезны. Как всегда. — Поели? — поинтересовалась бабуля. Джеймс против воли бросил взгляд на стоявший яблочный пирог, которого не было. — А мне? — возмутился Джеймс, повернувшись к сестре. Он успел съесть только один кусок от сладкого пирога. Та только сделала невинный взгляд, скушав последний кусочек прямо у него на глазах. — С девочками надо делится. — наставительно проговорила Джейн, допив ягодный чай. — Но ты старше меня! — Всего на десять минут. — вставила Джейн. Поттер аж поперхнулся. Сестра только что воспользовалась его же уловкой. Да как она это делает?! Батильда хохотнула. Споры двойняшек всегда её забавляли. Джеймс был весельчаком и оптимистом, никогда не унывал и любил устраивать разные проказы. Джейн же была вдумчивой и хитрой, использовала иногда методы своего брата, могла с легкостью манипулировать им, даже не подав виду. Джеймс очень любил что-нибудь солёное, а Джейн была жуткой сладкоежкой. «На ровне с моим внучатым племянником, немецким выродком, Геллертом.» — с нежностью подумала Батильда. — Если вы поели.. — начала Батильда, грозно сверкнул глазами в сторону Джеймса. — ..то Джеймс идёт наводить порядок, а Джейн идёт собирать вещи в Хогвартс. Джеймс обиженно надулся, но встал и пошёл в кладовку за тряпками и вёдрами. Джейн же по быстрому выскочила во двор, перелезла через забор и вошла в дом, забегая на второй этаж в свою комнату. Джейн осмотрела комнату внимательным взглядом, подмечая творящийся бардак и тяжело вздохнула. Это будет долго.