And so this is Xmas
С Рождеством Вас!
For weak and for strong
Слабые и сильные,
For rich and the poor ones
Бедные и богатые.
The world is so wrong
Мир так несправедлив
And so happy Xmas
С Рождеством Вас!
For black and for white
Темные и бледнолицые,
For yellow and red ones
Краснокожие и желтокожие.
Let's stop all the fight
Прекратите бойню!
***
Октябрь 81-го года выдался куда более холодным, чем обычно. Морозный воздух, голые деревья и закутанные во все тёплые вещи люди. Свист ветра за окном пробирал до самых костей, ветки царапали стекло и проходились по ушам пренеприятнейшим звуком, пока совы поддерживали этот дуэт своим глубоким уххуканьем. Ночь стояла тревожная и приносила эту тревогу с собой прямо в дом, который сейчас стоял поглощённый во тьму, даже изнутри. Лишь одна комнатка, на втором этаже, пропускала из окон еле-еле видный голубой свет. Комната была крошечной, по сравнению с остальными в доме, но полностью уютной для маленького Гарри, что сейчас тихо сопел в своей кроватке у самой стены в углу, пока его родители, — Джеймс и Лили, — нервно устроились на мягком белом ковре в центре, прижимаясь друг к другу и прислушиваясь ко всем звукам, но слышали только сопение спящего ребенка, скрежет за небольшим окном и неспокойное биение сердец друг друга. Часы пробивали одинадцатый час и время медленно подходило к одному из самых больших праздников осени — Хэллоуину. Дети должны были весело наряжаться и ходить по улицам, собирая конфеты, пока волшебники собирались семьями и знакомыми в домах друзей, весело обсуждая все события и потягивая алкогольные, и не совсем, напитки. Но какое дело было до праздников, когда за дверью во всю шла война, и любой невинный стук мог нести за собой необратимые последствия. Поттеры были вынуждены оставить фронт и прятаться, ведь открытая на них охота не предвещала ничего хорошего. Волан-де-морт, как и его приспешники Пожиратели, стали набирать силу. Теперь справиться было куда сложнее, а вдвоем Лили и Джеймс не смогли бы защитить даже себя самих, что уж говорить о маленьком мальчике, который был совсем беззащитным в таком возрасте. И именно ради него, они оба решились оставить тяготу войны на плечах ордена и авроров. Они боялись оставить сына совсем одного, в случае неудачной битвы, и не хотели заставлять его в одиночестве тащить тяжелейшую ношу. Ношу героя, предначертанную ему самой судьбой. Этого родители хотели меньше всего для своего ребёнка, потому быстро сдались под напором друзей, — Сириуса и Римуса, — которые одними из первых забили тревогу, после нападения в Косом Переулке. И вот, уже больше трёх месяцев они прятались в Годриковой Впадине, защищённые всеми возможными заклинаниями, пройти которые могли лишь круг самых доверенных лиц, имеющий на руках ключи. Поэтому, в перерывах между схватками и планами по свержению Темного Лорда, Бродяга и Лунатик приходили, иногда вместо них приходил Грюм, проверяя окрестности на наличие Пожирателей или других не менее опасных людей и существ, а ещё реже появлялся Дамблдор. И приход последнего был самым страшным, ведь сколько бы раз тот не переступил порог их дома, за ним всегда шли и плохие вести. Лили крупно вздрогнула, услышав тихий хлопок откуда-то из гостиной, что в такой почти полной тишине казался куда громче. Джеймс напрягся и встал на ноги, взял в руки палочку, выставляя её перед собой, и стал закрывать своей спиной жену, которая тут же кинулась к кровати сына. Поттер оставил взгляд на взволнованной девушке и осторожными шагами стал идти вперёд, выходя за пределы комнаты и тихо закрывая за собой дверь. Дыхание было тяжёлым, руку, которая сжимала палочку, неприятно кололо в пальцах и та немного дрожала, а челюсть раз за разом сжималась от нервов. Голова подкидывал самые разные сюжеты событий, которые могли развиться в следующую секунду, в основном плохие, но Джеймс тряхнул головой, прогоняя их и стараясь сконцентрироваться. Он всё также тихо спустился по лестнице вниз и, аккуратно взмахнув палочкой, зажёг камин, чтобы немного осветить просторное помещение и застать врасплох кого бы то ни было. И к его счастью, гостиная пустовала, лишь свиток пергамента лежал на полу у дивана, вероятно, влетевший через камин, но Поттер не решился сразу к нему подойти и сначала проверил остальные три помещения первого этажа, — кухню, столовую и ванную. Убедившись, что никого в доме, кроме них троих, нет, Джеймс выдохнул с облегчением и вернулся обратно в гостиную, в которой сейчас стало уютнее из-за мягкого оранжевого света, потрескивания дров в камине и приятного запаха ели. Это его слегка успокоило и прогнало из головы непрошенные сценарии. Он вдохнул полной грудью воздух и прошел вперёд к письму, что так и осталось лежать на полу, на нем была печать Римуса, от чего камень упал с души окончательно. Сохатый поднял уголок губ вверх, чувствуя как бальзамом разливается тепло от мимолетных воспоминаний, связанных с другом, после чего нагнулся, чтобы забрать пергамент с пола и, после, бросить быстрый взгляд на часы, висящие над камином. Половина двенадцатого. Поттер быстро поднялся наверх, в комнату сына. В ней, Лили осторожно качала кроватку Гарри, который сейчас тревожно хмурился во сне и недовольно чмокал губами. Джеймс подошёл ближе, прижимаясь к жене со спины и наблюдая за маленьким нечто в кровати, которое сейчас, с закрытыми глазами и таким хмурым видом, ещё больше было похожим на него самого. На долю секунды, теплая улыбка тронула лицо парня, но вновь покинула, как только девушка развернулась в его руках. Она нервно прошлась глазами по родным, встревоженным чертам и взглядом указала на свёрток в слегка дрожащих ладонях. Поттер, немедля больше, вернулся на то же место в центре комнаты и осторожно потянул за собой Лили. Последовали тяжёлые вдох и выдох. — Это от Римуса, — шепотом сказал темноволосый и дрожащими руками развернул свиток пергамента. Глаза быстро стали бегать по скачущему почерку друга и расширяться с каждым прочитанным предложением. А в конце, когда глаза пробежали по инициалам, то вылетело из рук Поттера, воспламенилось, подобно фениксу, и оставило после себя лишь пепел на полу. Сердце бешено стучало, а дыхание сбилось и стало тяжелее, но Джеймс, совладав с собой, поднялся на ноги и, сжав в руках палочку, угрюмо сказал: — Забирай Гарри. Мы трансгрессируем в Орден. «Оленьи рога.* У нас с Сириусом дурное предчувствие, Питер не объявляется уже который день и Блэк предполагает, что он выдал вас. Даже если это не так, то быстрее убирайтесь оттуда в орден! Никто не знает, что может случиться. Мы будем вас ждать там. Р. Люпин.» — Что? — опешила Лили, когда Джеймс стал аккуратно доставать Гарри из кроватки, — Что случилось, Поттер? Какого черта? — волновалась девушка, принимая из рук мужа сладко спящего ребенка. — Сириус подозревает, что Питер предал нас и выдал наши координаты, — объяснял в спешке парень и накладывал все знакомые ему защитные чары на комнату, — Он сказал, что ждёт нас в убежище. Я верю им, и не собираюсь рисковать вами. — Но что если это ненастоящее письмо? Что если это западня? Я ни за что не поверю, что Питер способен на такое! Он же мародёр! — всё негодовала рыжеволосая и пыталась закачать Гарри, который от шума стал просыпаться и ещё больше хмурится. Часы пробили двенадцать, а из гостиной послышался громкий стук. Пара застыла, прислушиваясь к звукам из гостиной, Джеймс стал тихо подходить к выходу из детской, выглядывая из-за него и держа палочку наготове. Лили, почти плача от страха, качала Гарри и шла за мужем, готовая удержать его на месте, если тот решит сорваться вниз. После чего последовал громкий грохот. Входную дверь дома сорвали с петель и та с жутким грохотом разлетелась по всей гостиной щепками. — Предатель он, а не мародёр, — грубо и даже как-то грустно выдал Джеймс, когда с лестницы стало видно огонь, а дом понемногу наполнялся неприятным запахом гари. Он прошёл обратно в середину комнаты, затягивая туда и жену, — Быстрее, Лили, он нашел нас! — парень наложил самое сильное защитное проклятие на вход, которое только знал, после чего подошёл ближе к жене и обнял её сзади, — Лишь бы получилось… Он напрягся, направляя всю свою магию в одну точку, найти которую могли лишь члены ордена. Дверь распахнулась и на пороге появился тёмный силуэт, голос которого громко закричал:"Авада Кедавра!». Хлопок. И больше ничего.***
— Чёрт тебя дери, Джеймс, вставай! — нервно разносилось над головой Поттера, тот медленно поднял свои тяжёлые веки и глаза мгновенно стало неприятно щипать от яркого света, поэтому пришлось прикрыть их обратно, — Наконец-то! — выдохнул облегчённо знакомый голос, — Он жив! Вокруг послышался топот будто миллиона ног. Джеймс неприятно поморщился от боли в голове и открыл глаза полностью. Продолжая щуриться от света, он пытался рассмотреть знакомые ему лица. Совсем рядом стоял Артур Уизли, который, как он понял, и приводил его в чувства, рядом с ним столпились Грюм, за его спиной взволнованная Лили с, уже не спящим, Гарри на руках и Римус. Они осторожно стали вокруг и только Сириус Блэк, как только Уизли сказал что друг жив, решил навалиться на него, буквально душа своими объятиями. — Я так испугался! Придурок Поттер! Прости Лили, но придурок, среди Поттеров, только этот — он кинул извиняющийся взгляд в её сторону, на что та лишь пожала плечами, а после вернул его обратно на друга, — Но ты выжил, мудила удачливый! — Блэк ещё сильнее накинулся на того с объятиями, от чего Поттер закряхтел и намеревался скинуть тяжёлую тушу со своего тела. — Блэк! — угрюмо посмотрел на парня Римус, взлохмаченный, нервный и, скорее всего, совсем невыспавшийся, — Тут ребёнок, между прочим, и слезь ты наконец с Джеймса, дай ему в себя прийти! — Ну не бубни, если бы не я, чёрт знает, что могло бы случиться! — взорвался тут же Сириус, уже готовый к ругани, но слез с друга, который, наконец-то, мог нормально вдохнуть воздух. И отдышавшись, Поттер заметил, что Бродяга тоже был довольно взлохмаченным и с залежами темных кругов под глазами. Но, подумал Джеймс, всё такой же красивый, чертяка. — Прекратите немедленно! — вступила в разговор Лили, в голосе которой до сих пор читались нотки старосты, — Римус, дорогой, подержи, пожалуйста, Гарри, — обратилась к другу Эванс, а после, уже нежным тоном, попросила сына, — Посиди с крёстным Сириусом и дядей Римусом, малыш, — и отдала озадаченного ребенка такому же озадаченному Люпину, руки которого сейчас дрожали, как после полнолуния, но только от нервов и страха навредить такому маленькому и хрупкому созданию в них. Лили оставила их троих наедине, от чего ссора Бродяги и Лунатика осталась позади, ведь перед ними сейчас стояло задание, выше любой стычки. Развеселить. Скучающего. Гарри. И справлялись с ней они вполне отлично, ведь заливистый смех стал стремительно расходиться по всему помещению и разряжать напряжённую обстановку. Аластор вместе с Артуром отошли в сторону от всех, тихо переговариваясь между собой, а Поттер медленно уходил в свои мысли, слушая громкий смех друзей вперемешку с не менее громким смехом сына. Джеймс справился и смог перенести их всех в нужное место, ведь он видел перед собой знакомые молочные цвета, маленькое, еле заметное, окошко, старый диван и длинный стол из темного дерева, на котором сейчас стояло пять дымящихся тарелок и бутылочка Гарри. Но, видимо, во время трансгрессирования что-то пошло не так и он упал в обморок, возможно, это было из-за слишком сильной магии, которую он использовал, или из-за смеси его заклинания с тем, которое летело прямиком в них и за долю секунды могло убить. В голове неожиданно резко всплыл момент, когда он думал, что на этом всё закончится, а над ухом громко прозвучало непростительное, смертельное заклинание. Дрожь прошла по телу, а глаза тот же час стали цепляться за лица самых дорогих людей, наливаясь непрошеными слезами и стараясь убедить себя в том, что это реальность и он не погиб, а главное никто из его близких не пострадал. Его руки коснулась нежная рука жены, она ободряюще улыбнулась и переплела их пальцы между собой, поднимая этот замо́к ближе к губам и оставляя на нем лёгкий поцелуй. Одна слеза не удержалась и полетела вниз, когда зелёные изумруды, полные тепла, заботливо посмотрели в его собственные, тихо говоря о точно такой же боли на дне, и стало легче только от того, что эта боль была общей и могла разделиться между ними. — Ты как себя чувствуешь? — полушепотом поинтересовалась девушка. — Я в порядке, — также тихо ответил Поттер, чувствуя сухость в горле, из-за чего то неприятно зудело. — Идём, перекусим, пока Грюм не начал свои разглагольствования, — уголки губ девушки полетели вверх, от чего собственные губы парня не смогли удержаться и не повторить. Даже в столь сложных ситуациях она продолжала улыбаться, и только уставшие глаза выдавали её. Лили осторожно потянула мужа за руку, помогая ему подняться с небольшого, потрёпанного временем дивана. Джеймс встал на ноги, слегка пошатываясь, желудок неприятно взвыл, прося о какой-нибудь еде, а горло требовало воды. Гарри, завидев папу и маму, забыл о веселье и стал проситься обратно к родителям. Лунатик лишь пожал плечами, сажая мальчишку удобнее на руках и направляясь туда, куда он так хотел, когда Бродяга, словно такой же маленький ребенок, надулся и показал крестнику язык. — Предатель ты, маленький Поттер, — выдал Блэк обиженно и получил локтем по ребрам от Люпина, — Эй! — возмутился ещё больше Сириус, — Вы оба предатели! — отвернулся он и от Лунатика, который вместе с Гарри стал заливаться смехом. Так продолжалось несколько минут, после чего Сириус сдался в плен их общего обаяния и пошёл вместе с ними к столу, где уже уселись все остальные, кроме Грюма. — Ты такая королева драмы, — всё ещё смеясь выдал Люпин и передал ребенка в руки матери, после чего направился к месту напротив неё. — Поттер, ты слышал это? — вновь не серьезно возмутился Сириус и театрально вскинул руки, отодвигая стул для Римуса и садясь рядом, — Развод! — Да иди ты к чёрту, Блэк! — рассмеялся глухо Поттер, все ещё хрипя и чувствуя сухость, — Я скорее поверю в победу Слизеринцев на соревнованиях по квиддичу, чем в ваш развод! — Согласен, звучит тупо, — вернулся в своё обычное состояние Бродяга и скорчил смешную мордашку Гарри, от чего тот заулыбался во все пять имеющихся зубов и принялся, в хорошем расположении духа, поглощать молоко из стеклянной бутылки, — Но ты ранил меня до глубины души, Лунатик! Так и знай! — Блэк, закончив своё представление, последовал примеру Поттера младшего и стал жадно поглощать овсяную кашу, не самую аппетитную на вид, но всё ещё более чем спасительную. Остальные лишь приняли ту же эстафету. Грюм присоединился к ним чуть позже, когда наконец попрощался с Артуром, отставляя свою порцию в сторону и принимаясь разливать всем горячий чай. Его лицо было напряжено, а волшебный глаз безостановочно бегал по лицам, то Джеймса, то Лили. Заметив это, первый, расправившись со своей едой в два счёта, отложил прибор, отодвинул тарелку и стал медленно левитировать чашки каждому сидящему. Теперь напряжение разлеталось по всему помещению и между всеми людьми, это чувствовалось в воздухе и неприятно давило. И спало оно только когда Гарри, наевшись до отвала, смачно зевнул и стал засыпать на руках матери. Лили встала из-за стола, поблагодарив за приятный ужин, и пошла класть ребенка спать на диван. Часы били два и Джеймс прекрасно понял, что жена тоже должна отдохнуть, потому окликнул девушку и утвердительно кивнул. Это был их безмолвный разговор, который оба поняли правильно, и девушка без возражений легла на диване вместе с Гарри, чтобы наконец отдохнуть и прикрыть тяжелеющие с каждой минутой веки. Римус левитировал к ним плед, когда удостоверился что оба крепко спали, за что Сохатый был тому очень благодарен. — Ну а теперь, — начал приглушённо Аластор, обращаясь ко всем сидящим и осторожно потягивая чай из своей чашки, — Думаю, стоит обсудить то, что произошло сегодня. — Что обсуждать то? Питер грязный подонок, крыса воландеморская, предатель! — взорвался мгновенно Сириус, не давая никому начать конструктивный разговор, но Римус положил руку ему на плечо, взглядом заставляя успокоиться, что, в этот раз, сработало. — Ни за что не поверю, что Питер мог так поступить, — заговорил неуверенно Джеймс, опустив взгляд на руки, между которых была зажата горячая чашка, — Я знаю его столько лет! Он просто не мог ведь! — А я всегда говорил, что он крыса! — вновь завёлся Бродяга и почти перекинул свой чай, когда вставал из-за стола, чтобы начать наматывать круги возле своего стула, — Убил бы, черта! — Сириус! — вскинул недовольный взгляд на него Лунатик, от чего тому вновь пришлось убавить свой пыл. — Мы не знаем наверняка, — начал Грюм, делая теперь большой глоток из чашки, — Но объявить его в розыск нужно, если все окажется так, как мы думаем, то вы, ребята, — он посмотрел на Бродягу с Лунатиком гордо, — Просто молодцы! И вы тоже, — теперь он смотрел на Поттера, — Могли ведь не послушать, но сделали всё правильно. Джеймс поджал губы, благодарно кивая аврору, — Есть какие-нибудь новости из впадины? — поинтересовался он и начал неспешно пить свой напиток, чтобы смочить пересохшее от нервов и недавнего обморока горло. — Пока только вы трое, — огласил Люпин и кинул взгляд на диван, с которого слышалось лишь тихое сопение, — Остальное узнаем завтра, ведь Авроры вместе с Отрядом стали прибывать туда сразу же после новости о пожаре, — взгляд Поттера стал тяжелее, — Ты молодец, Джеймс. Ты смог вытащить их в самый последний момент, — ободряюще улыбнулся Римус, прекрасно понимая, какого сейчас было его другу. — Если бы не вы… — запнулся Джеймс, глотая непрошеный комок в горле, — Лунатик, чтобы было, если бы не вы, чёрт возьми, это проклятие у меня прямо над ухом пролетело! — Джеймс последовал примеру Сириуса и поднялся с места, запуская пятерню в волосы, ероша этим их ещё больше. — Все хорошо, Сохатый, — успокаивал того Бродяга, — Вы ведь теперь здесь, а пока никто не знает об этом месте, мы в безопасности. — Вот именно, Бродяга! — негодующе воскликнул Джеймс и тут же скривился, прислушиваясь к сопению на диване, а после говоря уже в пол тона тише, — Мы что, будем прятаться вечно? Нам постоянно перебиваться этими убежищами, которые в итоге кто-то раскрывает? Из-за этого наши люди один за другим гибнут! Неужели Дамблдор так и не дал всем чёткий план действий? И мы, до сих пор, перебиваемся тем, что останавливаем какие-то их нападки, в которых тоже не всегда преуспеваем! — взрывался Поттер нервно меряя шагами помещение. — Тише, Джеймс, — попытался успокоить друга Сириус, выставляя вперёд руки, — Я понимаю, что это всё очень сложно, и я ещё более прекрасно понимаю как ты боишься, но чтобы выиграть, нам нужно верить Дамблдору. Нужно ещё немного подождать. — ДА КАК МОЖНО ЖДАТЬ, КОГДА НА КОНУ СТОИТ МОЙ СЫН? — неудержал свой гнев Сохатый, говоря всё это громким шепотом, от которого Гарри проснулся и стал недовольно кряхтеть. В миг успокоившись, Джеймс подошёл к дивану и стал шептать: «Тихо, тшш, спи, мой хороший». Мальчик успокоился и, устроившись поудобнее возле мамы, вновь заснул. Поттер поправил плед и стал наблюдать за спящими, чувствуя щемящую нежность в сердце, пока из-за стола наконец не заговорил Люпин. — Завтра будет собрание Отряда, — начал он спокойно и повернулся корпусом к другу, — Я чувствую, что что-то решится. Джеймс немного успокоился, от его слов и от вида спящих сына с женой, и прошёл обратно к столу. — Если же нет, я сам лично заставлю Дамблдора сделать хоть что-то, потому что рисковать ими — это последнее чего я хочу, — все согласно кивнули, за тем воцарилась тишина, прерванная смачным зевком Сириуса. — Давайте спать, — скомандовал Грюм, — Я останусь дежурить, а вам всем стоит отдохнуть, — и никто не стал с ним спорить. Все трое лениво расходились из-за стола, параллельно левитируя небольшие лежаки из другого угла комнаты, ближе к центру. Джеймс левитировал свою к дивану, на котором отдыхали Гарри и Лили, укладываясь на неудобном для ночлега месте и тут же погружаясь в беспокойный сон. Что бы было, не послушай он то письмо? И выжили бы они, если бы опоздали хоть на миг? Утро наступило совсем незаметно, складывалось ощущение, что глаза только-только закрылись, а вот уже их нужно вновь открывать. Тело неприятно затекло, позвоночник болел, а голова раскалывалась от шума голосов. Их было так много, что заснуть обратно, ещё хотя бы на время, не удалось, потому пришлось открывать заспанные глаза и сладко потянуться на всё той же очень неудобной раскладушке. Вдруг всё стихло. Остались только еле слышные шепотки. Джеймс поднялся на ноги и сонно потёр глаза, когда к нему подошла уже бодрая Лили. — Утро, — поздоровалась девушка и обняла мужа, который кивнул и ответил на объятия, уже выискивая глазами Гарри, среди огромной кучи знакомых, и не очень, лиц, собравшихся в убежище, — Идём на завтрак, пока Дамблдор не явился. Поттер вновь кивнул, чувствуя тошноту и понимая что завтраком ему станет только чай. Они вместе направились к столу, за которым сейчас сидели пара раненых авроров, не совсем знакомых Джеймсу, и Сириус с Лунатиком, которые уже вовсю играли с бодрым Гарри и пытались накормить его кашей, но завидев лицо друга, те принялись весело махать руками и приветствовать его. — Скажи:"Привет, папа!», — взял маленькую ручку мальчика в свою Блэк и сделал осторожное движение приветствия ею, на что маленький Поттер только засмеялся и с удовольствием съел ещё одну ложечку каши, которую ему давал Люпин. — Да вы, я вижу, справляетесь не хуже нас, — заметил Джеймс, садясь рядом с Сириусом за стол, и улыбнулся жене, которая села с другой стороны на место Римуса, чтобы уже самой закончить с кормлением ребенка, — Слушай, Лили, может возьмём их вместо нянек? — Поттер подмигнул ей и усмехнулся, когда увидел испуганное лицо Лунатика, который был совсем не против сидеть с маленьким чудом, особенно в компании Сириуса, но всё ещё боялся навредить ему и считал невероятно хрупким. — Мы подумаем над вашим предложением, да, Лунатик? — также весело подыграл Джеймсу Бродяга. — Конечно, — неуверенно выдал Римус, почти заикаясь, и сел рядом с Поттером, который еле держался, чтобы на захохотать от вида испускающего душу друга, — Только если Лили научит меня обращаться с детьми! — Не бойся, Римус, ты и так неплохо справляешься, — улыбнулась ему девушка с теплом, тем самым вызвав замешательство у Люпина. Но на самом деле тот просто улетел на седьмое небо от того, насколько приятными были эти слова. Тарелками, со всё той же кашей, была заставлена половина всего стола, некоторые из них уже были пустыми, вероятно, Орден с аврорами работали всю ночь, от чего решили позавтракать уже в убежище. Поттер всё ещё не хотел есть, потому прикончил две чашки чая залпом, пока друзья уныло ковыряли свои тарелки и пытались съесть хоть пару ложек. Спустя время, к столу стали собираться остальные. Авроры сидели напротив мародёров, занимая почти полностью ряд, пока Орден Феникса собирался с другой стороны и не доставал даже до половины. Когда большинство уже сидели и поглощали свою еду, Джеймс заметил отсутствие Грюма, Артура, Лонгботтома и Мэри. Остальные были в сборе, по крайней мере те, кто всё ещё был жив. Из-за этого волнение закралось в его сердце, а в голове всплыло воспоминание о Марлин и больно укололо. Пришлось налить себе ещё чая. Лили, заметила это, но кинула на мужа лишь быстрый, понимающий взгляд, ей и самой было сложно принимать всё происходящее, но она держалась. Ради Гарри и друзей, которые окружили её своей помощью и помогали переживать это все куда легче. Ведь в конце концов, они всё ещё были вместе и так же вместе переживали ту же боль. — Мэри! — громко и радостно воскликнул Люпин прямо над ухом Джеймса, от чего тот вздрогнул и, как и все остальные мародёры, устремил свой взор на кудрявую девушку у входа. Та улыбнулась в ответ и направилась прямо к друзьям. Было прекрасно видно, насколько девушка уставшая и разбитая от потери одного из самых близких себе людей, но она пока держалась и все четверо ею гордились. — Привет! — радостно выдохнула Макдональд и крепко обняла Лили, которая встала из-за стола, чтобы дать сесть на своё место подруге, — И тебе привет, маленький, миленький Поттер, — девушка улыбнулась ребенку сидящему на руках Сириуса и оставила на его щеке смазанный поцелуй. — А меня поцелуешь? — подставил свою щеку Блэк и встретился с иронично закатанными глазами Мэри. — Ещё чего, Блэк, — девушка сложила руки на груди и наигранно высокомерно посмотрела на друга, после чего сразу же сдалась играть такую роль, — Но я рада тебя видеть, — улыбнулась вновь она расслаблено и положила ладонь тому на плечо, — И вас тоже, ребята! — кинула она и Поттеру с Люпином, которые повторили её улыбку и приветственно кивнули, — Особенно вас, Поттеры, чёрт возьми, вы так меня напугали! — Знаем, Мэри, — сказала понимающе Лили и положила руки на плечи подруги. Та прижалась своими ладонями к её и, не выдержав собственных эмоций, заплакала. — Я так испугалась… — подавленно тихо выдала Макдональд и прижалась носом к рукам Эванс, — Я как только услышала новости, сразу же сорвалась, боялась что вы… Что вы… — Тише, Мэри, — Лили сменила позу и уже осторожно прижимала голову девушки к своему животу, обнимая и гладя её по тёмным вьющимся волосам, — Мы здесь, мы живы… — видно было, что и в глазах рыжеволосой заблестели слёзы, но ни одна из них не скатилась вниз. Джеймс заметил это и посмотрел ободряюще в глаза жены, та только кивнула и все также аккуратно гладила плачущую подругу, пытаясь успокоить то ли её, то ли себя. Спустя пару минут Мэри утёрла заплаканные глаза рукавом своего вязанного кардигана, который почти три года назад ей подарила Маккиннон на день рождения. Раньше Мэри надевала его лишь зимой и на праздники, а сейчас не снимала и вовсе, ведь очень сильно скучала за подругой. Девушка задержала руки с натянутыми на них рукавами у носа и вдохнула запах полной грудью. — Мы тоже скучаем, — с горечью в голосе сказала Лили и ободряюще улыбнулась девушке, от которой сейчас не осталось ничего прошлого, лишь боль и разочарование, плавающие на дне карих глаз. — Я знаю… — прошептала Мэри и убрала руки от лица делая глубокий вдох и выдох, а после даря всем натянутую улыбку. В этот момент на пороге явился Дамблдор, в сопровождении Грюма и Артура, от чего все присутствующие напряглись, словно струны. Аластор был чернее тучи и бегал своим глазом куда быстрее обычного, будто проверяя им каждого в этой комнате, в то время как Уизли уныло опустил голову и плёлся за двумя волшебниками. Все отложили свои приборы и стали внимательно наблюдать за тройкой людей. Грюм остановился возле мародёров, рядом с ним Артур, который стал неуверенно заламывать собственные пальцы, выглядя сейчас не лучше провинившегося школьника, а Дамблдор прошёл к самому концу стола, чтобы видеть всех и каждого. Его брови были сведены, а глаза нечитаемо смотрели куда-то в сквозь. Он тяжело вздохнул. — Сегодня ночью, как вы всё наверняка знаете, произошла попытка нападения на Поттеров, Питер Петигрю был найден мертвым недалеко от их дома, а Лонгботомы пострадали от рук приспешников Темного Лорда — Альбус на секунду замолчал и продолжил, выглядя при этом очень серьезно и даже опасно, — Они сведены с ума от пыток круциатусом, а их малолетний сын Невилл отправлен на попечение к бабушке. Кроме того, в сегодняшней битве в Годриковой Впадине пострадали большинство наших людей и авроров, помогающих нам, — все шокировано раскрыли глаза и стали тихо перешептываться, пока Мародеры смотрели на волшебника в упор, почти не мигая, кто-то зло, а кто-то разочарованно. Дамблдор выдержал паузу, тяжело вздохнул и сжал в кулаки ладони, — Нам пора начинать действовать.***
Конец 1982. Декабрь, снежные сугробы, мороз, холодное, но очень яркое солнце, счастливые дети, катающиеся с горок на санях, взрослые, несущие кучи подарков и сладостей в руках домой, а ещё… — Сириус Орион Блэк третий и Гарри Джеймс Поттер, немедленно вернитесь домой, пока вместо меня не пришла Лили! Мороз на улице! — грозный Люпинов крик с порога дома и громкий детский смех из-за резвящегося в снегу черного пса. Римус по-матерински сложил руки на груди и тепло улыбнулся, наблюдая за тем как пёс обращается вновь в человека и берёт на руки ребенка, который до этого, смеясь, стоял в одном из множества сугробов. Сириус сажает Гарри удобнее в своих руках и направляется в сторону дома. Оба краснощёкие и такие взъерошенные, что сердце неосознанно делает кульбит, когда они подходят ближе. — Хорошо, мамочка Римус, — язвит Блэк, крадёт с губ парня поцелуй и, пользуясь его замешательством, проскальзывает в дом. Лунатик, не привыкший к таким вещам, так и остаётся стоять с раскрытой дверью. Пока спустя пару минут не слышит крик Лили о том, чтобы Римус поспешил их закрыть, ведь нагретый камином воздух быстро выходит, а проводить рождество в курточках или лежать после него с температурой она не хочет, потому опешивший парень дёрганно закрывает её и, под смешки Джеймса, возвращается обратно на кухню к девушке. Такой хаос творится в доме Поттеров с самого утра. Сириус и Римус нагрянули неожиданно, явившись на пороге ровно в десять. Двое друзей вызвались отмечать праздник зимы вместе с ними, ведь «семья собирается на все праздники, и вы так просто от нас не отделаетесь». Однако хозяева вовсе не возражали, поскольку и сами думали пригласить их и Мэри в гости, поэтому любезно напоили Бродягу и Лунатика чаем, раздавая вкусное печенье и задания на день. Теперь Сириус развлекал Гарри, Римус вертелся на кухне с Лили, а Джеймс занялся украшением ёлки и гостиной. Каждый был при деле и совсем не думал о тоске, которая неприятно царапалась где-то внутри. Война осталась позади, оставив после себя много заживающих шрамов, которые никогда не перестанут болеть, однако всегда будут памятью о прекрасных людях, о их поступках. Но настало время создавать новые воспоминания, провести первое за четыре года рождество, полное радости и такого желаемого облегчения. Праздник был спасительным кругом для всех, ведь давал возможность вдохнуть воздух полной грудью и отпустить всё самое тяжёлое. Рождество приносило чистый лист, на котором можно начать рисовать свою новую жизнь. И первым шагом к ней стал дом Поттеров. Он теперь был больше, ведь после окончания военных действий Джеймсу и Лили пришлось срочно искать другой и жить временно с друзьями. Теперь они могли учитывать не только безопасность, а и все остальные свои желания, — просторность, уют и комфорт. Спустя долгую неделю скитаний от одного дома к другому, Поттеры остановились на этом, небольшом уютном домике на окраине Лондона. Он был совсем непримечательным снаружи, — деревянный каркас, белая обшивка и шоколадная черепица, два этажа по три комнаты и гараж -, однако природа вокруг казалась просто невероятной, — почти все пустые участки усажены старыми деревьями, за домом располагалось небольшое поле, а за ним неспешно тек ручей, выходящий к чистому озеру, которое окружали ели и холмы. В округе других домов было мало, (соседей, соответственно, тоже, что волшебникам было только на руку), и все они полностью одинаковы снаружи, только вот внутри каждый из них обладал своей атмосферой и уютом. Поттеры остановились на лучшем для себя варианте, — с большой гостиной в красно молочных оттенках, маленькой кухней, снабженной лишь парой тумб, плитой, холодильником и раковиной, просторной столовой, в которой разместился большой круглый стол, предназначенный для шестерых человек в минимуме и украшенный белой скатертью, уютной спальней на втором этаже и прекрасной детской комнаткой для Гарри, которую Джеймсу пришлось переделать под его возраст. Кроме того, Лили настаивала на том, чтобы жить подобно магглам, а самым удобным для этого было место, где их число было бо́льшим, чем число живущих магов. Одна из магглов, та кто считалась соседкой, в разгар подготовки заглянула к Поттерам домой и оставила три больших кусочка вкуснейшего яблочного пирога с корицей и пару желейных конфет для Гарри. Эта пожилая дама, — миссис Лоренс, — чертовски милая и очень добрая бабушка, самая приятная из всех соседей, с которыми Поттеры успели познакомиться. — Эти магглы такие любезные! — шепнул Джеймсу Бродяга и тот согласно покивал головой, пока Лили на пару с Римусом продолжали удивляться этим «чистокровным», которые совсем ничего не знают о простых людях. Ближе к вечеру, когда почти всё было готово к празднику, а стол вовсю накрывали, к друзьям заглянула Мэри. После войны девушка стала аврором и из-за плотного рабочего графика, найти свободную минутку было сложнее, чем раньше, однако для близких людей она всегда могла её отыскать. Макдональд очень изменилась, стала серьёзнее и сдержаннее, не только в характере, но и в стиле одежды, манере общения, совсем как взрослая леди. Только в компании мародёров девушка на время скидывала все маски с себя и становилась той Мэри Макдональд, которой её знали друзья ещё со школьных времён. Она явилась на пороге с огромными коробками и целым пакетом сладостей из Сладкого Королевства, как раз когда Лили, Джеймс и Сириус ставили последние тарелки на стол, а Римус играл с Гарри на полу возле большого камина, складывая из кубиков замки. Эванс кинулась в объятия подруги как только открыла входную дверь, от чего та едва не уронила всё что держала в руках, но пройдя внутрь и освободившись от всего лишнего, Мэри накинулась на рыжеволосую с такой же силой, крепко прижимая её тело своими сильными руками. — Я так рада вас всех видеть! — счастливо выдохнула Макдональд и отпустила подругу, подходя теперь к Сириусу с Джеймсом, которые избавились от последних тарелок, поставив те на, уже гнущийся от количества яств, стол, и теперь стояли ожидая своей очереди. Девушка обняла их обоих, оставляя на щеках громкие чмоки и следы красной помады, — Это вам, муженькам занятым, презент, — после чего прошла к двум оставшимся на полу, села рядом, повторив тоже самое действие с Римусом и оправдав это тем, что она очень скучала по зануде Риму, а после забрала Гарри от парня к себе на руки, — Ты мой карапуз, каким тяжёлым стал! Мама тебя, наверное, очень хорошо кормит! Хорошенький какой, тётя Мэри так рада тебя видеть! — девушка кружила мальчишку в руках и целовала того в щёки, от чего он заливался смехом, смешно дёргал ногами и руками размазывал помаду по лицу, из-за чего его пришлось после умывать. — А теперь, давайте все к столу! Наверняка голодные! — скомандовала Лили и первой прошла к полному еды столу, остальные последовали за ней. Лили и Джеймс сели рядом, поставив между своими стульями детский стул для Гарри, Римус с Сириусом уютно устроились напротив, прижавшись плечами друг к другу, а Мэри села ближе к Лили, чтобы всю трапезу подкармливать Гарри конфетами и смешить. Дрова в камине приятно потрескивали, проигрыватель, который привезли с собой Лунатик и Бродяга, прокручивал их любимые пластинки с T.Rex и Дэвидом Боуи на повторе, а дом наполнился радостным смехом, танцами и алкоголем. — Чтож, дорогие! — поднялся из-за стола Джеймс, поднимая свой бокал с шампанским для тоста, — Желаю, чтобы этот год стал самым лучшим для нас всех! Чтобы каждый день был наполнен радостью и незабываемыми воспоминаниями, а все последующие мы всегда встречали вместе. С рождеством, Мародеры! — все ярко улыбнулись и весело осушили свои бокалы. — Ты такой романтик, Джеймс Поттер, я и не знал! — пьяно стебал друга Сириус, который уже вовсю прижимался к Лунатику и даже успел украсть у того несколько поцелуев на виду у друзей, но от выпитого, последний даже глазом не повёл, весело отвечая и совсем не думая о других людях. — Вот так и дружи с тобой столько лет! Совсем ты меня не знаешь! — поддержал эту сценку Поттер и театрально схватился за сердце, после чего последовала волна счастливого хохота и незабываемая рождественская ночь, которая запомнится всем и каждому как начало новой жизни. Жизни, в которой нет войны, а только приятные старые воспоминания и счастливое будущее. И хоть за одним столом с ними не сидели ни родители Джеймса, ни Марлин, ни Питер они все чувствовали себя словно рядом. Словно не было всех этих страшных вещей и сейчас Мародеры собрались полным составом дома у мистера и миссис Поттер, а на следующей неделе их ожидало новое учебное полугодие. Только вот сейчас ждала их совсем не школа, а новая, ещё пока неизведанная, жизнь…