Вечность ожиданий для секундных встреч

За окном лил дождь. Капли в тысячу барабанов отбивали по стеклам, а затем летели вниз, к своей смерти. Холодный осенний ветер качал деревья, как ребёнка на качелях, гнул к земле, свистел в ветвях. Он пронизывал до мозга костей людей на улице, и те спешили домой, к семьям и друзьям, чтобы согреться. Зонтик сидел на подоконнике в одной старой футболке и летних шортах. Лицо не показывало никаких эмоций; лишь изредка парень улыбался самому себе, представляя, как серые, незнакомые люди приходят туда, где их ждут, где их любят и поддерживают. Но улыбка тут же исчезала, стоит мыслям зайти чуть дальше и представить на их месте себя. Он поежился и потёр плечи. Сейчас плевать было на холодный ветер, продувающий сквозь оконную раму с утеплителем. Плевать было на то, что дождь закрыл собой весь вид на улицу. Плевать было и на то, что он никогда не сможет ощутить то, что ощущали те размытые фигуры, спешащие в тепло. Он ждал. Ждал, когда вернётся его король, чтобы обнять его, поцеловать, еле дотягиваясь на носочках до его щетинистой щеки. Чтобы снова, краснея, послушать небольшую лекцию о том, что не стоит в холодную погоду сидеть у окна, а затем, смущённо улыбаясь, в знак извинения, угостить его горячим ужином. Но сегодня он опять задержался. Каждое утро Куромаку уходит на работу ровно в половину восьмого, одетый с иголки, в начищенных до блеска его любимых лакированных туфлях и сером войлочном пальто в клетку. И каждое утро Зонтик по будильнику просыпается ровно в восемь, каждый раз пропуская уход старшего. А затем ждёт его, днями на пролёт просиживая у окна, гадая, во сколько вернётся его возлюбленный, и как долго он сможет высидеть на подоконнике, ничего не евши и не пивши. А затем засыпал, дрожа от холода, чтобы потом проснуться от звонка в домофон. Тогда он срывался с места, по пути быстро натягивал на себя свою выцветшую коричневую толстовку и красные шерстяные носки, подаренные Куромаку на позапрошлый Новый год. Зонтик стоял у двери, в полу-темном коридоре и ждал заветного открытия двери. И это происходило: Куромаку, которого весь этот день, как и в другие, ждал младший треф, быстрым шагом прямо в туфлях входил в квартиру, едва не сбивая того с ног, попутная бросая что-то типо «Извини, я ненадолго, забыл ключи от машины» или «Я на минуту, за документами вернулся». Тогда Зонт облокачивался на стену возле входной двери и снова ждал, но теперь когда уже король заберёт свои «ключи» и «документы» и снова покинет неуютную квартиру со словами «Прости, работа». Но какая работа в два часа ночи?.. Верно, никакая. Вместо работы в скучном бухгалтерском кабинете была она. Да, у Куромаку был роман на стороне с его коллегой. Сначала Зонт, узнав об этом, закатил истерику, что не на шутку разозлило старшего трефа и тот ушёл. Зонт жалел об этом. Старшего не было две недели, он не отвечал на звонки и даже не выходил в сеть. Валет места не находил: постоянные панические атаки, депрессия и многое другое стали преследовать его, но вот, спустя эти две долгие, даже нет, бесконечные две недели король вернулся. Тогда он впервые увидел, насколько изменился его валет: не было больше перед ним того милого, стеснительного мальчика. Он стал походить на тяжело больного, потерявшего всякое желание бороться и жить дальше. Зонт же рассмотрел в его глазах полное недоумение и…отвращение? Неужели он действительно это чувствует, смотря на валета?.. В тот день Зонтик пообещал самому себе: никогда не показывать такого себя перед своим королём. Тогда он стал ждать. Ждать, когда король вернётся в 2 часа ночи, чтобы забрать свои якобы забытые вещи; ждать, когда он наконец вернется в 4 утра после свидания с Николь; ждать, когда Куромаку все-таки останется дома и хотя бы обнимет своего валета. Вряд ли это произойдёт. Возможно, у этой рыжеволосой красавицы есть что-то, чего нет у Зонтика. Но он пока не понял, чего именно не хватает его королю. Снова подоконник, холодный ветер и залитое окно. Снова одинокий парнишка сидит и ждёт, когда с работы придёт его возлюбленный, чтобы обнять его, поцеловать, еле дотягиваясь на носочках до его щетинистой щеки. Чтобы снова, краснея, послушать небольшую лекцию о том, что не стоит в холодную погоду сидеть у окна, а затем, смущённо улыбаясь, в знак извинения, угостить его горячим ужином. Любовь зла. С ним ему плохо, он задыхается, но терпит, потому что без него он точно сойдёт с ума. А пока остаётся только ждать… Ждать, когда же Куромаку снова вернётся домой.