***
Украшенная ель стоит почётным гостем, поблескивая новогодними шарами, бантиками и прочими игрушками. Воздух пахнет пряностями и фруктами, распространёнными в эту пору. Двери украшают новогодние венки. Со стен свисают провода гирлянд, которые вечером озарят комнату своими разноцветными огоньками, создавая ещё более сказочную атмосферу. А ещё чашечка бодрящего ароматного кофе с утра. Что может быть прекраснее? Тёплый вязаный свитер, домашние тапочки, волосы небрежно собраны заколкой-крабиком — никакого делового костюма, и строгого образа, в котором её привыкли видеть окружающие. Лишь тепло, уют и недолгая свобода от обязательств. Кэрол откусила кусочек имбирного пряника и отпила кофе. Этот напиток можно по быстрому выпить на кухне, помыть после себя кружку и упрятать её в шкафчик, не вспоминая об этом эпизоде, как мы не думаем постоянно о чистке зубов и подобных ежедневных делах. А можно принести чашку в гостиную, что из всех комнат наиболее отражает атмосферу предстоящего праздника, и там, примостившись на мягком кресле перед камином, насладиться моментом. Она мечтательно закрыла глаза. Горячий и горьковатый кофе согревает, обволакивает теплом. Брат и его семья не смогут в этом году приехать к ней на праздник, а у неё самой нет времени ехать к ним. Не беда. Новый год можно отпраздновать в кругу друзей, семьи. Можно среди шумной толпы на центральной площади города. Но что плохого в том, чтобы отпраздновать его в тишине, наедине со своей любимой ручной курочкой? Она приготовит пару несложных блюд, посмотрит какой-нибудь новогодний фильм, позвонит родственникам и по телефону поздравит их с праздником, пожелав им счастья в наступающем году. Но чтобы с чистой совестью встретить праздник, нужно к нему подготовиться и всё же сделать некоторые рутинные дела. Например, хотя бы проверить почтовый ящик. Нельзя же позволить, чтобы отправленные племянниками новогодние открытки остались мокнуть на улице. Идти не далеко и не долго, всего лишь до калитки, поэтому одеваться не обязательно. Морозный воздух слегка кололется, но нагретое домашним теплом тело пока что не чувствует холода. С неба, медленно вальсируя в воздухе, срываются редкие снежинки. Кэрол невольно залюбовалась окружающей красотой. Частичкой тёплого дыхания, из рта вылетело небольшое облачко пара. На улице всё же холодно. Нужно побыстрее проверить ящик и вернуться обратно в дом. В наше время для переписки существуют соцсети, по которым можно не заморачиваясь отправить близкому человеку яркую поздравительную картинку и быстро получить ответ. Но заморачиваться бывает приятно. Вот и её племянники предпочитали соблюдать небольшую семейную традицию, отправляя по почте настоящие бумажные открытки. Так и есть. Рука нащупала открытку, ещё одну, и ещё что-то… Конверт. Племянники решили написать ей ещё и письмо? Как это мило! Но письмо было не от них. В графе адресата значилось имя Хадсона Хамдингера. В голове Кэрол гамма эмоций быстро сменилась от недоумения и растерянности до раздражения и усталости. Что ему от неё надо?! И зачем письмо? Нельзя просто позвонить что-ли? Впрочем, посмотрев на имя получателя, она поняла, что письмо адресовано не ей, но удивление от этого никуда не делось. Письмо деду Морозу! Подумать только! Неужели Хамдингер настолько избалованный, чтобы в своём возрасте писать письмо деду Морозу? Это выглядело смешно, но Кэрол чувствовала скорее всё то же смятение. Наверное, почтальон опять что-то напутал или случайно положил письмо в почтовый ящик вместе с открытками… Кэрол размяла озябшие и покрасневшие пальцы. Надо бы вернуться в дом… Холодно.***
Читать чужие письма не хорошо. Но ради любопытства мы иногда готовы переступить через некоторые грани моральных установ. Ведь не каждый день тебе в руки попадает письмо деду Морозу, написанное взрослым человеком, к тому же ещё и мэром. Правильнее было бы отнести письмо на почту, и отправить по указанному адресу… Правда, оно всё равно теперь уже не успеет приидти вовремя… Но письмо, это ведь что-то сокровенное, чужая тайна, вмешиваться в которую просто преступление. К тому же, нужна хорошая причина, чтобы написать письмо доброму волшебнику, приносящему детям подарки. Например у человека какая-то абсолютно безнадёжная ситуация, в которой надеяться остаётся только на чудо… Что-то личное, сокровенное… Что-то, что посторонние любопытные зеваки знать не должны… А может всё совсем наоборот? Может быть это как раз таки доказывает полную несерьёзность человека? Например, если он решил попросить у деда Мороза какую-то безделушку, которую сам себе купить не в силах или не хочет тратить на неё деньги, предпочитая слегка обобрать щедрого деда… Стоит ли вмешаться, совершив не самый лучший поступок и узнать правду? Как же невыносимо тяжело выбирать между двумя противоположными сторонами своего сердца, особенно когда обе они приводят веские доказательства в свою защиту! И как же часто мы предпочитаем выбрать вторую, менее разумную половину души… Кэрол слегка оторвал край бумаги, желая аккуратно распечатать письмо. Бесполезно. Открытый конверт, останется открытым, как бы ты не маскировал следы своего вмешательства. Кэрол резким движением оторвала верхушку конверта. Назад не вернёшь. Она достала небольшой лист бумаги, сложенный вдвое. Текста немного. Даже мало. Одна строчка: «Пусть мэр Гудвей меня простит.» Так просто… Растерянность и смятение следуют за ней не отставая с того самого момента, как она обнаружила это письмо. Ему важно, чтобы она его простила… Он даже решился на такой странный шаг… Последние дни они почти не виделись, лишь изредка бегло пересекались взглядами где-нибудь на улице, спеша поскорее разойтись, негласно избегая друг друга. С другой стороны, почему он не мог приидти и попросить прощения? Или, по крайней мере позвонить, написать сообщение? Трус! Он умеет только доставлять всем неприятности, а от трудностей предпочитает убегать, ожидая пока их исправят другие! Кэрол чувствовала себя вновь обиженной кем-то. Вновь разбита и расстроена. Только вот сама виновата. Не нужно было читать то, что тебе не предназначено. Письмо выскользнуло из руки, бесшумно опустившись на пол. Скоро Новый год. Нужно ещё сходить в магазин, купить продуктов… Нельзя же праздновать в одиночестве, да ещё и за пустым столом…***
Ну не пойдет же она первой извиняться! Это он её обидел! И даже не может набраться смелости, чтобы приидти и попросить прощения! Если ему это так уж важно… — Мэм, ваша очередь. — Что? Ах, простите… — замечание кассирши вывело мэр Гудвей из плена раздумий. Она стала поспешно выкладывать товары на кассу. Как же неловко… — Стоят тут, очередь занимают! — сзади послышалось негромкое недовольное ворчание какого-то мужчины. Мэр Гудвей невольно обернулась к своему обвинителю. Мэр Хамдингер? А, нет… Просто курточка похожая фиолетовая… На улице поднялся не очень сильный ветер, но его было достаточно, чтобы сделать обстановку более холодной и неприятной. Хотелось поскорее забежать в дом и погреться у камина. Благо, руки не мёрзнут, спрятанные варежками. Мэр Гудвей на миг остановилась, переводя дыхание и поставила довольно не лёгкую ношу в виде сумок с продуктами на землю. С одной стороны, он ведь сам виноват! А с другой… Новый год всё-таки… Да ещё и это письмо… К делу Морозу оно теперь не придёт. Вроде не хорошо, если сокровенная мечта человека останется не сбывшейся. Сокровенная? К тому же, причём здесь дед Мороз, если это желание способна исполнить только она, подарив человеку прощение? Очередное прощение. Сколько их уже было до этого? Она просто всё великодушно забывала, будто ничего и не было. И не одного извинения… Мэр Гудвей вновь застыла на некоторое время в раздумьях, невнимательно разглядывая прохожих. Что это? Кажется среди людей промелькнуло что-то похожее на знакомый фиолетовый цилиндр? Или опять показалось? Она схватила пакеты и передвигаясь быстрым шагом, постепенно переходя на бег, заспешила прочь.***
В духовке допекалась индюшка. Кэрол заправляла майонезом последний салат. Не пышно, но и не совсем скромно. Кто-то может позавидовать и такому новогоднему столу, ведь не каждый может позволить себе хорошо отметить праздник. Только вот аппетит у Кэрол что-то совсем пропал, а готовить она продолжала чисто ради того, чтобы быть хоть чем-то занятой и не дать грустным мыслям полностью поглотить её. Кэрол чувствовала, что все её планы на этот вечер медленно, но уверенно рушатся. В принципе, всё осталось прежним, только вот… Она и вправду собиралась сидеть в полном одиночестве? Раньше её это не смущало… Все эти приготовления и мишура… Зачем и для кого? Праздники предназначены, чтобы весело проводить время с дорогими тебе людьми. А так… Напоминает обыкновенную привычку. Ведь все так делают и ей надо. Тоска. Может просто лечь спать? Но сна, как на зло, ни в одном глазу. Кэрол выключила духовку. Одевшись и прихватив с собой в сумочке Циполетту, она двинулась на улицу. Куда она собралась? Если б знать… Мэр Гудвей мимовольно двинулась в сторону центральной площади. Может, манимая атмосферой находящегося там праздника или ещё каким-то непонятным чувством. Скорее, просто не очень хотелось слоняться по тёмным пустынным улицам и наживать себе ещё больше неприятностей. Действительно, здесь царил праздник. Среди присутствующих собрались практически все знакомые: «Щенячий патруль», капитан Палтус и его брат Франсуа, мистер Портер и Алекс. Даже Юми с Элом приехали, хотя от фермы сюда довольно далеко. Многие ходили, одетые в красные шапочки деда Мороза. Гудвей сочла это довольно забавным. Щенки резвились в снегу. Кажется кто-то толкнул Рокки в сугроб. Скорее всего, случайно. Он вскочил и начал быстро отряхиваться, при этом смешно бормоча что-то о своей нелюбви к воде и всему мокрому. — С наступающим! Ты тоже решила присоединится к нам? — поприветствовала подругу Юми, вручая ей бенгальский огонь. — Тебя тоже. Вместе веселее, — Мэр Гудвей изобразила подобие улыбки, принимая огненную палочку из рук Юми. — Дорогая, иди сюда! —позвал жену Эл, чтобы она, кажется, ему с чем-то помогла. — Сейчас иду! — Юми убежала на зов. Мэр Гудвей с улыбкой проводила подругу взглядом. Всё же, вместе действительно веселее. На душе стало как-то легче и не так одиноко. Она повертела бенгальскую свечу, наблюдая за резвым огоньком, что будто играл у неё в руках, разбрасывая жаркие искры. Затем подошла поближе к большой ели, желая получше рассмотреть её. Правда она уже видела её и не один раз, но всё время как-то бегло. Теперь же было время получше рассмотреть всё это великолепие. Да, «Щенячий патруль» постарался на славу. Особенно эти огни и звезда на макушке выглядят так волшебно. И снег пошёл. Как в сказке… Она резко остановилась, заметив, что чуть не столкнулась с кем-то. Мэр Хамдингер. Теперь это точно он. Ну да, можно было предположить, что он тоже решит приидти на площадь, ведь у него так же не с кем праздновать. Что делать? Если она убежит теперь, на глазах у людей, то это будет выглядеть довольно странно. Они застыли на некоторое время, растерянно глядя друг на друга. — Эм... Привет, — прервал молчание мэр Хамдингер. Он стоял в нерешительности. Мэр Хамдингер точно хотел сказать что-то важное, ведь при простых разговорах язык так не заплетается. Хорошая возможность наконец попросить прощения. Но это как-то… Вдруг она уже давно забыла, а он сейчас только напомнит ей о той неприятной ссоре прямо во время праздника? Но Мэр Гудвей тогда так рассердилась, и наверное сильно обиделась. И ей бы было приятно, если бы он наконец, в первый раз извинился. В честь праздника… — Я… Я хотел сказать… — мэр Хамдингер собрался с силами, почти готовый выговорить эти простые и одновременно невероятно сложные слова, — С Новым годом! — он нелепо улыбнулся. Мэр Гудвей усмехнулась в ответ. Это не извинение. Но… Она ведь тоже не святая. Прочитала его письмо к деду Морозу… Странно, теперь она чувствует себе виноватой… Может и ей следует извиниться? Но как это будет выглядеть? «Простите меня, я прочитала ваше письмо и я вас тоже прощаю!» Что он подумает о ней, такой всегда правильной? Кажется, лучше оставить это в тайне. Выходит, они оба виноваты? Что ж, тогда можно считать, что они квиты. Небо озарилось искристым заревом фейерверка. Наверное уже двенадцать. Оба мэра повернули головы, любуясь разноцветными огнями салюта. — С Новым годом, мэр Хамдингер.