***
Они сидели в парке, прислоняясь спинами к широкому дереву, чувствовали плечами тепло друг друга и просто молчали. Смотрели вверх на сияющие между листьями деревьев звёзды. — Ни хрена не сдам, — мрачно произнес Джаред, нарушив молчание. — Ещё как сдашь! — уверенно парировал Дженсен. — Хочешь — поспорим? — На что? — хмыкнул Джаред. — На поцелуй! — склонился над ним Дженсен и игриво приподнял брови. — Сдашь завтра и поцелуешь меня. Джаред расхохотался, приняв всё за дружескую шутку. Они знали друг друга уже три года. Дженсен волочился за всем, что двигалось, явно не рассчитывая на длительные отношения. О его всеядности и любовных победах ходили легенды. Ну а Джаред ударился в учёбу и даже на каникулах ни с кем особо не встречался. Максимум — короткие, ничего не значащие романы. Хотя всегда надеялся, что однажды найдёт ту самую, единственную, с которой захочет не только просыпаться по утрам, но и встретить старость. — Так что? Пари? — не унимался Дженсен. — Тебе-то это зачем? — Давно нравишься. — Прозвучало так искренне, что Джаред вдруг поверил и слегка опешил. — Эээ... Ладно... По правде говоря, он согласился только потому, что был твёрдо уверен, что завтра завалит. И вечер был такой хороший, а с Дженсеном они давно дружили, и обижать его не хотелось. — Я весь в предвкушении, — почти мурлыкнул Дженсен и сверкнул в темноте глазами. Скорее всего, Джареду это лишь показалось.***
Он стоял и смотрел на «отлично» в зачётке. Смотрел и не мог поверить. Он даже не учил этот вопрос. Да он половину материала не выучил! Как он вообще ответил? Как решил задачу, не зная ни одной формулы? Что вообще произошло? Как?.. — Я же говорил! Дженсен появился буквально из ниоткуда, хлопнул по спине и потащил в их комнату в общаге. — Прикинь, я даже убрался, пока ты там в аудитории корпел. — Да ладно, — усмехнулся Джаред, на время выбросив всё из головы. Просто повезло. Так бывает. Наверное. — Вот стопудово попросишь меня свалить на эту ночь, а сам приведёшь очередного красавца. Как тебя только Данниль всё время прикрывает? — Не угадал. Это у нас с тобой на вечер планы. Джаред остолбенел. — Джей, это же была шутка... Дженсен выгнул бровь. — Всего один поцелуй за то, что я так правильно настроил тебя на победу вчера вечером. Неужели и правда не заслужил? Или ты боишься? Так никто же не узнает. И с одного поцелуя пидором не становятся. Дани и тебя прикроет, если что. — Боже, Джей, я... Слушай. Меня не волнует твоя ориентация и твой договор с Данниль. Это ваше с ней дело. И я знаю, что один поцелуй не сделает меня геем, но... Но мы друзья, и вот это я бы не хотел потерять. — Ты меня не потеряешь, — проникновенно глядя в глаза и как-то очень интимно понизив голос, пообещал Дженсен. — Я слишком долго тебя ждал. Джаред растерянно моргнул. Шутка затягивалась. Он снова перестал что-либо понимать. — Джей, я... — Тс-c-с... Один короткий поцелуй, как договаривались. Немного позже. Дженсен обошёл его, запер дверь комнаты и подтолкнул Джареда к столу, где ждали коробки с пиццей. Спасибо, хоть свечи не зажёг, с него бы сталось. Достал пиво из холодильника — звонко ударились о столешницу отлетевшие крышки. — Празднуем! Остальное ты сдашь ещё легче. Вообще к учебникам и тетрадям не притронешься, но всё будешь знать. Обещаю. Просто поверь мне, Джар. Джаред никак не мог расслабиться. Мочалил несчастный кусок пиццы и грел пиво в бокале. — Так. Всё. — решился он. — Давай уже. А то я себя сейчас до панической атаки доведу. Дженсен мягко улыбнулся. — Ну и зачем ты так себя накрутил? Всё же легко и просто. Иди сюда. Джаред подошёл к кровати Дженсена и сел рядом. Отвернулся. Почесал нос. Отёр вспотевшие ладони о джинсы. — Хей, — тихо позвал Дженсен. Джаред глубоко вздохнул и повернулся. Знакомые до последней крапинки зелёные глаза Дженсена сейчас словно светились мягким таинственным светом. Тёплое дыхание смешивалось с его собственным. И губы — чуть влажные, приоткрытые — близко, рядом... Вот они. Поцелуй получился нежный, робкий, словно Джаред вообще впервые целовался. И он хотел было сразу отстраниться, но не смог. Его тянуло к этим мягким, отчего-то сладким губам. Он впивался в них всё сильнее, облизывал языком, прикусывал зубами. Он даже не осознавал, что вцепился в Дженсена так, что буквально порвал футболку у него на спине. И только когда Дженсен, смеясь, слегка потянул его за волосы, опомнился, вскочил с кровати — весь всклокоченный, зацелованный и возбужденный. На Дженсена было страшно и странно смотреть — раскрасневшийся, растрёпанный, расхристанный, в порванной футболке и отчего-то расстёгнутых, приспущенных джинсах и какой-то сияющий. Он медленно провёл пальцами по покрасневшим и припухшим губам. — Не так уж и страшно, детка, да-а-а? Джаред резко выдохнул и отступил ещё на шаг назад, уперевшись в стол. — Доброй ночи, друг мой, — совершенно спокойно, с тёплой дружеской улыбкой, словно ничего и не произошло только что, сказал вдруг Дженсен, застегивая джинсы и надевая кофту прямо поверх порванной футболки. — Меня не будет несколько дней. Оставлю тебя одного — остыть и обо всём подумать. Но я тебе ещё раз обещаю: ты получишь высшие баллы по всем предметам, даже если не прикоснёшься к тетрадям. А в последний день сессии я приду, и мы поговорим. Если понадоблюсь раньше, я у Дани. И не загоняйся, слышишь? Всё хорошо, поверь мне. Всё хорошо. И что бы ни было дальше, будет ещё лучше. У тебя всегда всё будет хорошо. Джаред пришёл в себя только после того, как за ним закрылась дверь комнаты.***
Серьёзно — Джаред даже пытался учить, вот только строчки перед глазами прыгали. И слова упрямо не складывались в предложения. Так что он взял и забил. По совету Дженсена. Но вот думать о нём и о том, что между ними произошло, не мог. Впрочем, не думать — тоже не мог. Всё перед глазами стояла картина их последнего вечера. И стоило облизнуться — вкус губ Дженсена тут же фантомно ощущался на кончике языка. Джаред даже пытался его найти. И всего-то было нужно зайти в женское общежитие в комнату Данниль. Но его всё время что-то останавливало. То ловили однокурсники и тащили куда-то. То консьержка говорила, что Данниль нет в комнате. То начиналась жуткая гроза. А то и вообще объявили ураганное предупреждение. Словно Дженсен не хотел, чтобы Джаред нашёл его до окончания сессии. Хоть и звучало это как полный бред даже для самого Джареда. Между тем, он действительно сдавал экзамены на высший балл один за другим, не прикладывая к этому ни малейших усилий. Нужные ответы сами собой всплывали в памяти. Другой бы радовался, а Джаред всё больше смурнел. Он-то знал правду: это была не его заслуга. Это было нечестно и неправильно. И вообще, если всё могло быть так легко, что же в прошлые сессии он до посинения зубрил?***
После последнего экзамена Джаред напился так, как в жизни не напивался. Еле доплёлся до комнаты и завалился спать. Но не тут-то было. — Э, нет, приятель, меня это не устраивает, — раздался со стороны второй кровати голос Дженсена. Джаред кое-как сел. Мир вращался со скоростью взбесившейся карусели. Дженсен подошёл, положил прохладную ладонь ему на лоб и что-то тихо шепнул. На мгновение Джаред словно провалился куда-то в темноту, а когда проморгался, понял, что совершенно трезв. — Кто, нет, что ты, чёрт возьми, такое? — хриплым шёпотом спросил он, пытаясь отодвинуться. Да было бы куда. — Успокойся, — ровно попросил Дженсен. — Тебе ничего не грозит, пока я рядом. Как я уже говорил, я слишком долго тебя ждал, чтобы сейчас потерять. Его глаза снова сверкнули в темноте мягкой зеленью. — Я наблюдал за тобой с самого рождения, но не имел права подойти, пока тебе не исполнилось девятнадцать. У нас тоже есть кодексы, законы и запреты. Тогда я и стал твоим соседом по комнате и другом. Постепенно. — У вас, — повторил Джаред. — Ну и кто же ты всё-таки? — Демон, — произнёс Дженсен спокойно. Как что-то само собой разумеющееся. — Что-то среднее для тебя между искусителем и хранителем. Больше хранитель. Мне трудно объяснить человеку нашу иерархию. — А Данниль? Ну конечно, Джаред, о чём ещё можно спросить в такой ситуации? Он чуть сам себе по лбу не двинул с досады. — Дани банальный суккуб. Но оказалась неплохой подружкой. Весёлая в обычной жизни девчонка. Джаред слушал и всё резче и быстрее выстукивал одному ему понятный ритм пальцами по колену. — Ага, — выдал он наконец. — Ты, значит, так долго ждал, пока я повзрослею, что стоило нам подружиться, как ты — вместо того, чтобы охранять и завоёвывать меня, или какие у тебя там были планы? — начал трахать всех подряд в кампусе и за его пределами? Интересная тактика! Джаред ощущал не страх, а странную обиду, ревность даже. Значит, вот так. У него есть личный демон — он подумает об этом позже, — а тот шляется не пойми где и с кем? Дженсен расхохотался. — Мой мальчик наконец-то вырос. Отлично. Вот теперь и поговорим. Расскажи я тебе обо всём сразу, ты сдал бы меня в дурку или решил бы, что я обкурился. В прошлом году я пытался, но ты не был готов. А я, знаешь ли, уважаю свободу воли. И только теперь почувствовал в тебе ростки готовности к правде — и не ошибся. Да, я мог бы действовать грубее. Но сломал бы тебя. А я этого не хотел. Ты должен был прийти ко мне сам. — Только вот загвоздка, — ухмыльнулся Джаред. — Я не приходил. Это ты вынудил меня себя поцеловать. И я не гей. — А то ты не мог, как обычно, свести всё действительно к шутке? Да ты так десятки раз меня отшивал, а я терпеливо ждал. Скажешь, не было такого? Джаред ощутил, как пылают щёки. И ведь правда. Дженсен и раньше делал подобные намёки, но никогда Джаред не воспринимал их всерьёз. Отчего же в этот раз всё случилось иначе? — Де-е-етка, ты так много о себе ещё не знаешь, — понизил голос Дженсен, подошёл ближе и опустился перед ним на колени. — Сколько раз я видел, каким взглядом ты смотришь мне вслед. Сколько слышал отголоски сожалений, что ты по девочкам. Сколько раз я хотел вернуться и доказать тебе, как сильно ты заблуждаешься. — Ловкими пальцами развязал шнурки на кроссовках, снял по одному, отставил в сторону. — Так позволь мне показать всё теперь. Позволь научить тебя всему. — Горячими ладонями провёл по ногам от щиколоток до бёдер, потёр большим пальцем уже начавший наливаться член, но тут же убрал руку. — Только согласись. Ты не будешь разочарован. — Ещё бы, — нарочито брезгливо скривился Джаред, всё ещё зачем-то сопротивляясь самому себе. Хотя до сведённых пальцев хотелось вцепиться в Дженсена и снова ощутить его тепло и вкус. — Стольких перетрахать. Колоссальный опыт. Кстати, сколько тебе? Сотня? Тысяча? — По вашим меркам около четырёх тысяч лет. И да, узлом не завязывал, не ты. Инкубы в роду тоже были, потому и искуситель. И что? Заставь кошку не мяукать. Джаред на пару секунд закрыл ладонями лицо. В общем-то, Дженсен был прав. Да и он сам всё-таки не был девственником. — Стоп. — Зацепился он за последнюю ниточку. — Ты же искуситель, а твердишь про свободу воли. Меня к тебе твоя магия влечёт, а не ты сам! Дженсен вздохнул. — Клянусь тебе, Джар, я никогда, ни разу, не применял к тебе эту свою способность. Только не к тебе. Для меня это важно. Ты мне важен. В каждом твоём перерождении ты приходишь ко мне сам. Или не приходишь, и я веками жду следующего. Джаред замер с широко раскрытыми глазами. Дженсен поднялся на ноги и развёл руками. — Теперь ты знаешь. Я твой, а ты мой долгие тысячелетия. У меня был выбор. Я мог сделать тебя демоном, и мы шли бы по этой жизни вместе. Но ты попросил оставить тебя смертным. И я не посмел пойти наперекор твоей воле. Теперь я ищу тебя каждый раз. Нахожу и снова теряю. Это моё личное благословение и проклятие. Иногда ты отвергаешь даже мою дружбу. И тогда я оберегаю тебя издали. Последние три воплощения ты не подпускал меня к себе. И сегодня выбор снова за тобой. Когда-то я научил тебя, как меня развоплотить. Это знание всё ещё в тебе, ты вспомнишь слова заклинания, как только этого захочешь. Они придут к тебе так же, как приходили ответы на экзаменах. Так что ты можешь в любой момент прервать моё существование, если примешь такое решение. Можешь сделать цепным псом, исполняющим любое твоё желание. Можешь прогнать, и тогда не увидишь даже моей тени рядом с твоей. Только я всё равно буду следить за твоей жизнью, буду оберегать тебя, как своё единственное сокровище. Ты моя жизнь и моя ахиллесова пята. Я готов продолжать веками бороться за тебя и твою душу с другими демонами ради одного твоего взгляда. Ради твоего согласия. — Бороться? С другими? — растерянно повторил Джаред. — За каждую душу идёт война, — терпеливо подтвердил Дженсен. Джаред потёр виски — слишком много информации. — Я... мне надо в душ. В холодный, — пробормотал он и встал, чуть покачнувшись. Дженсен отошёл на пару шагов назад, отвёл взгляд. Такой расстроенный, потерянный, отвергнутый. — Мне уйти? — Ни в коем случае, — мотнул головой Джаред. — Просто дай мне пять минут.***
Контрастный душ не особо помог. Голова гудела и кружилась от того, что наговорил ему Дженсен. Но отчего-то не получалось воспринять это очередной шуткой. Что-то глубинное, знакомое, тянущее было в этих словах, во взгляде Дженсена на него — откровенном, умоляющем. Да и врать себе Джаред не хотел. Он, конечно, предпочитал девочек, но Дженсен не раз и не два приходил к нему в самых горячих и неспокойных снах. И ничего не мешало просто попробовать. Дженсен же сам говорил, что Джаред в любой момент может ему отказать. В какой-то степени это льстило, что уж там. Личный влюблённый демон, оберегающий от бед и исполняющий желания. Он вышел из душа в одном полотенце на бёдрах. Дженсен, увидев его, тихо застонал. — Ты говорил про согласие, — уточнил Джаред. — Что я должен сделать? — Вербальное выражение, подтверждённое физическим действием, — тихо, словно бы не веря, что это может произойти, ответил Дженсен. — Например, так? Джаред подошёл к нему вплотную, шепнул в губы: «Я согласен», и тут же поцеловал. Горячо, страстно, прикусывая зубами, как хотелось, кажется, целую вечность. Дженсен застонал громче, подтолкнул Джареда к ближайшей кровати — своей. Они целовались и кусались, оставляя друг на друге яркие метки, смеялись, пока раздевали Дженсена в четыре руки, сами себе мешая. Катались по узкой кровати, норовя с неё свалиться. Но когда Джаред скинул наконец полотенце, Дженсен тут же подмял его под себя. Сел на бёдра, прижимая собой, провел по рукам Джареда от плеч к кистям, завёл их за голову и навис сверху, улыбаясь и сверкая глазами. — Мой... Мо-о-ой... Наконец-то. Ну и помучил же ты меня в этом воплощении. Только посмотри на себя — Аполлон от зависти зачах бы. — Я не всегда был таким? — с трудом спросил Джаред. — О нет! Ты в каждом воплощении разный. Когда я впервые почувствовал твою душу, ты был нежной невинной весталкой. Скромной, смущающейся, такой сладкой. И было так невыносимо прекрасно лишить тебя этой невинности прямо там, на алтаре вашего храма. И ещё пару раз ты рождался девой. Однажды даже, прости меня за это, любовь моя, тебя сожгли на костре Инквизиции за связь со мной, но ты не отреклась от меня и тогда. И всё же чаще ты воплощался мужчиной. Прекрасным, смелым, чистым, как твоя бесценная душа. Дженсен покрывал лицо, шею и грудь Джареда мягкими нежными поцелуями, шептал смущающие комплименты, тёрся бёдрами о бёдра, доводя почти до исступления. Отвлекая от главного. А сам всё поглаживал пальцами запястья. И от этих прикосновений по предплечьям расплывались чернильные пятна татуировки — загадочная вязь на давно забытом языке. Контракт смертного человека с демоном. Нерушимый контракт. Вечный, как сама жизнь. Когда последний символ занял своё законное место, Дженсен скользнул ниже, провёл языком влажную дорожку по груди к поджавшемуся в предвкушении животу и взял в рот уже текущий крепкий член Джареда. Заглотил сразу целиком, сглотнул, сдавив головку горлом, и Джаред выгнулся с криком, вцепился в волосы Дженсена, кончая. Дженсен не выпускал его, пока Джаред не перестал вздрагивать всем телом, а затем раскинул шире его ноги, подсунул руки под поясницу, приподнимая, и принялся облизывать и целовать пока ещё девственную задницу. — Боже, Джей, нет, подожди, это... слишком... Джаред сгорал от смущения и желания, но когда юркий язык преодолел сопротивление мышц, сдался, расслабился и сам подкинул бёдра, подставляясь под почти невыносимую ласку. — Вот так, мой хороший, — похвалил Дженсен, отрываясь от него на мгновение. Когда в Джареда проникли сразу два прохладных от смазки пальца, он только громче застонал и подался на них, усиливая ощущения. — Сейчас, горячий мой, не торопись, сейчас всё будет, — чуть хрипло пообещал Дженсен и снова навис над ним, впился поцелуем в губы, ловя первый болезненный выдох. Он двигался медленно, выходил почти до конца, толкался одной головкой, пока оба не срывались на заполошные стоны, и резко вбивался на всю длину, вырывая из Джареда очередной крик. Снова и снова. Пока Джаред не кончил во второй раз, даже не прикасаясь к члену. И в третий, уже с рукой Дженсена, крепко сжимающей под головкой. Там, где приятнее всего. И только тогда Дженсен снова закинул руки Джареда ему за голову, переплёл их пальцы и принялся сильно и быстро трахать Джареда, вбиваясь до шлепка бёдер о бёдра. И когда Дженсен кончил глубоко внутри его тела, татуировки на руках Джареда на мгновение вспыхнули ярко-зелёным огнём, слегка обжигая кожу. — Что это? — едва найдя в себе силы, спросил Джаред. — Контракт. Наша связь. Отныне и навсегда ты мой, — совершенно спокойно отозвался Дженсен, словно они просто отдыхали, а не выматывали друг друга почти два часа. Джаред ошалело рассматривал татуировки, а Дженсен принёс ему воды и влажное полотенце. И пока Джаред пил, быстро обтёр его всего. — Продолжим, детка? До рассвета ещё далеко. Джаред умоляюще посмотрел на него. — Джей, пощади, я больше не могу. Для первого раза я и так позволил тебе больше, чем собирался. Дженсен рассмеялся, и Джаред впервые увидел его острые клыки, короткие рожки надо лбом и ярко-зелёные глаза. — Хвост показать? — чуть издевательски поинтересовался Дженсен. Джаред отрицательно мотнул головой. Дженсен забрал у него бутылку с водой и снова навалился, расталкивая коленом ноги.***
— Ты говорил, я могу сделать тебя цепным псом или даже развоплотить, — с трудом пробормотал Джаред искусанными в кровь губами. Всё тело болело, покрытое засосами, царапинами от ногтей и синяками от пальцев Дженсена. Из горевшей огнём задницы текла сперма вперемешку с кровью. — Наивный мой, ты правда поверил в эту чушь? Я демон, я никогда не дам тебе силы и власти над собой. Да ты даже моего настоящего имени никогда не узнаешь. Джаред закрыл глаза дрожащей рукой. — И что будет дальше? — Дальше будет всё, мой сладкий. Ты станешь главой корпорации отца, женишься на прекрасной женщине, у вас будут чудесные здоровые дети, а затем и внуки. Скорее всего, ты доживёшь и до правнуков. Девяносто пять лет, отмеренные тебе судьбой, ты проживешь, до конца сохранив крепкое здоровье. Удача и деньги будут идти в твои руки сами. Самые красивые и желанные девушки будут искать твоего внимания. Известные политики будут прислушиваться к твоему мнению. Ни болезней, ни несчастных случаев, ни покушений и, разумеется, никаких попыток самоубийства. Счастливая богатая жизнь. Разве не о таком мечтает каждый? И всё это у тебя будет. Джаред молчал, ожидая продолжения. — И я. У тебя буду я. Каждую третью ночь я буду приходить к тебе. От заката до рассвета ты будешь моим. Остальные ночи проводи с кем хочешь, я не жадный. Джаред глухо и горько рассмеялся. — После тебя я буду хотеть только сдохнуть. — Ну что ты, детка, — ласково шепнул Дженсен, провёл рукой вдоль тела, и все следы их близости исчезли. — Вот видишь, всё хорошо. Всё будет хорошо. Джаред неподвижно лежал в его объятиях в первых лучах рассвета. Из-под ладони по руке текли слёзы, обрисовывали затейливую вязь татуировки. — Да, — повторил он, — всё будет хорошо.