Одинокая луна

Моя течка прошла тихо и мирно без сексуальных утех, но в итоге я проспал ещё двое суток по окончании, вставая иногда попить. Да и еды во мне было столько, что мне казалось, она всё ещё переваривается. По завершении я ощутил себя абсолютно отдохнувшим и невероятно счастливым. Моя первая течка, последняя ступень взросления, прошла в мирной стае под защитой опекуна, в тёплом красивом доме, в котором я смог быть один и хорошо питаться. С попаданием в эту стаю, что стала уже моей, в жизни в принципе добавилось нормального. Хотя, я повзрослел, а мой запах за время сна окончательно сменился, чувствовал я себя щенком ещё больше, чем обычно. Наверное, потому что смог не думать о чудачествах организма, а кроме него меня уже ничего и не беспокоило. Не тяготило. Раздумывая о жизни и пути, что я прошёл от момента рождения, от тех, самых первых воспоминаний, я ощущал себя таким маленьким и незаметным. Меня это не беспокоило, наоборот, понимание собственной незначительности и ничтожности только подчёркивало, насколько мелкие мои ошибки, печали или радости. Я могу быть собой, жить для себя и радоваться всему, что в голову придёт. Жизнь представлялась мне игрой, где боги и покровительница Луна переставляют фигурки, кидают камни, двигают веточки, делятся дыханием. Всё это происходит по одним ведомым им законам, а я только смотрю и могу подмечать какие-то нюансы. Но никогда я не постигну всех правил. Даже названия игры не узнаю. Мне бы хотелось прожить спокойную ничем не выделяющуюся жизнь, где хорошего больше, чем плохого, но какими бы не были трудности, мне бы хватало сил их преодолеть. После завтрака в компании Брогора и его братьев, я попросил помогающего по дому омегу приготовить со мной пирог. Большой ароматный и главное мясной, потому что Сэт любит мясо, а я принял его угощение. И всё же мой ответ будет заключаться в подарке, не могу принять его симпатию, даже не обязывающую. Свой отдарок я принёс к дому Сэта, но альфа нашёлся собирающим дрова. Оно к лучшему. — Привет, Сэт, — подошёл я к нему, сдерживая улыбку. — Это тебе, пахнет вкусно, и я слушался указаний, так что уверен, что тебе понравится. — Привет, Валенс... Пирог, значит, — взял блюдо Сэт и приподнял полотенце. — Румяный и очень красивый. — Мы можем поговорить? Сэт кивнул и поставил пирог на пенёк. — Пройдёмся? Или присядем? — Лучше сесть, — я отошёл к лежащему бревну и сел. Сэт уже понял, в каком направлении пойдёт разговор, но он должен услышать. А я — сказать. — Спасибо за сыр, Сэт. Но главное за твои чувства. Альфы имеют права их испытывать, могут выражать симпатию и предлагать стать ближе. Но так же омеги могут отказать. Ты говорил, что у тебя достаточно друзей, их ты не ищешь, поэтому и я не стану навязываться. — Погоди, я не то имел в виду, — начал Сэт, но я перебил. — Нет, именно то, поэтому я не хочу пересекаться больше случайного или необходимого вне учёбы, забегах или дел стаи. Я думал, что всё само собой изменится, мы действительно подружимся, но по сути я принимал твоё внимание, ничего не давая взамен, просто потому, что щадил твои чувства. Я боялся показаться злым или вызвать агрессию, если проведу чёткую линию. Но, Сэт, если тебя и задевало моё невнимание, то меня задевало твоё внимание. Я думал о твоих чувствах, совсем забывая о своих. Мне неуютно и неловко, когда ты рядом. Будет хорошо, если ты найдёшь омегу, что ответит взаимностью, но если и нет, я не хочу проводить с тобой время. Это меня гнетёт. Можешь считать меня мерзавцем или злодеем, я больше не боюсь таким показаться. Я буду думать о себе и своём комфорте, своих чувствах и своём благополучии. Я у себя один. Если для защиты себя нужно быть резким, я буду, надо быть мерзавцем — ладно. У омег должно быть право на безопасный отказ и безопасное расставание. Если ты не понимаешь и злишься, что ж, — я поднялся, — не могу с этим тебе помочь. Сэт растерянно на меня посмотрел. — Вау, — выдохнул он и улыбнулся. — Вот это ты сказанул. Если боишься отношений, то я готов подож... — Нет, я отказываю тебе. Я не хочу встречаться с тобой. Мне не нужно время и не нужно оправдание. Я просто не хочу. И объяснять не хочу. И не обязан. Прошу не додумывать за меня, что я там чувствую, имеет значение только то, что ухаживаний я не принимаю. Спасибо, Сэт, и прости. Я решительным и быстрым шагом пошёл со двора Сэта. — Валенс, — окликнул он, но я не замедлился и не остановился. Больше всего меня напрягало, что он может пойти за мной, но этого не случилось, и я испытал облегчение. Чувство вины медленно, но уходило, я будто дышал по-настоящему, справившись наконец со своей проблемой. Я устал оправдывать свой отказ для себя самого. Сэт чудесный альфы, но не мой. Совсем. Я к нему ничего не испытывал, даже не думал, пока он не признался у костра. Домой я уже практически бежал. В комнате я разделся и обратился, выпрыгнул в окно и отправился поиграть в листве и побегать вокруг деревни. Физическая нагрузка — лучшее средство сбросить напряжение. Мои мысли переключились на вечер и ближайшие планы. С каждым часом в моих мыслях оставалось всё меньше Сэта. *** Снег лёг полноценным покрывалом в начале второго месяца зимы. Молодые волки всё чаще находили время для игры, а взрослые и опытные выбирались в патрули и на охоту. Охоту на монстров. Поразительно, но здесь зачищали не только места прорывов, но и целенаправленно уходили в разных направлениях боевыми группами, чтобы выловить этих чудовищ и собрать с них ресурсы. Я помню, как добыче Торафа и Мага в виде ядра души восхищались и радовались, как соблазнился Замбра. А тут такие ядра добывали хотя бы пару раз в году для обмена и продажи с землями за горным хребтом, пересечь который я даже в воображении не мог. В самих горах жила ещё одна стая, численностью не уступающая стае Брогора. И по силе тоже. Вожаком там был Кастор, сильный альфа, что старше тысячи лет. По слухам его родной брат ещё древнее, но стаей не руководит, отсутствуя годами и путешествуя по миру. Если нашу стаю условно называли Южной стаей, то горную — стаей Хребта. Между нами был мир, вторая стая спускалась в земли людей и наш лес для охоты, в том числе общей — на монстров. Какой-то платы не взималось, делилась добыча. На этих условиях и наши группы поднимались в горы или переходили их. Я слышал, что ещё там есть море, но идти нужно южнее по самому хребту. Там уже вдоль берега стоят города людей и оборотней, даже порты есть, что принимают большие корабли. На таких можно уплыть до земель сильных магов, которых так много, что им нужны школы и Академии для обучения. На занятиях нам показывали подробные карты разных масштабов, и, когда я устал удивляться, впервые увидел карту мира с материками, и у меня перехватило дух. Как велика земля! А океаны ещё больше! Я долго смотрел и изучал карту, а потом не мог уснуть всю ночь, настолько меня взбудоражило открытие. Зимой у меня ещё раз случилась течка, доставившая мне беспокойства. Мои мысли не отличались приличиями или сдержанностью в фантазиях, я не мог и не хотел есть, в основном горел как в лихорадки. Брогор приносил мне чуть ли не вёдрами травяные отвары, которые помогали справиться с истомой и давали отдохнуть. За зиму это было единственное нехорошее воспоминание, а так я учился, прочёл все омежьи романы и попробовал написать свой, но даже мне скучно читать его оказалось, так что уничтожил. Я научился кататься на лыжах, ходить на снегоступах, полюбил санки и сани, слепил армию снеговиков и играл в снежки с щенками почти каждый день. Несколько раз мы ходили группами и учились загонять добычу, работать в команде и распознавать сигналы. Когда случился прорыв достаточно близко, нас вели к нему два дня и показали, что оставляют монстры, пояснили про их разложение, прочитали лекцию о прорывах и схеме действия монстров. Что они особенно сильны, голодны и жестоки сразу, как выберутся, потом же их сила падает. Зима мне понравилась, а весна принесла множество запахов и немало грязи. Обувь приходилось чистить каждый день, ещё мы разбирали запасы в доме, сжигали вышедшие из строя вещи и много убирались. Чистить пришлось и каминные трубы, а ещё крышу чинить, но в мои обязанности входило мытьё окон. Видеть результат приятно, но занятие скучное, уборка вообще не моё. Готовка меня тоже в восторг не приводила, хотя и удавалась. С Силансом и Эудо я выбирался в лес. Лекарь показывал лечебные травы и кустики, как они выглядят в первые дни, их последующее развитие и на каком этапе они приобретают нужные свойства. Учиться мне нравилось. В теплицах тоже занимались посадкой семян и высадкой рассады, на огородах и полях прибавилось работы. Если бы не бесконечная грязь, я бы так не уставал. Когда земля просохла, а потом потеплело настолько, что мы бегали к реке купаться, на общий праздник к нам пришла стая с Хребта. Завершилась посевная, они тоже отмечали и прощание с зимой и встречу весны, и окончание своих работ-забот. Мы складывали большие костры, готовили вкусняшки, жарили мясо и соревновались в силе и ловкости. В нескольких конкурсах я даже побеждал, особенно в тех, где нужно было быстро драпать. Я мелкий легкий и проворный, и длиннолапый, так что в забегах на скорость прекрасен. Единственное, что по прямой и без препятствий меня уделывали более сильные и крупные альфы, так как они могли ещё и прыгать, а на их шаг приходилось два моих. Но стоило оказаться на пути деревьям, как я легко вертелся и крутился, даже на поворотах от стволов отталкивался, ускоряясь, тогда как альф замедляло каждое препятствие. А ещё горная стая принесла новую для нас игру. Я не видел такую здесь, у людей или в родной стае. В неё можно было играть вдвоём или вчетвером, с сеткой или без, а правила оказались максимально простыми. Из снаряжения только ракетки и волан. Жалко, не поиграть в ветреную погоду, но так я сутками был готов бегать за воланом, даже немного пострадала учёба и работа с лекарственными травами. Летнюю течку, какую-то слабую и несерьёзную я провёл в своей комнате за книгами, а вот ближе к концу лета меня потянуло в лес со страшной силой. Я не устал от общества, от сплочённости стаи, совсем нет, но, предупредив вожака, стал отлучаться и часто ночевать в лесу. Конечно, никакого риска, всегда находился рядом с поселением, пару раз спал в стогу, а с утра помогал выгнать зверьё пастись. Один из альф, Кероб, в этом году купил кур и цыплят какой-то чудной породы, черно-белые пёстрые петухи и курицы выделялись среди рыжих и белых, что были у всех, очень сильно. Они походили на камушки на речном берегу, а у петухов ещё и хвосты длиннее, некоторые перья аж до земли свисали. Оказались они дружелюбными и даже компанейскими, пару раз я спал на птичьем дворе и куры дремали, прижавшись с боков. Мне нравилось кормить их и закрывать вечером курятник. Разок наша взаимная симпатия очень помогла главному петуху не стать жертвой ястреба, и он потом чаще других спал рядом со мной. В дом я возвращался помыться в ванной, по учёбе, иногда поесть со всеми за общим столом, но потом вновь сбегал. В первые тёплые дни осени я встретил пару омег, родных братьев с небольшой разницей в возрасте и ненамного старше меня. Мы сдружились, но они из горной стаи, так что виделись чаще возле реки, и увлеклись рыбалкой, сидели с удочками, обсуждали книги, дела, делились воспоминаниями или молчали. Осень выдалась тёплой, шёл второй месяц, а надевать куртку совсем не хотелось. Я планировал бегать по лесу до самого снега, вернуться только на течку, которая скоро случится, если верить ощущениям, но пока непонятно. Организм может настраиваться долго, в моём случае такой исход вероятнее всего, и всё же я гордился, что стал полноценным омегой. Как оказывается тяжело просто жить обычной жизнью. Я встряхнулся, выбравшись из реки. Смыл с себя грязь и заодно взбодрился. Возможно, скоро братья здесь будут, а мне хотелось побегать. Я потрусил в сторону гор, и аж вздрогнул, когда услышал многоголосый вой с Хребта. Похоже, у них там что-то хорошее случилось, глотки рвут всей стаей. К моему удивлению под конец я услышал вой Брогора, его братьев и наших старших оборотней. И вот им ответил с гор настолько могучий клич, что у меня шерсть дыбом встала на загривке, а может и по всей спине, пришлось заглушить порыв бежать и прятаться. Не знаю, кто это, но с ним явно считаются и свои и наши, надо будет спросить у братьев или Брогора, смотря кого раньше встречу. Но тут я увидел зайца и замер. Вот и повод пробежаться пожаловал. Длинноухий грыз веточки на кусте и вроде бы меня не замечал, но стоило сделать шаг, как он сорвался с места и я за ним. За гонкой я утратил интерес к незнакомцам, всё равно ведь узнаю рано или поздно, да и заяц меня увёл далеко в лес. Я нашёл поваленное дерево, кинул клич своим и устроился спать.